Квартирный вопрос. А чья квартира?.. Психология наследства. Часть II

Итак, в прошлый раз мы рассмотрели причины, по которым передается негативный семейный опыт в наследственных делах.  Прежде , чем говорить непосредственно о психологии наследства, рассмотрим то, что из чего она возникает – некоторые вопросы психологии  собственности. Изучим  варианты, наиболее популярных спорных и сложных с психологической и правовой точках зрения  ситуаций у нас  в стране, возникающих между родителями и детьми, пока все еще живы.

 Вообще, на мой взгляд , психологические термины : «патологическое слияние», «симбиоз» и «нарушение границ» становятся очевидно понятны при изучении  схем распределения  семейного имущества. Расскажите мне, что, кому и как принадлежит и я расскажу вам про ваши психологические проблемы с родственниками и с самим собой.  При психологическом симбиозе человек , как правило, плохо представляет себе свои имущественные права и обязанности или строит на эту тему иллюзии, которые впоследствии становятся причиной разрушительных семейных конфликтов. Рассмотрим две ситуации, которые касаются детско-родительских отношений. Одна  из них носит исключительно отечественный  характер, вызванный  экспериментами наших предков с частной собственностью и государством☺.  

Кому принадлежит квартира?

Есть такой сложный момент в психолого-правовых отношениях как право и чувство собственности. Очень часто чувство собственности  не подкреплено реальным правом собственности. Мы имеем дело с двумя типичными ситуациями.

1) Ситуация с приватизированной квартирой.

Большая часть жилого фонда в Советском Союзе формировалась из квартир, которые государство передавало гражданам на правах социального найма. То есть эти квартиры принадлежали государству. Их нельзя было дарить и завещать. Туда можно было прописывать. Поэтому человек стремился предполагаемых наследников в свою квартиру прописать до своей смерти. В случае патологического недоверия своим наследникам наследодатель не прописывал никого и квартира возвращалась государству. Такие случаи были редки, однако, они случались.

Прописка при этом являлась суррогатом права собственности и подтверждала права на проживание в этой квартире. В сознании людей  прописка до сих пор обладает таким же серьезным статусом как в Советском Союзе.  Это ошибка.  Сейчас прописка это просто регистрация по месту жительства и в некоторых случаях (весьма ограниченных) она дает право проживания в квартире, даже если собственник квартиры против этого. Закон идет по пути защиты прав собственника и через суд можно выписать любого совершеннолетнего и не обладающего особым статусом человека.

Империя рухнула и постсоветские граждане получили право на приватизацию этих государственных квартир – то есть государство буквально одаривало своих граждан правом собственности.Дети приравнивались в правах к взрослым и могли стать со-собственниками квартиры. Например, если вас четверо в семье, у каждого могло оказаться по 25 процентов от квартиры. Также дети могли и не стать со-собственниками, но за ними оставалось право проживания. Такое положение вещей привело к некоторым психологическим особенностям :

 1) Государство уравняло детей и взрослых в правах , но многим родителям свойственно считать эти квартиры   своей собственностью, потому что государство одаривало граждан часто не просто так, а за определенные заслуги – много лет работы на одном предприятии, например. Также получение квартиры  часто сопровождалось  многолетним хождением по чиновникам ( так называемое «выбивать квартиру») и психологически относится к достижениям родителей.  Логика в этом определенно есть, потому что родители часто на самом деле вкладывались в эти квартиры определенными усилиями, а  детям она досталась даром в силу исторического момента. Поэтому нередка ситуация, когда  у детей собственность  вроде есть, но они никак не могут ей воспользоваться и распорядиться, кроме как жить вместе с родителями.  Часто такая квартира просто не делится на всех заинтересованных лиц в силу их малой доли.

По моему опыту такой вариант часто ведет внутреннему  семейному конфликту   и побуждает детей либо уходить из родительской семьи и символически «терять» свою собственность фактически до момента смерти одного или обоих родителей , либо жить с родителями.  Уходят дети часто с чувством обиды и несправедливости (им пришлось потерять свое). Иногда оставляют место братьям или сестрам, которые первые создали семью и готовы жить с родителями.

Живя вместе с родителями  в современном нам мире человеку сложно стать психологически взрослым – часто эти дети до тридцати лет не создают семью, не знают как жить самостоятельной жизнью, не вносят лепту в общие расходы (самый популярный вариант – не платят за коммуналку и покупают продукты только по своему желанию).   Они не взрослеют или делают это слишком медленно, находятся в симбиотических отношениях  с родителями.  Эти дети обращаются к   психологам  с жалобами на проблемы с построением  полноценных отношений. При анализе семейных отношений обнаруживается запутанность психологических ролей – дочь может занимать место отсутствующего мужа матери или относится к родителям как к детям.  Отмечу особо, что дети как правило, очень долго не интересуются кому и как принадлежит квартира. При симбиотических отношениях непонятно кто чем владеет и кто за что отвечает. Эта тема не обсуждается или замалчивается. Дети  в силу детского эгоцентризма склонны считать своим то, что таким не является, а родителям свойственно обещать детям будущие блага (например наследство) за конкретные услуги или послушание в настоящем моменте.  

Бывает, что дети выбирают путь войны за свое имущество и пытаются делить эти приватизированные  квартиры (по факту если оба родителя живы и живут вместе это очень редко происходит). Это может привести к серьезному  конфликту. Родители чувствуют возмущение, думают, что дети их не любят и хотят от них только ресурсов. Им кажется это несправедливым, они не готовы менять образ жизни к худшему.

Впереди зрелость или старость и возможностей увеличить ресурсы часто нет, а позади много лет труда или других усилий по получению квартиры.  Чисто психологически активируется древний страх перед детьми (вырастут и все отнимут) и в качестве защиты родители пытаются применить жесткие способы сохранения власти над ситуацией. Часто в этот момент дети и родители «проклинают» друг друга, бросаются  словами-бомбами : «ты мне не мать, ты мне не сын» и т.д. Происходит активная  травматизация семейной системы, которую сложно остановить. В этой ситуации ситуация  регулируется архаическими чувствами, «коршунизмом» по меткому выражению одного моего знакомого.

Одновременно у родителей есть  не всегда осознаваемое чувство вины – юридически дети имеют право на часть квартиры. Родители начинают чувствовать себя «плохими». И не всегда могут предложить детям компенсацию.  Они говорят детям – заработай сам или живи с нами. Заработать на квартиру сложно, дети начинают квартиру снимать  или искать партнера с квартирой (если они двигаются к психологической взрослости и созданию своей семьи), что часто приводит к серьезному ухудшению уровня жизни детей. Появляется зависть.  Если смотреть с точки зрения психологии развития – это самый здоровый вариант☺ . Зависть побуждает детей достигать благополучия своими усилиями, а не ждать его от родителей.

2) Второй вариант.  Обычная квартира, купленная родителями.

Если дети родились после приватизации в уже совсем других условиях, когда государство больше никому ничего не дарило (не будем рассматривать особые случаи многодетных семей и т.д. , у них особая  и редкая ситуация), то психологические особенности возникают совсем другие.

Юридически  дети не имеют никаких прав на имущество родителей при их жизни, кроме права получать содержание и  права проживания в квартире, где они прописаны до своего совершеннолетия.  После  достижения совершеннолетия (18 лет по общему порядку) у родителей есть возможность выписать совершеннолетнего ребенка из квартиры через суд при наличии определенных оснований (не проживает, не платит за коммуналку и т.д).

Однако, в сознании ребенка, который вырос «в своем доме» этот дом ему как-то принадлежит. Особенно, если он рос в нем  с раннего детства. Его учили беречь именно это имущество, не рисовать именно на этих стенах, осваивать предметное пространство, наверняка говорили – это же твое, береги это. Так, у ребенка формируется одно из самых ранних  и важных чувств – чувство собственности. И это нормально и хорошо. Добавьте сюда модную для поколения, которое наиболее активно сейчас прирастает ресурсами, детоориентированность (она формулируется в философии – главное, чтобы дети  были счастливы и все лучшее - детям) . Свежие поколения растут с весьма развитым чувством собственности и настроены на активное потребление, что поощряется родителями.

Философия «детского счастья» зачастую приводит к большому смешению финансовых границ (бесконечная покупка игрушек, вещей,  привычка к хорошему отдыху и дорогим занятиям) . Дети вырастают, привыкая считать ресурсы родителей своими, а родителям в какой-то момент перестает это нравиться.

Наступает этот неприятный момент к переходному возрасту обычно (12-16 лет).  Теперь родители, которые сделали все, чтобы исполнить свои детские мечты  у своих детей, то есть пытались восполнить свой дефицит ( вожделенные игрушки, дорогая одежда, поездки и личное общение с родителями),  ожидают от детей более ответственного поведения. Они хотят, чтобы дети оценили их усилия. А дети к этому готовы очень плохо или не готовы вообще.  

Получается диссонанс, с которым часто обращаются к психологу такие родители и дети. Родители запоздало пытаются «закручивать гайки» и обозначать границы. Дети чувствуют себя обманутыми.

Вдруг оказывается,  что  дом «отчий» , а совсем  не его и вещи вокруг тоже родительские. Дети в этот момент  сильно родителей  не любят. Редко все эти чувства озвучиваются, потому что говорить о любви, смерти и деньгах ужас как неприлично. Но они существуют и влияют на отношения. В хорошем варианте (идеальном капиталистическом развитии) – выросший ребенок осознает то, что ему по большому счету ничего не принадлежит, кроме доброй воли  родителей как-то его материально поддерживать и движимый чувствами зависти и несправедливости  этого мира ☺ бросается на приобретение собственных ресурсов – учится хорошо, работает, берет ипотеку, учебный кредит и т.д.  

Отметим, однако, что с момента распада империи у нас появилась довольно внушительная прослойка граждан, обладающих достаточными ресурсами для того, чтобы выделить ребенку отдельное жилье. И они хотят это сделать (философия счастья детей здесь входит в противоречие с капиталистическими ценностями). Они также  сталкиваются с психологическими затруднениями. Во-первых, как правило эти родители - люди, которые начинали с малого и много работали. И часто их родители никак их не поддерживали (в силу отсутствия ресурсов или жизни в других городах). Поэтому передавая свои ресурсы при жизни детям родители не могут одновременно передать свою технологию успеха. Их дети не голодны и не хотят так много работать. Родители чувствуют разочарование и недовольство. Они боятся, что им придется поддерживать материально детей всю жизнь. Кроме того, они могли бы использовать эти дополнительные ресурсы для себя (сдавать квартиру и иметь дополнительный доход, копить на старость и т.д.)

В этом месте сталкиваются очень много разных чувств и как никогда хорошо становится видно, как психологический капитализм  на нашей земле начинает биться с психологическим общинным социализмом. То ли общее у меня все с родителями или детьми, то ли нет? То ли для себя я все делаю, то ли для детей?

Этот вопрос желательно разрешить до того момента как родители войдут в возраст, когда пора писать завещание, а дети станут противными и начнут нагло отбирать ваши ресурсы☺ Вы имеете право на любую философию, но если вы хотите быть хорошими родителями – будьте последовательны в ней.

На приеме женщина 55 лет с жалобами на депрессию и  множественные соматические симптомы. В ходе работы с психологом обнаруживается сильный гнев в сторону отца 80 лет. Гнев глубоко подавлен, превращен в сильную обиду, разочарование  и телесную симптоматику.  Причина весьма жизненна – отец, мужчина крепкого здоровья и жизнелюб, после смерти жены стал жить с сиделкой жены, женщиной гораздо моложе себя.  

Отец считает, что ему тоже положена сиделка и требует, чтобы дочь оплачивала половину  ее зарплаты и дочь ее платит, беря дополнительную работу. Живет отец с сиделкой   в квартире, которую клиентка считает «своей», поскольку в ней выросла и после смерти матери получила 25 процентов как наследница по закону. На ее просьбу переписать квартиру на нее целиком или хотя бы половину отец ответил решительным отказом. У него совсем другие планы по жизни: он разумно предполагает, что молодой женщине -сиделке , кроме него самого нужны его ресурсы – квартира или ее часть. Эти ресурсы у него есть и он не собирается с ними расставаться. Клиентка сильно страдает – эта ситуация кажется ей предательством всей семейной идеологии, которой она жила и которую в ней воспитывали ее родители – что у нас одна семья, все общее и мы друг для друга все должны делать по первому зову.  Она всегда обожала родителей, была очень хорошей дочерью, была с ними психологически очень связана, более чем с мужем и дочерью. Теперь ей кажется, что родители ее всю жизнь использовали. Ситуация усугубляется тем, что ее собственный ребенок не спешит ей на помощь и  реагирует равнодушием на ее телесную симптоматику. То есть не демонстрирует то поведение, которое показывала она своим родителям. Полное разочарование и действительно тяжелое психологическое состояние. На лицо психологический симбиоз, которому пришло время разрушиться.

Она чувствовала своим то, что ей  никогда не принадлежало в реальности. После работы с психологом клиентка проделала необходимую психологическую сепарационную работу – прекратила оплачивать сиделку. Это был их молчаливый сговор с отцом – пока дочь платит, отец делает вид, что живет с сиделкой, а не с новой женщиной.  Также она  признала за отцом право распоряжаться своим имуществом так как он считает нужным и жить с кем хочет. Это было весьма болезненно, потому что по возрасту эта работа задержалась лет на тридцать. Но лучше поздно, чем никогда – золотое правило психологического развития!

В следующей части цикла поговорим подробнее о тех самых «королевских» ситуациях, когда у наследодателя несколько наследников от разных браках.