Я - дочь погибшей матери.

В то время, 12 лет назад, меня наполняло столько боли и ненависти, что я думала сойду с ума, если не отомщу этому врачу. Врачу, которая в последний раз видела мою мать живой и ничего не сделала. Я обвиняла врача в том, что моя мать умерла. Потому что мне надо было кого-то обвинить. В противном случае, я не справилась бы внутри себя с этой болью.

Моя сестра врач. Она мне и сказала, что сделать ничего нельзя было. Она же и рассказала, что есть непрекращающаяся война – между врачом и болезнью. Иногда врач побеждает, иногда проигрывает. Но всегда борется. Спустя много лет, я поняла одну мысль – если время человека на земле окончено, то любой доктор бессилен.

Я – дочь погибшей матери и отца. И я психолог.

И я точно знаю, что в момент острого переживания горя хочется найти виноватых. И хочется отомстить. Хочется сделать также больно, как сделали тебе.

А ещё я точно знаю, что ненависть не поможет пережить боль. Впрочем, как и поиск виноватых – это суррогат проживания боли. Боль так не вылечивается, а, наоборот, укореняется внутри и сильней болит.

Как специалист по утрате я знаю, что когда находишь виноватого и мстишь, то как будто бы появляется смысл жизни. Но это опять суррогат. Безусловно, после утраты пересматривается жизнь и смысл, но месть – это не про смысл. Потому что всё, что оставляет после себя месть – это пустота.

Всё это я знаю не только как специалист, но и как женщина, рано похоронившая своих родителей и научившаяся жить дальше. Без груза ненависти и поиска виноватых. Со светлой грустью по ушедшим родителям.

На протяжении всей своей жизни и трёхлетней работы в детском хосписе, я повстречала хороших врачей гораздо больше, чем плохих. Более того, я не встречала ни одного врача, которому было бы внутри глубоко наплевать на пациента. Санитарок встречала, и даже медсестёр. Врача – нет.