Тревога. Контроль. Забалтывание.

Как было бы чудесно, если бы была возможность не иметь детских травм, разочарований, обид, непринятия, отвержения, нелюбви. Но, к сожалению, ни один человек не может похвастаться чистым списком, а точнее отсутствием травм. Детских травм, которые несутся по жизни, если они не проработаны, и обрастают защитами. 

И если защиты крепки - то это большая победа. А если нет? Что в общем то гораздо чаще случается. Или если защиты есть, но они не работают, или работают через раз? Тогда жизнь может стать невыносимой. Отравленной. Ядовитой и изматывающей.

Она всегда знала, что ее не любят. Именно не любят, и ничего больше. И когда она задавала этот вопрос, всегда получала ответ: Что ты выдумываешь? Тебе кажется. У тебя больное самолюбие. Но все говорило об обратном. То она не так сядет. То не то скажет. То оказывается, что она бездарь. То слишком болтлива, то слишком молчалива. То ноги слишком тонкие, то слишком кривые. А еще нос, который никогда не дышит, но так раздражает своим шмыганьем. 

К 10 годам она точно знала, что ее как минимум никто не любит. А многие просто терпеть не могут. Если рядом молчали, она становилась вся каменная, и чувствовала неприязнь к себе. Молчат - значит ненавидят. Выносить это ей было чрезвычайно сложно. И поэтому она решила забалтывать свои чувства. Она говорила с каждым, кто стоял рядом. Просто так. На всякие глупые темы. И если собеседник не включался, она была точно уверена, что она дрянь, и ее ненавидят. А если дружелюбно заговаривал - могла какое то время считать себя человеком. 

Пришла она консультацию уже в 35. Измотанная. Неуверенная в себе. Трое детей, муж, блестящее образование. Круги под глазами, темный цвет лица. Нет, лица на ней не было. Были видны постоянные думы и анализ, который ох как видны на лице любого человека. Ни днем, ни ночью она не могла расслабиться. Она должна была все контролировать: как ее дети, что с ними, как муж, не нашел ли он кого-нибудь, как она сама? Ведь вчера сосед даже не стал с ней разговаривать. Как в детстве. И она опять чувствовала себя дрянью. той маленькой дрянью, которая не могла выползти из этой ямы собственной плохости. 

Она как и раньше заговаривала со всеми. Заполняла собой паузы. Была приветлива и отзывчива. Но внутри давно все умерло. Выдохлось. Устало. 

Что же больше всего изматывало ее? Ведь родители, которые изредка приходили посмотреть на внуков, обязательно произносили: опять тебя что то не устраивает. И она не знала, как объяснить, что с ней. как и в детстве. Они говорили одно, а чувствовали совсем другое. двойные послания просто убивали ее. Но родители говорили: верь словам. Что тебе все кажется. И она опять заговаривала то чувство, которое подходило к горлу. Чувство нелюбви, неприятия, одиночества, покинутости. 

Что ей хотелось сделать на самом деле? Ей хотелось послать всех подальше. Ее защиты были взломаны. А силы были на исходе. 

На встрече мы решили, что она в основном будет молчать. А все свои мысли приносить на терапию. Мы условились, что я буду внимательно слушать ее, что тут не будет сомнений и обесценивания. Она сама хотела этого. У нее было много, чего сказать. Она хотела выговориться. Сдуться. освободиться. И  на терапии у нее это получалось. Не сразу. Но она это делала. Она слышала себя. Понимала себя. 

Что же ее больше всего утомляло и изматывало? Ее собственные защиты. Ее страх встретиться с собственной неполноценностью диктовал ей изматывающую манеру поведения. А контроль все на свете стал стилем жизни. Стилем изматывающей жизни. И это так. Так это было. Было, пока она не поняла, что с ней происходит. Какие запускаются механизмы, и какие чувства подавлены. А еще много стыда, много страха и много эмоций. Вот, что скрывали ее защиты.

Да, убегая от одного, часто мы замещаем это другим. И это другое не дает нам покоя и полноценной жизни. И тогда жизнь проходит без нас. Но под маской "якобы неуязвимости".