Вглядываясь в ночь: можно ли помочь жертвам инцеста?

 Я помню свои эмоции когда, учась на кафедре сексологии, я читала истории болезни клиентов, перенесших инцест. Помню ужас, негодование, гнев. Помню и беспомощность перед непомерными страданиями, которыми пропитана вся последующая жизнь этих людей. Помню и удивление от того, насколько, оказывается, часто это происходит (раньше мне казалось, что это какие-то единичные, из ряда вон выходящие истории, про которые потом снимают фильмы) и от того, какой возраст может быть у жертв - это не только подростки, но и совсем маленькие дети и даже младенцы. Тогда же я узнала, что инцест - это не только половой акт, но и любые действия сексуального характера, включая взгляды, разговоры, так называемую «жизнь в атмосфере инцеста», когда не совершается чего-то явно противоправного, но ребенок при этом испытывает очень сильное смущение, стыд, ощущение того, что происходит что-то, что не должно происходить.

И вообще, я осознала, как мало знаю об этом. Эта не та тема, которую принято обсуждать за светской беседой. Не то, о чем принято говорить. Это «неудобная» тема. Лучше сделать вид, что ее вообще нет. А тем временем она есть. После моей статьи «Как предотвратить сексуальное насилие над детьми» мне пришло очень много писем от девушек, перенесших сексуальное насилие (в том числе и инцест) в детстве. И я опять поразилась масштабу этого явления. 
Сейчас я уже не испытываю той беспомощности, которая была у меня раньше, когда я училась. Потому что я знаю, что помочь таким клиентам можно. Это требует много времени и сил, их мужества (для того, чтоб погрузиться в тяжелые воспоминания), проживания огромного количества трудно переносимых эмоций и много чего еще. Но это возможно. Возможно пройти через ночь, чтобы в какой-то момент увидеть солнце. 
И начинается все с рассказа. И, возможно, это самое сложное - впервые рассказать кому-то о том, что произошло. Иногда это бывает не первый опыт рассказа об этом, но точно впервые этот кто-то не подвергает сомнению произошедшее, не стыдит, не обвиняет и не угрожает, а просто слушает, сопереживает и ВЕРИТ. Постепенно клиент становится способным разместить все свои эмоции, всю свою боль, страх, гнев, отвращение по отношению к насильнику и лицам, которые делали вид, что ничего не происходит, не верили, не заступились. Чаще всего это матери, как правило, отвергающие и холодные, с которыми у ребенка не было доверительных отношений.
Постепенно клиент осознает, что ЕГО ВИНЫ В ПРОИЗОШЕДШЕМ НЕТ. Иногда это надо повторять снова и снова. Что ТОЛЬКО ВЗРОСЛЫЙ НЕСЕТ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ТО, ЧТО ОН ДЕЛАЕТ С РЕБЕНКОМ. Это преступление. И ответственности жертвы в этом нет никакой. Даже если ребенок не сопротивлялся, даже если сам этого хотел (относительно этого жертвы инцеста испытывают особенно сильный стыд). Здесь идет подмена понятий. Ребенок может искать нежности, тепла, принятия, но не сексуального контакта. А взрослым движет его сексуальное желание. Итак, повторяя вновь и вновь, зачитывая статьи уголовного кодекса, если потребуется, постепенно снимаем груз ответственности и вины с жертвы и «возвращаем» его действительно виноватому.
Когда сама травма прожита, отреагированы все подавленные ранее эмоции, снят груз вины и стыда, встает вопрос о компенсации. Это можно сделать символически, в безопасном пространстве «терапевт-клиент». А можно в реальности - разговор с насильником, придание огласке, заявление в полицию. Этот вариант может быть очень болезненным для клиента и далеко не все на него решаются. Как бы то ни было, решать самому клиенту.
А затем начинается работа с теми трудностями, которые в результате травмы испытывает клиент в настоящем. А они могут быть разнообразными и связанными не только с сексуальной сферой (хотя она нарушается практически всегда). Это и вагинизм, и аноргазмия, и снижение или полное отсутствие либидо. Или менее очевидные нарушения сексуальности. Например, клиент, переживший инцест, свободно вступал в половые отношения с женщинами, испытывая желание и оргазм, но только до тех пор, пока женщина не становилась значимой и близкой. Как мы выяснили в результате терапии, это было такое символическое сопротивление инцесту: «с близким человеком не может быть секса». И в дальнейшем пришлось учиться разделять разные типы близости: близость родственная, по крови и близость душевная, эмоциональная, со значимым человеком (не родственником), с которым сексуальные отношения возможны и безопасны.
Вообще, у людей, переживших инцест, практически всегда нарушено ощущение границ. И часто из-за этого им сложно строить гармоничные отношения с окружающими. Поскольку их границы, как физические, так и эмоциональные, грубо нарушались в детстве, во взрослой жизни они часто повторяют тот же механизм: нарушают границы других людей и позволяют нарушать свои. Либо противоположный вариант: контрзависимость, когда к своим границам и близко никого не подпускают, из страха быть «поглощенными» (как это было в детстве). И в итоге и в том и в другом случае часто остаются в одиночестве.
Всё это постепенно, шаг за шагом, прорабатывается в терапии. Клиенты учатся выстраивать свои границы на примере взаимодействия с терапевтом. Осознают, что можно находиться в близких, доверительных отношениях с четкими и ясными границами, без страха быть использованным и травмированным.
И только так: они когда-то были очень сильно ранены отношениями и помочь им могут тоже отношения, но только совсем другие, исцеляющие и БЕЗОПАСНЫЕ. В которых есть место доверию, сочувствию и поддержке. Есть возможность быть самим собой, быть услышанным и принятым, даже с самым чудовищным багажом прошлого.
И тогда постепенно затягиваются раны, появляются ресурсы и возникает желание ВСТАТЬ И ПОЙТИ в новую жизнь, без боли и одиночества, без стыда и страха. И с уверенностью сказать: «Да, этот кошмар теперь ПО-НАСТОЯЩЕМУ в прошлом»