Почему по детским проблемам я работаю не с детьми, а с родителями

Родители часто считают, что психолог может (и должен) «исправить» им ребенка.

У ребенка, как правило, присутствуют какие-то виды нежелательного поведения – тревожность, стеснительность, агрессивность, конфликтность, капризность. Родители хотят, чтобы им ребенка «починили» и он снова стал, «как новенький».

Каждый раз в таких случаях я рассказываю родителям о том, что семья – это система, и бессмысленно работать с ребенком вне ее.

Родители часто сопротивляются этому определению, ведь это подразумевает, что они сами должны что-то делать, чтобы произошли желаемые изменения. И это так и есть!

На это нередко отвечают:

Если родители отказываются от взаимодействия с психологом, я вынуждена отказываться от работы с этим ребенком, как бы мне ни хотелось помочь. Дело не в принципах или какой-то особой профессиональной вредности – просто работа будет бессмысленна. Нельзя изменить ребенка без участия его родителей, ведь мама и папа – самые важные люди в окружении ребенка любого возраста.

Вот примеры несостоявшегося взаимодействия.

Случай 1. 
Моя знакомая попросила взять ребенка на консультацию с формулировкой «агрессивное поведение». Обычный, нередкий запрос. Выясняю особенности ситуации.

Мальчик, 9 лет - агрессивное поведение. Папа уходил из семьи. Мама отвезла сына к бабушке и дедушке в другой город, где он и жил большую часть времени. Сейчас мама забрала его назад - папа вернулся в семью. Мама была уже у нескольких специалистов, но считает, что они недостаточно квалифицированы, так как говорят, что с ребенком в целом все нормально. Просит помочь.

Уже из этого краткого рассказа видно, что проблема не в ребенке, а в семейной системе. Что произошло в этой семье? Ребенку не дали главное – базовое доверие к миру. В его жизни не было стабильности и уверенности в том, что, чтобы ни случилось - есть часть мира, в которой его всегда любят и ждут, где можно не бояться.

Папа ушел, а мама отдала ребенка бабушке и дедушке. Мы можем сколько угодно объяснять, что на это была масса причин, что так было «лучше», что не было других вариантов – для ребенка всегда все выглядит однозначно: от меня избавились. Я никому не нужен.

Потом семья восстановилась и ребенка вернули в нее. Агрессивность мальчика – ответ на украденное доверие. Он больше не верит родителям, ведь один раз они уже оставили его. Сейчас он показывает родителям свою худшую сторону, проверяя, не уйдут ли они снова. Это как проверка на прочность: «а если я буду вот таким, меня будут любить? а если еще хуже?».

Ребенок отчаянно нуждается в сбросе накопившейся агрессии, которую нельзя проявить напрямую к тем, кому она адресована, а также в устойчивой платформе, вере в то, что его больше не оставят.

Родители не хотят слышать об этом. Они хотят «волшебную таблетку» от агрессивности, Хотят, чтобы изменили ребенка, а сами меняться не готовы. Мама продолжает искать «компетентного» специалиста, который все исправит. От совместной работы она, как и ожидалось, отказалась.

Случай 2.

На прием пришла мама 13-тилетней девочки. Ее беспокоили перепады настроения у дочери, «неправильное» поведение с мальчиками, «ненормальные» желания, депрессивный настрой, истерики, эмоциональная неустойчивость и многое другое. Часть из озвученного была совершенно нормальной для подросткового возраста, но многое настораживало.

Выяснилось, что в семье строгий папа, который решил, что, чтобы не случилось «чего-нибудь» с дочерью, нужно тщательно и строго за ней следить и никуда ее не выпускать.

«Чего-нибудь» - это подростковая беременность, нежелательное общение с мальчиками, наркотики, алкоголь, сигареты, ранний секс. Девочка была буквально в  изоляции -  только в школу и из школы, никаких друзей и подруг, никаких «гулянок», только учеба, нечего «о глупостях думать!».

Мама решила пойти к психологу, чтобы выяснить, как сделать так, чтобы дочь стала такой же послушной, как это было до 11 лет. После подробной беседы она согласилась со мной, что строгость «чересчур» и, хотя опасностей много, в клетке взрослеющего человека никак не удержать.

Но сказала, что ничего не может поделать, потому что все в семье решает отец. Даже сама мама без его разрешения ничего не делает, и на консультации она тайком… Он бы не позволил.

Что же получается? 
Среда не изменится, тяжелая социальная ситуация вокруг девочки – тоже. Папа - «кремень», и взаимодействие совершенно исключено. У психолога нет практически ничего, чем он смог бы помочь, ведь именно из-за ситуации в семье и разрастаются проблемы!

В конце беседы я с грустью предупредила маму, что дальше будет только хуже, если «гайки» не открутить… Через год мама позвонила со слезами с той же просьбой «сделать что-нибудь с дочерью», потому что она начала себя резать и дважды сбегала из дома. Ситуация в семье не поменялась, а только усугубилась.

Каждый раз, когда я слышу такое – мне невыносимо грустно. Это состояние, которое можно описать фразеологизмом «опускаются руки». Я чувствую себя как, наверное, чувствуют себя врачи в больнице, в которой нет лекарств кроме зеленки и полностью отсутствует оборудование. «Лечите! Вы же врачи!..»

Уважаемые родители! 
Я хочу обратиться к вам.

Когда психолог говорит, что нужно ваше участие в работе - вас не пытаются уличить в том, что вы виноваты в происходящем! Дело вообще не в том, кто виноват, а, как водится, в том, что с этим делать.

Важно определить причины и максимально результативный путь к выздоровлению, к решению проблемы, который, как правило, лежит через вас или по крайне мере рядом с вами.

Я работаю с разными запросами, и мой более чем десятилетний опыт показал, что 80% проблем детей прямо или косвенно связаны с родителями, с семейной ситуацией и могут корректироваться только при однозначной включенности взрослых, при их готовности к этому процессу.

Приводя ребенка к психологу, не надейтесь, что все сделают за вас. 
Психолог проводит с ребенком один час в неделю, а все остальное время – вы. ДЕЛАТЬ придется вам, а специалист найдет причину затруднений, подскажет самый короткий путь и будет вашим проводником, подсказывая и корректируя дорогу по ходу. Это важно понимать.

Одна мама, которая удивилась тому, что прийти на первую консультацию нужно одной, без ребенка, сказала: "Как это, интересно? Это все равно, что вырезать аппендицит, не трогая аппендицита!".

Неожиданная, но очень говорящая метафора. Ребенок - не аппендицит, и "вырезать" мы ничего не будем. Продолжая медицинскую тему, мы скорее приводим в порядок системы всего организма, чтобы ни один орган не давал сбоев.

Однако, если взаимодействие состоится со всех сторон – родители, ребенок и психолог – у проблемы просто не останется шанса! Я вам этого искренне желаю и сама с радостью участвую в этом процессе.