Mobilis in mobile (от лат. «подвижный в подвижной среде»)

Жюль Верн

В данной статье представлены результаты теоретического анализа системных конструктов, используемых в семейной психологии и психотерапии. Описаны сложности, возникающие как при диагностике, так при планировании психотерапевтических интервенций в работе с семейной системой. Сравниваются взгляды различных авторов на функционирование семьи как системы. Предложена авторская классификация параметров семейной системы, включающая структурные, процессуальные и исторические параметры. Проанализированы различные показатели данных параметров. Взаимосвязь данных параметров рассматривается в статье как методологическая основа разработки стратегий психотерапевтических вмешательств.

ВВЕДЕНИЕ

Характерные для современного этапа развития общества процессы индустриализации и глобализации, изменения в системах социальных ролей, общепринятых норм, ценностей и установок затронули все социальные институты, в том числе и семью. Современное состояние института семьи категоризируется рядом психологов, социологов, демографов как кризисное. Вместе с тем, по данным социологических исследований, семья продолжает занимать одно из приоритетных мест в иерархии жизненно важных ценностей человека. Таким образом, кризисные процессы, происходящие в институте семьи, не повлияли на его значимость, однако явились свидетельством изменений в современном семейном функционировании.

Семейные отношения в последние десятилетия изменяются под влиянием многочисленных внутрисемейных, социально-демографических и др. факторов, обусловливающих трансформацию ценностных ориентаций и взглядов на брак и семью.

Среди внутрисемейных факторов следует отметить:

1. усиление индивидуалистических тенденций в иерархии жизненных ценностей супругов (процесс замены фемилицентризма эгоцентризмом), то есть возрастание значения индивидуальных потребностей, мотивов, ценностей брачных партнеров;
2. ослабление дифференциации мужских и женских ролей, как в семье, так и вне ее;
3. увеличение ценности партнерских отношений в браке;
4. снижение значимости социальных норм и долженствований как регуляторов супружеских отношений (Т.В Андреева, 2004; А.И. Антонов, В.М. Медков, 1996; М.Г. Бурняшев, 2003 и др.);
5. повышение статуса ранее называвшихся неспецифическими (А.И. Антонов, В.М. Медков, 1996) функций семьи, связанных с заботой об эмоционально-психологическом комфорте личности;
6. усиление тенденции к нуклеарности семьи и ослаблению родственных связей и др.

К социально-демографическим факторам можно отнести:

1. рост и укрепление экономической самостоятельности и социального равноправия женщин;
2. либерализацию взглядов на развод;
3. освобождение от классовых, религиозных и национальных стереотипов;
4. рост продолжительности жизни и др.

Обострение социокультурных противоречий между традиционными и современными установками и стереотипами брачно-семейных отношений приводит к усилению межпоколенных конфликтов и появлению новых форм взаимоотношений как между членами расширенной и нуклеарной семьи, так и в самой нуклеарной семье. Как следствие, возрастает количество так называемых современных форм брачно-семейных отношений, характерных для эпохи постмодерна (сепаратные браки, свингерство, современные формы полигамии, бездетные (childfree) браки и др.). Данные тенденции в совокупности с рядом социально-экономических причин оказывают влияние на репродуктивные установки брачных партнеров, приводя к увеличению количества малодетных (1 – 2 ребенка в семье) и бездетных семей, росту неполных семей, как следствие – к снижению родительского авторитета и появлению семейно-обусловленных психологических проблем.

Наряду с обозначенными выше тенденциями, маркирующими кризис в институте семьи, возрастает вопрос создания системы поддерживающих ее мероприятий, среди которых существенное место отводиться квалифицированной психологической помощи. Это актуализирует проблему поиска наиболее адекватной теоретико-методологической базы для разработки основ психологической работы с семьей.

ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ АНАЛИЗА СЕМЕЙНЫХ СИСТЕМ

Анализ научных работ по психологии семейных отношений свидетельствует о том, что не существует единой общепринятой модели функционирования семьи. Семейные отношения подвергались эмпирическому анализу преимущественно в рамках социально-психологических исследований семьи как малой группы. Малочисленными остаются работы, посвященные изучению семьи как целостного феномена, как системы, функционирование которой подчинено надиндивидуальной логике. Этот подход позволяет рассматривать широкий круг семейных проблем, касающихся как особенностей взаимодействия членов нуклеарной семьи, так и особенностей межпоколенных взаимосвязей и взаимовлияний в рамках расширенной семьи.

Вместе с тем, сложность изучения семьи как системы, а также отсутствие обобщенного анализа и ясной трактовки имеющегося понятийного аппарата вызывают необходимость определения адекватных теоретических подходов к пониманию и описанию феноменов семейных отношений. Исследования, конгруэнтные данной задаче, уже существуют. Однако в основном они посвящены анализу ряда семейных нарушений (А.Я. Варга, 2000; Т.И Дымнова, 1998 и др.), и вопросы методологии остаются недостаточно концептуализированными.

Отсутствие целостной, универсальной и формализованной методологии описания семьи как системы является одной из ключевых проблем семейной психологии. И этому факту есть адекватные объяснения.

Во-первых, проблема функционирования семьи лежит на стыке различных областей человеческого знания – медицины, биологии, культурологи, социологии, экономики и др. На сегодняшний день необходимо констатировать факт отсутствия методологии, способной интегрировать различные сферы знаний в области семьи в общую мета-модель семейного функционирования, то есть модель, которая позволяла бы рассматривать семейную систему во взаимосвязи с другими сферами социальной жизни. Значимость таких междисциплинарных исследований семьи возрастает в условиях экономического, социального, политического и других кризисов. В стабильных внешних условиях наиболее актуальными являются задачи описания состояния семейной системы и прогнозирования ее дальнейшего развития. В ситуации внешних изменений происходит нарушение установившихся закономерностей в состоянии системы. И поскольку этой ситуации присущи высокая степень неопределенности и хаос, актуализируются проблемы выбора стратегических ориентиров и способности их удерживать в ходе анализа изучаемых системных феноменов.

Во-вторых, изучение семьи как системы неизбежно приводит к столкновению со следующей методологической трудностью: необходимостью учитывать то, что показатели параметров семейной системы могут меняться на различных этапах ее существования, что является как следствием нормативных временных изменений, так и результатом воздействия на семью всевозможных внешних и внутренних факторов (болезнь или смерть одного из ее членов, потеря работы, переезд, семейные конфликты, рождение ребенка и т.д.). Данная характеристика семейной системы описывается понятием «динамическое равновесие», отражающее ее способность к изменениям при сохранении своей целостности. Данное понятие означает, что система не стремится достичь состояния абсолютного равновесия (гомеостаза¹⁾ ). Для того чтобы сохранить жизнеспособность, семейная система должна, с одной стороны, поддерживать свою уникальность и свои границы, а с другой – подвергаться действию внутренних сил, связанных с тенденциями роста, изменений и развития (Д. Фримен). Таким образом, базовое противоречие в исследовании семейной системы заключается в том, что в фокусе внимания необходимо удерживать ее динамические и статические характеристики. На наш взгляд, целесообразно искать решение этой методологической проблемы, опираясь на диалектический закон единства и борьбы противоположностей. В физике эпохи постмодерна уже существует опыт обращения с подобными феноменами, например, при описании элементарных частиц, каждая из которых обладает одновременно природой и частицы, и волны. Таким образом, изучение семейной системы также предполагает выявление двух планов ее параметров. Их анализ в конкретный момент времени выявляет статичные характеристики семейной системы, тогда как учет изменений показателей параметров во времени дает представление о ее динамических свойствах.

В-третьих, сложность анализа семьи как системы заключается в необходимости учитывать тот факт, что любая система, будучи функциональным целым, является частью других, более крупных систем и находится с ними в непосредственном взаимодействии и взаимовлиянии. Так, нуклеарная семья является частью более крупного образования – расширенной семьи, которая в свою очередь входит в состав еще более крупной системы – общества. Таким образом, можно говорить о различных уровнях функционирования семейной системы, отличающихся набором и величиной составляющих их элементов: индивидуальный (отдельный член семьи), микросистемный (нуклеарная семья), макросистемный (расширенная семья), мегасистемный (семья и социальное окружение) (Н.И. Олифирович, Т.А. Зинкевич-Куземкина, Т.Ф. Велента, 2006). Несмотря на то, что в фокусе нашего анализа находится нуклеарная семья, для полноты представлений о ее функционировании важно учитывать многообразие взаимосвязей, существующих между данными уровнями.

В-четвертых, необходимо помнить тезис, согласно которому систему нельзя рассматривать в отрыве от ее наблюдателя. Именно наблюдатель принимает решение о делении системы на те или иные элементы, такие, как, например, «семья», «человек», «переживание» и др. Каждый исследователь семейной системы конструирует собственные представления о ней, базируясь на разделяемых им концепциях и своем опыте. Несмотря на то, что «Карта не есть территория» (А. Коржибски), существуют серьезные трудности при анализе тех или иных концепций, сконструированных для описания и понимания таких сложных объектов, как семейные системы. Конструкция семейной действительности отражает не только характеристики семьи, но и характеристики социальной матрицы, представления и теоретические конструкты наблюдателя и др.

Таким образом, относительно семейной системы, которая на сегодняшний день находится в очень нестабильной среде, а также регулярно подвергается внутренним кризисам, связанным с различного рода изменениями, особую актуальность приобретают навыки выявления и описания действующих на нее факторов, их систематизация, анализ существующих закономерностей, механизмов и взаимосвязей. Если в стабильных условиях можно использовать одну описательную и объяснительную модель, то в условиях кризиса важны умения создавать модель, наиболее адекватную сложившейся ситуации. Разработка параметров мультисистемного анализа семейной системы релевантна гибким, вариабельным моделям функционирования семьи. Именно поэтому в данной работе мы используем различные взгляды и подходы, позволяющие наиболее адекватно решать поставленную задачу – описание модели функционирования семьи в кризисной ситуации.

Концептуализация проблемы функционирования семейной системы через выделение наиболее значимых единиц анализа является не только важной теоретико-методологической задачей, но имеет также серьезное прикладное значение. Разные авторы приводят различные классификации показателей функционирования семейной системы, в связи с чем и у начинающих, и у опытных семейных психологов и психотерапевтов часто возникает проблема определения фокуса работы, как при первичной диагностике, так и при планировании психотерапевтической стратегии. Например, А.Я. Варга выделяет следующие шесть информативных параметров: особенности взаимоотношений членов семьи; гласные и негласные правила жизни в семье; семейные мифы; семейные границы; стабилизаторы семейной системы; история семьи (А.Я. Варга, 2000). А.В. Черников в разработанной им интегративной модели диагностики в качестве параметров семейной системы обозначает структуру, коммуникацию, стадии развития жизненного цикла семьи, семейную историю и функции в ней проблемного поведения или симптомов (А.В. Черников, 2001). И.Ю. Хамитова, идеи которой нам наиболее близки, описывает структурные, динамические и исторические особенности систем (И.Ю. Хамитова, 2004).

Не вызывает сомнения, что все параметры семейной системы находятся во взаимосвязи и взаимовлиянии. Изменение одного из них влечет за собой те или иные изменения других. Однако, несмотря на взаимозависимость параметров семейной системы, мы предлагаем их разделить на три отдельных кластера: структурные, процессуальные и исторические параметры. Каждый из кластеров позволяет описать важные аспекты функционирования семейной системы через ряд показателей, которые и являются единицами анализа семьи. Отметим, что в отличие от точных наук, где возможно четкое определение единицы анализа через конкретно измеримые переменные, в психологии (как и в других социальных и философских науках) эта единица носит скорее декларативный характер и является субъективной величиной. Тем не менее, выделение таких единиц анализа позволяет решить задачу описания семейной системы.

Структурные параметры являются наиболее подробно описанными в литературе по семейной психологии и психотерапии. Большинство исследователей сходятся во мнении при их дифференциации из совокупности показателей, описывающих функционирование семейной системы. К их числу относят сплоченность, иерархию, гибкость, внешние и внутренние границы, а также ролевую структуру семьи. Что касается процессуальных и исторических параметров, мы посчитали возможным их разделение по принципу «вертикальности – горизонтальности». Таким образом, процессуальные параметры объединяют показатели семейной системы, выявляемые при горизонтальном срезе семьи (жизненный цикл нуклеарной семьи, коммуникация, регуляторы семейной системы), а исторические – при вертикальном (семейная история, семейный сценарий, семейный миф, семейная легенда).

Обобщая вышесказанное, отметим, что для разработки методологии изучения функционирования семьи необходима первоначальная эпистемологическая привязка, т.е. концептуализация общеупотребляемых терминов и их «перевод» в понятия и терминологию анализируемой проблемной области.

СТРУКТУРНЫЕ ПАРАМЕТРЫ СЕМЬИ

Понятие о структуре семьи

Термин структура (от лат. structura – строение) имеет ряд значений. Как наиболее общее можно привести следующее определение. Структура – это внутреннее устройство какого-либо материального или идеального объекта, описываемое категориями целого и его частей. Введение термина «структура» позволяет выявлять связи, изучать взаимодействия и соподчиненности составных частей различных объектов, выделять аналогии в их организации.

Структура семьи – одно из базовых понятий, используемых при описании семейного взаимодействия. Структурный подход к семье, ведущим представителем которого является С. Минухин, основан на «…представлении о том, что семья есть нечто большее, чем индивидуальные биопсиходинамики ее членов…» (С. Минухин, Ч. Фишман, 1998 (цит. по: А.В. Черников, 2001, с. 29)). Согласно положениям структурного подхода, семейные отношения подчиняются определенным закономерностям, которые управляют взаимодействием членов семьи. Эти закономерности, часто неосознаваемые, формируют целое – структуру семьи, свойства которой отличаются от свойств ее индивидуальных членов (А.В. Черников, 2001). Таким образом, представители структурного направления (С. Минухин, Т. Геринг, Д. Олсон и др.) при изучении семьи делают акцент на существующих в ней паттернах взаимодействия и связывают симптоматическое поведение членов семьи с дисфункциями семейных отношений, описываемых через нарушения структуры семьи. Поэтому условием устранения семейных проблем является изменение семейной структуры, а не коррекция симптома члена семьи.

Семейная структура представляет собой совокупность элементов семейной системы и взаимосвязей между ними. В качестве структурных элементов семьи как системы выступают подсистемы²⁾ , представляющие собой локальные, дифференцированные совокупности семейных ролей, которые позволяют семье выполнять определенные функции и обеспечивать ее жизнедеятельность (С. Минухин, Ч. Фишман, 1998). Взаимоотношения между членами семьи зависят от характеристик подсистем, к которым они принадлежат. Выделяют три основных типа семейных подсистем:

• Индивидуальная подсистема представлена отдельным членом семьи. В рамках семейной терапии она всегда рассматривается во взаимосвязи с другими подсистемами, то есть функционирование отдельного члена семьи анализируется в контексте его многочисленных семейных связей.
• Подсистемы, где члены семьи принадлежат к одному поколению.
  • Супружеская подсистема. Эта подсистема является базисом нуклеарной семьи, определяя ее функционирование. Она включает в себя супругов, взаимодействие которых направлено на поддержание основной задачи данной подсистемы – удовлетворение личных потребностей брачных партнеров (в любви, близости, поддержке, заботе, внимании, а также материальных и сексуальных потребностей). Следовательно, взаимодействие супругов в рамках данной подсистемы строится по типу «взрослый – взрослый».
  • Родительская подсистема. Эта подсистема объединяет в себя членов семьи, взаимодействие которых связано с выполнением родительских функций, включающих в себя заботу о детях, их воспитание, развитие, социализацию и т.п. Таким образом, правила поведения в данной подсистеме определяются характером взаимодействий типа «родитель – родитель». Родительская подсистема не всегда состоит из отца и матери, как в традиционной модели семьи, но также может включать значимых других, которые в той или иной мере участвуют в воспитании детей. В случае появления ребенка вне брака, усыновления ребенка одним родителем, в ситуации неполной семьи единственный родитель может нуждаться в системе дополнительной поддержки. Такая система поддержки может включать членов расширенной семьи (дедушек и бабушек), представителей социальных систем (центры психологической помощи, центры социального обслуживания, церковь), друга (подругу), бывшего супруга и др. Родительская подсистема в такой семье может отличаться изменчивостью, что обусловлено конкретными потребностями единственного родителя, а также его способностью «разделять» родительские функции с временными членами родительской подсистемы.
  • Сиблинговая подсистема. Эта подсистема состоит из братьев и сестер нуклеарной семьи. Сюда также входят приемные и усыновленные дети. Правила поведения в сиблинговой подсистеме определяются взаимодействиями типа «брат – сестра» («брат – брат», «сестра – сестра»). Главная задача данной подсистемы – способствовать развитию навыков взаимодействия ребенка со сверстниками. Это своеобразная экспериментальная площадка, где ребенок имеет возможность исследовать других людей и строить с ними различные типы отношений. Умение отстаивать свою позицию, присоединяться к коалиции, уступать, договариваться – всему этому ребенок научается в группе сверстников. Если в семье только один ребенок, он обычно устанавливает дружеские отношения с детьми соседей и родственников при условии отсутствия препятствий для его общения за пределами семейной системы. Эти отношения позволяют заменить взаимодействие в подсистеме сиблингов.
• Детско-родительская подсистема представлена членами семьи, относящимися к разным поколениям, а именно родителями и их еще не взрослыми детьми. Правила поведения в данной подсистеме определяются взаимодействиями типа «родитель – ребенок», направленными на реализацию задачи формирования у детей навыков саморегуляции, усвоения ими норм, ценностей и моделей взаимоотношений в иерархической социальной системе. Именно в рамках данных взаимоотношений ребенок выстраивает систему жизненных ценностей, приобретает опыт соблюдения правил и законов, выполнения обязательств, следования традициям и т.п.

Семейная структура представляет собой своеобразную топографию семьи, или квазипространственный срез семейной системы. Взаимоотношения между структурными элементами семейной системы можно описать через следующие параметры: сплоченность, иерархия, гибкость, внешние и внутренние границы, ролевая структура семьи. В качестве ключевых измерений структуры некоторые авторы (J. Birtchnell, 1987; M. Cierpka, 1988; M. Nichols, 1984; В.Н. Дружинин, 2006) называютсплоченность и иерархию.

Сплоченность

Сплоченность (связь, когезия, эмоциональная близость, эмоциональная дистанция) можно определить как психологическое расстояние между членами семьи. Критерием определения данного параметра семейной структуры является в большей степени интенсивность субъективных переживаний членами семьи характера их отношений, чем модальность этих переживаний (например, любовь, ненависть, обида и др.).

Пример. Отношения в семье, состоящей из отца, матери и дочери 11 лет, на первый взгляд нельзя назвать очень теплыми. В семье не очень приняты выражение ласки, нежности, признания в любви друг к другу. Однако все свободное время члены семьи стремятся проводить вместе: ездят на дачу, ходят в гости, в кино, убирают квартиру, делают покупки. Родители неохотно отпускают дочь на встречи с подругами и одноклассниками, тревожась о том, что может случиться что-нибудь плохое. Никто не может уснуть, пока вся семья не будет дома. Расставание членов семьи на некоторое время по причине командировки отца всегда проходит со слезами со стороны матери и тревожными ожиданиями его возвращения… Описанный выше тип отношений является одним из примеров высокого уровня сплоченности между членами семьи.

Д. Олсон в рамках своей циркулярной или циркумплексной модели выделяет четыре уровня сплоченности (и, соответственно, четыре типа семей), которые можно представить в виде следующего континуума (А.В. Черников, 2001): 

• Разобщенный – низкая степень сплоченности членов семьи, отношения отчуждения. В таких системах члены семьи эмоционально разделены, имеют мало привязанностей друг к другу, демонстрируют несогласованное поведение. Они часто проводят свое время раздельно, имеют различные интересы и разных друзей. Им трудно оказывать поддержку друг другу и совместно решать жизненные проблемы. Было установлено, что супруги в таких семьях чаще проявляют депрессивную симптоматику (Н. Аккерман, 2000).

По мнению М. Боуэна, брачные партнеры посредством изолированности друг от друга и подчеркнутой независимости часто скрывают свою неспособность устанавливать близкие взаимоотношения, возрастание тревоги при сближении друг с другом (М. Боуэн, 2005). Подобного рода феномен был описан П. Куттером как «эмоциональная импотенция». В ее основе чаще всего лежат два фундаментальных человеческих страха – страх одиночества и страх быть поглощенным другим (П. Куттер, 1998).

• Разделенный – некоторая эмоциональная дистанцированность членов семьи. Семьи с разделенным типом взаимоотношений характеризуются эмоциональной отделенностью членов семьи друг от друга, но она не является такой выраженной, как в разобщенной системе. Несмотря на то, что для членов семьи, прежде всего – супругов, более важно время, проводимое отдельно, они способны объединяться для обсуждения проблем, оказывать поддержку друг другу и принимать совместные решения.
• Связанный – эмоциональная близость членов семьи, лояльность во взаимоотношениях. Связанный тип семьи характеризуется эмоциональной близостью, лояльностью во взаимоотношениях, не достигающей уровня запутанности. Члены семьи часто проводят время вместе, и оно более важно, чем время, посвященное друзьям и интересам.
• Запутанный – уровень сплоченности слишком высок, низкая степень дифференцированности членов семьи. В таких семьях много энергии уходит на сохранение единства их членов, наблюдается крайность в требовании эмоциональной близости и лояльности. Члены семьи не могут действовать независимо друг от друга, имеют мало личного пространства для развития и проявления своей индивидуальности и характеризуются чрезмерной взаимной эмоциональной вовлеченностью.

Реакция на эмоциональное отдаление в таких семьях феноменологически может напоминать реакцию ребенка на потерю объекта привязанности. При этом ведущими по отношению к дистанцирующемуся члену семьи становятся амбивалентные чувства любви и ненависти (Дж. Боулби, 2006). Также могут присутствовать ощущения пустоты, одиночества, тревоги, уменьшения собственного «Я» (Н. Мак-Вильямс, 2001).

Д. Олсон считает, что центральные уровни сплоченности (разделенный и связанный) являются сбалансированными и обеспечивают оптимальное семейное функционирование, в то время как крайние значения (разобщенный, запутанный) являются проблематичными и приводят к развитию семейных дисфункций (А.В. Черников, 2001).

Таким образом, члены семей разделенного и связанного типов способны сочетать собственную независимость с тесными эмоциональными связями с другими членами семьи. Подобный тип взаимодействия, при котором между членами семьи устанавливаются тесные, эмоционально насыщенные связи и в то же время сохраняется уважение к индивидуальным границам, М. Уорден называет «интимностью» (М. Уорден, 2005).

Также как и в других аспектах семейных отношений, каждая семья проходит путь эволюции, выбирая наиболее приемлемую для ее членов эмоциональную дистанцию, позволяющую удовлетворить и потребность в слиянии, и потребность в отделенности.

Противоречие между указанными потребностями является одним из важных феноменов функционирования семьи, объясняющих нестабильность семейных отношений, прежде всего супружеских, по параметру сплоченности. Изменчивость эмоциональной связи в супружеской паре связана с определенной динамикой развития данных отношений. В жизни супругов вполне естественны периоды эмоционального сближения и дистанцирования, удовлетворенности и злости, разочарования. Они могут быть как ситуативно-обусловленными, так и закономерными, связанными с развитием брака во времени и специфичностью задач, стоящих перед семьей в разные периоды ее существования.

Нарушение супружеских отношений по параметру сплоченности представляет собой результат разрушения положительных эмоциональных связей между супругами. Он обозначается авторами как «эмоциональный разрыв», «эмоциональный развод», «изоляция», «эмоциональное неприятие» (А.В. Черников, 2001).

Иерархия

Иерархия характеризует отношения доминирования-подчинения в семье, а также включает в себя характеристики различных аспектов семейных отношений: авторитетность, главенство, доминирование, степень влияния одного члена семьи на других, власть принимать решения. Понятие «иерархия» используется также в изучении изменений в структуре ролей и правил внутри семьи (А.В. Черников, 2001).

Иерархия существует в любой социальной системе. Все семьи, в том числе, имеют определенную иерархическую структуру, где взрослые наделены определенной властью. Вместе с тем, идея иерархичности всегда контекстуальна. Например, в одной и той же семье в вопросах воспитания детей власть может принадлежать матери, в то время как распределением семейного бюджета занимается отец.

Можно выделить следующие типы семей, согласно установившейся в них системе семейной иерархии:

• Авторитарная семья, иерархия в которойбазируется на главенстве одного из партнёров. Выделяют патриархальную семью, где главой является отец, и матриархальную семью, где власть принадлежит матери.Таким образом, в авторитарной семье главой является один из супругов, которому принадлежит основная власть и который несет основную ответственность за семью. Другой супруг обладаем меньшим объемом властных полномочий, чем первый, но большим, чем у детей. Отношения главы семьи с другим супругом и детьми строятся по принципу «доминирование – подчинение».
• Эгалитарная семья – это семья, основанная на равенстве супругов. Как правило, в семьях с данным типом иерархии супруги могут как распределять сферы ответственности, как в примере, описанном выше, так и делить ответственность в рамках одной сферы (например, оба супруга несут равную ответственность за поддержание семейного бюджета, за воспитание детей и т.д.). Именно этот тип семьи занимает лидирующее положение в развитых западных странах. Он возник вследствие изменений социальных половых стереотипов, детерминирующих поведение и оказывающих влияние на развитие полоролевых установок. Изменения взглядов на традиционные женские и мужские профессии, экономическая нестабильность в социуме, растущая социальная и географическая мобильность и отдаленность от родственников сопровождается тенденцией к повышению эгалитарности браков. Однако сторонники биологизаторского подхода подвергают сомнению значимость этой тенденции, указывая, в частности, на то, что дифференциация мужских и женских ролей в семье и в общественно-производственной деятельности неустранима, так как основана на биологических особенностях представителей разных полов и их естественном взаимодополнении.

В различных семьях существуют разные основания, на которых базируется иерархия:

• пол (например, «в нашей семье главные – женщины»);
• возраст (например, «власть принимать решения принадлежит старшим»);
• социально-психологические характеристики (например, «кто больше зарабатывает, тот главный», «кто умнее, у того и власть» и др.);
• традиции (например, «в нашей семье власть всегда принадлежит мужчинам») и др.

В нормально функционирующей семье иерархия неразрывно связана с ответственностью. Вместе с тем, существуют ситуации, в которых власть и ответственность в одной и той же сфере принадлежат разным людям. В этом случае речь идет о дисфункциональной семье.

Пример. Семья с двумя детьми и отцом-алкоголиком много лет живет за счет матери. Отец не работает, хронически пьет, терроризирует всю семью. Старший сын собирается жениться. Всем было бы удобнее разменять квартиру, но это невозможно, так как отец против. Формально именно он обладает в семье самой большой властью, так как контролирует все процессы. Вместе с тем ответственность за принятие ежедневных решений несет мать.

Следующим и наиболее типичным видом нарушений структуры семьи по параметру иерархии является инверсия иерархии (перевернутая иерархия). При такой семейной дисфункции ребенок приобретает более высокий статус и соответственно большую власть, по сравнению, по крайней мере, с одним из родителей. Данная ситуация, как правило, имеет поддержку на макросистемном уровне через признание особого статуса ребенка прародителями и другими членами расширенной семьи.

Инверсия иерархии часто наблюдается при наличии:

• межпоколенной коалиции;
• химической зависимости одного или обоих родителей;
• болезни или потери трудоспособности одного или обоих родителей;
• болезни или симптоматического поведения у ребенка, благодаря которым он приобретает чрезмерное влияние в семье и регулирует внутрисемейные взаимоотношения.

Нарушение параметра «иерархия» также диагностируется в случае ее крайних проявлений: чрезмерной иерархизированности семейной системы и, наоборот, отсутствия в ней иерархической структуры. Это касается как семьи в целом, так и ее отдельных подсистем.

Пример. В семье двое детей: старшему сыну 15, младшему – 8. С одной стороны, родители требуют, чтобы старший сын присматривал и заботился о младшем: забирал из школы, делал с ним домашние задания, кормил его, когда родители на работе. С другой стороны, старший ребенок не имеет со стороны родителей никаких преференций по сравнению с младшим. Они оба должны идти спать в одно время, получают одинаковое количество карманных денег, родители требуют у обоих отчета о проведенном вне дома времени. Противоречивые воспитательные установки родителей по отношению к старшему ребенку приводят к размыванию индивидуальных границ в сиблинговой подсистеме и отсутствию в ней иерархической структуры, вследствие чего младший ребенок не подчиняется старшему, не выполняет его поручения, жалуется на него родителям. По принципу «младшим надо уступать» старший сын оказывается неподержанным родителями. Эта особенность семейного функционирования привела к тому, что младший ребенок испытывает трудности в школе в общении со сверстниками и учителями: он не умеет уступать, договариваться и не признает авторитетов.

Границы семьи

Понятие «границы семьи» используется для описания взаимоотношений между семьей и социальным окружением (внешние границы), а также между различными подсистемами внутри семьи (внутренние границы). Семейные границы представляют собой символические эмоциональные барьеры, которые защищают и поддерживают чувство целостности отдельных индивидов, подсистем и целых семей.

Семейные психотерапевты рассматривают границы как важную характеристику структуры семьи при ее комплексной диагностике. Границы поддерживаются, прежде всего, системой правил и договоренностей, существующих между членами семьи. Эти правила определяют, кто принадлежит к данной системе или подсистеме, и каков характер этой принадлежности.

В модели Д. Олсона параметр «границы семьи» описывается в виде континуума, на одном полюсе которого – жесткие, непроницаемые границы, на другом – размытые границы или их полное отсутствие (А.В. Черников, 2001):

Таким образом, по степени проницаемости выделяют жесткие, проницаемые и размытые границы. Оптимальному способу функционирования семьи соответствуют ясно очерченные и проницаемые границы.

Внутренние границы описывают различия между подсистемами и определяются спецификой существующих в них правил взаимодействия. В случае, когда внутренние границы между родительской и детской подсистемами очень жесткие, в семье может не хватать тепла и близости. Если границы, например, между супружеской и родительской подсистемами размыты, то родители зачастую перестают функционировать как супруги, выполняя исключительно задачи, связанные с заботой о детях и их воспитанием. Подсистемы, в которых установлены недостаточно ясные границы, не способствуют развитию межличностных навыков внутри этих подсистем. Например, если родители вмешиваются в конфликты детей, последние никогда не научатся защищать себя, и это будет нарушать их отношения со сверстниками.

Особенности внутренних границ определяют количество и качество семейных коалиции – объединений, существующих между членами семьи. Понятие о коалициях является одним из центральных в структурном подходе С. Минухина. Можно выделить их два типа:

• функциональные (между членами одной подсистемы)
• дисфункциональные (между членами разных подсистем).

Например, недостаточно ясные внутренние границы приводят к возникновению межпоколенных коалиций, чем затрудняют развитие семьи. Такие объединения между членами различных подсистем, заключенные на основании гласных или негласных договоренностей, указывают на наличие проблем в семье, а также на нарушения семейной структуры.

А.В. Черников (А.В. Черников, 2001) описывает следующие варианты межпоколенных коалиций (все они являются признаками семейной дисфункции):

• Коалиция одного из родителей с ребенком против другого, дистанцированного родителя. В такой ситуации родитель, не состоящий в коалиции, теряет свой статус и авторитет в глазах ребенка.
• Коалиция одного из родителей с ребенком против другого родителя, также состоящего в коалиции с другим ребенком. В этой ситуации каждый из родителей оправдывает поведение «своего» ребенка и осуждает поведение другого.
• Коалиция прародителя с ребенком против родителя. В ситуации, когда представители трех поколений живут вместе, бабушка (дедушка) нередко образуют такую коалицию с ребенком, направленную против воспитательных воздействий одного или обоих родителей.
• Коалиция родителя с одним из детей (любимчиком), вызывающая зависть и ревность у других.
• Коалиция одного из супругов со своими родителями против другого супруга и т.д.

Наличие межпоколенных коалиций свидетельствует о нарушениях границ и иерархии в семье. Дж. Хейли пишет о том, что «существует фундаментальное правило социальной организации: организация терпит бедствие, когда коалиции складываются поперёк уровней иерархии, особенно, когда эти коалиции секретные» (J. Haley, 1976). Коалиция, возникающая на основе совместного секрета, связанного с попыткой определённых членов семьи скрыть некоторую информацию от других, будет дестабилизировать всю семейную систему.

Особенности внешних границ отражают степень открытости семейной системы для контактов с внешним миром. Для слишком открытых семейных систем (при размытых внешних границах) характерны частые, неконтролируемые «вторжения» извне. Такая семья не обеспечивает необходимый уровень безопасности и комфорта для ее членов. Но не менее опасной является чрезмерная закрытость системы, являющаяся следствием ее жестких внешних границ. Члены семьи с жесткими внешними границами, как правило, отличаются повышенной тревожностью, испытывают страх перед внешним миром и могут иметь трудности при установлении контактов с другими людьми. Внешние границы также выполняют защитную функцию, ограждая семью и ее подсистемы от опасной информации, контактов и пр., а также способствуют сохранению семейной идентичности и стабилизации внутрисемейных отношений.

Пример. Семья беженцев-мусульман, оказавшись в большом городе с христианскими традициями, стремится сохранить свои национальные и культурные ценности. Для этого в семье принято правило, запрещающее детям иметь романтические отношения с ровесниками из немусульманской культуры. Родители тщательно следят за контактами своих детей, пресекая «опасные» связи.

Взаимосвязь между внешними и внутренними границами обычно описывается как обратно-пропорциональная: чем более диффузны и проницаемы внешние границы системы, тем более жёсткими и ригидными являются внутренние границы, и наоборот.

Например, в семье с размытыми внешними границами интересы ее членов обычно расположены за её пределами, отсутствует лояльность семейным правилам. Члены семьи редко и мало контактируют друг с другом, между ними нет близости. Такая семья может быть описана как группа автономных индивидов, чья независимость сочетается с отсутствием взаимной поддержки (S. Minuchin, 1974).

Наоборот, если семья устанавливает жёсткие и ригидные внешние границы, то ее внутренние границы, чаще всего, оказываются диффузными и проницаемыми. Такая система совершает небольшое количество обменов с внешней средой, а отсутствие или сверхпроницаемость внутренних границ обусловливает «слитость» членов семьи, утрату ими автономии (S. Minuchin, 1974).

Ряд авторов (например, H. Green, R. Verner) считает, что понятие «границы» нуждается в уточнении и дополнительной дифференциации и требует его рассмотрения по двум независимым друг от друга критериям: «близость – забота» и «интрузивность». Параметр «близость – забота» характеризуется вниманием, заботой членов семьи друг о друге, стремлением проводить время вместе. Интрузивность выражается в проявлении чувства собственности и ревности, при этом проявление индивидуальности рассматривается как угроза семейным отношениям. Данные авторы предлагают рассматривать границы не строго как разобщенные или как запутанные. Используя критерии «близость – забота» и «интрузивность», они рассматривают четыре возможных их сочетания: высокая близость – низкая интрузивность, низкая близость – низкая интрузивность, высокая близость – высокая интрузивность и низкая близость – низкая интрузивность (М. Уорден, 2005, с.42 – 43).

Частным видом внешних границ являются межпоколенные границы, описывающие отношения между супругами и их родительскими семьями. Понятие «межпоколенные границы» включает характеристики сплоченности и иерархии между членами семьи, относящимися к разным поколениям (А.В. Черников, 2001). Таким образом, можно говорить об эмоциональной и функциональной характеристике межпоколенных границ.

Эмоциональная характеристика межпоколенных границ определяется через параметр сплоченности. Эмоциональные межпоколенные границы определяются:

• как размытые, если сплоченность членов нуклеарной семьи с членами расширенной семьи (например, одного из супругов с его родителями) соответствует высокому уровню;
• как жесткие при низком уровне сплоченности или разобщенности между членами нуклеарной и расширенной семьи;
• как проницаемые – при сбалансированности (умеренной близости) по параметру сплоченности между членами нуклеарной и расширенной семьи, сочетающей отделенность с сохранением эмоциональных связей.

Функциональная характеристика межпоколенных границ определяется через параметр иерархии между членами расширенной семьи, относящимися к разным поколениям (например, между супругами и их родителями). Функциональные межпоколенные границы характеризуются:

• как размытые, если члены расширенной семьи обладают большей властью принимать решения, касающиеся функционирования нуклеарной семьи;
• как проницаемые, если иерархический статус взрослых членов нуклеарной семьи при решении задач их семейной жизни превышает статус членов расширенной семьи. Однако при этом сохраняется возможность совещаться и учитывать мнение последних, несмотря на то, что приоритет в принятии решений принадлежит членам нуклеарной семьи;
• как жесткие, если иерархический статус взрослых членов нуклеарной семьи при решении задач их семейной жизни превышает статус членов расширенной семьи. При этом мнение последних не учитывается, а их включенность в жизнь нуклеарной семьи минимальна (T. Gehring, 1998).

Показатель «межпоколенные границы» представляет особый интерес в психотерапии молодой семьи, поскольку позволяет выявлять характеристики взаимоотношений между супругами и их родителями и определять эмоциональную и функциональную отделенность брачных партнеров от родительских семей. При этом изучение межпоколенных границ целесообразно проводить через дифференцированный анализ их эмоциональной и функциональной характеристик.

Гибкость

Гибкость – способность семейной системы адаптироваться к изменениям внешней и внутрисемейной ситуации. Для эффективного функционирования семьи нуждаются в оптимальном сочетании внутрисемейных изменений со способностью сохранять свои характеристики стабильными.

В системной модели семейного функционирования R. Beavers способность семьи гибко реагировать и приспосабливаться к меняющимся условиям обозначается параметром «компетентность» (R. Beavers, 1990).

В циркулярной модели Д. Олсона гибкость семейной системы отражает «количество изменений в семейном руководстве, семейных ролях и правилах, регулирующих взаимоотношения» (А.В. Черников, 2001, с. 32). Автор предлагает данный параметр, как и предыдущие, также рассматривать в виде континуума, описывающего четыре уровня гибкости (А.В. Черников, 2001).

• Ригидный (очень низкий). Семейная система называется ригидной, если она характеризуется низкой способностью адаптироваться к изменяющимся условиям жизни, в силу чего перестает адекватно выполнять задачи, возникающие перед ней в связи с прохождением стадий жизненного цикла. То есть семья оказывается не способной изменяться и приспосабливаться к новой для нее ситуации. Появляется тенденция к ограничению переговоров, большинство решений навязывается наиболее статусным членом семьи. По Д. Олсону, система часто становится ригидной, когда она чрезмерно иерархизирована. Согласно ряду исследований (Ю.Б. Алешина, 1989), семья становится наиболее ригидной в период рождения и ухода за маленьким ребенком. В это время в супружеской паре наблюдается усиление значения полоролевых стереотипов в межличностных отношениях, что выражается в жесткой полоролевой дифференциации. Строгое распределение функций выступает способом семейной системы достичь определенного уровня гомеостаза. Достижение ребенком возраста самостоятельности снижает проблему распределения ролей в семье, становясь источником повышения гибкости семейной системы.
• Структурированный (между низким и умеренным). При соответствии параметра гибкости структурированному уровню в семейной системе существует некоторая степень пластичности: например, члены семьи способны обсуждать общие проблемы и учитывать мнение детей. Роли и внутрисемейные правила стабильны, однако существует возможность их обсуждения.
• Гибкий (умеренный). Гибкому типу семейной системы характерен демократический стиль семейного руководства, открытые переговоры, способность при необходимости менять семейные роли. Например, правила могут корректироваться в соответствии с изменением возраста или с появлением новых членов семьи. Иногда такой семье может не хватать руководства, основанного на принятии каким-либо членом семьи ответственности за изменения. Однако это не приводит к потере стабильности системы.
• Хаотичный (очень высокий). Система в хаотичном состоянии имеет неустойчивое или ограниченное руководство. Решения, принимающиеся в семье, часто являются импульсивными и непродуманными. Роли неясны и часто смещаются от одного супруга к другому.

Согласно модели Д. Олсона, центральные уровни гибкости (структурированный и гибкий) являются сбалансированными и обеспечивают оптимальное семейное функционирование, в то время как крайние значения по шкале гибкости (ригидный и хаотичный уровни) ведут к нарушениям функционирования семьи.

Ролевая структура семьи

Роль – понятие, в котором отражены и социальные, и индивидуальные особенности личности, взаимодействие внешних и внутренних аспектов ее развития. По Э Томасу и Б. Биддлу, «роль – это набор предписаний, которые определяют, каким должно быть поведение человека, занимающего определенную социальную позицию. В разных контекстах роль определяет предписание, описание, оценку и действие; в идее роли находят отражение скрытые и явные процессы, собственное поведение и поведение других, поведение, которое инициирует индивид, и поведение, которое направлено на него» (B.J. Biddle, E.J. Thomas, 1966, с. 29)

Таким образом, роли представляют собой паттерны поведения, регулируемые долженствованиями и ожиданиями, которые определяют как собственные поступки человека, так и поступки окружающих его людей. Кроме актуального поведения в понятие «роль» включаются желания, цели, убеждения, чувства, социальные установки, ценности и действия, которые приписываются человеку. На характер распределения ролей в семье большое влияние оказывают семейные ценности и нормы.

Ролевая структура семьи является одним из наиболее изученных показателей семейных отношений. Исследовались ее различные аспекты: взаимосвязь полоролевой дифференциации и удовлетворенности супругами браком, роль ценностно-ролевой согласованности супругов в стабилизации брачно-семейных отношений, проблемы усвоения супругами ролей, ролевой конфликт карьероуспешных супругов и др.

Семейные роли – закрепленные за каждым из членов семейной системы наборы поведенческих паттернов, определяемые как индивидуальным (совокупность представлений о себе как носителе роли), так и микро-, макро- и мегасистемным уровнями функционирования семьи (Н.И. Олифирович, Т.А. Зинкевич-Куземкина, Т.Ф. Велента, 2005). Ролевая структура семьи предписывает ее членам что, как, когда и в какой последовательности они должны делать, взаимодействуя друг с другом (С. Минухин, Ч. Фишман, 1998).

Выделяют следующие семейные роли:

• Роли, характеризующие взаимодействие членов семьи на индивидуальном уровне:
• роли-обязанности,которые позволяют определить вклад каждого члена семьи в организацию совместной жизни и описываются через выполняемые функции: тот, кто готовит еду, зарабатывает деньги, убирает в квартире и т.п.
• роли взаимодействия, отражающие типичные варианты поведения в различных ситуациях семейного общения. Например, в семье могут существовать такие роли, как козел отпущения, всеобщий утешитель, вечная жертва, любимчик и т.п.
• Роли, описывающие взаимодействие членов семьи на микросистемном уровне:
• супружеские роли: муж, жена;
• роли, относящиеся к детско-родительской подсистеме: мать, отец, сын, дочь;
• роли, относящиеся к сиблинговой подсистеме: брат, сестра.
• Роли, описывающие взаимодействие членов семьи на макросистемном уровне:
• роли, обусловленные кровным родством: бабушка, дедушка, внук, двоюродный брат и др.;
• роли, возникновение которых обусловлено супружескими связями: свекор, теща, невестка, зять и др.
• Роли, описывающие взаимодействие членов семьи на мегасистемном уровне, отражают те ролевые позиции, которые семья в целом и отдельные ее члены занимают в обществе.

Ролевое поведение членов семьи может быть связано с выполнением определенных обязанностей и с поддержанием внутрисемейного взаимодействия.

Роли-обязанности позволяют определить вклад каждого члена семьи в организацию совместной жизни и описываются через выполняемые функции: тот, кто готовит еду, зарабатывает деньги, убирает в квартире и т.п.

Роли взаимодействия позволяют выявить типичные варианты поведения в различных ситуациях семейного общения. Например, в семье могут существовать такие роли, как козел отпущения, всеобщий утешитель, вечная жертва и т.п.

Ролевая структура семейных отношений варьирует между полюсами «ригидная – гибкая», от строго распределенных ролей и жестких семейных правил до такого стиля семейного руководства, когда роли между членами семьи при необходимости могут изменяться. Например, в супружеской паре проявлением данных полярностей в ролевой структуре выступают, соответственно, традиционные и эгалитарные или равноправные браки.

В хорошо функционирующих семьях структура семейных ролей целостна, динамична, носит альтернативный характер и отвечает следующим требованиям:

• непротиворечивость совокупности ролей, образующих целостную систему, как в отношении ролей, выполняемых одним человеком, так и семьей в целом;
• выполнение роли должно обеспечивать удовлетворение потребностей всех членов семьи при соблюдении баланса индивидуальные потребности – потребности других;
• соответствие принятых ролей возможностям личности;
• способность членов семьи гибко функционировать в нескольких ролях.

Показателем дисфункциональности семейной системы служит появление патологизирующих ролей, которые позволяют семье как системе сохранять стабильность, однако в силу своей структуры и содержания оказывают психотравмирующее воздействие на ее членов (Э.Г. Эйдемиллер, В.В. Юстицкис, 1999). Одним из примеров ролевой дисфункциональности является делегирование роли взрослого ребенку, что весьма типично для семей с проблемой алкоголизации, где мать спасает отца и страдает, а ребенок оказывается перед необходимостью стать маминой «опорой» – поддерживает ее, не огорчает, скрывая свои детские трудности. Нередко при этом ребенок используется («триангулируется») матерью для решения супружеских конфликтов: выдвигается как щит во время пьяных скандалов, участвует в переговорах с отцом на следующее утро, например, пытаясь «вразумить» его и т.д.

ПРОЦЕССУАЛЬНЫЕ ПАРАМЕТРЫ

Процессуальные параметры – это совокупность динамических характеристик и свойств семейной системы, описывающих весь цикл ее жизнедеятельности. Процессуальные параметры используются:

• для характеристики процессов, происходящих в семье;
• для описания механизмов и причинно-следственных связей, объясняющих динамику семейной системы;
• для понимания системных феноменов, проявляющихся при взаимодействии членов семьи друг с другом и социальным окружением.

Динамические свойства семейной системы обеспечиваются разнообразными процессами, которые в ней протекают. Семейные процессы могут быть подчинены различной логике: циркулярной, спиралевидной, прерывистой, непрерывной. Существуют процессы, которые приводят к преобразованиям семейной системы, например, эволюционные/инволюционные процессы, связанные с прохождением семьей жизненного цикла, а также процессы, которые опосредуют временные (колебательные) изменения состояния семейной системы. Перспективной для описания последних является идея колебаний, или осцилляции (А.В. Черников, 2001). Процесс осцилляции не ведет к преобразованиям в системе; скорее, происходят периодические изменения какого-то параметра во времени и пространстве.

Идея осцилляции легла в основу описания семьи как маневрирующей системы. Согласно данному концепту о семье «удобно думать не как о системе с абсолютно неизменной структурой, а представлять ее в виде маневрирующей системы... переходящей из одного состояния в другое и обратно. В результате система колеблется между разными, зачастую противоположными состояниями (миром и войной в семье; обострением симптомов у ребенка и периодом некоторого затишья; ситуацией алкогольного запоя и состоянием семьи, когда муж относительно трезвый и т.п.)» (А.В. Черников, 2001).

Колебания системы между разными состояниями можно описать как спиралевидный процесс, так как вследствие постоянного развития система никогда не возвращается в полностью тождественное состояние. Однако для упрощения анализа семейных систем можно считать эти состояния изоморфными и говорить, таким образом, о циркуляционном процессе.

Для терапевтических целей достаточно выявить два-три состояния семейной системы. Например, при диагностике семейных процессов часто используется предложенная Герингом методика, позволяющая анализировать изменение основных структурных параметров семейной системы в трех ее состояниях: типичном, конфликтном и идеальном (T. Gehring, 1998).

Таким образом, под процессуальными параметрами мы будем понимать такие показатели семейного функционирования, имманентно заданным свойством которых является последовательная динамика, обусловливающая движение, изменение или развитие семейной системы. Процессуальные параметры относятся к горизонтальному срезу семейной системы, то есть они характеризуют процессы, происходящие в нуклеарной семье. Понимая сложность и многообразия данных показателей, мы остановимся на описании наиболее значимых для осмысления понятия «семейная динамика», а именно жизненного цикла нуклеарной семьи, коммуникации и регуляторов семейной системы.

Жизненный цикл нуклеарной семьи

Каждая семейная система в своем существовании проживает периоды эволюции/инволюции, структурных изменений, например, связанных с увеличением/уменьшением количества ее элементов и др. Данные процессы лежат в основе понятия «жизненный цикл нуклеарной семьи». Он представляет собой последовательность этапов, которые проходит в своем развитии любая среднестатистическая семья.Иначе говоря, данное понятие описывает естественное семейное развитие, обусловленное изменениями, происходящими в семье со временем (М. Николс, Р. Шварц, 2004; А.В. Черников, 2001; Э.Г. Эйдемиллер, В.В. Юстицкис, 1999). Как синонимичные ему используются понятия «цикл развития семьи» (Ю.Б. Алешина) и «развивающиеся стадии семьи» (Д.А. Рубинштейн, М.А. Соломон).

Данный показатель имеет большое значение для анализа семейных отношений, поскольку позволяет определить их контекст через описание нормативных задач семьи в определенный период ее развития. Представление о жизненном цикле семьи также играет важную роль при определении стратегии терапевтической работы с ней. Так, например, на этапе, когда дети становятся взрослыми и начинают свою самостоятельную жизнь – стадия «пустого гнезда» – терапевтическая работа строится с учетом поддержания соответствующей этому периоду задачи сепарации. Родителям, как правило, необходимо помочь ослабить контроль, наполнив собственную жизнь новым содержанием, и передать своим детям больше ответственности, что позволило бы последним, в свою очередь, обрести большую автономию. Славянские семьи, большей частью центрированные на детях, испытывают большие трудности на этом этапе ввиду традиционной слабости супружеской подсистемы. По мере взросления детей супруги все более теряют смысл совместного проживания, что может приводить к распаду семей, изменам, уходу в трудовую деятельность, депрессиям и т. д. Неизбежные трудности, связанные с переходом к новому этапу жизненного цикла, потребность семьи сохранить привычный стиль взаимоотношений провоцируют сопротивление семейной системы необходимым изменениям. Вместе с тем каждая семья обладает большими или меньшими ресурсами для трансформации.

Коммуникация

Коммуникация – сложное и многозначное понятие, в широком смысле описывающее процесс передачи информации. При описании коммуникации используется ряд математических, биологических, физических и других понятий, таких как функция, информационный обмен, обратная связь и др. При изучении семейной системы в рамках коммуникативного анализа (Г. Бейтсон, Дж. Бивин, П. Вацлавик, Д. Джексон и др.) рассматриваются взаимообмены между членами семьи и особенности их каузальной интерпретации. Согласно Г. Бейтсону, во взаимодействии с живыми системами всегда происходит процесс информационного обмена, стоящий за любыми поведенческими актами (Г. Бейтсон, 2000). Поэтому в работах вышеперечисленных авторов большое внимание уделяется особенностям метакоммуникативного уровня взаимодействия членов семьи и его роли в возникновении парадоксальных интеракций, имеющих негативный характер воздействия на семейные отношения.

П. Вацлавик (П. Вацлавик, 2000, с. 21-22) выделяет три аспекта коммуникации:

• синтаксис описывает проблемы передачи информации (кодирование, каналы, объем и другие характеристики языка коммуникации);
• семантика акцентирует внимание на значении, его символическом содержании, а также на договоренностях относительно семантического содержания сообщений;
• прагматика основное внимание уделяет тому, как коммуникация влияет на поведение, а именно: какой эффект оказывает та или иная информация на получателя, и какое ответное влияние на отправителя оказывает его реакция.

Базовым свойством коммуникации является отсутствие полярного ей процесса. Иначе говоря, человек в принципе не может не вступать в коммуникацию. «Активность или пассивность, слова или молчание – все это передает информацию: влияет на других людей, которые, в свою очередь, не могут не ответить на эту коммуникацию и, следовательно, сами в нее вступают» (П. Вацлавик, 2000, с. 57). В то же время, вовлеченность человека в различные коммуникационные процессы приводит к тому, что даже его «представление … о самом себе – это на самом деле представление о функциях, о взаимоотношениях, в которые он включен…» (П. Вацлавик, 2000, с. 30).

Так как не коммуницировать принципиально невозможно, в ситуации, когда человек не хочет общаться, возможны следующие реакции:

• «Отказ» от коммуникации, не соответствующий «правилам вежливости».

Пример. Дочь пришла из школы чем-то расстроенная. Мать пытается выяснить, в чем дело, и начинает с ней разговор. Однако та со словами «оставь меня в покое» уходит в свою комнату и закрывает дверь. Мать чувствует себя обиженной.

• Включение в коммуникацию помимо своей воли (насильственная коммуникация).

Пример. Жена хочет поговорить с мужем о приезде его матери, с которой у нее давний и хронический конфликт. Муж чувствует себя некомфортно при обсуждении данной темы, так как знает о враждебном отношении жены к его матери. Однако он не отказывается от разговора, чтобы избежать супружеского конфликта.

• Срыв коммуникации, т.е. такое поведение, которое разрушает (искажает, нивелирует) коммуникацию. Сюда относят широкий спектр коммуникативных феноменов: противоречивые высказывания, непоследовательность, перемена темы, неполные предложения, неправильное понимание, невразумительность или манерность речи, буквальное толкование метафор или метафорическое понимание буквальных замечаний и т.д. (П. Вацлавик, 2000).
• Появление симптома как «посредника» коммуникации. В ответ на сообщение другой может «притвориться спящим, глухим, пьяным, сделать вид, что не знает … языка, или изобразить наличие любого другого дефекта, делающего коммуникацию оправданно невозможной» (П. Вацлавик, 2000, с.94). При этом во всех случаях коммуникация содержит следующее послание: я хочу общаться с тобой, но мне мешает… (моя болезнь, мои нервы, мое плохое зрение, алкоголь, моя жена и т.п.) Чаще всего в качестве такой «помехи» выступает какой-либо симптом – невротический, психосоматический или психотический.

Пример. Молодая семья с ребенком проживает в четырехкомнатной квартире с матерью жены. Каждый раз, когда дочь заговаривает о размене, у матери поднимается давление. За этим следует вызов скорой помощи, причитания о том, что она скоро умрет и прочие способы ухода от темы.

При описании различных элементов коммуникации используют следующие термины:

• сообщение – это отдельный элемент коммуникации;
• взаимодействие – это серия сообщений, обмен которыми происходит между людьми;
• паттерны взаимодействия(паттерныкоммуникации) – это устойчивые элементы более высокого уровня коммуникации, неизменной характеристикой которых являются вариативные, стереотипные повторы последовательностей поведения (П. Вацлавик, 2000, с. 58-59). Иначе говоря, это устойчивые способы поведения членов семьи и постоянно повторяющиеся коммуникативные стереотипы, включающие в себя определенные послания (сообщения) или содержащие определенный смысл для членов семьи. Например, паттернализироваться могут способы выражения недовольства, высмеивания, ссоры, обиды, поддержка и т.д. Стереотипная последовательность паттернов взаимодействия в ряде случаев может приобретать циркулярную форму.

Все коммуникативные процессы можно разделить на две категории: симметричные и комплементарные.

Здоровое развитие симметричных взаимоотношений предполагает уважительное и доверительное отношение партнеров друг к другу, что составляет основу для подтверждения их значимости в семье. Русская пословица «Два сапога – пара» отражает сущность именно данного типа отношений. Однако при симметричной коммуникации существует угроза включения в конкуренцию и возрастания враждебности во взаимоотношениях. В нарушенных отношениях данного типа обычно наблюдается отвержение личности другого.

Природа комплементарных взаимоотношений такова, что Я одного партнера поддерживается за счет выполнения другим комплементарной роли. В таком типе отношений один – всегда полярность другого («противоположности притягиваются»).

Например, «условием» активной профессиональной жизни одного из партнеров часто оказывается профессиональная пассивность другого.

Здоровый вариант комплементарных отношений характеризуется позитивным подтверждением супругами друг друга, в то время как их патология проявляется в тенденции игнорирования личности другого. В последнем случае в супружеских отношениях растет чувство фрустрации, отчаяния, самоотчуждения и деперсонализации. Также у одного или обоих партнеров может развиваться абулия. При этом супруги могут быть вполне адаптированными, когда действуют поодиночке.

Оба эти вида взаимоотношений (симметричный и комплементарный) выполняют важные функции и присутствуют в различных областях семейного взаимодействия. «…каждый паттерн может стабилизировать другой, когда в одном из них происходит сбой…» (П. Вацлавик, 2000, с. 129). Поэтому необходимо, чтобы два партнера взаимодействовали симметрично в одних и комплементарно в других областях семейной жизни.

Любая коммуникация может быть проанализирована на двух уровнях: на уровне содержания (что передается) и на уровне отношений (как это передается).

На уровне содержания сообщения (содержательный аспект) информация может передаваться:

• в виде прямых и ясных посланий;
• в виде косвенных обращений и манипулятивных действий;
• в виде двойных посланий;
• с привлечением третьих лиц для передачи информации.

На уровне взаимоотношений между людьми (побудительный аспект) осуществляется передача эмоционально-оценочной части послания, «декодировка» которой позволяет понять, как нужно воспринять полученную информацию (как шутку, как обвинение, как обесценивание, как флирт и т.д.). Данный аспект коммуникации опосредует ее содержательную часть, и, следовательно, является метакоммуникацией. Она может быть как осознаваемой, так и неосознаваемой; как вербальной, так и невербальной.

Противоречивость сообщения на уровне его содержательной части (например, пожелание «Будь непосредственным»), либо несоответствие содержательного и побудительного аспектов коммуникации (например, вербальных и невербальных компонентов), приобретает форму парадоксальной коммуникации. Ее крайним вариантом является «двойной зажим» (Г. Бейтсон, 2000; А.В. Черников, 2001). «Двойной зажим»(«двойная связь», «двойная ловушка», «двойное послание») может быть определен как ситуация, когда индивид на разных уровнях коммуникации получает два противоречивых сообщения от одного и того же лица, с которым он, как правило, находится в близких отношениях. При этом ни на одно из полученных сообщений у него нет возможности адекватно отреагировать. В то же время он не в состоянии прервать взаимодействие в силу значимости отношений. Все это делает ситуацию безвыходной, так как реакция, адекватная одной части послания, будет вступать в конфликт с его другой частью.

Помимо «двойного зажима», признаками дисфункциональности семейной коммуникации являются ее фрагментарность или наличие «семейных тайн».

Ряд авторов при описании семейной коммуникации выделяет такое понятие, как стиль эмоциональной коммуникации в семье. Он характеризуется соотношением позитивных и негативных эмоций, критики и похвалы в адрес друг друга, а также наличием или отсутствием запрета на открытое выражение чувств. Стиль эмоционального общения в семье, в котором доминируют негативные эмоции, постоянная критика, унижение, устрашение, неверие в способности и возможности членов семьи ведет к снижению самооценки и самоуважения, росту внутреннего напряжения, тревоги, агрессии и, как следствие, к невротическим и психосоматическим расстройствам (Э.Г. Эйдемиллер, И.В. Добряков, И.М. Никольская, 2006).

Регуляторы семейной системы

К регуляторам семейной системы относят показатели ее функционирования, которые обеспечивают поддержание гомеостатических/гетеростатических процессов. К ним относятся семейные нормы и правила, семейные ценности, традиции и ритуалы семьи.

А.Б. Холмогорова данные показатели называет «содержательными основами жизни семьи» (А.Б. Холмогорова, 2002). Другие авторы называют их семейными стабилизаторами (Э.Г. Эйдемиллер, И.В. Добряков, И.М. Никольская, 2006). На наш взгляд, предложенные определения недостаточно полно раскрывают влияние данных показателей на семейное функционирование. Традиционно им приписывается функция поддержания равновесия в семейной системе. Однако одни и те же показатели в разные периоды жизни семьи могут как ее стабилизировать, так и дестабилизировать. Поэтому мы предлагаем использовать термин «регуляторы семейной системы» как более точно описывающий роль данных показателей в семейном функционировании, а также расширить предлагаемый перечень, включив в него понятие о балансах между «давать» и «брать» в семейной системе.

Пример. В семье было принято отмечать вместе Новый год и дни рождения. Когда дети вступили в подростковый возраст, и у них появились интересы вне дома, в частности, потребность отмечать праздники с друзьями, данная традиция, которая до этого объединяла членов семьи и была источником радости и поддержания эмоциональной близости, стала причиной конфликтов и напряжения.

Семейные нормы и правила – совокупность оснований и требований, на которых строится жизнь семьи. Правила играют важную регулирующую роль во взаимоотношениях членов семьи.

Семейные правила могут касаться любых аспектов жизнедеятельности семьи – как режима дня, так и возможности открытого выражения чувств. Их можно разделить на две группы – открытые и скрытые. В. Сатир, описывая закрытые семейные системы, подчеркивала, что для них характерны скрытые, устаревшие, жесткие, неизменные правила семейной жизни. Члены таких семей должны подстраивать свои потребности под установленные правила, нередко в сочетании с запретом на их обсуждение. Скрытые правила негативно влияют на жизнедеятельность семьи, особенно в ситуации, когда она расширяется за счет появления новых членов. В семье с такими правилами невозможно получить необходимую информацию о той реальностью, на которой базируется жизнь семейной системы, а узнать о правилах можно лишь после их нарушения, за которым следует наказание. П. Вацлавик характеризует данный феномен как патологию общения. Однако даже в подобных ситуациях функцией правил выступает поддержка целостности семьи.

Отсутствие правил и норм приводит к хаосу в семейной системе, а также представляет серьезную опасность для психического здоровья членов семьи. Многие дети и подростки с делинквентным поведением выросли в семьях, характеризующихся хаотичностью. Нечеткость правил и норм, их постоянная изменчивость способствуют росту тревоги у членов семьи и могут приводить к стрессам, а также тормозить развитие как всей семейной системы, так и отдельных ее членов. Правила позволяют членам семьи ориентироваться в реальности и придают устойчивость семье в целом. Нередко именно дефицит правил становится главным источником обид и конфликтов. Самый распространенный пример – мать, которая жалуется на то, что дети и муж мало помогают ей и отказываются выполнять ее просьбы. В таких семьях всегда отсутствуют четкие правила, принятые всеми членами семьи и регулирующие их обязанности.

Семейные ценности – идеалы, представления о семье, ее особенностях, которые одобряются и культивируются в кругу семьи, а также служат важным фактором регуляции взаимоотношений между ее членами. Помимо сугубо частных в семье могут находить отражение общегосударственные, культуральные и др. ценности. Именно семья выступает источником формирования жизненных ценностей, способствующих адаптации и социализации молодежи.

Ритуалы(от лат. ritualis – обрядовый) – упорядоченная система устойчивых действий, характерных для данной семьи. Это очень важный показатель функционирования семейной системы, способствующий созданию связей между членами семьи, регулирующий уровень семейной тревоги, имеющий символический смысл, а также поддерживающий семейную идентичность путем передачи от поколения к поколению определенных паттернов.

Семейный ритуал включает паттерны поведения, которые разделяются всеми или большинством членов семьи и имеют для них символическое значение. Ритуалы отражают семейные традиции и связаны с культурными, религиозными и этническими аспектами функционирования семьи. Несмотря на социокультуральные различия, существуют универсальные семейные ритуалы, к которым можно отнести: семейные праздники, семейные традиции и семейные привычи. В мультикультуральных браках зачастую возникают проблемы, так как каждый из супругов «привносит» в семью собственную систему традиций, обычаев и значимых праздников. Если супруги не договорились о правилах, различные представления о том, как и когда нужно отмечать тот или иной праздник, как организовать внутрисемейный распорядок и т.п. могут приводить к серьезным конфликтам.

Роль ритуалов в сплоченности семьи была изучена в Миланской школе системной семейной психотерапии. J.D. Friesen описал основные характеристики таких семейных ритуалов, как семейные праздники, семейные традиции и семейные привычки:

• семейные праздники – это ритуализированные внутрисемейные события, детерминированные культурой и поддерживаемые членами семьи. Эти ритуалы можно разделить на группы, относящиеся к семейному и к социальному календарям. К первым можно отнести дни рождения членов семьи, а также ритуалы, обусловленные жизненным циклом семьи (свадьбы, крещения, похороны). Ко вторым – религиозные и государственные праздники (Рождество, Новый Год, День Независимости и др.). «Нормативность» последних достигается за счет их широкого освещения в средствах масс-медиа, тиражирования в фильмах, поддержке социальным окружением и др.
• семейные традиции – уникальные, специфические для каждой семьи регулярные семейные события. Они не так масштабны, как праздники. К ним могут быть отнесены, например, встречи с членами расширенной семьи, совместные воскресные обеды и т.п. Семейные традиции базируются на внутрисемейных предпочтениях, верованиях, ценностях и позволяют семье выражать свою идентичность;
• семейные привычки, или ритуалы повседневной жизни, представляют собой систему взаимодействий членов семьи, детерминированную структурой их ролей и обязанностей. Привычку рассматривают как сложившийся способ поведения, осуществление которого в определенной ситуации приобретает для члена семьи характер потребности. Ритуалы, относящиеся к этой группе, не планируются специально и зачастую даже не осознаются вследствие их рутинности (в английском языке это словосочетание звучит как «family routines»). Их можно определить фразой «У нас в семье так принято». Так, к этой группе ритуалов относят: характер приема пищи, привычку принимать душ, чистить зубы, обычное время отхода ко сну для детей, проведение свободного времени, пожелание «Спокойной ночи», способы поддержания дисциплины и др. Члены семьи иногда даже не подозревают, что такие их действия на самом деле являются ритуалами. Они считают их типичными, привычными способами поведения, хотя именно семейные привычки являются «лакмусовой бумагой» для выявления сходств и различий между ними (J.D. Friesen, 1990).

Исследования нейробиологов показали, что ритуалы имеют тенденцию стимулировать и левое, и правое полушарие, что ведет к переживанию ритуального действия как глубоко эмоционального события. Логические и вербальные аспекты коммуникации соединяются с символическими и невербальными, что расширяет поле их воздействия на членов семьи, способствует облегчению их интеграции (E. d’Aquili, C. Laughlin, J. McManus, 1979).

Можно выделить различные типы семей в зависимости от характера исполнения ритуалов:

Семьи с малым количеством ритуалов. В таких семьях не отмечают праздников и различного рода переходных событий жизненного цикла. Семьи с дефицитом ритуалов, как правило, разобщены, а члены этих семей страдают от изоляции и тревоги. Например, смерть одного из членов семьи может приводить к серьезным последствиям для здоровья других в тех семьях, где ритуалы совместного горевания, оплакивания и поминания отсутствуют. Терапевту в этих случаях приходится совместно с семьей создавать или заново выстраивать этот важнейший показатель функционирования системы.

Семьи с ригидными ритуалами. В таких семьях жестко следуют ритуалам и не учитывают изменения, связанные с развитием членов семьи. Все четко структурировано и определено, семейные нормы и правила очень ясны и практически неизменны. Члены семьи твердо следуют семейным обычаям и привычкам, например: едят одну и ту же пищу, навещают одних и тех же людей, празднуют в одной и той же компании и т.п.

Семьи с детерминирующим эффектом ритуала. В таких семьях определенный ритуал, как правило, религиозного характера, оказывает очень сильное, определяющее, влияние на весь процесс жизнедеятельности семьи и формирование мировоззрения ее подрастающих членов.

Семьи с формальными ритуалами. В таких семьях люди следуют ритуалам из чувства долга. Ритуальные действия либо потеряли свое значение для семьи, став бременем и создавая напряжение, либо обесценились вследствие изменений, к которым семья вовремя не приспособилась. Также встречаются семьи, где только один человек участвует в ритуалах при полном их игнорировании другими членами семьи.

Ритуалы являются важным способом помощи семьям и отдельным их членам в переходные между этапами жизненного цикла периодами. Их использование в терапевтической практике способствует эффекту интеграции семьи.

Балансы «давать-брать». Для того, чтобы развиваться и адекватно функционировать, семья должна совершать обмены с окружающей средой. «Семья, будучи живой системой, обменивается с внешней средой энергией и информацией» (С. Минухин, Ч. Фишман, 1998, с. 28). Кроме того, аналогичные обмены существуют внутри семьи между подсистемами.

Обмены базируются на потребностях отдельных индивидов, подсистем и системы в целом и характеризуют протекающие в семейной системе равновесные процессы. Они напоминают «качели»: поступление стремиться уравновеситься отдачей, и чем больше объем отдаваемого и получаемого, тем «выше» они раскачиваются. Обмены чувствами, информацией, услугами – краеугольный камень существования системы, где разные индивиды обладают разной способностью удовлетворять как свои, так и чужие потребности.

Проблемы в системе начинаются тогда, когда баланс между «давать» и «брать» нарушается. А.А. Шутценбергер, опираясь на работы I Boszormenyi-Nagy, пишет о понятии семейной справедливости. «Когда справедливость не соблюдается, это проявляется в неверии, эксплуатации одних членов семьи другими (иногда в бегстве, реванше, мести), даже в болезни и повторяющихся несчастных случаях. И наоборот, когда справедливость соблюдается, существуют привязанность, взаимное уважение членов семьи… Можно говорить о «балансе семейных счетов» и «семейном гроссбухе», где видны кредит и дебет, долги, обязанности, заслуги. В противном случае мы имеем ряд проблем, повторяющихся из поколения в поколение» (А.А. Шутценбергер, 2001, с. 31).

Процессы, поддерживающие баланс семейной системы, можно прояснить посредством анализа следующих аспектов жизнедеятельности ее членов:

• Что каждый из них «приносит» в семейную систему?
• Что он/она «получают» в семье?
• Какие внешние факторы поддерживают/дестабилизируют систему?

В семейных системах, где один из элементов получает выгоды за счет кого-либо другого без последующей компенсации, может аккумулироваться чувство вины, побуждающее кого-либо из членов семьи пытаться загладить допущенную несправедливость, чаще всего посредством неосознанных действий. Это один из вариантов развития дисфункции в семейной системе.

Анализ процессуальных параметров представляется нам неполным без упоминания о движущих силах, опосредующих их действие – механизмах функционирования семьи.

Механизмы функционирования семьи

Жизнедеятельность семейной системы «обслуживается» посредством ряда механизмов, определяющих ее динамические характеристики и выполнение основных функций.

Механизмы функционирования семьи, в узком смысле, – это средства регулирования внутри- и внесемейного взаимодействия. В широком смысле, – это совокупность связанных между собой процессов, как постоянно протекающих в семье, так и актуализирующихся или возникающих в ней в определенный период ее жизнедеятельности в связи с влиянием как нормативных, так и ненормативных внутри- и внесемейных событий. Эти связанные между собой семейные процессы выступают в качестве элементов рассматриваемых механизмов функционирования семьи.

Трудности в описании и изучении механизмов семейного функционирования обусловлены, прежде всего, сложной и многоуровневой («гиперкомплексной») системой связей, существующих в семье. Поэтому, с определенной долей редукционизма, можно говорить о механизмах функционирования семьи как о механизмах с множеством степеней свободы, то есть связей между элементами механизма, определяющих их взаимосогласованное «движение».

Следующая трудность изучения механизмов семейного функционирования, выявляемая при анализе литературы, состоит в том, что семейные феномены отражаются при помощи разных языков описания. Так, например, ряд исследований, анализирующих средства регулирования семейного функционирования, посвящен групповым феноменам, которые выполняют защитную функцию, направленную на сохранение стабильности семейных отношений, существующей структуры, т.е. на поддержание целостности и позитивности образа семьи в восприятии ее членов. Однако, на наш взгляд, механизмы функционирования семьи – более широкое понятие, несводимое к групповым защитным механизмам, копинг-стратегиям и т.п.

Механизмы как движущие силы семейного функционирования, главным образом, определяют интенсивность и направленность семейных процессов.

Пример. Механизм стабилизации семейной системы может опосредовать семейные процессы следующим образом. При возрастании уровня тревоги в супружеской подсистеме он также возрастает в детской подсистеме (интенсивность) и со временем может привести к возникновению в последней симптома; гиперфункционирование одного из партнеров в определенной сфере семейной жизни часто сопровождается гипофункционированием другого (направленность) и т.п.

Как видно из примера, семейные процессы представляют собой биполярные конструкты, определяющие характер и способы ее жизнедеятельности, как во внутреннем, так и во внешнем плане. Их изучение имеет большое значение для понимания концепта «механизм функционирования семьи». Феноменология данных конструктов выступает одним из ключей к пониманию сложной системы связей, возникающих между ними и складывающихся в тот или иной механизм.

На наш взгляд, к основным механизмам, обслуживающим функционирование семейной системы, можно отнести механизм ее стабилизации и механизм развития. Можно также говорить о механизмах более низкого порядка, таких, например, как «механизм семейной поддержки», «механизм решения семейных конфликтов», «защитный механизм семьи» и др. Что касается семейных процессов, формирующих тот или иной механизм, среди них как наиболее важные можно выделить следующие.

• Идентификация – разодождествление.

Идентификация – это процесс, с помощью которого семья отождествляет себя с объектами, идеями, представлениями на основе значимых для нее признаков. Как внутрисемейный процесс идентификация позволяет членам семьи чувствовать свое единство и близость. Данному феномену, на наш взгляд, релевантны описанные Э.Г. Эйдемиллером и В.В. Юстицкисом понятия «общность судьбы» и «эмоциональная идентификация с семьей». На индивидуальном уровне идентификация служит основой для формирования различных аспектов личностной и социальной идентичности отдельных членов семьи.

Пример. В семье, где уже на протяжении трех поколений (по линии отца) мужчины выбирали военную карьеру, старший сын также решает стать военным. Вся семья его очень поддерживает и гордится им.

Разотождествление – процесс, позволяющий отвергнуть, отбросить «неподходящие» или «устаревшие» объекты идентификации. Так, выросший ребенок, покидая семью, должен оставить часть своих семейных идентификаций, чтобы сформировать новую идентичность и создать собственную модель семьи. Смена этапов жизнедеятельности требует от семьи как системы разотождествления с образом (представлением, моделью, идеей), важным для предыдущей стадии. Этот процесс следует отличать от обесценивания. Последнее предполагает отказ от прошлых моделей посредством разрушения их ценности и значимости, в то время как разотождествление характеризуется построением новых границ (нового образа себя, новых ценностей и т.д.) с возможностью использовать предыдущий опыт. Разотождествление также отличается от обесценивания количеством сопровождаемой данные процессы тревоги. В первом случае, как правило, объем тревоги умеренный и при достаточной степени гибкости семья с ней справляется. Во втором случае, количество тревоги значительно выше, что нередко выступает фактором, блокирующим движение семьи.

Пример. Семья из четырех человек – матери, отца и двух взрослых детей 27 и 23 лет продолжает жить вместе. Старшая дочь имеет небольшой опыт жизни вне родительского дома, связанный с сожительством с молодым человеком. Однако после разрыва отношений она вернулась домой. Младший сын никогда не покидал родителей. Он имеет продолжительный опыт отношений с девушкой, на которой он хочет жениться, но продолжает жить в родительском доме, испытывая тревогу, что не справится с самостоятельной жизнью. Его отношения с отцом характеризуются жалостью и потерей авторитета последнего, разочарованием в его статусе в семье. Невозможность идентифицироваться с отцом, в следствие не пережитой деидеализации, ведет к трудностям формирования мужской идентичности у сына и как следствие – проблемам отделения от родительской семьи и создании собственной.

• Научение – репрессия.

Процесс приобретения семьей новых знаний, умений и навыков называется научением. На каждом этапе развития семья нуждается в новой информации, новых способах решения задач и выполнения необходимых функций. Семья, которая не способна к научению, останавливается в своем развитии. На индивидуальном уровне научение позволяет члену семьи приобретать знания и навыки, необходимые для его жизни не только в семье, но и в социуме.

Репрессия основана на осознанном забывании или игнорировании информации, навыков, способов реагирования и др. Часто семье необходимо «забыть» какую-то информацию, дестабилизирующую ее как систему. Семья также может репрессировать отдельных членов, «забывая» об их существовании.

Пример. Семья состоит из родителей и взрослой дочери Кати. Когда Кате исполнилось 17 лет, у нее возникли суицидальные мысли. Родители привели девушку к семейному психологу. В ходе работы с генограммой было выявлено, что у матери была старшая сестра, покончившая с собой в 18 лет. Эта сестра была «семейным позором», так как в советское время карьера отца могла остановиться из-за такого «неблаговидного» поступка дочери. Историю с суицидом «замяли», а тему самоубийства сестры табуировали. Через некоторое время ее вообще перестали упоминать. Таким образом, мать никогда не рассказывала Кате, что у нее была тетя. Однако репрессированная семейная информация имеет тенденцию возвращаться путем повторов, часто неосознаваемых, в следующих поколениях.

• Изоляция – диффузия.

Изоляция – это процесс ухода от контакта в социальных ситуациях, позволяющий заместить или дренировать возникающее напряжение, избежать неприятных переживаний. На внутриличностном уровне процесс изоляции может проявляться через фантазирование, использование химических веществ для «отключения» от внешнего мира, аутизацию контактов. На уровне нуклеарной семьи механизм изоляции определяет характеристики семейных границ, которые становятся жесткими и ригидными. Семья может изолироваться в связи с переживанием кризиса, желанием сохранить уникальность и самобытность, с целью скрыть семейную тайну и др.

Диффузия³⁾ – процесс взаимодействия семьи с окружающей средой, сопровождающийся активным контактированием и обменом идеями, взглядами, чувствами. На внутриличностном уровне диффузия позволяет быть открытым новому опыту и делиться с другими. На уровне нуклеарной семьи процесс взаимообменов с окружением описывается через диффузные, или проницаемые границы.

• Регресс – прогресс.

Регресс – это процесс возвращения семьи к характеристикам, присущим более ранним стадиям ее функционирования. Например, сталкиваясь с кризисом, семья может «утратить» навык коммуникации, или ролевой баланс, характерные для предыдущих стадий семейного функционирования.

Пример. Семья состоит из мужа, жены и двух взрослых дочерей 22-х и 19 лет. Семья обратилась за помощью в связи со смертью проживавшей с ними бабушки, матери жены. После ее смерти последняя пережила глубокую депрессию. После лечения женщина вернулась домой, однако отношения в семье не наладились. Жена конфликтует с мужем, обвиняя его в черствости и непонимании. В семье разладилась ролевая структура, так как жена не выполняет те обязанности, которые выполняла до болезни. Все остальные члены семьи выглядят потерянными и дезорганизованными, так как главой до смерти бабушки всегда была мать. В семье нарушена коммуникация, ролевая структура, иерархия и другие параметры, бывшие стабильными до кризисного события.

Понятие «прогресс» практически без искажений присутствует в обыденном сознании. Под прогрессом мы будем понимать процесс, обеспечивающий развитие семьи в направлении оптимального функционирования, адекватного задачам определенного этапа жизненного цикла семьи. Вследствие этого достигается более полное удовлетворение потребностей ее членов, внутрисемейные отношения претерпевают позитивную трансформацию и т.д.

• Проекция – интроекция⁴⁾ .

Проекция – процесс, который позволяет воспринимать внутренние свойства и состояния системы как принадлежащие внешней среде. На индивидуальном уровне проекция позволяет человеку считать собственные неприемлемые чувства, желания, мотивы, идеи и пр. чужими, и, как следствие, не принимать на себя ответственность за них. На уровне семьи происходит непринятие характеристик, свойственных ей, и одновременно приписывание их другим социальным системам.

Пример. Отец приходит с работы и приносит бумагу и канцелярские принадлежности, которые он «забрал» в офисе. Подросток спрашивает, не является ли данное действие кражей. В разговор вступает мать, которая отрицает факт кражи и пространно рассуждает на предмет того, что «государство нас обворовало, и вообще все вокруг воруют в отличие от нашей семьи».

Интроекция – процесс, направленный на приписывание системе воспринятых извне взглядов, мотивов, установок и других так называемых интроектов. На индивидуальном уровне интроекция играет важную роль в процессе формирования личностных качеств, прежде всего – у детей, которые «вбирают» в себя идеи, представления, особенности поведения и эмоциональных реакций значимых для них людей задолго до того, как сознательно решают стать (или не становиться) похожими на них (Н. Мак-Вильямс). На уровне семейной системы интроекция представляет собой процесс «заражения» семьи представлениями о семейном функционировании, некритично принятыми извне ее членами.

Пример. В советское время многие семьи разделяли убеждение, что вначале нужно думать о Родине, а потом – о себе. Данный интроект приводил к игнорированию супружеских и родительских обязанностей, к различного рода дисфункциям, связанным с идеей вторичности семейных отношений по сравнению с социальными.

• Дифференциация/расщепление – интеграция.

Дифференциация – это процесс, опосредующий возникновение новых правил, обусловленный необходимостью изменения внутри- или внесемейного взаимодействия. На индивидуальном уровне дифференциация предполагает построение личных границ, изменение дистанции, перечня выполняемых функций и т.п. На уровне семейной системы процесс дифференциации может протекать как внутри самой семьи (и вести, например, к дифференциации семьи на подсистемы или расщеплению на коалиции), так и на уровне взаимодействия с социумом, что приводит к обозначению внешних границ семьи.

Пример. Молодая семья проживала в течение нескольких лет в квартире родителей жены. Постоянное вмешательство со стороны старшего поколения вело к конфликтам и проблемам. После консультации у семейного психолога молодая семья предприняла ряд шагов для укрепления внешних границ. Была достигнута договоренность о том, что семьи будут питаться раздельно, что родители заберут свои вещи из комнаты, в которой живут молодые супруги, а также что все претензии они будут впредь высказывать не своей дочери, а супружеской паре. Несмотря на трудности, в течение полугода молодой семье удалось достигнуть более высокого уровня дифференцированности от родительской семьи жены.

Интеграция – процесс, обслуживающий объединение элементов семейной системы и направленный на взаимное сближение и усиление связей.

В качестве неспецифического примера действия интегративного процесса можно рассмотреть «эмоциональный треугольник». Он представляет собой систему взаимоотношений, включающую трех эмоционально связанных между собой индивидов. Диада может оставаться стабильной до тех пор, пока уровень напряжения в ней низкий. Когда он повышается, в целях снижения тревоги привлекается третий. При этом участники пары эмоционально дистанцируются друг от друга, и один из них устанавливает более близкие отношения с третьим – триангулированным объектом, тем самым снижая напряжения в первоначальной диаде. Таким образом, взаимоотношение любых двух участников треугольника зависят от его третьей стороны. Чем ближе друг другу двое людей, входящих в треугольник, тем больше эмоциональная дистанция между ними и третьим участником данной структуры.

Семейная система характеризуется постоянными колебаниями между точками большей дифференцированности и большей интегрированности членов семьи (идея осцилляции).

• Эксклюзия⁵⁾ – инклюзия.

Эксклюзия – процесс, описывающий исключение элементов из семейной системы, связанное с утратой права быть членом семьи, использовать внутрисемейные ресурсы и т.п.

Пример. В семье повторного брака, состоящей из мужа, жены и детей жены от первого брака – 21-летнего сына и 15-летней дочери – несколько лет царила напряженная атмосфера. Отчим-наркоман систематически издевался над членами семьи, продавал вещи, воровал у них деньги. После того, как он был посажен в тюрьму, жена подала на развод, совместным решением члены семьи выписали его из квартиры, продали жилье и переехали в другой город, приняв таким образом решение забыть, что у них был такой муж и отчим.

Естественная эксклюзия связана со смертью членов семьи. Однако если семья помнит этих членов, они особым образом присутствуют в системе – в воспоминаниях, на фото, в семейных историях и др.

Бывает так, что кто-то исключен несправедливо – например, потому что он был не похож на других, имел «неправильную» сексуальную ориентацию, вступил в «неправильный» брак и т.п. Зачастую в последствии система стремится к восстановлению равновесия путем «замещения» отвергнутого члена кем-то из потомков. Такой член системы зачастую ведет себя так же, как исключенный родственник, повторяя его судьбу (А.А. Шутценбергер).

Инклюзия – процесс включения новых членов в семейную систему. Инклюзия может быть обусловлена как возникновением новой системы и включением взрослых людей в расширенную семью (невестка, зять, шурин), так и рождением либо усыновлением детей.

ИСТОРИЧЕСКИЕ ПАРАМЕТРЫ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ СЕМЕЙНОЙ СИСТЕМЫ

Как уже упоминалось выше, исторические параметры функционирования семейной системы касаются тех ее аспектов, которые имеют событийный исторический контекст, выявляемый при вертикальном срезе семьи.

Интерес к психологическим исследованиям семьи в вертикальной (межпоколенной) перспективе, связывающей актуальное семейное функционирование семьи с семейной историей и с опытом отношений в расширенных семьях, возник в 50-х годах XX века в западной психологии в рамках, прежде всего, психотерапевтической практики. В 1960-1970-х годах прошлого века выходит большое количество работ, посвященных изучению проблемы семейной истории и межпоколенной передачи информации в семье (Н. Аккерман, М. Боуэн, А.А. Шутценбергер, I. Boszormenyi-Nagy, J. Framo, G. Spark и др.). В фокусе внимания оказываются феномены межличностного взаимодействия и проблема передачи этих паттернов через поколения. F. Dolto, I. Boszormenyi-Nagy, G. Spark обнаружили, что неразрешенные конфликты, тайны, выбор профессии и т.д. передаются из поколения в поколение.

При анализе исторических параметров также большое внимание уделяется рассмотрению защитных механизмов в семье (мифов, верований, легенд и т.п.), функция которых заключается в поддержании целостности и стабильности семейной системы путем препятствия осознанию ее членами отвергаемых о ней представлений (М. Николс, Р. Шварц, 2004). Для анализа особенностей функционирования отдельной личности внутри расширенной семьи широко используются психодинамические категории, такие как «перенос», «идентификация», «проекция» и т.д., а также категории, описывающие индивидуальный аффективный опыт, связанный с жизнью в родительской семье, такие как уровень дифференциации индивида в теории семьи как эмоциональной системы М. Боуэна. Влияние семьи, в которой вырос каждый из супругов, оценивается преимущественно с учетом присущей ей атмосферы, разделения прав и обязанностей между родителями, обращения к их опыту взаимодействия. Психологическая сущность брака, мотивация выбора партнера и характер взаимоотношений с ним трактуется в рамках «родительских схем» и сиблинговых позиций супругов (Н. Аккерман, 2000; С. Кратохвил, 1991).

О связи качества эмоциональных отношений со значимыми близкими (главным образом с матерью) в раннем возрасте и особенностях человека, проявляющихся в дальнейшем в общении, семейной жизни, профессиональной деятельности, свидетельствуют исследования, выполненные в рамках теории привязанности. Основные принципы теории привязанности были сформулированы в работах Дж. Боулби и М. Эйнсворт в 70-80-х гг. прошлого века. В настоящее время наблюдается интенсивное расширение этой теории, в том числе выражающееся в ее выходе за пределы детского возраста и распространении на весь онтогенез. Согласно сторонникам данной теории (П. Криттенден и др.), чувствительность человека к определенному виду информации – когнитивной (интеллектуальной) или аффективной (эмоциональной), а также способность дифференцировать эти два вида информации и интегрировать их в целостную модель поведения и взаимоотношений с другими людьми зависит от качества привязанности между матерью и ребенком в раннем детстве. Причем в трактовке П. Криттенден, важную роль играет не собственно привязанность, а эффективность взаимодействия матери и ребенка, рассматриваемая через стратегии приспособления ребенка к материнскому поведению (Е.О. Смирнова, 1999). Таким образом, в рамках теории привязанности различия в индивидуальном опыте отношений с родителями являются ключом к пониманию особенностей поведения взрослого человека, в том числе в качестве брачного партнера. Большое значение при этом отводится стратегиям поведения, которые вырабатываются ребенком в отношениях с родителями и переносятся на взрослую жизнь. Родительская семья выступает значимым фактором, определяющим функционирование выросших в ней детей, однако по сравнению с подходами, ориентированными на изучение семейной истории, здесь акцент ставится на индивидуальные свойства супругов, а не на паттерны взаимодействия, передающиеся из поколения в поколение и определяющие характер супружеских отношений.

Ниже будут рассмотрены следующие исторические параметры функционирования семейной системы: семейная история, семейный сценарий, семейный миф, семейная легенда.

Семейная история

Семейная история – понятие, относящееся к историческому контексту семьи и описывающее хронологию значимых событий жизни нескольких поколений семьи (минимум трех). Изучение семейной истории позволяет получить информацию о составе и значимых жизненных событиях расширенной семьи (фамилии, имена, даты бракосочетаний, рождений, смерти; болезни, несчастные случаи, переезды, характер отношений друг с другом и др.) Для изучения семейной истории используются такие методы, как генограмма (М. Боуэн) и геносоциограмма (А.А. Шутценбергер). Анализ семейной истории позволяет выделить те аспекты прошлых семейных отношений («эмоциональные треугольники», несчастливые судьбы, исключения членов системы и др.), которые могут выступать источниками актуальных проблем семьи и отдельных ее членов.

Э.Г. Эйдемиллер для работы с семейной историей вводит термин «тема», под которым он понимает специфическую, несущую эмоциональную нагрузку проблему, вокруг которой формируется периодически повторяющийся в семье конфликт. Тема определяет способ организации жизненных событий и внешне проявляется в стереотипах поведения, которые воспроизводятся из поколения в поколение (Э.Г. Эйдемиллер, И.В. Добряков, И.М. Никольская, 2006). Изучение феномена семейной истории в контексте дрейфа поведенческих стереотипов было начато М. Боуэном, установившим, что в семье от поколения к поколению наблюдается накопление и передача дисфункциональных паттернов, что может явиться причиной индивидуальных затруднений у членов семьи. Эти наблюдения были развиты и зафиксированы в его концепции трансмиссии (М. Боуэн, 2005). А.А. Шутценбергер, объясняла данную особенность семей действием механизма трансгенерационной передачи информации (А.А. Шутценбергер, 2001). Суть данных концепций состоит в том, что паттерны взаимоотношений предыдущих поколений могут обеспечивать неявные образцы (модели, схемы, программы) для функционирования следующих поколений. Анализ таких повторяющихся паттернов в семейной истории позволяет объяснить актуальные семейные дисфункции влиянием опыта предыдущих поколений.

Для межпоколенной передачи важно понятие скрытой (невидимой) лояльности семье. Оно является ключевым и означает ставшую бессознательной верность прародителям (И.Ю. Хамитова, 2004).

Семейный сценарий

Семейный сценарий – Семейный сценарий – повторяющиеся из поколения в поколение паттерны взаимодействия членов семьи, обусловленные событиями семейной истории. Семейный сценарий имплицитно содержит представления о том, с кем, как и для чего нужно жить в семье, сколько нужно иметь детей, каким образом заботиться о них, как строить отношения с расширенной семьей и т.п. Пословица «Яблоко от яблони недалеко падает» является отражением идеи о сходстве различных аспектов жизнедеятельности родителей и детей.

Пример. Молодой человек всегда мечтал о стабильных и теплых отношениях в своей семье. Родительская семья характеризуется им как «террариум», где все воюют друг с другом. Однако после двух лет жизни в браке он пришел к выводу, что его супружеские отношения являются зеркальной копией отношений его родителей.

Ряд исследователей семьи рассматривают ее как систему, члены которой связаны эмоциональными отношениями, определяющими их поведение (М. Боуэн, М. Керр, 2005). Согласно М. Боуэну, опыт проживания в родительской семье и усвоение транслируемых ею поведенческих паттернов формирует определенный уровень дифференциации «Я» индивида, который в свою очередь влияет на его функционирование в собственной семье. При низком уровне дифференциации члены семьи, как правило, не обладают своим отдельным Я, своими желаниями, представлениями, идеалами и др., а более или менее осознанно повторяют уже «наработанные», родительские, прародительские и другие внутрисемейные модели взаимодействия. Говоря о процессе межпоколенной передачи, М. Боуэн предполагал, что большинство детей выходят из своих семей, имея приблизительно такой же уровень дифференциации, как и у родителей, и только некоторые переходят на более высокие или низкие уровни.

Понятие о сценариях было проработанно также в трансактном анализе. Э. Берн считал, что жизненные сценарии основаны на родительском программировании. Он углубил представления о сценариях, добавив в их описание влияние широкого социального контекста. При этом он акцентировал внимание на их достаточно раннем возникновении, связанном с детским выбором стратегии выживания в мире, а также на роли рассказываемых в детстве сказок и историй как основы предпочтения героя для неосознаваемой идентификации. Э. Берн определил жизненный сценарий как план жизни, который составляется в детстве, подкрепляется родителями, оправдывается последующими событиями и завершается так, как было предопределено с самого начала. Эвристичным является использование его идеи о сценарии и контрсценарии.

Семейные сценарии всегда содержат повторения и могут касаться любых аспектов жизнедеятельности семьи:

• супружеских отношений (в моей семье все женщины были несчастливы в браке, потому что мужья им изменяли);
• денег (в нашей семье вместе с достатком всегда кто-то тяжело заболевал или умирал);
• привязанности событий к определенному возрасту (я вышла замуж в 22 года, так же, как моя мама, бабушка и сестра);
• профессиональной деятельности (все женщины в нашей семье работали в системе образования и сетовали на низкую зарплату, но ничего не меняли) и др.

Возникая на микро- и макросистемных уровнях функционирования семьи, семейные сценарии определяют действия, характер отношений и переживания членов семьи, относящиеся не к «здесь и теперь», а к «там и тогда». Анализ подобных семейных предписаний, а также соотнесение актуального поведения «проблемных» членов семьи с опытом старшего поколения позволяет выявить полученные «по наследству» неосознаваемые деструктивные паттерны.

Семейный миф

Семейный миф – это показатель функционирования семейной системы, формирующийся в течение нескольких поколений и являющий собой совокупность представлений членов данной семьи о ней самой. Близкими, и порой синонимичными данному показателю выступают «образ семьи», «образ мы», «верования», «убеждения», «семейное кредо», «согласованные ожидания», «наивная семейная психология». Время, необходимое для формирования семейного мифа, составляет примерно период жизни трех поколений семьи (М. Сельвини Палаццоли и др., 2002). Действие семейного мифа проявляется посредством воспроизведения членами семьи ряда взаимно согласованных, но неадекватных актуальному контексту существования семьи ролей.

Мифологический семейный фон характеризуется некритичным отношением к нему членов семьи и служит для них вектором, определяющим построение социальных контактов вне семьи.

Этиология семейного мифа связана, как правило, с двумя факторами:

1) наличие в семейной истории семейной тайны, или какого-либо ненормативного кризиса – развода, измены, чьей-то смерти, естественное проживание которого в силу определенных причин было невозможным;

2) склонность семьи к процессам расщепления и отвержения чего-то неприемлемого, травмирующего.

Взаимодействие этих двух факторов приводит к «замещению» истинной, но «неблагоприятной» информации о семейном событии некоторым «благоприятным» фантомом. Таким образом, функция семейного мифа заключается в сокрытии от сознания отвергаемой информации о членах семьи и семье в целом. Данный факт позволяет рассматривать семейный миф как своеобразный групповой защитный механизм семьи, способствующий поддержанию целостности семейной системы (Э.Г. Эйдемиллер, И.В. Добряков, И.М. Никольская, 2006).

Пример. Члены семьи – мать, отец и сын 27 лет – ведут совместный семейный бизнес. Однако, несмотря на значительные усилия, им не удается иметь планируемую прибыль. Хватает только на «сведение концов с концами». На вопрос «Как бы вы охарактеризовали вашу семью?» после некоторого обсуждения члены семьи сходятся во мнении, что они – добрая и щедрая семья… В семье поддерживается идея, что нужно много делиться и помогать людям, что порой мешает вести дела бизнеса и не терять деньги. Исследование семейной истории показало, что прадедушка по линии матери в период раскулачивания лишился всех своих денег. Чтобы справиться с этим тяжелым кризисом и «забыть» это событие, в семье стал культивироваться миф о щедрости прадедушки и всех его потомков.

Семья, функционирование которой «управляется» семейным мифом, напоминает систему, являющуюся носителем «вируса». Развитие «болезни» начинается тогда, когда миф рушится, т.е. оказывается не в состоянии больше поддерживать гомеостаз внутрисемейных отношений.

Мифология может касаться любых аспектов семейного функционирования. Среди наиболее известных семейных мифов можно назвать следующие: «Мы – дружная семья», «Мы – семья героев», «Мы  справимся с любыми трудностями», «Мы – семья спасателей», «Члены нашей семьи – особенные люди» и др. В коллективном сознании существуют разнообразные мифы о вечной любви между супругами, о способности понимать друг друга с полуслова, об идеальных, всегда послушных детях и т.д. Такие социальные стереотипы, подкрепленные семейным мифом о том, что «именно так и было в нашей семье», могут оказывать как стабилизирующее, так и разрушительное воздействие на систему.

Негативное воздействие семейных мифов выражается в том, что они препятствуют способности семьи приспосабливаться к изменениям внутренних или внешних условий ее жизнедеятельности, то есть делают семейную систему ригидной.

Пример. Семья К., состоящая из родителей и взрослых сына и дочери всегда подчеркивала свою «избранность». Этот миф об избранности базировался на сведениях о благородном происхождении прабабушки мужа. Их дети должны были учиться лучше всех, отношения служили примером для соседей. «Мы – семья аристократов» - эта идея все время витала в семье. Дочь в возрасте 35 лет так и не нашла себе «достойную партию». Проблемы возникли, когда сын, музыкант с консерваторским образованием, решил жениться на девушке, работающей в магазине. Родители грозили сыну отречением, так как «мезальянс благородного юноши и простой продавщицы» разрушал миф.

Любой миф в первом поколении может играть роль компенсаторной или защитной стратегии. Однако в следующих поколениях этот миф, все больше превращаясь в оторванную от реальности центральную семейную ценность (например, «Мы должны быть лучшими всегда и везде»), способен привести к различным расстройствам члена(ов) семьи и полной непродуктивности их действий.

Семейная легенда

Семейная легенда – искажающая реальные факты семейной истории интерпретация отдельных событий в форме «красочного» предания о них. Семейная легенда содержит овеянные славой, вызывающие восхищение события из жизни семьи, позволяющие поддерживать идею о семейном благополучии. Таким образом, семейная легенда также выполняет защитную функцию. Однако, в отличие от семейного мифа, она осознается как неправда, искажение информации (например, легенда о лебединой супружеской верности при наличии измены; легенда о естественной смерти суицидента; легенда об отце, героически погибшем на службе, при его отказе от ребенка и др.).

Легенда относится к жизни нуклеарной семьи, но со временем она может стать частью семейного мифа. Анализ ее содержания позволяет выявить семейные стрессоры, то есть факторы, дестабилизирующие семейную систему.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Все рассмотренные выше показатели функционирования семьи тесно связаны между собой. Так, введению правил может препятствовать несформированность в семье навыков коммуникации, на установление внутренних границ семьи может влиять какой-либо семейный миф, семейная иерархия может нарушаться вследствие размытости внешних границ нуклеарной семьи и формирования коалиций с членами расширенной семьи и т.п. Поэтому в работе с семьей психологу необходим комплексный и всесторонний анализ особенностей ее жизнедеятельности, выявление связей возникшей проблемы с различными аспектами семейного функционирования. Учет холистического принципа в постановке семейного диагноза и планировании мероприятий по оказанию психологической помощи семье приближает специалиста к мастерству тонких интервенций, позволяющих не просто устранять «симптом», а работать с его причиной, помогая семейной системе реорганизоваться.

Литература

1. Аккерман, Н. Семейный подход к супружеским расстройствам / Н. Аккерман // Семейная психотерапия / сост. Э.Г. Эйдемиллер, Н.В. Александрова, В. Юстицкис. – СПб. : Питер, 2000. – С. 225–241.
2. Алешина, Ю.Е. Полоролевая дифференциация как комплексный показатель межличностных отношений супругов / Ю.Е. Алешина, И.Ю. Борисов // Вестн. Моск. гос. ун-та. Сер. 14, Психология. – 1989. – № 2. – С. 44–53.
3. Андреева, Т.В. Семейная психология: учеб. пособие. – СПб.: Речь, 2004. – 244 с.
4. Антонов, А.И. Социология семьи : учеб. пособие / А.И. Антонов, В.М. Медков – М. : МГУ, 1996. – 302 с.
5. Бейтсон, Г. Экология разума: избранные статьи по антропологии, психиатрии и эпистемологии / Г. Бейтсон. – М. : Смысл, 2000. – 476 с.
6. Берн, Э. Игры, в которые играют люди. Психология человеческих взаимоотношений; Люди, которые играют в игры. Психология человеческой судьбы : Пер. с англ. – М. : Прогресс, 1988. – 400 с.
7. Боулби, Дж. Создание и разрушение эмоциональных связей / Дж. Боулби. – 2-е изд. – М. : Академ. проект, 2006. – 232 с.
8. Боуэн, М. О процессах дифференциации своего «Я» в родительской семье / М. Боуэн // Теория семейных систем Мюррея Боуэна : основные понятия, методы и клиническая практика / под ред. К. Бейкер, А.Я. Варги. – М. : Когито-Центр, 2005. – С. 81–106.
9. Бурняшев, М.Г. Социально-психологические аспекты полоролевой дифференциации и системной интеграции семьи : дис. … канд. психол. наук : 19.00.07 / М.Г. Бурняшев. – Ярославль, 2003. – 204 л.
10. Варга, А.Я. Системная семейная психотерапия // А.Я. Варга / Журнал практической психологии и психоанализа. Ежеквартальный научно-практический журнал электронных публикаций.– 2000 г. – № 2. [Электронный ресурс]. – Режим доступа : http://psyjournal.ru/j3p/pap.php?id=20000209. Дата доступа: 1.08.2010.
11. Вацлавик, П. Психология межличностных коммуникаций / П. Вацлавик, Дж.  Бивин, Д. Джексон. – СПб. : Речь, 2000. – 298 с.
12. Велента, Т.Ф. Супружеские отношения в молодой семье при разных уровнях сплоченности супругов с родителями: дисс. …канд. психол. наук: 19.00.05 / Т.Ф. Велента. – Минск, 2008. . – 148 л.
13. Дружинин, В.Н. Психология семьи /В.Н. Дружинин. – СПб. : Питер, 2006. – 178 с.
14. Дымнова, Т.И. Зависимость характеристик супружеской семьи от родительской / Т.И. Дымнова // Вопр. психологии. – 1998. – № 2. – С.46–56.
15. Керр, М. Эмоциональная система / М. Керр, М. Боуэн // Теория семейных систем Мюррея Боуэна: основные понятия, методы и клиническая практика / под ред. К. Бейкер, А.Я. Варги. – М., 2005. – С. 37–80.
16. Кратохвил, С. Психотерапия семейно-сексуальных дисгармоний / С. Кратохвил. – М. : Медицина, 1991. – 336 с.
17. Куттер, П. Любовь, ненависть, зависть, ревность. Психоанализ страстей / П. Куттер. – СПб. : Б.С.К., 1998. – 115 с.
18. Мак-Вильямс, Н. Психоаналитическая диагностика : понимание структуры личности в клиническом процессе / Н. Мак-Вильямс. – М. : Независимая фирма «Класс», 2001. – 474 с.
19. Минухин, С. Техники семейной терапии/ С. Минухин, Ч. Фишман. – М., 1998. – 304 с.
20. Николс, М. Семейная терапия: концепции и методы / М. Николс, Р. Шварц / пер. с англ. О. Очкур, А. Шишко. – М. : Эксмо, 2004. – 960 с.
21. Олифирович, Н.И. Психология семейных кризисов / Н.И. Олифирович, Т.А. Зинкевич-Куземкина, Т.Ф. Велента. – СПб: Речь, 2006. – 360 с.
22. Сельвини Палаццоли, М. Парадокс и контрпарадокс/ М. Сельвини Палаццоли и др. – М.: «Когито-Центр», 2002. – 204 с.
23. Смирнова, Е.О. Развитие теории привязанности (по материалам работ П. Криттенден) / Е.О. Смирнова, Р. Радеева // Вопр. психологии. – 1999. – № 1. – С. 105–116.
24. Уорден, М. Основы семейной психотерапии / М. Уорден – 4-е междунар. изд. – СПб. : Прайм-ЕВРОЗНАК, 2005. – 256 с.
25. Фримен, Д. Техники семейной психотерапии / Д. Фримен. – СПб.: Питер, 2001. – 384 с.
26. Хамитова, И.Ю. Диагностика семьи. Инструкция по применению // И.Ю. Хамитова / Журнал практической психологии и психоанализа. Ежеквартальный научно-практический журнал электронных публикаций.– 2004 г. – № 4. [Электронный ресурс]. – Режим доступа : http://psyjournal.ru/j3p/pap.php?id=20040406. Дата доступа: 9.08.2010.
27. Хамитова, И.Ю. Межпоколенные связи: влияние семейной истории на личную историю ребенка [Электронный ресурс] / И.Ю. Хамитова // Журн. практ. психологии и психоанализа. – 2003. – №4 – Режим доступа : http://psyjournal.ru/j3p/pap.php?id=20030409. – Дата доступа : 14.08.2010.
28. Холмогорова, А.Б. Научные основания и практические задачи семейной психотерапии/ А.Б. Холмогорова // Московский психотерапевтический журнал. 2002. № 1. С. 93–119.
29. Черников, А.В. Системная семейная терапия : Интегративная модель диагностики/ А.В. Черников. – М., 2001. – 208 c.
30. Шутценбергер, А.А. Синдром предков / А.А. Шутценбергер. – М., 2001. – 240 с.
31. Эйдемиллер, Э.Г. Психология и психотерапия семьи / Э.Г. Эйдемиллер, В. Юстицкис. – СПб.: Питер, 1999. – 656 с
32. Эйдемиллер, Э.Г. Семейный диагноз и семейная психотерапия : учеб. пособие для врачей и психологов / Э.Г. Эйдемиллер, И.В. Добряков, И.М. Никольская. – СПб. : Речь, 2006. – 336 с.
33. Beavers, R. Successful families : assessment and intervention / R. Beavers, R. Hampson. – New York : Norton, 1990. – 327 p.
34. Biddle, B.J. Role theory: Concepts and research / B.J. Biddle, E.J. Thomas. – N.Y., etc. : Wiley & Sons, 1966. – 453 p.
35. Boszormenyi-Nagy, I. Invisible loyalties : Reciprocity in intergenerational family therapy / I Boszormenyi-Nagy, G. Spark. – New York : Brunner/Mazel, 1984. – 408 p.
36. Crittenden, P.M. Qualiti of attachment in the preschool years / P.M. Crittenden // Devel. Psycopatol. – 1992. – V. 4. – P. 209–241.
37. d’Aquili, E. (eds.). The Spectrum of Ritual: Biogenetic Structural Analysis/ E. d’Aquili, C. Laughlin, J. McManus. – New York: Columbia University Press, 1979.
38. Dolto, F. La cause des adolescents / F. Dolto. – Paris : R. Laffont, 1988. – 276 р.
39. Friesen, John D. Rituals and Family Strength [Электронный ресурс] / John D. Friesen//Counceling, Marriage and the Family. – 1990. – Vol. 19. – № 1. – P. 39-48. Режим доступа: http://www.directionjournal.org/article/?654. Дата доступа: 17.11.20010.
40. Gehring, T. Family System Test (FAST) : manual / T. Gehring. – Seattle: Hogreff & Huber Publishers, 1998. – 126 p.
41. Haley, J. Problem-solving theraphy / J. Haley. – San Francisco: Jossey-Bass. – 1976.
42. Intensive family therapy: theoretical and practical aspects / ed. I Boszormenyi-Nagy, J. Framo. – New York : Brunner/Mazel, 1985. – 507 p.
43. Minuchin, S. Families and Family Therapy / S. Minuchin. –Cambridge, MA: Harvard University Press, 1974.
44. The Family System Test FAST: theory and application / ed. T. Gehring, M. Debry. – Philadelphia : Brunner-Routledge, 2001. – 293 р.

Примечания:

¹⁾ Гомеостаз (от греч. homoios – подобный и stasis – неподвижность) – процесс, за счет которого достигается относительное постоянство внутренней среды организма.

²⁾ Для обозначения отдельных частей семейного целого, в качестве синонимичного термину «подсистема», С. Минухин использовал предложенный А. Кейслером термин «холон» (holon, от греческого holos – целый с суффиксом on в значении «часть»). «Любой холон… представляет собой одновременно и целое и часть. Холон проявляет энергию конкуренции, чтобы обеспечить свою автономность… как целого. В тоже время он проявляет энергию интеграции как часть» (С. Минухин, Ч. Фишман, с. 19). То есть, часть и целое содержатся друг в друге, находясь в постоянном, непрерывном процессе взаимоотношений. В то же время, благодаря взаимосвязи и взаимодействию частей у целого возникают новые интегративные свойства (С. Минухин, Ч. Фишман, 1998).

³⁾ Диффузия – от  лат. diffusio – распространение, растекание, рассеивание.

⁴⁾ Интроекция – от лат. intro — внутрь и лат. jacio – бросаю, кладу.

⁵⁾ Эксклюзия – от лат. exclusio – исключение