Ну зачем ей столько стыда и вины?

Когда я смотрю на нее, на эту хрупкую миниатюрную женщину, я почти все время пытаюсь ответить на один простой вопрос: 

Ну зачем ей столько стыда и вины? Ну не может влезть в одного человека столько.Ведь если б их было меньше 
она смогла бы рисовать. 
Я плохо в этом разбираюсь, но я хорошо разбираюсь в чувствах и когда я вижу ее картины, то во мне рождается такое мягкое шелковое чувство уюта и возбуждения одновременно - мне хочется гладить эти волны, трогать эти валуны, прикасаться к этому солнцу, танцевать по этому песку. 
Но это ее старые работы. Она лет десять как не рисует. 
 
Ведь если б их было меньше 
у нее был бы ребенок.
Такая же как она миниатюрная солнечная девочка. Легко краснеющая, рыжеволосая, пытливая, чистая.
Они бы вместе на ночь читали сказки, пили лимонад из апарата, тащили по парку огромную коляску с Эльзой, старой куклой из её детства. 
Я видела эту Эльзу на одной из сессий - она очень надёжная. 
Немецкая Эльза  много-чего пережила и повидала - и переезды, и обрезание ресниц,  и синие чернила на щеке, и нарисованные зелёнкой трусы - она выжыла и осталась. 
Она могла бы быть хорошим символом жизни вопреки. 
Символом молчаливой выносливости, стойкости, преданности. Какой-то беззаветной любви.
 
Но не судьба. Её некому показывать, с ней некого знакомить. Девочки нет. 
 
Как в общем, и мальчика. 
Такого маленького, в веснушках, с синими глазами. Глубокими, как море на ее картинах.
С кучей вопросов про устройство мира, и откуда птицы, и как выжить в землетрясение, и что такое штурвал и бухта.
А он мог бы взять ее и  посадить в свой игрушечный кораблик и отвезти далеко-далеко. Он был бы хорошим капитаном в ее жизни. 
Они бы вместе могли далеко уплывать. 
И повидать много чего интересного. 
И это наверное была бы история про материнское доверие. Она бы верила, что он справится, не оступится, всегда найдет путь.
Но нет того пути, и мальчика тоже нет. 
 
Ведь если б их было меньше
она бы не пряталась
От мужчин, которые ее замечают, которым она интересна.
На которых она реагирует телесно - тихим глухим возбуждением, смутным щемящим азартом, кошачьим потягиванием каждого позвонка, смущенно-зовущим взглядом.
 
Она бы не пряталась 
от отношений, которые рядом.
Которые пропитаны чувствами, здоровым риском, теплом, желаниями.
В которых можно остановиться, выдохнуть, прислониться.
 
 
Всему этому нет места в её жизни. 
Её жизнь как будто-бы подстроена, заточена, задумана для этих Стыда и Вины. 
За ВСЁ неправильное, нехорошее, незаслуженное, неуклюжее, некрасивое.
За те выборы, которые делала и даже за те, которых не делала.
За то, что состоялось и чему не судьба была случиться.
За себя все время НЕ ТАКУЮ, НЕ ТУ.
 
 
Я смотрю на неё и пытаюсь услышать, что у меня внутри. Так сложно что-то нащупать, кроме одного большого горького сожаления.
Но вот приходят слова.
И я говорю ей, что искренне сожалею, что не умею шить. 
Вот если б была б я закройщиком - я б разрезала ее стыд на маленькие-маленькие кусочки и пошила б из него шубу. А из вины наплела бы много-много маленьких цветочков.
Да-да именно шубу, может быть даже две.  
И цветов. Красивых, как она любила. Маков.
Я вижу как меняется ее лицо. Оно светлеет, что ли. 
Какое-то легкое чувство пролетело сквозь ресницы, глаза, кожу, скулы, губы.
Что это? Спрашиваю.
Она не знает. Но ей кажется, что оно похоже на радость.
Тихая малознакомая подзабытая радость.
«Познакомься с ней». Она тоже твоя. 
 Энергии становится больше. 
Она как-будто бы приходит откуда-то изнутри, медленно, но уверено проступает сквозь тело.
И я вижу это движение. Этот поворот плеч. Слышу этот выдох. 
Это громкое желание сбросить. Отдать. Вернуть. Отдарить. 
Подарки, которые пришли по наследству. 
Которые не для неё и не её уже.
 
И у нее есть ответ для кого эти шубы. 
И кому эти маки.
Неуютно ей, непривычно. Места много. 
Целых несколько полок места освободилось внутри.
 
Я пока не знаю, что дальше будет.
Кто и что там появится, и появится ли.
 
Я любуюсь этим новым лицом. Девчачьим, что ли.
В нем столько смелости.
Она появилась, только что родилась.
И от этого уже никуда не деться.
 
Автор: Алена Швец