Ваши дети - это не ваши дети

Листаю Халила Джебрана.

 Ваши дети – это не ваши дети.
Они – сыновья и дочери тоски Жизни по самой себе.
Они приходят через вас, но не от вас.
И хотя они с вами, они все же не принадлежат вам.

 Отказаться от мысли, что наши дети – наши…  Какой смысл стоит за этим? Отчуждение от них, отказ от попыток воспитать? Кажется, Джебран имел в виду нечто другое…

 Вы можете дать им вашу любовь, но не ваши мысли,
Ибо у них свои собственные мысли.
Вы можете дать пристанище их телам, но не их душам,
Ибо их души обитают в доме завтрашнего дня, куда вы не можете прийти
Даже в своих мечтах…
Ведь жизнь не идет вспять, и не задерживается во вчерашнем дне…

 Как-то не очень приятно читать про то, что я – вчерашний день, если смотреть с перспективы Жизни на себя и на своих детей. Тревожно – потому что жизнь действительно не задерживается во вчерашнем дне, и извечное, живое стремление детей – уйти. Уйти в будущее, а мне когда-нибудь настанет время учиться жить заново – без них. Это время настанет нескоро, но уже сейчас я чувствую легкую грусть. Безопаснее и проще решить, что дети – все-таки МОИ, а значит, я обладаю властью (иллюзорной, конечно же) управлять их жизнью и гарантировать, что они всегда будут рядом.

 Я обращаюсь к своему, пока еще не очень богатому, опыту отца семилетней и четырехлетней дочерей. Думаю о них, и понимаю, что они никогда до конца не будут соответствовать моим ожиданиям. Что они обязательно где-нибудь ляпнут что-то «не то». Что их послушание имеет свои границы, и они постоянно эти границы нарушают и будут нарушать. И хорошо, так как полностью послушный ребенок – это уничтоженная индивидуальность и задавленное желание испытывать новые горизонты, а так же отбитая способность отстаивать свое нарождающееся «Я»…  

 Я осознаю, что дочери всматриваются в меня, как в зеркало, и я отражаю им – какие они, как им к себе относиться.  Откуда они узнают – хорошие они или нет, красавицы-принцессы или лягушки? Только из этих двух зеркал, мамы и папы. И когда младшая, обиженно надувшись на папин выговор, заявляет сквозь слезы «нельзя такую хорошую девочку обижать!» - я уже не могу злиться. Она же вернула мне свое отражение, которое увидела во мне и в маме. Она может капризничать, дуться, упрямиться в самый неподходящий момент. А мне важно позволить себе быть не идеальным родителем – тогда я не буду «неправильное» поведение дочки воспринимать как доказательство собственной некомпетентности как родителя, ведь у «идеального родителя» дети тоже идеальные. Очень тяжело нередко приходится детям педагогов или психологов. Потому что в таком случае дети становятся витриной «достижений педагогической и психологической науки», и их несоответствие ожиданиям – позор в большей степени, чем у «обычных» родителей, ведь «вы же педагог» или «ты же психолог!». Но если ребенок услышал о себе что-то очень жесткое и неприятное, а своего устойчивого «Я» у него еще нет – куда он побежит смотреться, проверять то, что «увидел» в чужом душевном зеркале? К родителям.  И может увидеть в родительском отражении еще более страшного уродца. Тогда – отчаяние. И внутренняя уверенность, что ты – заслужил. Такое чудовище только плохого отношения к себе и заслуживает.

 Что важнее – контакт с ребенком или его соответствие определенным нормам? Помню слова одной очень умной девочки-пятиклассницы: «Мама, ты все время спрашиваешь меня об оценках, но ни разу не спросила о том, что я узнала за сегодня». Возможно, она где-то это сама прочитала, но суть - не в этом. Оценка знаний ребенка – еще одно кривое зеркало – нередко в сознании превращается в оценку личности. Давление – сильнейшее. Я все время обращаюсь к дочерям: «что вы сегодня узнали?», а в ответ уже нередко слышу: «я получила две пятерки!» (это в музыкальной школе). Обнаруживаю, что многие педагоги стремятся сделать из детей настоящих звезд, само собой разумея, что этого хотят и родители, и сами дети. И моя позиция «мне неважно, достигнет ли моя дочь выдающихся успехов в музыке, или нет» наталкивается на непонимание. Равно как и мысль, что дочь занимается музыкой только потому, что ей она нравится, и если она вдруг резко и решительно восстанет против нее – то заставлять я ее не буду.

 Ребенок должен достигать успехов, успехи – это основа для гордости. На этом основана идея «раннего развития», на тщеславии родителей. Вслед за Е.Мурашовой я недоумеваю: «Если вы в два года начнете учить ребенка читать и в пять лет завершите этот процесс, то понятно, что вы сделали это за счет энергии для формирования каких-то других функций и навыков… Двухлетнего ребенка можно обучить читать за три года, шестилетнего – за три месяца. Двухлетнему навык самостоятельного чтения ни к чему, шестилетний на следующий год пойдет в школу…».  Я ловлю себя на том, что бывает трудно следовать древней мудрости: «всему свое время, и время всякой вещи под небом». И не спешить.

 Взросление детей – это постоянное убегание их вперед. Многие дети любят убегать от родителей – так, чтобы не было их видно. «Иди рядом, не убегай далеко!» - нередко по такому принципу строится и воспитание. Но если взросление – это убегание, то нередко уже мне приходится догонять детей. А именно – приспосабливаться к тому, что они – уже снова другие. И вот уже дочка просится гулять одна, и ты вдруг «просыпаешься» - а она-то уже подросла… А отпускать – страшно… В отношении родителей к детям есть две противоположные тенденции. В одной – мы постоянно забегаем вперед, и предъявляем к детям требования, которым они пока еще не могут соответствовать. Приходится напоминать себе: «ей всего лишь семь лет… Это же четырехлетняя малышка, а ты хочешь, чтобы она вела себя как старшая сестра».  Напоминать себе, что старшая сестра – еще ребенок, и не нужно ее превращать во вторую маму для младшей. Что в красочном дворике она тоже хочет играть и веселиться, а  не надзирать за тем, чтобы сестра чего-нибудь не натворила. Да, по контрасту старшая всегда кажется взрослой  и все понимающей. Но ведь ей всего лишь … лет. И странно смотрится разгневанная мама около песочницы, упрекающая заигравшуюся пятилетнюю дочь за то, что она не следит за двухлетним братиком. И кажется, что мама ждет, что пятилетка должна вести себя «ответственно» и понимать, что она же «старшая и взрослая!».

 Вторая, противоположная тенденция – забывать о том, что дети растут. Не принимать их, взрослеющих, с умилением и тоской вспоминая время, когда они были «пупсами» и всецело зависели от  мамы, и были послушными – не то, что нынешние ходячие катастрофы, мотающие маме нервы… Это идеализированная картинка, но, в погоне за ускользающим детством, можно родить еще одного малыша. Чтобы был… На растущих детей, образно говоря, надевают рубашечки, из которых они выросли два года назад, но родители это наотрез отказываются видеть. Вспоминаю одну маму, которая общалась со своим пятилетним сыном, как с двухлетним. При том, что папа вел себя совершенно адекватно его возрасту… Или соску у четырехлетнего верзилы.

 Родители  и дети развиваются совместно.  Родитель – от Божества к обычному пожилому человеку, у которого выросли дети и улетели из родного гнезда. Который возвращается к времени своего рассвета, когда дети ненадолго прилетают – вместе со внуками, и тогда можно немного обмануть время – ведь вот они, копии твоих детей! И это тоже маленький самообман – внуки это не дети. И не будут в точности такими же, какими были они… Нельзя в одну и ту же реку войти дважды.

 Можно всеми силами препятствовать уходу детей, мешать самостоятельному полету птенцов. А можно наоборот, выпихнуть их из гнезда еще до того, как они подрастут и их крылья окрепнут. А можно СОВМЕСТНО взрослеть. И тогда дети уйдут, но будут возвращаться, как любим мы возвращаться туда, где нам понравилось. И они по-прежнему будут смотреть в нас, и, даже уже взрослые, все равно искать то свое отражение, которое когда-то, очень давно, увидели в нас. Мы все – дети, пока живы наши родители. И хотим увидеть в наших родителях такое отражение, чтобы быть уверенными – «нельзя таких хороших обижать». Жаль, что это далеко не всегда возможно.

Вы – луки, из которых ваши дети, словно живые стрелы, посланы вперед…
Стрелок видит знаки на пути бесконечности, и Он сгибает тебя Своею мощью, чтобы его стрелы могли лететь быстро и далеко.
Пусть ваша податливость руке Стрелка будет ради счастья.
Ибо так же, как Он любит стрелу, которая летит, Он любит и лук, который недвижен.