Рана на теле и рана в душе

Мы все с детства привыкли падать и сбивать коленки. Случайно резать пальцы ножами на кухне и сбивать мизинцы ног о ножку шкафа. И в этом нашем опыте есть множество параллелей, которые можно символически перенести и на психику. 
 
Мы все помним, что держать физическую  рану в неприкосновенности  относительно  просто. И нам это удается именно потому, что она видна. И у нее четкие границы. Просто глядя невооружённым глазом, становится понятно, что можно делать рядом с этой раной, а чего не стоит, если не хочешь причинить себе боль.
 
То же самое и с раной другого. Физической раной. Когда она видима и достаточно четко локализована, то и обращение с ней сильно облегчается. И вроде как у всех давно на слуху, что нужно делать с раной - не касаться ее, прикрыть от других, пить антибиотики, чтобы предотвратить инфекцию, пересмотреть и ограничить свою активность на время заживления раны, при необходимости пить обезболивающие.
 
И совсем другое с психическими ранами. Они мало того, что не видны, так и ещё непонятно, куда они пустили свои корни. То есть, они не имеют четких границ и описать их не так легко, как физические раны, потому что наша психика и ее конфигурации (а тем более раны) не менее многообразны, чем наше тело и физиология.
 
И тогда получается, что с одной стороны это психическое ранение невидимо, а с другой стороны вроде как и словаря точного нет, чтоб его описать. Я тут опять вернусь к нашему телу. Потому что именно так проще оценить важность сформированного словаря о своей боли. Когда человек говорит нам, например: "У меня обострение панкреатита", то мы сочувственно киваем и, даже не спрашивая, уже не пригласим его в ресторан экзотической кухни. Если нам говорит знакомый: "Что-то сердце шалит в последнее время", то мы не пригласим его на утреннюю пробежку или за компанию в спортзал. Но с ним вполне можно выпить зеленого чаю и обсудить интересную книгу. Или сходить в кино.
 
И это ведь тоже невидимая боль. Но в обществе уже прижилось знание, что она реальна. Она уже описана и задокументирована, о ней можно узнать из миллионов источников. Ходить к врачу не зазорно и даже поощряется. Это боль, которую признали как факт, даже если у нее нет внешних проявлений, кроме слов самого человека о том, что он ее испытывает.
 
И совсем другое дело с болью психической. Как ни горько, но чужая душевная боль часто может быть обесценена и потому очень сложно получить помощь. Потому как появляется ощущение, что "мне нечем ее доказать", а своих слов вроде как не достаточно. И долго может быть не понятно, что же именно может становиться триггером, усиливающим это болезненное переживание. А потому будет казаться, что усиление боли возможно от чего угодно. Это пугает само по себе и очень ограничивает жизнь.
 
Так вот, я о чем. Если вашей душе больно, то ваших слов об этом достаточно для того, чтобы обратиться за помощью. Здесь не нужны доказательства. Психологу важна именно ваша субъективная реальность. И тогда уже можно будет искать то место, где болит. Обнаруживать его границы, искать способы, как не задевать больное место. Оберегать свою рану, пока она ещё очень свежая. Пить символические антибиотики в виде поддержки и принятия, неосуждения и возможности быть услышанным именно так, как сам себя переживаешь. Что-то больше понимать про то, что не надо "бежать марафон на сломанных ногах". Но что пока ноги заживают, можно вышивать крестиком, лепить из глины гончарные шедевры и говорить. Много говорить о том, как внутри ощущается сейчас эта невозможность бежать марафон. Оплакивать эту невозможность. Понимать, что жизнь как-то удивительно продолжается и искать то, что все-таки возможно прямо сейчас. А ещё - мечтать и строить планы на будущее с учётом пережитого, обнаруживая свои ограничения и новые, доселе недоступные возможности. Обнаруживать себя. 
 
Со мной это все возможно. Приходите. В Киеве очно или в скайпе, где бы вы ни находились.