опыт применения в психологическом консультировании метода онейролингвистической диагностики
(с разрешения клиента)
Клиент. Игорь, успешный мужчина 42 лет. Фрилансер. Женат, двое детей.
Запрос – Помогите вернуть желание работать. Всегда работал много и с удовольствием, даже страдал от трудоголизма. В последний месяц не может заставить себя работать, стал выпивать, причем, с утра, правда, оговорился, только слабоалкогольные напитки – пиво, вино.
С алкоголем разобрались сразу – трезвым он не может оправдаться перед собой за бездеятельность, появляется непереносимое чувство вины, которое и снимает алкоголь. Какой из выпившего работник?
Через технику «предельных смыслов» вытаскиваю из подсознания Игоря просто крик «Я устал!». И неожиданно – «Мне больно».
Становится понятным, что какая-то часть Игоря пошла в глухой отказ, потому что испытывает чувство крайней усталости и даже боли.
Почему? Я попросил его через технику «горячего стула» поговорить с этой частью, описать ее, кто она, в каком образе предстает перед ним.
Игорь увидел. Напротив него сидел маленький мальчик с поникшей головой, забитый, донельзя усталый, сложив безвольно худенькие ручки на коленках.
Я услышал рассказ о многих годах работы без отпуска, о постоянном самоограничении – всегда жертвовал собой ради семьи, всегда подгонял себя… и загнал. Игорь признался, никогда не понимал, что стоит за фразой «Полюби себя». Любить надо Родину, жену, детей, но себя?! Что за нарциссизм? А тут впервые глянул на себя, как на собственного ребенка, и испытал к нему те же чувства – жалость, нежность, сострадание…
Я расстался с ним, попросив поговорить с этим ребенком, спросить его, что он хочет, как снять его усталость. Думал, расстаемся на пару дней.
Игорь проявился лишь через две недели. Обиженные мальчики могут быть злы и крайне мстительными. В день нашей первой встречи его разбил радикулит – воспаление нервного корешка. Когда он вылечился, то еще больше недели пребывал в состоянии депрессии, пил, едва стал отходить, воспалился нерв здорового зуба…
Мальчик не пассивным сопротивлением, так болезнями вырвал себе передышку.
Теперь к главному. В консультациях с применением онейродиагностики клиенту необходимо рассказывать текущие сны.
Игорь увидел во сне своего мальчика. Это был не тот маленький трогательный интеллигентный паренек, которого он воображал себе тогда на сессии. Как бы маленькая копия самого Игоря, мягкого интеллигентного человека. Во сне это был 12-летний подросток. Детдомовец. Злой, настороженный, никому и ничему не верящий. Натянутый как нерв. От него явственно исходило чувство опасности. Такой может и ножичком пырнуть.
Особенно запомнились его руки, их даже показали во сне крупным планом. Правая была сплошь в рубцах и шрамах. Ни одного живого места. Рубец на рубце и две еще незаживающих язвы.
Правая сторона – воля, действие. Как такой рукой можно что-то сделать в жизни?! Вот почему он сказал «Больно»!
Во сне мальчик даже близко не захотел разговаривать с Игорем и ушел. Там вдали было кафе, свет, люди, музыка. Туда и пошел – что-либо стырить, выпросить, а то и отнять. От Игоря он уже не ждал ничего хорошего.
Сразу отмечу, если собственное тело (организм, здоровье) снится нам в образе своего ребенка, то отвергнутая часть нашего Я – всегда в образе чужого. Он же отвергнут, мы ж его не признаем...
Я не буду пересказывать все, что мне рассказал Игорь на второй сессии. И на какой букет проблем мы вышли с помощью этого образа. Скажу лишь, что с образом детдомовца совпало все. Даже почему детдомовец - в семь лет мать отдала Игоря в детдом на два года, бросившись устраивать личную жизнь. Там и усвоил - к себе надо относится жестко, без любви и жалости. Иначе – не выжить. Естественно, эту модель выживания он подсознательно (а другой он и не знал) перенес и во взрослую жизнь.
Какое тут желание что-либо делать? Когда мальчишка, напрягаясь изо все сил, получал жалкие крохи, а чаще всего его просто посылали…
Стал их мирить. Самому было интересно, какой платы озлобленный мальчишка потребует за 30 лет унижений?
Привожу их диалог. Мальчик отвечал картинками, но для удобства я перевожу в слова.
Игорь: Прости, я виноват. Что я могу для тебя сделать?
Мальчик: К маме хочу (картинка – младенец прижимается к женской груди).
Игорь: Я понял. Время ушло, да и с матерью своей я давно не в ладах. Не могу.
Мальчик: Секса хочу. С взрослой женщиной.
Игорь: Извини, пока нет такой возможности. С женой нелады. Может еще что?
Обратите внимание – опять «нет»!
Я затаил дыхание - что дальше? Попросит сигарет, пива, наркотики?
Мальчик: Я хочу заниматься… боксом.
Вот тут Игорь заплакал. Он вспомнил, как ходил на бокс в юности, как ему нравилось свое мускулистое тело, ощущение личной безопасности. Он даже в 30 лет как-то снова продолжил, но потом забросил – глупо как-то колотить грушу в его возрасте, да и в чувстве безопасности уже не нуждался. Но! Боксерскую грушу, несмотря на многочисленные переезды, не выбросил. Не смог. Она у него так и лежала в кладовке.
По моей рекомендации Игорь повесил грушу, стал проводить разминку и с этого у них началась дружба… Прерванная когда-то в далеком детстве, что обрекло обоих на многолетнее страдание.
А вы знаете, что на самом деле хочет ваш мальчик или ваша девочка? Вы их любите?