Карл, они положили мокрый порох! Проективная идентификация и шизофрения

Пациентка на сессии говорила о том, как она устала ждать, ждать «прихода нового мира, прихода любимого человека». Она вопрошала, когда же закончатся психозы. Мои интерпретации сводились в основном к тому, что пациентка злится на меня, а то, что я не справляюсь со своей работой и не могу ей помочь. На что она отвечала: «нет, это я не справляюсь с психозом», или «ну вы же знаете, что вы хороший психотерапевт». И уже в конце сессии закончила вопросом: «как вы думаете, мне надо мало кушать? Я поела одну тарелку и отодвинула. Дальше мне лень что-то делать. Мне говорят кушать хлеб».

Терапевт. у нас как будто много времени и нет темы для обсуждения. С другой стороны – мало времени и мы не успеваем поговорить.

Пациентка. Карл, они положили мокрый порох!

Психотические пациенты в коммуникациях с другими интенсивно используют проективную идентификацию, первичная цель которой избавиться от нежелательного. Надо заметить, что проективная идентификация происходит только в отношениях. Т.е. обязательно нужен объект, в которого можно вложить нежелательное или невыносимое, а также который примет нежелательные невыносимые эмоции, сможет их переработать и вернуть их в более выносимой форме и субъект (проецирующий). Например, когда младенец испытывает страх, он показывает это плачем. Задача мамы понять, что происходит с ребенком, не испугаться самой и выдержать его чувства и вернуть ребенку в более переносимой форме. Все, наверное, знают потешки для успокоения ребенка, такие как: У киски боли. У собачки боли. А у моего малыша заживи-заживи-заживи.  Или: У лисы боли. У волка боли. У моего сыночка (дочки) боль на берёзку в лес улети. Эти и многие другие потешки направлены в первую очередь на успокоение ребенка путем отдавания или вкладывания боли в другого (киску, собачку и тд). Так ребенок учиться переживать болезненные переживания.

Эдит Харгривз писала, что в анализе терапевту в контрпереносе приходится выдерживать непереносимое неопределенно долго. И иногда «верно сказанная интерпретация» о том, что чувствует пациент, заставляет его вновь и вновь переживать болезненные моменты своей жизни. И «большим облегчением» для пациента оказывается то что «аналитик способен проработать свои болезненные чувства в контрпереносе» и таким образом оказывается способным дать «эффективную интерпретацию».

Джеймс Стрэчи 1934 дал понимание что такое «спонтанная интерпретация». Интерпретация состоит из двух фаз. Сначала аналитик дает возможность пациенту осознать свои импульсы, чувства, которые прямо сейчас «сознательно будут направлены на аналитика». Чтобы сделать эту интерпретацию аналитик должен быть включенным в ситуацию здесь и сейчас, быть в ясном сознании и понимать перенос, чтобы направить интерпретацию в «точку наибольшей тревоги».

И теперь вернемся к моей пациентке. Всю сессию в переносе она мне говорила как ей тяжело без меня, как она терпела, и прожила пять дней без психоза, т.е. без меня. Четыре дня длинного выходного и сегодня пятый день она жила в ожидании нашей встречи. И в конце сессии: «мне надо мало кушать?», - одна сессия это так мало, хватит ли ей до следующей сессии. И моя интерпретация о малом количестве времени, пациентка цитатой из Мюнхгаузена мне сказала, что я подмочила ее порох, и она не улетит в психоз, она дождется следующей сессии.