Случай сопровождения приёмной семьи с родственной опекой

(Статья напечатана: "Вне фокуса: на что не хватает внимания в семейном устройстве. Сборник материалов: региональный опыт, интересные практики, рассказы приемных родителей", М-2018)

Я работаю психологом в службе сопровождения приемных семей в СРЦН "Солнышко" в Нижнем Новгороде с момента её создания в 2009 году. С февраля 2010 года у нас действует Школа приемных родителей, которую за это время прошли 412 человек (некоторые из них - cемейные пары). Они взяли 144 ребёнка на разные формы семейного устройства. Часть выпускников отказалась от идеи взять ребёнка, решив, что у них недостаточно для этого ресурсов. Пять семей, взяв ребёнка, спустя несколько лет (от года до семи) вернули детей в учреждение (двух подростков, двух 10-летних детей и одного трехлетнего мальчика по причине обнаружившегося серьёзного заболевания). Наша школа "на хорошем счету" в области, все достаточно отлажено. Год за годом нарабатывались методические материалы, отбирались диагностические методики, приходили и уходили новые психологи, каждый вносил  в ведение школы что-то своё... Все идёт своим чередом. Но сейчас на повестке дня стоит серьёзный вопрос: сопровождение приемных сей. 

Что происходит в семье, которая берет ребёнка? Как она справляется с адаптацией, с кризисами? Как минимизировать риски возврата ребёнка из приёмной семьи? Вот вопросы, которые волнуют психологов.

На наш взгляд, профилактикой возврата является установление доверительного контакта психологов с семьёй на этапе обучения в ШПР. Наша главная задача - не просто дать информацию, которую люди могут и сами при желании найти в книгах, в интернете (сейчас много возможностей для этого), а сделать так, чтобы семья в дальнейшем могла доверять нам, могла (и хотела) обращаться за помощью в кризисные моменты. Если такой контакт налажен - люди звонят, записываются на консультации, когда стало тяжело, плохо, сложно справляться своими силами; приходят на "Клуб приемных родителей" и там делятся своими проблемами и достижениями.

Расскажу о психологической работе по сопровождению одной семьи. Полтора года назад в наше учреждение попала девочка Лина (имя изменено). Отец девочки умер от наркомании, мать мало занималась воспитанием дочери. Родители не были зарегистрированы; биологическая бабушка по отцу Людмила Ивановна (имя также изменено) заботилась о Лине с самого её рождения, а когда девочке было 4 года - забрала её жить к себе.

Пока девочка училась в начальной школе, все было хорошо, у них с бабушкой была сильная привязанность друг к другу (которая сохраняется и до сих пор). Но вот подошёл подростковый возраст, и начались проблемы. Школа написала письмо в органы опеки, что девочка стала плохо вести себя и учиться. Органы опеки приняли меры, и Лину неожиданно, прямо из школы, в начале учебного года забрали в учреждение (в другой район, достаточно далеко от дома). Сказать, что Лина была в шоке - ничего не сказать. Свидетели говорят, что она кричала и всячески сопротивлялась. Для бабушки тоже было сильным ударом остаться без любимой внучки, которая, несмотря на все сложности, была для неё "светом в окошке". Людмила Ивановна регулярно навещала девочку. Параллельно ей нужно было решить много вопросов: сделать экспертизу отцовства её умершего сына, пройти обучение в нашей ШПР, лишить мать родительских прав, оформить опеку над Линой. Оказалось очень серьёзной задачей убедить органы опеки, что бабушка справится с воспитанием девочки.

В процессе работы с семьёй в нашем учреждении было проведено несколько консилиумов. Некоторые специалисты высказывали опасение, что бабушка не справится с ролью опекуна, откажется от её воспитания, и Лина попадёт обратно в учреждение.

Психологи работали с семьёй следующими методами: психологическое консультировал бабушки; различные психологические методики (" Линия жизни", рисунок "Образ родителя и ребёнка" и т.д.); сказкотерапия, песочная терапия. Людмила Ивановна оказалась очень активным, творческим человеком, с удовольствием рисовала, писала сказки. Параллельно с этим с Линой работал психолог группы, где она находилась (групповые,  индивидуальные занятия).

Через несколько месяцев умер второй сын Людмилы Ивановны (который жил до этого с ней). Психологи начали работать с темой потери. У пожилой женщины были очень сильные переживания: отчаяние, чувство бессилия, безнадежности, состояние жертвы тяжёлых обстоятельств.

Лина провела в СРЦН "Солнышко" около четырёх месяцев. Перед Новым годом бабушка закончила учёбу в ШПР, оформила опеку, и Лина наконец вернулась домой. Психологическая работа по сопровождения семьи продолжалась. Людмила Ивановна регулярно (раз в одну-две недели) приезжала на консультации. Чаще она приезжала без девочки: у Лины было неудобное расписание в школе, а главное - у неё сохранилось негативное отношение к учреждению, как месту, куда её поместили насильно.

Людмила Ивановна регулярно рассказывала о событиях, которые происходят в семье. Например, Лина завела собаку - большую дворнягу, похожую на ньюфаундленда. Обе - и бабушка, и внучка - всегда любили животных. Бабушка вначале ворчала, что у неё прибавилось забот, но постепенно Лина привыкла к новым обязанностям: гулять с собакой, заниматься с ней, - и сейчас это идёт ей на пользу.

Осенью произошёл один инцидент, в результате которого Лина на полгода поставили на учёт в ОДН (отдел полиции). У неё проявлялись элементы девиантного  поведения (она могла переговариваться с учителем на уроке, отвлекать других учеников, вести себя агрессивно). Её стали больше контролировать органы опеки - инспектор стала регулярно встречаться с Линой. Девочку вызывали на совет профилактики в школе. В результате всего этого поведение Лины постепенно стало меняться в лучшую сторону. У неё по-прежнему проблемы с учебой, есть немало двоек, но бабушка стала по-другому (более терпимо) к этому относиться. Дело в том, что бабушка - "отличница" по жизни: она всегда училась с большой охотой, занималась спортом, имела много дел, обязанностей, закончила институт с красным дипломом, и понять свою внучку, у которой нет никакого желания учиться, ей сложно.

Во время нашей последней встречи с Людмилой Ивановной она рассказывала, как справляется с текущими проблемами: "Лина поздно ложится спать - сидит в интернете, а утром не может встать. Я ей несколько раз сказала, а потом думаю: пусть делает, как хочет, это её ответственность, зачем мне свои нервы тратить?". Я вспомнила, как несколько месяцев назад пыталась донести ей эту мысль: что учёба Лины, оценки - зона ответственности её самой, а не бабушки.

У Лины в течение нескольких последних месяцев идёт бурное половое созревание. Вначале это осложнило отношения бабушки и внучки: Лина позволяла себе кричать на бабушку, конфликтовать, настаивать на своём. Сейчас она все больше входит в роль девушки-подростка: начала носить юбки (раньше ходила исключительно в штанах); высветлила челку, не хочет заплетать косу - ходит с распущенными волосами. Поведение её стало более спокойным. 

По нашему мнению, для бабушки самым важным было и остаётся то, что есть место, куда она может прийти и поделиться своими горестями, проблемами; психолог выслушает её, примет все её переживания, иногда очень сильные. (Раньше получалось, что во многих инстанциях её ругали, стыдили, выносить это было тяжело).

В настоящее время сотрудничество семьи и службы сопровождения продолжается.