Секреты Карла Роджерса, или мастерство клиент-центрированного психотерапевта.

1. Главная роль в определении содержания восприятия клиента принадлежит коммуникативным проявлениям консультанта. Исходя из установленного приоритета сознательного уровня в восприятии коммуникации, можно говорить о первостепенной важности эмпатии с максимально нередуцированным поведенческим компонентом. Роджерс признаёт: «Вероятно, одним из самых значительных вкладов клиент-центрированного направления в психотерапию в целом было то, что оно всегда настаивало на детальной разработке способов проявления, выражения и реализации позиции консультанта, его точки зрения в консультационном поле во время беседы» [1].  Важную роль в процессе созидания развивающих отношений играет каждая вербальная и невербальная деталь поведения консультанта (вопрос о том, какое поведение имеет большее значение: вербальное или невербальное, остаётся открытым). Коммуникация между двумя индивидами представляет собой своего рода обмен сообщениями об отношении друг к другу. Это похоже на строительство дома. Слова консультанта, их значение и смысл, выражение его лица и глаз, интонации голоса - всё это кирпичики, из которых выстраивается здание новой личности клиента. Продолжая аналогию, можно сказать, что у клиента есть свой собственный проект (индивидуальность, которой его наградила природа), и консультанту необходимо строить именно по проекту клиента. Если же многое скрыто, то есть общение проходит на неосознаваемом уровне, консультант рискует выстроить дом по своему проекту, и этот дом раздавит хрупкую ткань индивидуальности клиента. «То, что для нас выглядело выражением одного отношения, клиентом воспринималось как выражение совсем иного» [1], - заключает Роджерс. Восприятие общения на сознательном уровне позволяет решить эту проблему. Поэтому такое огромное значение имеет видимость, осознанность эмоций, отношений, смыслов, которые транслирует психотерапевт. Обратимся к живому примеру виртуозного общения Карла Роджерса. Речь идёт о междометии «угу». Их было довольно много в общении Роджерса. Вместе с тем очевидно, что здесь не работает принцип «чем больше, тем лучше». Но совершенно ясно, что «угу» - прямой развёрнутый способ выражения принимающего отношения консультанта. Роджерс выражает своё принятие с помощью чёткого и слышимого, осознаваемого обоими коммуникантами «угу» даже тогда, когда говорит клиент! И последний в эту же минуту  испытывает принятие, одобрение консультанта, на сознательном уровне чувствует не просто разрешение говорить, поощрение к выражению любых переживаний, но и понимает, что он находится в безопасной атмосфере и может свободно, не стыдясь и не стесняясь, быть самим собой. Междометие кажется мелочью, но мелочью настолько значимой! Подобно соли, от которой зависит вкус даже самого искусно приготовленного блюда, «угу» может повлиять на ход и результат взаимодействия.

Пример:

- Какой осел поставил эту проклятую салатницу на самый край?

- Ну и хорошо, что она разбилась, она была ужасно некрасивая…

Это пример редуцированной эмпатии. Можно, конечно, сказать, что здесь эмпатии нет вовсе. Тем не менее, акт понимания, скорее всего, произошёл, но остался внутри понимающего. Поэтому о его качестве: точности, своевременности, глубине остаётся только догадываться. Такое общение можно сравнить с игрой в жмурки, когда играющие подозревают, что другой находится в комнате, но где именно, они не знают.

- Какой осёл поставил эту проклятую салатницу на самый край?

- Ты злишься в связи с тем, что салатница разбилась, и хочешь найти виновного, я правильно понимаю?

И опять же: мы не знаем, насколько точна представленная эмпатическая реплика. Об этом можно судить, только лишь узнав реакцию эмпатируемого. Тем не менее, здесь мы видим попытку проявить подлинную эмпатию, гораздо менее редуцированную, нежели в предыдущем примере. У эмпатируемого уже есть возможность понять, понимает ли его эмпатирующий. 

1.      Редуцированная эмпатия: «Ты себе не нравишься, и тебя это беспокоит».

1. Нередуцированная эмпатия: «То есть ты чувствуешь… За тем, что ты сказала, я услышал, не знаю, насколько это правильно, что как бы ты чувствуешь недостаток, как бы сказать… Ты себе не нравишься, и тебя это беспокоит. Как-то так я понимаю. Это так или я ошибаюсь?»

Роджерс писал о том, что решающее значение имеет не столько точность понимания, сколько само желание понять. На мой взгляд, это тонкий, но принципиально важный момент! Действительно, если психотерапевт ставит акцент на желании понять, это означает, что, в первую очередь, его цель – взаимоотношения определённого типа. Ведь понимание может быть очень точным, но если оно предложено клиенту вне контекста особых отношений, пользы не принесёт. А вот если консультант с помощью нередуцированной эмпатии, как в нашем примере, выражает искреннее желание понять (пускай даже его понимание не очень правильное), клиент, скорее всего, почувствует себя ведущим, а консультанта воспримет помощником, пытающимся вместе с клиентом обнаружить, прочувствовать, что переживает последний.   

          Если говорить о цели общения Роджерса, то её можно сформулировать так: помочь индивиду поверить в себя, почувствовать свою значимость и ценность, способность эффективно жить и т.д.Реализация этой цели зависит от многих тончайших коммуникативных нюансов, разобраться в которых не просто, если пытаться тем или иным образом редуцировать межличностный процесс.

- А мы вот что надумали, - сказал Муми-тролль. - Можно нам взять еду с собой в наше секретное местечко и поесть там? 

- Ну разумеется,- ответила Муми-мама.

И она положила в корзину много-много загадочных свертков, а сверху на всякий случай зонтик. («Комета летит!», с. 26)».

Помогает ли такая коммуникация  почувствовать свою полноценность? Скорее, в данном случае мы видим пример внушения неполноценности, если можно так сказать. Муми-тролль не уверен, как лучше поступить. Ответственность за своё поведение он передаёт маме, и она с удовольствием её принимает, тем самым на метакоммуникативном уровне проявляя недоверие к способности ребёнка самостоятельно разобраться в ситуации.

Каким мог бы быть ответ, действительно помогающий сформировать внутренний локус оценивания, когда индивид независим и слушает себя?  Предложим несколько вариантов:

- А мы вот что надумали: можно нам взять еду с собой в наше секретное местечко и поесть там?

а. Ты хочешь взять еду, но не уверен, стоит ли?

б. Тебе важно узнать моё мнение, правильно я понимаю?

в. Ты чувствуешь, что тебе необходима моя помощь, чтобы решить?

       И она предоставила ребятам возможность собраться самим, взять то, что они считают нужным.

          По сравнению с первым вариантом, варианты а, б и в отличаются развёрнутостью, в них понимающий чётко проговаривает чувства, которые с некоторой степенью вероятности испытывает понимаемый. Это позволяет перевести скрытые смыслы в плоскость сознания и способствует тому, что ребёнок начинает воспринимать маму как искреннюю и понимающую.   

Ещё один важный аспект рассматриваемой проблемы: неразличение таких понятий, как техника и, скажем, реализация. Можно обозначить континуум, крайности которого являются символом неэффективности коммуникации консультанта, а его середина – оптимальным развивающим общением. Одна крайность – это глубинное мировоззрение любви к людям, не явленное в поведении, другая – это изощрённые техники, имитирующие общение Роджерса. Золотая середина представляет собой уникальное, соответствующее индивидуальности каждого консультанта соединение его базовых отношенческих установок к людям и выработанные им способы претворения этих установок в жизнь. В чём же тонкое отличие техники и реализации установки? Ведь, как пишет Роджерс, «На первый взгляд может показаться, что... никакой путаницы в терминах произойти не может и что невозможно подменить... “проявление своего отношения” – “техникой” [1]. Тем не менее, путаница происходит! Я думаю, причина этого в том, что мы забываем важное положение: карта – это не территория. Слова – всего лишь символы, приблизительно описывающие реальность, с которой они находятся в сложных реципрокных взаимоотношениях. Слова являются не только следствием нашего восприятия реальности, но и причиной, его обуславливающей. Использование понятия «техника» конструирует соответствующую реальность и влияет на наше отношение к индивиду, который воспринимается уже не на равных, ведь он не владеет никакими техниками, воспринимается как объект, подлежащий манипулированию с помощью этих технических инструментов и т.д. Другое дело, когда я стремлюсь просто донести до собеседника своё уважение, хочу, чтобы он услышал и увидел моё принятие и признание его ценности, ощутил мою заботу и доверие к нему. Я просто хочу открыть перед ним то, что чувствую в данный момент. Здесь уже отношения двух равнозначных человеческих существ, пытающихся найти общий язык, поделиться своими переживаниями, понять друг друга. 

Литература:

1. Роджерс К. Клиент-центрированная психотерапия / Пер. с англ. Т. Рожковой, Ю. Овчинниковой, Г. Пимочкиной. М.: Апрель Пресс, ЭКСМО-Пресс, 2002. 512 с.