Родительские директивы или что мы говорим своим детям (часть2)

Мы продолжаем наш разговор о родительских директивах.

Третья директива звучит так:  «не расти». Чаще всего она достается младшим или же единственным детям. Единственные дети в семье оказываются в наиболее невыгодном положении, так как могут получить сразу несколько директив, противоположных по смыслу, что затрудняет развитие их личностной автономиии, психологическое отделение от родительской семьи. В быту эта директива выражается во фразах типа: «Мама тебя никогда не бросит», что бессознательно ребенок может расшифровать как: «Я не имею права стать настолько самостоятельным, чтобы жить без материнской поддержки». А также в высказываниях типа: «Ты еще мала, чтобы краситься», «Не торопись взрослеть», «Детство – самое счастливое время жизни».Такую директиву дают родители, панически боящиеся взросления и психосексуального становления своего ребенка и того момента, когда он покинет семью, оставив их, как в начале супружества, друг с другом. Взрослым, получившим такую директиву в детстве, кажется, что они никогда не вырастут. Они чувствуют себя виноватыми, «предавшими» собственную мать, если, например, влюбятся. Часто такие люди вообще не могут создать семью либо создают ее, но продолжают жить с родителями даже при возможности разъезда, поскольку «не мыслят жизнь без мамы». Поэтому, как это ни печально, их предчувствие, что они никогда не повзрослеют, оправдывается: они в первую очередь  – не родители своих детей, а дети собственных родителей. Им следует осознать и принять право на собственную жизнь и даже обязанность ее создать. Человеку дана свобода  – и это исходный пункт. Но этот дар коварен  – ведь вместе с ним дается и свобода отказа от свободы. И если человек идет по второму пути, то он как бы отказывается от своей единственной жизни, отдавая ее во власть родителю, который, в свою очередь, приобретает право на две жизни. Кроме того, таким людям следовало бы помнить, что их способ существования рано или поздно может обессмыслить многолетние усилия их родителей по воспитанию у них навыков самостоятельной жизни. Расплата наступит неизбежно в форме взаимных упреков.

Четвертая директива – «не думай».

В быту выражается в требованиях «не рассуждать, а делать, что приказано», «не умничать», «не уходить в абстракции». Люди, получившие такую директиву, часто испытывают мучительное чувство «пустоты в голове», когда им нужно самостоятельно решить какую-то проблему. Нередко их преследуют мучительные головные боли, делающие сам процесс мышления невозможным. Если же в голову приходят какие-нибудь необычные мысли, то они стремятся заглушить их алкоголем, спортом, хобби или развлечениями по принципу «много думать вредно». Они испытывают глубинное недоверие к результатам своего умственного труда, часто совершают необдуманные поступки, оставляющие у них чувство недоумения («как я мог такое совершить?»). Вариант этой директивы  – «не думай о чем-то определенном». Например, желая отвлечь ребенка от травмирующей его проблемы, мама отвечает на его вопросы так: «Не думай об этом, забудь».  Тем самым она лишает его возможности рационально решить вставшую  перед ним проблему. И ребенок учится думать о чем угодно, но только не о своих проблемах. А внушения типа «забудь» или «отвлекись» впоследствии могут отразиться как на памяти, так и на внимании.

Людям, привыкшим «действовать, а не рассуждать», можно порекомендовать увеличивать паузу между возникновением ситуации и своим действием в ней. Понаблюдайте за ситуацией, как зритель в кино, вырабатывайте у себя функцию наблюдателя, временно увеличьте дистанцию между собой и ситуацией. Рассмотрите ее как бы саму по себе. В этом плане вам могут помочь и занятия медитацией. При головной боли очень полезен навык задавания себе вопроса: «В какой именно ситуации или на какой именно мысли у меня заболела голова?» Действуя таким образом, вы усилите способность к самоанализу и обнаружите те «запретные» ситуации и темы, думать о которых вам «запрещает» головная боль.

Пятая директива – «не чувствуй».

Может выражаться в двух вариантах: относится или к собственно чувствам, или к физическим ощущениям. В первом случае она выражается в таких  бытовых высказываниях: «Как тебе не стыдно бояться собаку, она же не кусается», – или: «Как ты смеешь злиться на учительницу, ведь она тебе в матери годится». Чаще всего под запретом оказываются эмоции гнева и страха, но от этого они не исчезают, а распространяются на огромное количество «незапрещенных» объектов. Например, мальчик, которому запретили бояться собак, начнет смело проходить мимо овчарки, но станет тревожным по характеру, теряющимся в любых новых ситуациях. А его сверстник, которому запретили дома проявлять агрессию к учительнице, начнет «разряжаться» на младших, более слабых детях. Если запрет касается физических ощущений, то человек может утратить контакт с собственным телом и перестанет воспринимать его сигналы для самозащиты и  ориентации в реальности. Например, мама с ребенком стоят под дождем. Ребенок хнычет: «Мне холодно». Мама раздраженно отвечает: «Не сахарный  – не растаешь», «Ты же мужчина». Ребенок, научившийся игнорировать телесные ощущения, легко может утратить чувство физической безопасности и стать склонным к травматизму. Взрослые, несущие в себе подобную директиву, часто страдают психосоматическими заболеваниями, неумеют выражать свои чувства словами и нередко могут оказаться жертвами несчастного случая. Нередко среди них встречаются люди, страдающие ожирением и тщетно пытающиеся похудеть. Хотя они часто утверждают, что едят очень мало, но на самом деле съедают гораздо больше пищи, чем объективно требуется их организму. Дело в том, что физические ощущения их обманывают. А поддаваться этому «обману чувств» они начали в том возрасте, когда усвоили родительское требование «есть нужно все, что дают», «тарелка должна быть чистой». Утрата контакта с чувством насыщения и своими вкусовыми пристрастиями явилась платой за  стремление быть послушным и «не огорчать маму». Что касается запрета на переживание определенных эмоций, то следует помнить: их осознание вовсе нетребует немедленного выражения.

Напротив, осознание эмоции позволяет выбрать адекватную эмоциональную  реакцию. Например, человек, осознавший, что он злится на своего начальника, а не является «раздражительным в принципе», может выбрать не «разрядку» дома на жене и детях, а что6то более рациональное.

Шестая директива – «не достигай успеха».

Она передается родителями в ходе «воспитательных» рассказов типа: «Мы сами не могли получить высшее образование, но отказываем себе во всем только ради того, чтобы ты закончил институт». Или в прямых заявлениях: «У тебя все равно ничего не получится». В основе такой директивы лежит  бессознательная зависть родителя к успеху ребенка. Взрослые, получившие в детстве такую директиву, как правило, очень трудолюбивы и старательны, но их по жизни как бы преследует злой рок: в самый последний момент дело, в которое было вложено много сил, «лопается» по не зависящим от них рричинам. Например, студент делает дипломный чертеж и в последний день перед защитой диплома случайно переворачивает на него пакет с кефиром. Он, конечно, не догадывается, что эти «шутки» с ним играет его бессознательное, настоятельно требующее не достигать успеха, чтобы папе не пришлось завидовать, ведь он так несчастен. Конечно, в этом нет ничего общего с сознательными намерениями студента.

Людям, чувствующим в себе действие такой директивы, можно посоветовать заключительный этап любого важного для них дела осуществлять при доброжелательных свидетелях, чье присутствие позволит компенсировать частичную утрату чувства безопасности на этом этапе.

Седьмая директива  – «не будь лидером».

Ее смысл понятен и без объяснений. В быту она передается фразами типа «Не высовывайся», «Не выделяйся», «Будь как все». Родители, дающие такую директиву, как правило, очень обеспокоены чувством зависти, которое они, по их убеждению, обречены вызывать у других людей. Собственная боязнь зависти и заставляет их  – из лучших побуждений  – давать детям эту директиву. Получившие ее взрослые пожизненно ходят в подчиненных  – и на работе, и дома. Надо сказать, что директива эта не столь уж безобидна. Ведь в жизни бывают ситуации, когда и опыт, и статус, и, наконец, возраст побуждают взять ответственность за других на себя. Но человек, получивший в детстве такую директиву, находит возможности уйти от ответственности, объективно ухудшая тем самыми свое собственное положение, и положение связанных с ним людей.

Восьмая директива  – «не принадлежи».

Ее передают родители, сами имеющие проблемы в общении и видящие в ребенке «единственного друга». Смысл может быть расшифрован так: «Не принадлежи никому, кроме меня». В общении с ребенком такие родители всячески подчеркивают его исключительность, непохожесть на других, причем в положительном смысле («Ты ведь у меня не такой, как все»).

С возрастом самооценка ребенка становится, как правило, адекватной. Он не чувствует себя ни выше, ни ниже других, но в любой компании чувствует себя как бы «отдельно». Ему незнакомо чувство «слияния с группой». Причем причины такого ощущения человек сам понять не может  – ведь он делает то же, что и другие, и старается быть как все. Один молодой человек так про себя и сказал: «Вчера я был в компании и там пели под гитару. Но я все время чувствовал: они поют хором, а я пою отдельно, хотя никто об этом не догадывался». Можно сказать, что, став взрослыми, подобные люди обречены чувствовать себя не такими, как все, и их всегда будет тянуть в теплую атмосферу родительской семьи, равной которой они не найдут. Что и требовалось доказать. Полностью такие ощущения уходят лишь в ситуации группового противостояния какой-либо угрозе, когда возникающее чувство солидарности и товарищества замещает прежние инфантильные переживания. Другой вариант освобождения  – крепкий и надежный брак, построенный на чувствах.

Девятая директива  – «не будь близким», или «не доверяй».

Она похожа по смыслу на предыдущую, но если та проявляется в группе, то эта – в отношениях с одним близким человеком. Родители, передающие эту директиву, внушают ребенку, что никому, кроме них, доверять нельзя. Общий ее смысл: «любая близость опасна, если это не близость со мной».

Взрослые, получившие в детстве такую директиву, нередко имеют трудности в сексуальных отношениях. В других случаях они имеют серьезные проблемы в эмоциональных контактах. Во взаимоотношениях с противоположным полом постоянно оказываются в роли жертвы, которую все обманывают и бросают. Но надо сказать, что, несмотря на  их подозрительность, ситуация предательства и обмана преследует их не только в сфере личных отношений, но и в деловых ситуациях. Дело в том, что, честно выполняя директиву «не доверяй», они так и не научились анализировать ситуации: где, кому и до какой степени доверять можно. Им хорошо бы учиться такому анализу.

Десятая директива – «не делай».

Ее смысл расшифровывается так: «Не делай сам  – это опасно, за тебя буду делать я». Взрослые, несущие в себе влияние этой директивы, испытывают мучительные трудности в начале каждого нового дела, даже хорошо знакомого  – будь то сочинение романа, вязание свитера или стирка белья. Поведение этих людей противоположно поведению носителей директивы «не достигай успеха», испытывающих трудности при завершении дела. Они постоянно откладывают начало своих действий, часто попадают в цейтнот и, конечно, не догадываются, что всего лишь послушно следуют родительскому требованию: «не делай сам, подожди меня». Такие люди часто упрекают себя в слабоволии, но дело здесь не в воле, а в послушании, которое стало уже совершенно бессмысленным  – ведь мама уже не придет ни к вашему станку, ни к письменному столу.

Таким людям, так же как и «обладателям» директивы «не достигай успеха», можно порекомендовать начинать дело при свидетелях или  в групповой ситуации, что не позволит им остаться «наедине» со своей директивой.

Одиннадцатая директива  – «не будь самим собой».

Она выступает  в двух основных вариантах. Первый состоит в недовольстве родителей полом ребенка (например, ждали мальчика, а родилась девочка). Второй выражается в высказываниях типа: «Будь похожим на...», «Стремись к идеалу», «Почему твой друг это может, а ты  – нет?». Скрытый смысл этой директивы  – вызвать неудовлетворенность своим нынешним состоянием и пустить человека в непрерывную беготню по замкнутому кругу. Ведь будучи постоянно неудовлетворенным собой и мотивированным завистью (к кому-то или к чему-то), он начинает убегать от самого себя из-за убеждения, что чужое всегда лучше, чем его собственное. А таким человеком, как известно, очень легко управлять. Главное – создавать ему новые приманки – материальные, интеллектуальные или духовные.

Взрослый человек, несущий в себе подобную директиву, постоянно неудовлетворен собой и почитает это чуть ли не за моральную добродетель. Про таких говорят: «Критичен к себе более, чем к другим». И понятно почему. Ведь ему постоянно надо превосходить других  – хотя бы по высоте требований, предъявляемых к себе самому. «Вы ниже меня, и по этому я не могу от вас требовать того, что требую от себя». Такие люди живут в состоянии мучительного внутреннего конфликта.

Двенадцатая директива  – «не чувствуй себя хорошо».

Передается родителями, говорящими в присутствии ребенка: «Несмотря на то, что у него была высокая температура, он написал контрольную на 5» или «Хоть он у меня и слабенький, но сам вскопал целую грядку». Человек, получивший эту директиву, приучается, с одной стороны, к мысли, что болезнь привлекает к нему всеобщее внимание, с другой, к ожиданию, что плохое самочувствие повысит ценность любого его действия. Всем известны сотрудники, которые на работе постоянно жалуются на головную боль, а когда им предлагают идти домой, упрямо остаются на работе и даже засиживаются допоздна. Смысл этого поведения: «вам должно быть стыдно – ведь даже при плохом самочувствии я делаю больше, чем вы». Последствия такого поведения могут быть печальными, ведь эти люди не симулируют болезнь, а используют реальное заболевание для получения психологической выгоды. В результате их состояние, естественно, ухудшается. Постепенно история жизни таких людей трансформируется в историю болезни.

Подведем итоги

Может быть, вы увидели в описании директив кое-что «про себя», и первым вашим внутренним побуждением было оправдать своих родителей (например  – «они растили меня в трудное время»). Это желание совершенно нормально, поскольку каждый из нас несет в себе «внутреннего ребенка» всю жизнь. А для ребенка, чувствующего себя продолжением родителей, считать родителей «плохими» – значит считать «плохим» себя. Ребенок никогда не выдвигает родителям требования: «Я буду любить тебя, если ты...» (по крайней мере до определенного возраста и определенных обстоятельств, которые могут стать предметом особого разговора). Любовь маленького человека к родителям всегда безусловна.

Чем же можно помочь себе и другому, если действие подобных директив препятствует самореализации  в жизни? Скажем сразу, пытаться «изменять», «перевоспитывать» родителей, выяснять с ними отношения по поводу того, как они вас воспитывали в детстве,  – дело совершенно бесперспективное. Если вы ожидаете, что родители своей властью отменят одни директивы и дадут другие, «лучшие», то вы до сих пор пребываете  в инфантильной зависимости и стремитесь жить по указке «старших». Просто допустите, что с данного момента именно вам принадлежит право сделать выбор – делать или не делать что бы то ни было. Следование директивам помогало вам, когда вы были маленьким и зависимым, приспособиться к требованиям больших и свободных людей, которые, не спрашивая вашего согласия, решали, опираясь на вашу безусловную любовь, свои собственные, не всегда вам известные проблемы. Но сейчас ситуация изменилась: взрослый  – это вы. А каждый человек имеет право сознательно изменять бессознательные решения, принятые им в детстве.

Возникает вопрос: а можно ли в принципе воспитать ребенка, никогда не прибегая к подобным директивам? Это возможно лишь теоретически – если ребенка воспитывает человек, полностью решивший все свои личные проблемы и свободный от создания новых, что практически нереально.

Все мы, воспитывая детей, остаемся детьми собственных родителей и продолжаем решать задачу своего взросления именно в ходе воспитания детей. И другого пути нет. Поэтому избежать директив вы как родитель не можете. Это трагично, но не главное. Главное состоит в том, чтобы ваш ребенок смог увидеть, во первых, что вы сами освобождаетесь от директив, данных вам родителями, и, во-вторых, что вы оставляете ему возможность изжить директивы, полученные от вас, уже не в отношениях с вами, а в более широкой человеческой общности.

Имеет смысл ограничить время своей психологической власти определенными возрастными границами, о которых ребенок должен знать.

Эти границы могут совпадать и со временем гражданского становления человека. Директивы неизбежны, но зависимость от них отнюдь не фатальна. С освобождением от этой зависимости обычно и связан кризис середины жизни.

И еще об одном. Не следует путать директивы с моралью. Директивы всегда бессознательны, мораль же сознательна. Родители прибегают к директивам именно потому, что они не всесильны, а задачу управления ребенком с них никто не снимает.

И в заключение несколько слов апологии директивам. «Радуйтесь препятствиям  – ими вы растете». Директивы в нашей жизни есть вызов нашей способности к развитию.  И как всякий вызов, его можно принимать, а можно и не принимать. Осознание в себе бессознательных влияний дает опыт, который невозможно получить иным путем. Создание же стерильной «воспитательной среды», лишенной директив, есть педагогическая утопия, которая стоит ровно столько, сколько и любая другая утопия.

Взрослые действительно многое могут, но они не могут одного  – решить за ребенка задачу его взросления и освобождения от их собственных  бессознательных влияний. Каких? Пусть каждый решит это сам. И как ребенок своих родителей, и как родитель своих детей.