Язык психоанализа: смещение, метафора, перенос.

 Единственным языком психоанализа является язык анализанта. Его следует отличать от языка теории психоанализа и психоаналитического дискурса. В психоаналитической практике следует избегать желания аналитика подменить язык психоанализа символической системой теории психоанализа по средством интерпретаций либо  прямого научения. Важно сохранять психоаналитическую позицию в ситуации требования со стороны анализанта исполнения функции символизации (или отыгрывании) тех или иных β элементов. Фрустрация этого требования является условием развития α функции анализанта и успеха психоаналитической процедуры. В обратном случае психоаналитик решая затруднение вместо анализанта блокирует развитие антипсихотической способности последнего, уподобляется наркотику дающему удовлетворение из вне, но подавляющему производство собственного дофамина. Либо можно сравнить такого аналитика с шаманом (психологом) предлагающим магическую интерпретацию "того как оно есть на самом деле" и выражающего готовность и желание помочь делом, советом или ритуалом.

 Слова получают свое первичное значение из актов соотношения с объектами и процессами в восприятии действительности. Так указание на нечто может сопровождаться формулой "это нечто" или "это нечто происходит" это приводит к формированию ассоциации (связи) между означающим и (предметным) означаемым. Однако, значимость или ценность слова обнаруживается в его положении в отношении к другим словам связанным между собой как текст или нарратив. Место слова в той или иной истории определяет его значимость и вес. Таким образом психологическая функция слова определяется не столько предметным представлением сколько его у-местностью.

 Слова ассоциируются друг с другом образуя устойчивые комплексы, значение которых приобретает самостоятельность от предметных представлений. Так идиоматическое выражение "взять себя в руки" не может быть осознано как набор предметных представлений и требует определенной культуры контекста понимания. В приведенном примере видно различие между предметными представлениями и представлениями собственно словесными. Это различие имеет существенное значение для понимания содержания сновидений и речи шизофреника. Во сне мы склонны переживать речь предметно иными словами бессознательно. Фрейд пишет: " ...там, где словесные представления всплывают среди остатков дневных впечатлений — именно как остатки свежих впечатлений, а не как выражения мысли, — там с ними обращаются как с предметными представлениями". В нашем примере предметное представление фразы выглядело бы визуально и непосредственно. Так говорит бессознательное в образах сновидения. Это наблюдение позволяет подойти к картине сновидения (или произведения искусства) с позиции читателя.

 Так устроено что одно может значить для нас другое. Палец для младенца может быть тем что можно сосать в-место груди. В-место сосания пальца можно курить сигарету. Смещение является признаком не только первичного процесса (раздражения и формирования идентичности восприятия, следует принципу удовольствия) но и вторичного процесса  (формирования идентичности мышления, следует принципу реальности). В-место того чтобы представить неприличный сексуальный акт в сновидении можно представить движение в шахте лифта. Смещение это способность означаемого значимости аффекта и ценности переноситься с одного означающего на другое и так далее насколько угодно далеко по ассоциативной цепочке. Смещение это прежде всего свойство бессознательного первичного процесса и доступно сознанию в принципиально ограниченных рамках (мыслимого). Смещение может быть индуцировано сознательным актом вытеснения (наложения знака невозможного, табу, запрета), в таком случае вытесненное тяготеет к бессознательному и обретает признаки первичного процесса. Вновь напомню что первичный процесс наполняется предметными представлениями слов и смещение зачастую может проходить по созвучию или близости предметных представлений. В качестве примера предлагаю вам почитать стихи.

 Поэзия созвучий и образов выражает невыразимое, нескончаемое "ещё". Вечный поиск любви и смерти, гомеостатической нирваны недостижимой, но и неизбежной. Неудовлетворенность вот черта жизни, недосказанность, недо-...  смерть.

 Итак, вытесненное смещается. Смещаясь оно переносит нагрузку с одного представления на другое. Пересечения в ассоциативных цепочках за счет смещения сгущаются. Так метонимией меня может быть моя ладонь, как часть меня. Если потянуть меня за ладонь вытянешь всего меня. Метафорой меня могут стать любые образы в которых сходятся , сгущаются, ассоциации связанные со мной. Но что же произойдет если я скрою себя от вас? Что если вы не будете ничего обо мне знать или (что более реально) знать очень мало и при этом стремиться снять ограничения цензуры сознания и говорить всё что приходит в голову? Что если вы систематически будете находится в пространстве в котором некая присутствующая фигура будет вытеснена за пределы вашего зрения?

 Следующим существенным моментом в отношении языка психоанализа следует указать потребность в забывании. Психоаналитик должен забывать значение компонентов текущего языка психоанализа подходя к каждой сессии обновленным. Иначе память аналитика помешает развитию речи анализанта. То что значило одно на предыдущей сессии, на этой может значить другое. Психоаналитику требуется забыть "больного" чтобы говорить со "здоровым" на языке использующим те же слова.