Бирюкова И.В. Философские и духовные основы московской школы танцевально-двигательной психотерапии: 25 лет пути

Примечение: Статья написана на основе приветственной лекции, представленной автором на торжественном открытии XI научно-практической конференции Ассоциации танцевально-двигательной терапии «Танец поколений: 25 лет ТДТ в России» 18 июня 2021 г. В Москве.

Оглядываясь назад и осмысляя пройденный путь, невозможно не вернуться к тому, с чего все начиналось. С конца 1980-х годов в России активно развивались направления современного танца. Именно тогда удалось узнать, что танцевально-двигательная терапия (ТДТ) существует уже не одно десятилетие в США, что существуют магистерские программы по ТДТ, что есть программы в Великобритании, открываются программы в других европейских странах. Важно было не изобретать велосипед, а перенять и переработать имеющиеся знания в этой области.

Таким образом, у нас не было намерения создать некий «авторский метод» или авторскую школу. Такой подход очень завязан на личности человека и, по мнению автора статьи, имеет меньше возможностей дальнейшего развития, часто может быть ограничен своим языком и понятиями, которым не всегда просто состыковываться с существующими практическими и теоретическими школами. И первым принципом развития московской школы ТДТ стало следующее утверждение: именно знание традиции рождает настоящие инновации. Логичной целью тогда являлось создание такого образовательного пространства, которое служило бы для передачи накопленных в области ТДТ знаний с последующим их развитием и адаптацией в наших социокультурных условиях. Именно тогда, 25 лет назад, на переходе 1995 и 1996 годов инициативной группой (Ирина Бирюкова, Ирина Фролова и Жанин Робертс) было объявлено о создании Ассоциации танцевально-двигательной терапии (АТДТ) и был запущен ее первый проект – международная обучающая программа по ТДТ.

Интересно, что это совпало с определенным мировым и европейским процессом в поле ТДТ. Катализатором послужил Всемирный конгресс танцетерапевтов в Берлине в 1994 году «Язык движения», в котором автор статьи принимала участие. Тогда танцетерапевты разных стран начали анализировать накопленный за несколько десятилетий опыт практики (от 10 до 40 лет в разных странах) и формулировать ответы на следующие вопросы:

- Что такое ТДТ?

- Каковы ключевые аспекты ТДТ, определяющие специализацию, которые вошли в так называемое body of knowledge – «тело знаний ТДТ»?

- Исходя из понимания «тела знаний» ТДТ, какова должна быть минимальная и оптимальная подготовка танцетерапевтов?

Поэтому хочется отметить, что, изучая прежде всего опыт Американской ассоциации танцевальной терапии (ААТТ), как самого первого сообщества в нашей профессии (год основания – 1966), и опыт их аккредитованных программ, опыт британских программ по ТДТ (которые были уже хорошо оформлены в 1980-х годах), автор этой статьи, как инициатор идеи о систематической подготовке российских танцетерапевтов, стремилась взять лучшее, понять закономерности и общие черты в уже существующем профессиональном образовании. Этот опыт анализа и создания системы танцетерапевтической подготовки был использован Ириной Бирюковой в дискуссиях Европейской рабочей группы по профессиональному развитию ТДТ, к которой она присоединилась в 1997 году. Эта группа работала на протяжении 15 лет и в результате пришла к созданию Европейской ассоциации танцевально-двигательной терапии (ЕАТДТ) в 2010 году. Наша АТДТ стала одним из ее учредителей и полным профессиональным членом. В 2018 году был одобрен единый европейский стандарт профессиональной подготовки танцевально-двигательных терапевтов, который был принят и в нашей программе, и в АТДТ.

Надо сказать, что результатом деятельности Европейской рабочей группы по профессиональному развитию ТДТ явилось еще одно событие. Было определено и закреплено общее название специализации: «танцевально-двигательная терапия». Дело в том, что в то время в странах Европы существовали разные вариации: «танцевальная терапия», «двигательная терапия» и «танцевально-двигательная терапия». Дискуссия по этому вопросу произошла в 1996–98 годах, и танцетерапевты всех стран, которые разделяют принятое «тело знаний», смогли договориться и принять единое название. С тех оно закрепилось в России, Великобритании, Германии, Италии, Нидерландах, Швеции и других европейский странах, в Израиле, Аргентине, Бразилии, Канаде, Австралии, США и так далее.

Слово «двигательная» было добавлено в название профессии благодаря признанию расширенной области применения ТДТ в клиниках, с тяжелыми пациентами, включая неврологические, психиатрические, гериатрические, психосоматические и другие заболевания, работу с детьми с ограниченными возможностями и серьезными нарушениями развития.

Хотелось бы упомянуть пример ААТТ, которая, сохранив свое исторической название, полностью провела ребрендинг профессии внутри своей структуры, перейдя с термина «танцевальная терапия» на «танцевально-двигательная терапия».

Танцетерапевтов не так много в мире. Нужно иметь танец в сердце и видеть мир через танец – чтобы быть «танцевально-двигательным терапевтом» и сохранять эту идентичность. На данный момент можно говорить о мировом сообществе танцетерапевтов, разделяющих общие принципы и ценности профессии, при этом имеющих разнообразие, диктуемое социумом и культурой. Оно обычно собирается на конференциях ААТТ и ЕАТДТ. И последние годы ведется разговор о всемирном сообществе, организации для танцетерапевтов. Я уверена, что диалог культур и объединение людей-единомышленников всегда обогащает, вдохновляет на развитие и поддерживает его. В сообществе танцетерапевтов это есть. Принцип диалога культур изначально был заложен в нашей АТДТ и обучающей программе. Думаю, что это особенно важно в настоящий момент, когда мир достигает такой разобщенности в эпоху пандемии и противостояний.

Что же касается нас, мы шли своим темпом. И за 25 лет пройденного пути (1996–2021 гг.) можно сказать, что задача аккумуляции накопленных в мире знаний по ТДТ выполнена. Мы усвоили самые признанные подходы в области ТДТ и сделали определенные шаги по адаптации этих знаний и навыков в нашей культуре. Мы создали нашу школу, основанную на выработанных совместно единых европейских требованиях стандарта обучения, практики и этики, мы говорим на одном языке с танцевально-двигательным терапевтом из любой страны, прошедшим сертифицированную профессиональную подготовку.

Вместе с тем сейчас также пришло время осознать, что наша школа, синтезируя и интегрируя опыт культур, основных школ и признанных подходов, сформировалась и имеет свой характер. Об этом мне и хотелось бы сегодня сказать, собрав вместе философские и духовные основы, на которых стоит наша московская школа ТДТ в Ассоциации ТДТ.

Это многоуровневая система. Вот ключевые слова, вокруг которых будет разворачиваться тема:

1. Танец в сердце. При всей многоликости ТДТ танец в сердце танцетерапевта – главная отправная точка.

2. Способ видеть процессы, коммуникацию через призму движения, где опорой являются Анализ движений Лабана (АДЛ) и Основы Бартеньефф, системный и целостный взгляд на человеческое движение.

3. Ссылка на тело. Когда мы постоянно сверяемся, чувствуем, ощущаем и наблюдаем, что происходит в теле; опора на телесное воплощение и проживание в настоящем моменте является основой опыта, контакта и взаимодействия через полное воплощенное присутствие.

4. Полярности и континуум.

5. Полное воплощенное присутствие. 

6. Психотерапия как путь развития и духовная практика. Путь Сердца. ТДТ – это школа практической психологии и психотерапии.

7. Этот способ видеть включает также целостное взаимодействие: телодвижения – эмоций и осознания. 

8. Психодинамика. То есть взаимодействие сознательного и бессознательного с позиции стадий развития и жизненных циклов. 

9. Философия свидетельствования внутреннего пути. Свидетельствование – в том понимании, как оно используется в практике Аутентичного движения.

Для начала обратимся к определению ТДТ, как его дала старейшая в истории мирового профессионального сообщества ТДТ ААТТ:

«Танцевально-двигательная терапия – это использование движения/танца в психотерапевтическом контексте с целью усиления когнитивной, эмоциональной, физической и социальной интеграции индивида» (Бирюкова, Солохина, 2019, с. 307).

Давайте разберемся: фраза «использование в психотерапевтическом контексте» означает, что мы относимся к области практической психологии, то есть психотерапии и психологического консультирования (Исходя из этого понимания в нашу программу обучения принимаются только дипломированные психологи с танцевальным опытом или танцовщики, получившие диплом психолога). Таким образом, цель у танцевально-двигательных терапевтов и практикующих психологов одна – это исцеление души. Поскольку в настоящее время существует большое поле соматического движения, авторских методик и подходов, использующих терапевтический эффект танца и движения, хочется подчеркнуть, как важна конечная цель. В случае с ТДТ цель – не выравнивание осанки, не развитие выразительных двигательных навыков, не снятие болевого синдрома сустава и т.п., хотя все это может быть одной из задач ТДТ, если служит конечной цели – исцелению душевной боли, уменьшению психологического страдания, решению психологических задач и задач психологического развития. При этом главная опора в работе ТДТ – это то, как душевная жизнь находит свое воплощение: в теле, поведении, невербальной коммуникации, в выразительном движении и танце.

И здесь важно остановиться на следующем отправном пункте ТДТ – это ссылка на тело и движение как проявление жизненных потоков и намерений. Каждое движение – имеет намерение и цель и несет потенциальный коммуникативный смысл (Laban, 1975; Tortora, 2006). В последние годы во многих странах, включая Россию, стало популярным понятие embodiment – это то, с чем всегда работали танцетерапевты. Умение проживать и заземлять опыт в теле – отправная и финальная точка в исследовании пространства души для танцевально-двигательного терапевта. Без этого чувствования и навыков «вотелеснивания» трудно быть танцетерапевтом. И это непростая задача, которая также сопровождается необходимостью уметь соединять соматический опыт с ментализацией – то есть извлекать психологическую информацию из телесно-двигательного переживания. Поэтому такие вопросы, как: «А как это сейчас переживается в теле?», «Где это в теле?», «Как можно передать этот опыт в жесте/движении?», «Что может означать это движение/жест?», «Какое чувство здесь?», – основной фокус внимания, чтобы стимулировать осознание движения, телесного опыта и чувств. Телесно-двигательное сознание необходимо культивировать и развивать танцевально-двигательному терапевту постоянно, чтобы справляться с вызовами дуального восприятия, разделяющего сознание и материю, тело и душу, так характерного для нашей цивилизации.

В способе видеть и понимать феноменологию движения ТДТ опирается на Анализ движений Рудольфа Лабана – АДЛ, или Лабананализ. Это система Лабана, развивающаяся его последователями, среди которых: Ирмгард Бартеньефф, Уорен Лэмб, Мэрион Норт, Джудит Кестенберг, Пэгги Хэкни – если упомянуть самых признанных из них. АДЛ дает возможность видеть и описывать человеческое движение в деталях, система охватывает весь потенциал человеческого движения и позволяет раскрывать двигательные возможности, выразительность, развивать спектр адаптивных способностей и многое другое. Система многогранна, как само движение, и включает несколько категорий – Тело и Форма, Динамические качества, Пространство и Отношения. Лабананализ имеет свою терминологию, которую можно понять и выучить только двигаясь, он требует немало времени на освоение, но дает много ясности и осознанности в восприятии движения и его смыслов. Я хочу подчеркнуть, что, определяя тело знаний ТДТ, Анализ движений Лабана был принят как основная методология понимания движения в европейских школах ТДТ. В нашей ассоциации впервые в России мы привезли семинар по АДЛ в 1996 году, потом в 1997. А далее с 2010 года в рамках АТДТ и отделения танцевально-двигательной психотерапии Института практической психологии и психоанализа развивается проект по Анализу движений Лабана в России, который включает стандартизированный вводный курс по АДЛ с международным сертификатом и углубленные семинары по различным аспектам системы, применению в ТДТ, в танцевальной педагогике, эргономике движения, а также знакомство с двигательным профилем Дж. Кестенберг.

Но, возвращаясь к принципу «ссылки на тело», важно озвучить 12 принципов, сформулированных Ирмгард Бартеньефф в ее Основах: Bartenieff Fundamentals. Эти принципы описывают феноменологию телесности, телодвижений и являются ориентирами для танцевально-двигательного терапевта, удерживают фокус на том, что важно учитывать при работе с телесностью и феноменом движения:

1. «Тело – целостно. Существует взаимоотношение Части и Целого. Тело обладает полной связанностью, соединенностью: все части тела связаны и находятся в отношениях. Изменение в одной части меняет целое. Признание взаимосвязи между частями тела дает возможность как для дифференциации частей, так и для интеграции целого» (Hackney, 1998, p. 39). Танцетерапевт наблюдает, насколько скоординировано движение отдельных частей тела, сколько частей и областей задействовано в движении, насколько возможно дифференцированное движение (как в «джазе тела») и целостное движение всем телом. Тело – как оркестр. Например, если есть травма лодыжки – это скажется на всем движении тела. Если какая-то мышца выпадает из движения – это отражается на всем движении тела. Стоит отметить, что этот способ «наблюдения» – не обычный интерес исследователя к объекту, это интерес на уровне «субъект–субъект» – происходит через сонастройку и телесный резонанс, который включает кинестетическую эмпатию[1] как основу встречи в терапевтическом пространстве.

2. «Поддержка дыхания: дыхание приносит жизнь и движение. Это физиологическая поддержка всех жизненных процессов и, следовательно, всего движения. Дыхание оживляет» (Hackney, 1998, p. 39). Отслеживание и осознание характера дыхания, его полноты и ритмичности, а также его удерживания, замирания помогает танцетерапевту глубже сонастраиваться и понимать эмоциональное состояние человека, помогать в процессах саморегуляции.

3. «Заземление: земля обеспечивает опору, почву для бытия и движения. Люди движутся с опорой на землю и с учетом гравитации» (Hackney, 1998, p. 41). То есть человек на телесном уровне постоянно адаптируется к силам гравитации в своем движении. Это – чувствование земли под собой. Для реализации присутствия Я требуется хороший, телесно воплощенный контакт с опорой. Управление силой и легкостью зависит от того, как мы можем отдаваться силе гравитации. В ТДТ мы еще говорим о работе с весом – она лежит в основе самоощущения (weight sensing – буквально: «ощущение веса»), в основе воплощения человеком своей силы и уверенности в этом мире не только на физическом, но и на психологическом уровне.

4. «Прогрессия развития: основные связи в теле устанавливаются в результате специфических двигательных паттернов, развивающихся на каждой стадии развития в раннем возрасте. Эти основные паттерны включают определенные двигательные навыки и последовательно интегрируются у взрослого человека и функционируют как «паттерны всеобщей телесной связанности», которые затем задействуются в нужное время в нужных обстоятельствах в соответствии с контекстом» (Hackney, 1998, p. 42). Чем меньше ощущение связанности, чем меньше интегрированы упомянутые паттерны, тем сложнее человеку ощущать тело как контейнер, как надежное вместилище эмоционального опыта. Мы также смотрим, какие «фундаментальные движения развития» интегрированы, какие – нет. Танцетерапевты могут задействовать интеграционный ресурс тела, обучая человека этим паттернам и движениям, – они поддерживают чувство интеграции и целостности на телесном уровне, дают ресурс и опору для переживания эмоций. Но необходимо, чтобы в этой работе танцетерапевт опирался на знание о психологическом и двигательном развитии, включающем представление о формировании привязанности, работе мозга, о двигательных паттернах развития и паттернах всеобщей телесной связанности, о шести фундаментальных движениях и о закономерностях формирования образ тела.

5. «Намерение: органические связи находятся под влиянием намерения. Намерение организует нервно-мышечную систему. Ясность намерения позволяет телу найти двигательный паттерн для выполнения этого намерения» (Hackney, 1998, p. 43). При этом намерение может выражаться в одной или нескольких из категорий Лабананализа: Теле, Динамических качествах/Усилии, Форме или Пространстве. Чем яснее двигательное намерение – тем яснее движение, тем яснее его смысл. Танцетерапевты, прежде всего, работают со смыслом движения. Часто движение несет в себе также метафору и символ. Тогда это не просто функциональное действие – это выразительное движение. Когда удается увидеть, почувствовать и понять намерение движения, в том числе на уровне механики действия, раскрытие его метафорического и символического смысла остается укорененным в физике тела, способствует интеграции психического и физического проявления. Например, девушка жалуется, что не может создать личных отношений. Есть ощущение приветливости, но и закрытости от нее. Откуда исходит последнее? Не понятно на первый взгляд. За плечами у девушки не один коммуникативный тренинг: она умеет себя хорошо держать и располагать к себе собеседника… И вдруг в походке есть момент, когда часть идет вперед и часть – назад. Намерение грудного отдела: закрыться, сузиться – все остальное тело идет вперед. Если сонастроиться на это микродвижение грудного отдела, возникает сильный страх. Символический смысл этого действия, выраженного в едва заметно вогнутой форме грудного отдела и поверхностном дыхании – спрятаться, убежать, чтобы никто не узнал, что ее на самом деле нельзя полюбить такой, какая она есть… Это движение невозможно было бы увидеть, если не искать то, что в ТДТ называют «намерением движения», которое в этом примере проявилось через категорию Формы (вогнутая, суженная). А героине этого примера осознание движения помогло признать один из ее самых глубинных страхов. И буквально видя и чувствуя, как мало места этот страх занимает в системе тела – лишь маленькую область в грудном отделе, – девушка смогла достаточно быстро наладить контакт с этим страхом и найти способ по-другому взаимодействовать с этой энергией.

6. «Сложность: движение многогранно. В любом акте движения всегда происходит больше, чем что-то одно. Каждый акт движения – это целая система, хорошо организованная, с интерактивными элементами Тела, Усилий, Формы и Пространства» (Hackney, 1998, p. 44). И вновь эти категории системы Лабана помогают максимально детально и точно описывать нюансы движения. В движении всегда задействовано несколько факторов/категорий. Поэтому важно видеть движение в его многогранности. Танцетерапевты не используют простых смысловых карт с однозначными трактовками, что и какое движение означает. Сложность состоит в том, что, чтобы понять коммуникативный смысл, мы опираемся на сонастройку и кинестетическую эмпатию, на умение видеть движение в контексте текущей коммуникативной ситуации и учитывать жизненную историю человека и текущую жизненную ситуацию (когда есть возможность) – именно это позволяет увидеть и осознать смыслы, послания, которые проявляются во взаимодействии. Особенно это важно в работе с невербальными пациентами, с детьми с особенностями развития, которые не говорят, но имеют свой уникальный язык двигательного выражения. Таким образом, понимание смысла движения / поведения / невербального взаимодействия опирается на то, что происходит в терапевтическом пространстве здесь и сейчас, с одной стороны, а также может хорошо сочетаться с психодинамическим видением, позволяющим понимать ситуацию с позиции воспоминаний, непрожитых чувств и телесных/психологических установок, проявляемых в спонтанных жестах и движении.

7. «Внутреннее – внешнее: внутренние импульсы выражаются во внешней форме. Вовлечение во внешний мир, в свою очередь, влияет на внутренний опыт. Короче говоря, Внешнее отражает Внутреннее. Внутреннее отражает Внешнее. Движение имеет смысл» (Hackney, 1998, p. 44). Данный пункт полностью сочетается с постулатом психодинамических подходов о том, что в нас постоянно происходит переработка внутреннего и внешнего опыта и адаптация к этому взаимодействию. На уровне движения в ТДТ мы имеем два основных способа работы: когда внутренний опыт обретает форму видимого движения (изнутри наружу) и когда, «примерив» на себя определенное движение, мы можем соприкоснуться с некими переживаниями или символами, которые оно «пробуждает» (снаружи внутрь). И, например, в ТДТ можно говорить о двух полярных методах – метод Мэри Уайтхаус (изнутри наружу) и метод Мэрион Чейс (снаружи внутрь). В работе мы можем тяготеть в одну или другую строну, но важно владеть ими обоими. И в индивидуальном опыте: чем больше я почувствую внутри – тем больше, выразительнее я могу быть вовне; или принимая влияния извне – я даю случиться внутренним изменениям.

8. «Функция – Выражение: функциональные и экспрессивные аспекты движения находятся в тесной взаимосвязи. Их интеграция в определенном контексте создает смысл движения» (Hackney, 1998, p. 45). Если поменять один из элементов движения (функционально), то это поменяет выразительный аспект и, следовательно, смысл коммуникации. Например: наблюдая фрагментацию рук от корпуса, танцетерапевт функционально может поработать с включением связанности центра и периферии – это повышает экспрессивную возможность, которая, в свою очередь, открывает поток эмоциональной энергии в движении, и у человека появляется доступ к чувствам и ситуации, стоящей за этим. Вместе с потоком движений и чувств появляется возможность выражения, проживания и более полного осмысления ситуации.

9. «Стабильность – Мобильность: стабилизирующие и мобилизующие элементы непрерывно взаимодействуют для обеспечения эффективного движения» (Hackney, 1998, p. 46). Здесь важно задействовать этот феномен телесности – опор и подвижности, – чтобы поддержать эти качества в психике – на что мы опираемся, как живут опоры, твердость в теле, а где легкость двигательная и психологическая – подвижность и гибкость. На уровне метафоры это то, как мы активируем свои «корни» и «крылья».

10. «Напряжение – Восстановление сил: напряжение, за которым следует восстановление сил, – это активный естественный цикл, который организм использует для пополнения себя и поддержания жизненной силы движения» (Hackney, 1998, p. 46). Например, «удар – парение» – это основная полярная пара драйва действия (вновь в терминах Лабананализа); умение регулировать и взаимодействовать с этими силами лежит в основе стрессоустойчивости и является важной частью саморегуляции, где телодвижение вновь выступает как основа и ресурс и как метафора. Современному человеку непросто отслеживать свои индивидуальные фазы вклада напряжения и восстановления. Они отражают личные ритмы. Некоторым людям важно «заслужить» право на восстановление, только дойдя до полного коллапса, когда двигаться невозможно. Мы можем помогать искать внутреннее равновесие, опираясь на телодвижение, исследуя ритм, временной фактор ускорения-замедления, а также силу вклада и отношения с пространством.

11. «Фразировка: Движение происходит во фразах. Подготовка и инициация определяют весь курс действий во фразе. Кинетические цепи мышечного действия устанавливаются в момент инициации и находят свое разрешение в последовательности движений и последующем завершении фразы. Последовательность мышц более важна, чем мышечная сила, для создания скоординированных движений» (Hackney, 1998, p. 47). Способ организации движения сильно связан с индивидуальным стилем, темпераментом, способом организовывать свой поток движения для взаимодействия и выполнения задач. Танцевально-двигательный терапевт знает основные способы фразировки и может помочь человеку больше понять себя (через то, как инициируется движение во фразе, какое главное намерение осуществляется при этом, какая эта фраза по своему типу) и расширить спектр копинговых стратегий.

12. «Личная уникальность: паттерн движения, как и жизнь, – это уникальное личное путешествие, приключение» (Hackney, 1998, p. 48). Каждый из нас обладает своего рода личной двигательной подписью. Способ или паттерн движения у каждого очень свой, и, когда мы начинаем его осознавать и проживать в движении, это помогает человеку глубоко соприкоснуться с собой и познать свою суть – а значит, увидеть яснее мир и людей вокруг, быть ясным в коммуникации, а это очень способствует достижениям целей и умению удовлетворять свои истинные потребности на всех уровнях бытия и отличать их от желаний и хотений, часто диктуемых массовой культурой.

Итак, мы рассмотрели три первых принципа: танец в сердце, ссылка на тело, способ видеть движение с опорой на систему Анализа движения Лабана и Основы Бартеньефф.

Наш следующий принцип: ТДТ – это один из подходов в практической психологии, а не реабилитации, ЛФК, фитнеса и т.д. (хотя она применима и в этих сферах). И мы наряду с общим названием «танцевально-двигательная терапия» все чаще используем название «танцевально-двигательная психотерапия» (ТДП), чтобы подчеркнуть работу именно с психикой-сознанием-душой человека.

Поскольку движение – это универсальное проявление жизни, то в рамках практической психологии оно дает возможность танцевально-двигательному терапевту интегрировать свой разнообразный опыт обучения, жизни и практики, свои интересы. ТДТ – это многоликая и многоуровневая система. Но это также рождает основной вопрос: «А в чем тогда, собственно, оригинальность ТДТ-подхода? Разве это самостоятельное направление?» Ведь благодаря универсальному языку движения ТДТ может быть психоаналитической, юнгианской, когнитивно-поведенческой, коучинговой и т.п., потому что любую теорию можно рассмотреть через призму движений.

В ТДТ мы ищем, можем ли рассматривать тот или иной феномен как континуум между полярностями. Символичной в этой связи является работа мышц-антагонистов – сгибателей и разгибателей. Будучи полярными, они все время работают вместе, создавая огромную палитру движений. В этом значительная мудрость тела: ему внутренне присуще объединять полярности в единство, в то время как на уровне мышления их легче разделять.

А в контексте нашего повествования первый континуум полярностей ТДТ, с которым мы встречаемся, лежит в области ее применения. Как направление психологии танцетерапия применима во многом: от развивающих занятий / групп самоисследования и личностного роста, в коучинге, в консультировании до многолетней психодинамический психотерапии. Танцетерапевт, в зависимости от своей предварительной или текущей подготовки и своего интереса, может выбрать и найти свое место на этом континууме и даже сочетать разные способы. Например, автор ведет консультации – как краткосрочные циклы, так и длительную психотерапию; редко, но бывают контракты на коучинг определенных жизненных навыков. А кто-то ведет развивающие двигательные занятия для детей и консультирует.

Часто также встречается вопрос: «Какова роль вербализации в ТДТ? Как правильно: много говорить, осознавать и мало двигаться или, наоборот, необходимо много движения, танца и мало слов?» Этот континуум также представляет разные подходы двух крыльев в ТДТ: иногда важно много двигаться и мало осознавать, и иногда – наоборот. Наш подход – удержать этот континуум и предоставить такие знания и навыки в подготовке, которые позволят танцетерапевту найти и развивать практику согласно своим интересам и открывающимся возможностям: от развивающих занятий – до длительной психотерапии.

Движение, особенно спонтанное, или спонтанный танец проявляет личность, ту самую личную двигательную подпись, выявляя стиль, набор любимых двигательных качеств и способов быть в пространстве. Такое движение в человеке говорит правду о том, что происходит, – и это интересно исследовать с позиции проявления отношений сознательного и бессознательного. Здесь мы подходим к тому, что называется психодинамикой.

В нашем подходе мы опираемся на знания психодинамики, которые изложены в психоаналитических теориях развития. Мы принимаем постулат, что спонтанные, неконтролируемые жесты и телодвижения в коммуникации и спонтанный танец являются проявлением бессознательного или не осознанными в момент коммуникации проявлениями более глубоких слоев психики – движения души/характера/отношения. Помимо психоаналитических теорий развития, мы привлекаем и другие теории, которые позволяют понять жизненные циклы человека с их целями и задачами, а также циклы развития семейных систем и групп. Именно эти знания задают в дальнейшем и язык интерпретаций, и ракурс вопросов, когда мы рассматриваем жизненные ситуации и жизненный путь человека. Например, с этой позиции будет разный взгляд на историю девятнадцатилетней девушки или молодого человека, которые стремятся найти себя, отделиться от родителей (чаще от мамы), выстроить свой социальный круг. Мы смотрим на этот запрос с пониманием, что он согласуется с основными задачами этого жизненного периода. А если с тем же вопросом обращается сорокапятилетняя женщина или мужчина? Мы понимаем, что на этом этапе многое уже определено, но тогда что происходит и каковы причины, которые заставляют человека продолжать решать задачи юношеского периода, что остановило переходы на другие жизненные стадии? Это интересно. Возможно, нужно больше поисследовать их контекст жизни.

Таким образом, мы работаем как психологи-консультанты и психотерапевты. Но фокус не только на том, что человек говорит, но и КАК (да, это классическое утверждение телесно ориентированной терапии, а именно Вильгельма Райха). КАК – это выразительный язык тела, и нам важно, как соотносятся все три уровня в человеке: когнитивный – я думаю; эмоциональный – я чувствую; и поведенческий – я двигаюсь. Танцетерапевты постоянно опираются на это триединство, помогая выстраивать связи между этими уровнями, чтобы опыт был целостным.

У танцетерапевта с Танцем в сердце эмоции рассматриваются как топливо психики и как то, что мотивирует танец. Эмоции служат мостиком между телом и психикой (Ходоров, 2016). Таким образом, в ТДТ особое внимание уделяется тому, как эмоции живут и проявляются в теле и движении. Как чувство/эмоция проживается в теле? Как можно ее выразить в движении? Рождает ли она танец, который заставляет проживать, выражать то, что живет внутри?

Уже не одно исследование эффективности терапевтической работы подтвердило: исцеляют доверительные отношения и способность удерживать фокус внимания и проживать свои чувства и эмоции. Многие направления психологии работают с этим. А мы осуществляем это через танец. Но танцетерапевту здесь непросто! Российская культура – интровертная. Если посмотреть на фольклор, танцы в основном выражают радость, праздник (это очень отличается, например, от фламенко, где можно танцевать и скорбь, и ярость вместе со всеми остальными чувствами). Когда грустно, в России обычно поют. Имея опыт ведения ТДТ в разных странах, автор не раз сталкивался с тем фактом, что ограничение на выражение чувств у россиян очень заметное: нужно сдержать их внутри, не выпустить наружу. Такой способ выражения является не только проявлением семейных установок – это именно проявление интровертной культуры. Поэтому требуется особое внимание построению доверительных терапевтических отношений и созданию безопасного пространства для исследования эмоционального материала, чтобы дать возможность человеку выразить свои чувства в движении. Это не так просто. На телесном уровне у нас много поводов для диссоциации и для того, чтобы не присутствовать в собственном теле, стесняться и прятаться.

И одна из миссий ТДТ – помочь человеку обживать свое тело, дружить с ним и учиться его глубоко слушать, быть в диалоге с ним как субъектом и быть с телом как с процессом – то есть неким потоком, который находится в постоянном изменении, и суть проявления этого потока – движение. Для того чтобы осуществить эту миссию, на первый план выходит построение доверительных отношений на основе телесновоплощенного присутствия. Об этом будет сказано чуть позже.

В нашем подходе к ТДТ важно понимание развития: мозга, психики, телодвижения, укорененность в психодинамических теориях, но нельзя обойти свойство танца, известное с древнейших времен, когда он использовался в ритуалах и обрядах для контакта с непознаваемым и сакральным. Это трансперсональная и экзистенциальная природа танца, способная соединять человека с надличностными смыслами, когда чувствуешь себя частью большего. Например, хороводные танцы издревле существуют на нашей земле, и эти традиции сохранились до наших дней, в том числе в России. Антропологи и культурологи находят в этой форме танца встречу с сакральными смыслами бытия. И в хороводах, через движения решаются задачи коммуникации на всех уровнях жизни: отношения с собой и в паре, с родом и сообществом, есть место встрече и выражению отношений с божественной сутью природы. Круги и спирали хоровода – выразители архетипических форм взаимодействия. А еще мы обращаемся к танцу как к форме молитвы и как к части целительного ритуала. И здесь духовная основа самого танцевально-двигательного терапевта важна. Конечно, это очень личный путь.

И мы предлагаем с духовных позиций посмотреть на ТДТ и увидеть ее как форму служения – когда через присутствие и открытое сердце мы приглашаем на встречу. Именно встреча от сердца к сердцу, воплощенная телесно, открывает пространство человечности, уважения и глубокого сострадания – это целительно для души с самых древних времен и остается таковым и по сей день. Именно качество встречи рождает переживание своей сути. К этому мы стремимся и это стараемся передать в своих учебных программах. Так мы стремимся к основам пробуждения воплощенной души, способной любить и творить прекрасное в этом мире, мы ищем себя и помогаем в этих поисках другим людям. Чтобы быть сердечно присутствующим, требуется много любви в сердце, которую нельзя декларировать, это переживание на уровне клеточек организма. Это всегда путь, это направление движения. Нужна теплота души, чтобы действительно начать сопровождать душу другого на ее пути.

Такой подход требует от танцетерапевта полной включенности и открытости. Но не стоит рисовать из этих высказываний некую идеальную картину. Это процесс, в котором есть такое сердечное намерение! И когда случается хотя бы несколько мгновений переживания полного присутствия и встречи в терапевтическом пространстве – можно испытать огромный целительный эффект. И это не мистика. Современная нейробиология отношений описывает все эти механизмы. В нашей школе мы стараемся интегрировать знания, которые дают современные нейронауки о связи тела и психики, об интерактивных механизмах сонастройки и о формировании отношений привязанности.

Дэниел Сигел, один из видных исследователей нейробиологии отношений, описывая процесс развития человека в рамках терапии, говорит, что, по сути, есть 12 аспектов, которые нам необходимо охватить и исследовать для развития глубоких, открытых, доверительных отношений. Он называет их 12 «С»: connection, compassion, contingency, cohesion, continuity, coherence, clarity, co-construction, complexity, consciousness, creativity, community (Siegel, 2003).

 Дюжина «С» – это: связь, сострадание, отклик на непредвиденные обстоятельства, переживание единения/общности, непрерывность опыта, согласованность, ясность, совместное конструирование, признание и осознание сложности феномена отношений, сознание, креативность и социальные связи. О чем это? Если кратко: «Когда пациент/клиент вступает в процесс терапии с психотерапевтом, в возникающих межличностных отношениях начинает устанавливаться связь [курсив Siegel]. Поскольку терапевт проявляет сострадание к субъективному опыту пациента "здесь-и-сейчас", а также к развертыванию его "ментального путешествия во времени" в прошлом-настоящем-будущем… сонастроенное общение становится неотъемлемой частью разворачивающихся отношений. Отклик на непредвиденные обстоятельства включает в себя способность одного человека своевременно воспринимать, понимать и реагировать на сигналы другого человека. Такая форма общения создает чувство общности, единения в настроенной друг на друга, резонирующей паре умов. Чувство доверия начинает наполнять эту растущую связь, и пациент может испытать чувство единения и в настоящем. Со временем непрерывность, создаваемая этими случайными связями, и восстановление их неизбежных разрывов позволяют пациенту испытывать чувство согласованности между различными состояниями сознания, что разворачиваются в терапии, при этом возникает все большее чувство ясности себя и других. Совместное конструирование общих переживаний, часто принимающее форму невербальной коммуникации, а также совместное создание историй, вплетенных в терапевтические диалоги, углубляет чувство ясности и общности. Сложность, достигаемая таким соединением, переживается как индивидуально в виде множественных слоев нейронной интеграции, так и в межличностном плане как жизненно важные формы диадического резонанса. Такой резонанс включает в себя взаимное влияние одного человека на другого и влечет за собой ощущение присутствия в сознании друг друга даже во время разлуки. Присутствуя на протяжении всей терапии, но усиливаясь по мере появления этих диадических состояний и межполушарной интеграции, сознание себя как переживаемого начинает углубляться. И осознание себя здесь-и-сейчас и самопознавательный драйв расширяются. Поток сознания пациента к максимальной сложности позволяет Я достичь наиболее стабильных, гибких и адаптивных состояний. Исцеление достигается по мере того, как подавляющие события и неоптимальные переживания развития, закодированные в различных формах памяти, освобождаются от их ограничительных или хаотических паттернов. Информация в уме становится более спонтанной, позволяя обогатить чувство открытости и связи. Энергия, высвобождаемая из такого возникающего потока, оживляет. Часто такой терапевтический прогресс связан с появлением креативности, усиливается воображение, и высвобождается врожденное стремление сознания к максимизации сложности. Наш разум создается функционированием нашего мозга и тем, как информация и энергия текут внутри нас и во взаимодействии с другими людьми. Мозг генетически запрограммирован быть социальным. На самом деле мозг запрограммирован воспринимать сигналы из социальной среды, чтобы изменять свои собственные внутренние состояния. Наш разум возникает из этой взаимозависимости мозга и межличностных отношений. Когда человек понимает, что хочет уже оставить в прошлом свой неоптимальный опыт привязанности и ограничительной адаптации, которая, возможно, была необходима для выживания, в этот момент это намерение может показаться пугающим, вызывающим сильные чувства и опасным. Имея смелость простраивать связи и создавать новые способы взаимодействия, пациенты часто осознают свое чувство принадлежности к тому Я, которое определяет связь с сообществом. Обретение смысла в принадлежности возникает по мере того, как мы присоединяемся к процессу, гораздо более масштабному, чем наша индивидуальная жизнь, определяемая кожей. Терапия начинается со связи. Наполненные героизмом путешествия в неизвестное, пациенты вместе с терапевтами исследуют прошлое, полностью живут настоящим и становятся творческими авторами будущих глав своей жизни. Затем связи выходят за пределы терапевтической диады, освобождая пациента для познания новых способов подлинной жизни внутри своего сознания и с другими людьми. Появляется свобода быть собой и быть и с другими» (Siegel, 2003).

В нашей школе мы не перестаем говорить о важности контакта как основе терапевтического процесса. По сути, такой процесс, описанный с позиции нейробиологии отношений, мы всегда называли процессом «дородительствования» в терапии. И роль телесновоплощенного присутствия здесь трудно переоценить. Оно необходимо, чтобы осуществился весь цикл целительного процесса через терапевтические взаимоотношения, описанный выше, так как это то, что нельзя изобразить. Либо оно есть, либо его нет.

По сути, танцетерапевт профессионально подготовлен для работы через полное воплощенное присутствие; имея фокус внимания на невербальном взаимодействии, он может работать и с травмами ранних отношений, и с вопросами привязанности, иногда даже не обращаясь к ним напрямую, а именно через качество своего присутствия и принимающий взгляд, который нельзя изобразить, можно только быть таковым. Конечно, любой хороший психолог-консультант/психотерапевт владеет этими качествами. В ТДТ существует особое внимание к невербальному выражению, поэтому ему отведено много места, и оно формирует методологию ТДТ. В то время как в других школах способ видеть, понимать и обучать терапевтическому контакту не сфокусирован так сильно на движении и теле. Быть, оставаться воплощенным – непросто, в том числе и в терапевтической позиции. Взаимодействие на телесно-двигательном уровне – это очень сложный и многоуровневый феномен.

У танцетерапевтов есть такая практика, которая называется «аутентичное движение» (Бирюкова, 2005), где специалист может продвигать, протанцевать то, что остается после сессий, чтобы понять больше свой отклик на человека и его внутренний мир, соприкоснуться и прожить чувства, которые могли остаться не осознанными в сессии. В этой практике есть Движущийся и Свидетель. Это всегда отношение: между тем, кто двигается, и тем, кто его видит/свидетельствует. Свидетель постоянно совершенствует навык полностью соприсутствовать с другим и руководствоваться видимым движением Движущегося, открываясь при этом тому опыту переживаний, образов, историй и воспоминаний, которые разворачиваются внутри как отклик на резонанс с Движущимся. Это похоже на процесс сновидения, но на основе полного присутствия и включенности в происходящую реальность. Есть один секрет: танцетерапевт внутри всегда Движущийся, который движется вместе с другим, и он же – Свидетель. Свидетельствовать себя и другого и свидетельствовать общий танец – это очень непростое мастерство. Есть такой навык, который называется «расщепленное внимание». Он позволяет одновременно отслеживать происходящее вовне и внутри с опорой на видимое движение. Аутентичное движение помогает оттачивать мастерство присутствия, внимания и ментализации опыта, глубокого слушания и встречи. Те танцевально-двигательные терапевты, которые принимают эту практику как свою регулярную дисциплину, имеют большой дополнительный ресурс – как пространства проживания и осознания, когда мы соединяем все уровни бытия в один взаимоподдерживающий поток: тело – эмоции – сознание и дух. Эта практика учит овладевать своими историями, обретать ясность, выдерживать неизвестность и, когда ничего не происходит, учит доверию, уважению и соблюдению границ сознательного и бессознательного и раскрывает богатство сновидческого символического пространства. Когда мы работаем на сильной телесно-двигательной сонастройке, необходимо овладевать континуумом такой полярности, как «слияние-дифференциация» (Wyman-McGintry, 2007). Аутентичное движение с его четкими правилами взаимодействия и вербализации опыта помогает танцетерапевтам оттачивать мастерство сонастройки и при этом усиливать укорененность в своем опыте, в своих границах, исследовать и углублять психосоматические связи внутри своего пространства, поддерживая таким образом собственную целостность и глубину. В нашей школе эта практика любима и включена в подготовку танцетерапевтов и в последующую профессиональную поддержку и отражает философию нашей школы: двигайся сам, поддерживай танец в сердце, исследуй явления через движение, чувствуй, проживай и найди то самое важное слово, что передает опыт, служи через любовь, уважение и сострадание к людям, через неподдельный интерес к судьбам других с намерением поддержать людей на их пути к себе, в их самореализации и развитии чувства внутреннего благополучия и душевного комфорта. Освободиться от страданий невозможно – это часть нашей жизни. Страдания и непереносимая боль заставляют людей замыкаться, агрессировать, ненавидеть, унижать и унижаться. Человек телесновоплощенный – это человек чувствующий, умеющий выдерживать эмоциональные энергии – а значит, способный быть более целостным и человечным по отношению к себе и к другим.

В завершение хочется сказать, что, возможно, выделенные аспекты кажутся набросками разных сфер, уровней. Но когда мы смотрим через призму целостного движения, то это похоже на грани многоугольника со сложной мозаикой. Можно представить, что увидеть все сразу невозможно и нужны разные очки, через которые нужно смотреть. В этой статье мы не использовали все возможные очки, чтобы увидеть все грани. Но задачей было сформулировать несколько главных точек в философии и духовных основах, на которые опирается сейчас наша московская школа танцевально-двигательной терапии Ассоциации ТДТ и на которых будет строиться ее дальнейшее развитие.