Огонёк надежды

Мне позвонила мама девочки восьми лет. С одной стороны она спрашивала о моих возможностях и говорила про то, что готова подстроиться под меня, но при этом настойчиво продвигала то, что хочет она. Вот здесь я ощутила на себе ее давление и мне пришлось твердо обозначить свою позицию: каким составом им необходимо прийти, объяснить для чего это нужно и насколько это важно. После чего нам удалось договориться.

При встрече я наблюдала за ними, чтобы отследить все переживания, которые у меня возникали в связи с ними. Во мне поселилась тревога и печаль. И эти переживания не покидали меня до конца встречи. Хотя на первый взгляд все выглядело благополучно. 

Мама «влетела» в кабинет и сразу заняла все пространство в нем. Она держалась очень уверенно. Папа был так же внушителен в своей уверенности, но он был более сдержан и немногословен. Вслед за ними вошла дочка. На фоне своих родителей она была незаметна, и казалось, что занимает мало места, настолько она выглядела хрупкой и прозрачной. Еще мгновение и растает. Она присела на краешек стула, при этом стараясь ровно держать спину. Я не могла отвести от нее взгляда, всматриваясь в нее. Но мне не удавалось сделать это в полной мере, так как важно было выслушать каждого. Именно девочка и послужила поводом обращения. 

«Она ничего не хочет делать. Ленится.»- рассказывала мама. Для меня подобное заявление относительно восьмилетнего ребенка показалось необычным. Я стала прояснять, что же мама имела в виду когда говорила о лени своей дочери, как и когда ситуация, с которой они пришли, приобрела статус проблемы и сподвигла их прийти ко мне. Передо мной стала разворачиваться следующая картина.

Девочка всегда была любопытной, активно познавала мир. Очень рано обнаружился ее интерес ко всему, чем можно рисовать. Предметы, которые она брала в руки, сначала тянула в рот, а потом обязательно пробовала может ли он прочертить линию или нет. Наличие данной способности вызывало у девчушки бурю радости. Родители решили поддержать ее интерес и накупили карандашей, фломастеров, мелков. На улице все было хорошо. Малышка брала мелки и по долгу рисовала на асфальте. Проблемы возникали только дома, когда ребенок начинал рисовать на всем, где это было возможно и наотрез отказывался рисовать в альбоме. Тогда последовал первый поход к детскому психологу, где им посоветовали повесить рулоны бумаги в комнате дочки. После чего спонтанного творчества стало меньше. Все было хорошо пока пятилетнего ребенка не начали готовить в престижную школу. На тот момент у нее были занятия английским языком три раза в неделю, фигурным катанием каждый день, музыкальная школа три раза в неделю и,наконец, добавилась подготовка к школе шесть дней в неделю. Дочка домашние задания делала с неохотой, медленно, подолгу. И как только возникала минута свободного времени, она усаживалась рисовать и могла это делать часами. В этом родители усмотрели угрозу и причину не желания готовиться к школе, а ведь для них это было очень важно. Они уже расписали будущее своего ребенка и оно было блестящим, так как именно дочке через несколько лет предстояло встать во главе семейного бизнеса. И школа была лишь одним из шагов на этом пути. Альбомы и карандаши были конфискованы. Но ситуация не изменилась. Несмотря на все опасения и к большой радости родителей девочка поступила в школу. Учеба продвигалась не просто. При этом она не переставала рисовать, только теперь ручкой или простым карандашом в блокноте, с которым она не расставалась ни на минуту в школе, дома, на занятиях английским, на тренировках, на  музыке. Наказали, категорически запретили. Некоторое время назад родители обнаружили рисунки своей дочери под потолком, над плинтусами, замысловато вплетенные в общий рисунок обоев, и за шкафом. Здесь в ход пошли угрозы. После этого ребенок изменился. Девочка не могла проснуться по утрам, перестала есть, стала вялой, апатичной ко всему происходящему. Все преподаватели как один стали жаловаться, потом в их жалобах появилась тревога. Обошли всех врачей и именно там родителям порекомендовали обратиться к семейному психологу, так как не находили со своей стороны причин состояния ребенка. Что же произошло? 

Родители хотят, чтобы их дети были счастливы и им кажется, что они знают как это можно сделать. Так бывает по разным причинам: слепая любовь, нереализованные мечты, амбициозные планы, желание быть хорошим родителем, чувство вины не позволяют видеть своего ребенка и его понимать. Им становится сложно рассмотреть его сквозь стену своих представлений и ожиданий. Они целенаправленно своими действиями начинают его подгонять под созданный образ. Сначала ребенок сопротивляется. Но если давление только усиливается, то в конце концов он сдается и наступает апатия. Потому что маленькой личности приходится пожертвовать собой, своими интересами, ради любви родителей. 

Когда семья пришла я почувствовала тревогу родителей за дочку и печаль ребенка, который прощался с возможностью рисовать. Я предложила девчушке бумагу и карандаши, на секунду в ее глазах появился огонек, но она с опаской посмотрела в сторону родителей и сказала, что не хочет. Огонек погас.

Я была очень аккуратна в подборе слов, когда давала рекомендации. Эта семья страдала и любое неверное слово могло причинить боль и спровоцировать защитное поведение. Мне важно было, чтобы они меня услышали: о том что необходимо вернуть рисование в повседневную жизнь дочери, ибо для нее рисовать, что дышать; немного разгрузить и оставить только те занятия, которые нравятся; если это невозможно, то составить график таким образом, чтобы были хоть раз в две недели разгрузочные дни, а лучше, чтобы в течении дня был хотя бы час свободного времени, когда дочка может занимать всем чем захочет и занятия под грифом «надо» чередовались с грифом «хочу»; организовать пространство, где родители не могли диктовать как его наполнить. Поблагодарив, они ушли.

 Это была разовая консультация, после которой я их больше не видела. Помогла ли я им? Я не знаю. Но очень надеюсь, что они меня все-таки услышали и на смену тревоге и печали в их семье поселилась любовь и радость.