|
|
Нородом Сианук и культурная травма КамбоджиАвтор статьи: Батуев Илья Васильевич
НОРОДОМ СИАНУК И КУЛЬТУРНАЯ ТРАВМА КАМБОДЖИ И. В. Батуев Статья исследует неоднозначную фигуру камбоджийского короля Нородома Сианука (1922–2012) и его роль в реактивации культурной памяти о коллективной травме кхмеров. Исследуются кризисные ситуации на современном этапе развития Камбоджи, когда сознательная и бессознательная апелляция к подобному травматическому опыту способствовала достижению эмоциональной консолидации в масштабе нации. Показывается, что в ходе своей долгой карьеры Сианук искусно использовал для достижения своих политических целей культурные матрицы Ангкорской Камбоджи (IX–XIII вв.) и принятый в ней индуистский культ царя-бога. Выделены особенности исторического развития Королевства Камбоджи, соответствующие общим этапам развития коллективной травмы, предопределившие трагический эксперимент «красных кхмеров». Делается вывод о консолидирующем значении фигуры короля в период культурной реконструкции. Ключевые слова: Камбоджа, коллективная травма, Нородом Сианук, культурный герой, исследования травмы, коллективная идентичность. Известно, что коллективная психическая травма способна не только передаваться через поколения [2, с. 157], но также и содействовать образованию либо видоизменению коллективной идентичности. История знает также и другой способ выстраивания групповой самоидентификации. Например, центральной объединяющей фигурой в масштабах цивилизации может выступать такая фигура как культурный герой [4]. В современной Камбодже присутствуют оба нарратива, причем в коллективной психике можно выделить как две травмы, так и две фигуры культурных героев, которые все неразрывно связаны друг с другом. Камбоджа уникальна еще и потому, что ее культурные герои – исторические, а не мифические персонажи. Как же сформировалась подобная тетрада и какую нагрузку в ней несет каждый элемент? Если вы спросите любого кхмера кто является родоначальником нации, то ответ будет всегда один – Джаяварман II. Именно этому королю, жившему в IX веке, выпала судьба объединить разрозненные индуистские княжества бассейна Меконга в единое государство, превратившееся стараниями его последователей в могучую империю Ангкора. Джаяварман был молодым вассалом-ставленником правителя Явы, мятежником и философомкосмогонистом с далекоидущими планами, решившим порвать с яванским махараджей и править независимо. Именно он назвал объединенные им земли от дельты Меконга до южного Лаоса Камбуджадеша, что означает «потомки Камбу» – мифического отшельника, прибывшего в глубокой древности в Индокитай из Индии. Джаяварман II выступил не просто как объединитель земель и независимый властитель. Он явился создателем очень удачного религиознополитического мифа – такого, какому позавидовали бы многие современные правители, чья власть видится не всегда легитимной в глазах народа. Вскоре после того, как молодой и никому не известный правитель был поставлен на царство заморским владыкой, Джаяварман уговорил верховного брахмана совершить священный обряд на вершине «Горы великого Индры» (санскр. Махендрапарвата)[1]. Местные правители территорий, составляющих современную Камбоджу, традиционно называли себя «владыками горы» (кхмер. kurun bnam) – это объясняет проведение ритуала на священной вершине. Новым элементом, однако, было провозглашение самого правителя инкарнацией божества (санскр. дева), обитающего в теле земного правителя. Так был создан культ «девараджа» – «бога-царя», универсального правителя вселенной (санскр. чакравартин), которому заморский сюзерен уже не был нужен. Этот новый культ послужил основанием идеи независимого правления, связанной с представлением о божественном порядке, который воплощает фигура монарха. Последующие правители превратили покрытую джунглями область к северу от озера Тонле Сап в политический, экономический и религиозный центр империи, построив разветвленную систему ирригации и огромный по площади храмовый комплекс. Захват и разграбление в XIV веке Сиамом столицы империи Ангкора и отказ от индуистской религии в пользу буддизма нанесли огромный удар по национальному самосознанию кхмеров и в определенном смысле обесценили основополагающие достижения Джаявармана II, а также – что менее очевидно – саму его фигуру. Если правитель больше не являлся живым богом, то и поклоняться ему уже не было необходимости. Однако культ царей-богов не исчез из исторической памяти кхмеров без следа; он лишь уступил место на следующие 400 лет войне за самосохранение. Сиам, бывший когда-то вассалом Ангкора, постоянно стремился поглотить остатки кхмерского государства на западе, в то время как Вьетнаму удалось отнять территорию кхмеров на юго-востоке – дельту Меконга, носившую историческое название Кампучия Кром. Страх потери идентичности с тех пор прочно укрепился в национальном сознании кхмеров и зафиксировал первую коллективную травму. Символ и средоточие империи – Ангкор – был оставлен и поглощен джунглями, но не был полностью забыт. После долгого времени «войн за выживание», окончившихся переходом королевства под французский протекторат к 1884 г., миф о божественном правителе Камбоджи в конце 1940-х – начале 1950-х гг. переживает настоящий ренессанс. В 1953 г. Нородом Сианук, возведенный на трон колониальной администрацией, в 31 год сумел добиться независимости своего королевства от Франции. Его «крестовый поход за независимость» показал как его подданным, так и всей мировой общественности, что потомок древних королей обладает невероятной харизмой, а главное – умеет ею пользоваться на благо своей страны. Ведь его стратегия основывалась не только на дипломатических маневрах, но и включала, выражаясь современным языком, изрядную долю «несистемных приемов и методов». Ярким примером может послужить его «добровольная ссылка» в Таиланд в 1953 г. – как средство давления на политических противников. Но главный талант молодого короля заключался в умелом использовании громких кампаний в СМИ. Если бы он не был королем, то сделал бы головокружительную карьеру как специалист по связям с общественностью. Он комбинировал ходы так, как никто другой из современных ему правителей Юго-Восточной Азии. Он умел вызывать в подданных чувство благоговения. Народ буквально жаждал его физического прикосновения. Определенно, в стране с буддистской традицией, в нем должны были видеть инкарнацию древнего правителя, который возродился с целью принести долгожданное освобождение своему народу. И его кампания увенчалась успехом. Торжественное провозглашение независимости 9 ноября 1953 г. в столице Камбоджи навсегда связало в массовом сознании имя Сианука с идеями возрождения, независимости, «строительства нации». Национальный герой Нородом Сианук стал прочно ассоциироваться с создателем древней кхмерской государственности Джаяварманом II. Сианук это знал и умело использовал в своей долгой политической карьере. Мы можем сказать, что Нородом Сианук является самым ярким примером психического феномена, который носит названия «архетипический резонанс с фигурой прошлого». Примером может послужить присоединение к официальному имени короля части титула Джаявармана II – Варман, – что на санскрите означает «Победоносный». Свой кредит доверия, а также вполне официальный статус полубога в среде камбоджийской элиты, Сианук исчерпал к 1970 г., поскольку к этому времени его противникам стало уже ясно, что национальная политика не может строиться на одной лишь харизме. В марте – согласно монаршему гороскопу, самом неудачливом для него месяце – во время заграничной поездки Нородом Сианук был низложен, монархия упразднена, а к власти в стране пришли проамерикански настроенные республиканцы. Однако при поддержке Пекина Сианук сумел оперативно организовать правительство в изгнании. С целью борьбы за освобождение страны от узурпаторов Сианук официально объявил об альянсе с партизанской группировкой «красных кхмеров», которые являлись радикальным крылом коммунистической партии Камбоджи, уже несколько лет находившейся на нелегальном положении. Поскольку Сианук продолжал пользоваться широкой поддержкой крестьянских масс, к движению «красных кхмеров» за короткий срок примкнули вооруженные и обученные китайскими и вьетнамскими военными инструкторами десятки тысяч повстанцев. К 1973 г. им удалось захватить бо́льшую часть страны, в то время как самих партизан Сианук уже не контролировал и в реальности ничего не решал. К власти внутри «организации» пришла клика Пол Пота. Это был акт символической кастрации царя. Бог потерял свою божественную силу. Он по-прежнему являлся объединяющим символом в глазах народа, но лишь потому, что этот символ был необходим «красным кхмерам» для достижения окончательной победы – захвата столицы и уничтожения республиканского правительства. Добившись этой цели в апреле 1975 г., полпотовцы взялись за уничтожение национальной культуры как явления. Людям было запрещено иметь какую бы то ни было культуру вообще – обучение прекратилось, дети воспитывались коллективно, искусство было объявлено вне закона, а его носители подлежали уничтожению. После падения режима «Демократической Кампучии» бывший король с трудом осознал весь масштаб разрушений, совершенный в «сказочном королевстве», которое он создавал с таким трудом. В XIV в. сиамцы вывезли из Ангкора не только произведения искусства, но и его создателей-мастеров в полном составе. Это был как раз тот случай в истории, когда захватчики не уничтожали чужую культуру, а импортировали ее с целью обогащения своей. В XX веке «красные кхмеры» занялись окончательным уничтожением того, что от нее осталось, как бы завершая начатое шестьсот лет назад захватчиками дело. Таким образом, имел место отсроченный эффект и навязчивое возвращение травматического переживания, когда полузабытая травма была намеренно поднята идеологами новой коллективной утопии с целью переориентации национальной идентичности, не имеющей теперь ничего общего с прежней культурой своей страны. Аутогеноцид в «Демократической Кампучии» (1975–1979) является редкой формой реактивации памяти о травме в последующих поколениях. По очень точному в своей образности выражению вьетнамского журналиста, обескровленная к 1979 г. Камбоджа являла собой плоть без костей. «Интеллигенцию истребили, квалифицированные кадры истребили, экономику разрушили, а общество погрузили в хаос» [8, с. 164]. Единственным способом «нарастить скелет» в обесформленном теле государства как новое провьетнамское правительство, сбросившее иго Пол Пота, так и ставший в оппозицию к новому режиму принц Сианук видели в «реконструкции» и «создании Родины». Правительство Народной Республики Кампучия, поддержанное СССР и странами соцлагеря, делало упор на реконструкцию культуры, буквально собирая ее по кусочкам, восстанавливая то, что не было окончательно разрушено преступной кликой Пол Пота. За пределами же страны, в лагерях беженцев на тайской границе и в эмигрантских кругах принц Сианук выступал как консолидирующий агент, пытающийся примирить непримиримые силы. Из националистических соображений он даже повторно вступил в альянс с остатками «красных кхмеров» – палачами своей семьи; он выступал одновременно как жертва, «темный принц»[2] и объединяющий символ «всех патриотических сил Камбоджи». Его «новый крестовый поход» увенчался подписанием Парижских мирных соглашений, когда 14 ноября 1991 г. он вновь, как и в 1953 г., триумфально вошел в Пномпень. С распадом Советского Союза начались протесты и внутри социалистически ориентированного правительства Государства Камбоджа, усилившиеся с выводом вьетнамских войск. Власть искала опору на традиционную легитимность, и этой опорой стал принц Сианук. 24 сентября 1993 г. была обнародована и вступила в силу новая конституция. В тот же день Нородом Сианук второй раз в жизни занял трон; монархия была восстановлена, а нация, по крайней мере, до поры, сплотилась вокруг своего символа[3]. Таким образом, мы видим, что, во-первых, как показывает трагическое отыгрывание (замена мысли действием) старой и почти уже изжившей себя травмы «красными кхмерами», такой патологический способ может дать дополнительный импульс для ревитализации коллективной идентичности в период посттравматической реконструкции. То, чего не удалось достигнуть в конце 1960-х–начале 1970-х гг. – осознания себя единой нацией – удалось добиться в первой половине 1990-х гг. В этом случае были необходимы оба элемента – сначала почти полное уничтожение, а затем последующая реконструкция. Оба акта официально институционализировались. Во-вторых, такой способ выстраивания групповой идентичности обычно занимает продолжительное время – именно для скрепления распадающихся элементов «тела без скелета» и потребовалась фигура культурного героя, каким являлся Нородом Сианук. После интронизации в 1993 г. он был окончательно признан всеми группировками отцом нации, и сохранил титул «король-отец» даже после отречения от престола по причине достижения преклонного возраста. Выводы. Культурное разграбление столицы Ангкорского королевства в XIV в. Сиамом и последующее территориальное сокращение империи дали отсроченный эффект столетия спустя: после краткого по историческим меркам периода относительного благополучия, реформ и «строительства нации» следом за провозглашением Независимости Камбоджи (1953–1970), наступили хаос, войны и почти полное самоуничтожение культуры (1975– 1979). Нородом Сианук, взяв в 1940-е гг. за культурный образец фигуру Джаявармана II, оказался слишком сильным катализатором незавершенных психических процессов в массовой психике. Он не только принес Королевству независимость от Франции, но и самим фактом своего существования как царя-бога спровоцировал также и возвращение вытесненных воспоминаний о национальном унижении от непоправимого культурного ущерба и разграбления символа и средоточия нации – Ангкора. Отреагирование старой травмы в период «Демократической Кампучии» приняло форму аутогеноцида. Для преодоления последствий саморазрушения и запуска процесса культурной реконструкции, невозможного без консолидации всего общества, потребовалось восстановить монархию. По общему согласию, в 1993 г. национальным символом страны стал Нородом Сианук, принявший титул «король-отец». История повторилась.
Volkan V. Traumatized societies // Violence or Dialogue? Psychoanalytic Insight on Terror and Terrorism. London, International Psychoanalytic Association. Р. 217–237.
[1] Современное плато Пном Кулен, расположенное в 40 км к северу от Ангкор Вата [2] В 1975–1976 гг. Нородом Сианук формально считался главой «Демократической Кампучии», и с тех пор ассоциировался своими противниками с самими красными кхмерами [3] Поскольку диктатура Пол Пота была ликвидирована в 1979 г. путем вооруженной интервенции со стороны Вьетнама, который отнял в 1698 г. у Камбоджи низовья Меконга, в свою очередь военное вмешательство вьетнамцев возможно также несет непроявленный отсроченный эффект. И возможно также, что Камбоджа находится в порочном круге навязчивого повторения. Наблюдателями было подмечено, что периоды политической нестабильности в этой стране имеют тенденцию к повторению каждые семь лет. Статья опубликована в: https://www.elibrary.ru/contents.asp?id=39566597 Категория: СТАТЬИ » Статьи по психологии Другие новости по теме: --- Код для вставки на сайт или в блог: Код для вставки в форум (BBCode): Прямая ссылка на эту публикацию:
|
|