К вопросу об однополой любви. Часть 2. Маскулинные геи.

Уважаемые читатели, выход первой части эссе «К вопросу об однополой любви» под названием «Фемининные геи», а также включение ее в обсуждение в ЖЖ, заставил меня внести дополнения и некоторые разъяснения относительно моей позиции по данному вопросу. Я хотел бы особо подчеркнуть, что высказанные мною мысли – это мое мнение как профессионала, основанное на проведенном ранее анализе различных точек зрения на гомосексуальность, на мое мировоззрение, на мое понимание психического в рамках юнгианской психологии, а также основанное на моей практике работы с гомосексуалистами.  Если внимательно посмотреть на комментарии и ветви обсуждений данного вопроса, то можно сделать и без того известный вывод: эта тема является непроработанной в общественной сознании, она каждый раз вызывает противоречивые реакции, причем зачастую очень эмоциональные, не только со стороны тех, кто профессионально не занимается психологией, но и со стороны самих психологов.  Говорить о ясной и единодушной позиции по данному вопросу в профессиональной среде не приходится.

 Психолог, терапевт, психиатр – это не машины, и даже если им удается выдержать устойчивую профессиональную позицию, которая может быть предельно в духе удаления гомосексуальности из списка психических заболеваний, тем не менее, у них, как правило, есть еще и личное отношения к этому вопросу. Кто-то чуть ли не со слезами на глазах, начинает говорить, что геев нужно спасать, даже несмотря на то, что умные дяди и тети условились между собой, что проблемы нет; кто-то скажет, что консультирование гомосексуалистов по поводу их гомосексуальности – это само по себе травмирующее и неэтичное занятие, нарушение прав человека, и говорить о какой-либо коррекции – это заведомо наносить вред психике.  Я  считаю эти два крайних подхода некорректными, ибо они исключают интересы тех клиентов, которые обращаются за помощью к специалистам не только по причине их неустойчивого или полного отсутствия принятия себя, не только с запросами о саморазвитии и духовном поиске, что не всегда удается решить в одиночку именно по причине трудностей интеграции их сексуальной жизни в личностное развитие, но и с прямым запросом: «Я хочу перестать быть гомосексуалистом и хочу иметь полноценные отношения с женщиной».  Коллеги, относящиеся к одному лагерю, могли бы «начать спасать», но вряд ли на это решаться, потому что инструментариев излечения от гомосексуальности нет, «спасать геев»  - это вроде как противоречит генеральной линии, да и собственной веры в такую возможность маловато. По крайней мере,  с данным подходом человека можно поддержать, согреть с помощью эмпатии, кто-то, наверняка, не выдержит: пожалеет и посочувствует. Не думаю, что от этого будет большой вред. Но вот интересно, что будут делать те, которые настаивают, что терапия по поводу гомосексуальности – это априори ятрогения, нарушение прав человека и т.д.? И что тогда с ним делать? Сказать: «слушай парень, не загоняйся, расслабься и получай удовольствие, или само твое желание излечиться от гомосексуальности ненормально»? А он вам в ответ: «а я не могу больше жить такой жизнью, я не знаю, как я в нее попал, и я несчастлив, и мне кажется, что мое несчастье связано с тем, что я не могу иметь отношения с женщиной и создать семью, я не хочу умирать в одиночестве, чувствовать себя изгоем и не иметь детей»!

Дамы и господа, такие запросы есть, и тем гомосексуалистам, которые оказались в тупике не до нашей с вами полемики и предписаний, ЕМУ ПОМОЩЬ НУЖНА!  Самое простое, объявить, например, гомосексуальность некорректируемой и скажем исключительно генетически обусловленной, но это, простите, для клиента пустой звук. Мы не имеем право бросать эту группу гомосексуалистов на произвол судьбы только потому, что нам так удобно и мы соблюдаем политес. Разумеется, вводить человека в заблуждение и давать какие-либо обещания, что мы можем превратить его в гетеросексуала – это грубая профессиональная ошибка, НО БРАТЬ НА СЕБЯ ВЛАСТЬ ИГНОРИРОВАТЬ ЗАПРОСЫ ЕГО ДУШИ и отправлять с миром после пары успокоительных сессий, цель которых состоит в том, чтобы привести его к принятию себя и показать, что ты, дескать, милый заблуждаешься, и что моя задача -  примирить тебя со своей гомосексуальностью, - это игнорирование аксиомы об  индивидуальном и неповторимом жизненном пути каждого человека, это слишком много на себя брать. У нас уже был опыт, когда целые теории личности строились на работе с определенной категорией невротиков, в результате, их вынуждены корректировать уже сто лет для того, чтобы адаптировать для всех остальных, и мы до сих пор никак не можем посмотреть на человека без очков психопатологии.  

Аналитическая психология подразумевает и постулирует, что работа с каждым конкретным клиентом – уникальна и индивидуальна, что его личностное развитие носит характер воплощения его души, т.е. индивидуации, поэтому желание избавиться от гомосексуальности имеет равный психический статус с осознанным гармонично встроенным в личность гомосексуальным выбором. Наша задача, как терапевтов – аналитиков не транслировать собственную не проработанность в вопросах однополых отношений и «драматизировать» по поводу несчастной судьбы гомосексуалиста, не занимать «страусиную» позицию и, ссылаясь на мнение, что гомосексуализм  - это норма, что восстановительная терапия безрезультативна и может только навредить, тем самым осознанно или неосознанно подталкивая человека к отказу от поиска себя.   Наша задача - помочь такому гомосексуалу прийти к пониманию себя на более глубинном уровне, посмотреть своей гомосексуальности «что называется в лицо», соприкоснуться с «истоками». При профессиональном сопровождении аналитика ему следует самому прийти к осознанию своей судьбы и своей внутренней и внешней реальности, чтобы стать достаточно сильным и осведомленным, чтобы принять себя и пойти своим путем, не опираясь на стереотипы и мнения вовне или часто противоречивые «голоса» собственных интроектов.

Есть кардинальная разница между смирением и смиренностью. Смирение – это осознанное выстраданное принятие своей судьбы с полном пониманием ее уникальности и ценности, с сохранением своего права быть и развиваться.  Смиренность – это состояние, когда человек отворачивается от самого себя и отказывается от своей мечты и своего пути в угоду общему тренду и мнению людей, которые знают лучше, и в этом есть что-то рабское и унизительное. Аналитическая психология подразумевает, что предназначение человека следовать своему пути, прожить свою жизнь как самоценный уникальный эксперимент, а также считает, что в каждом из нас воплощается нечто более могущественное, чем наше Я. Более того, сопротивление массовому сознанию, как нельзя кстати, в наше время, когда отдельно взятый человек может быть гораздо более здоровым, чем загнивающее и порой откровенно безумное  общество и государственные институты, поэтому кабинет аналитика может стать для человека иногда единственным местом, где он может посмотреть на себя и на окружающий мир без лжи. Меня всегда до глубины души поражало, как в нашей стране из человека зачастую делают какого-то послушного барана, считая, что у него нет ни мозгов, ни способности делать самостоятельный выбор и брать ответственность за себя, за близких, за страну, наконец,  что свобода ему вредна, лучше пусть он «жрет» водку и бьется тихо дома головой об стенку. Это все идет от тотального неуважения к жизни отдельного человека, от обесценивания его существования и индивидуального пути.

Перед тем как продолжить, я хочу еще раз обратить внимание, что я не призываю никого «лечить», потому что «лечат» в больницах и на центральных российских ТВ каналах. Условное разделение геев я сделал скорее для удобства восприятия информации, и на каждом шагу подчеркиваю эту условность. И, наконец, я не считаю, что генетическую теорию гомосексуальности следует списывать со счетов, скорее нужно говорить о возможной комбинации генетических факторов и личностной истории. Просто с генами уже ничего не поделаешь, а вот то, что гомосексуальность, может быть, достаточно поздним приобретением, а потому не столь железобетонным, я считаю очень важным фактором в работе с гомосексуалами. Кроме того, я вообще бы предостерег рассматривать любые психические установки, как конечные и неизменяемые в течение жизни человека, поэтому гомосексуальную проблематику лучше все-таки рассматривать в контексте жизненного пути, жизненных кризисов и, самое главное, индивидуации в целом.

Я хотел бы поблагодарить всех тех, кто оставил свои, порой откровенно «злостные» комментарии, как геев и «группе поддержки», так и граждан с негативной установкой по отношению к ним, и, разумеется, спасибо коллегам, они как всегда очень «добры». Возможно, мои статьи покажутся вам слишком категоричными и не психологичными, особенно некоторых почему-то очень беспокоит, что я могу ими навредить. Я, правда, не совсем понимаю, как можно навредить принявшему себя гомосексуалу, который идет по жизни и ему, грубо говоря, фиолетово, что там думают и кто и как тявкает в его сторону, или как я могу задеть устойчивого гомофоба? Такие тоже высказывались, одни обвинили меня в гомофобии, другие соответственно в гомосексуализме, а коллеги само собой в непрофессионализме. Однако я задаю себе вопрос: какое значение и какая польза от всего этого для тех геев, которые нуждаются в помощи и поиске себя?

Еще один момент, когда на анализ приходит гетеросексуальный мужчина неважно с каким запросом, аналитику очень важно, как обстоят дела в его сексуальной сфере, потому что она оказывает влияние на многое в его жизни.  Но почему мы должны выделять гомосексуалов в какую-то отдельную категорию, и из-за соображений политеса или по другим причинам не учитывать его сексуальную жизнь, ее влияние на психодинамику личности? Гомосексуальность оказывает влияние на личную жизнь человека, на его окружение, интересы и образ жизни, не важно, считаем мы это нормой или нет. Кажется, что многолетняя борьба геев с притеснением и враждебное окружение мешает посмотреть им самим на свои внутренние проблемы: они автоматически защищаются.

Следующая категория гомосексуалистов – это брутальные или маскулинные геи. Для них характерна подчеркнутая мужественность и фалличность. В России с ними туговато (Некоторые соображения, почему в России, вообще, есть проблемы с  маскулинностью мужчин будут высказаны в третьей части данного эссе).  Типичный портрет: хорошо сложенный, подкаченный, следит за собой, любит носить одежду с элементами униформы, связывает свою жизнь с мужскими профессиями. Это скорее идеальный портрет, естественно, что геи с маскулинным поведением необязательно должны быть со спортивной фигурой. Он может быть военным, полисменом, фермером, спортсменом, бизнесменом, актером с брутальным образом, стриптизером, фитнесс тренером, эскортником. Они иногда дистанцируются от фемининных геев, хотя и могут создавать с ними устойчивые пары. Для них задача номер один – исключить насколько возможно фемининный аспект из своей жизни. Иногда они бывают женоненавистниками. Вот уж кто не вызовет сожаления со стороны женщин: настоящие самцы, вызывающие желания, но потерянные для их, к величайшему их разочарованию и тайной ненависти. Понятно, что именно такой типаж сводит с ума фемининных гомосексуалистов.

Зачастую они наиболее нарциссичны, так как безумно влюблены в свое мужское тело и фактически в партнеры берут самих себя, т.е. похожих на себя мужчин или парней, согласно знаменитой формуле «Я + Я». Их также много в шоу-бизнесе, в кино, они превосходные модельные типажи и являются украшением светских тусовок. Среди них могут быть успешные эгоисты, они могут запросто ввести в заблуждение любую даму, в том числе богатую,  в том числе немолодую. Ради успеха и денег, они могут пойти на компромисс со своими желаниями, кроме того не все из них шарахаются от женщин. Многие среди них, так называемые «бисексуалы». Почему так называемые? Потому что пока они разбирались со своей идентичностью, то успели получить небольшой опыт гетеросексуального секса, после которого они уже поняли, что и как им надо. Как правило, они относятся к гетеросексуальному опыту как к ошибке молодости. Теневым аспектом этой категории, является их тотальная помешанность на сексе и на буквальной реализации своей неумной фалличности: они часто меняют партнеров, и могут быть заядлыми любителями группового секса, гомосексуальных оргий без ограничений, где-то в темных комнатах, наполненных садо-мазохистскими  стонами, запахом латекса, мужского пота и спермы. Для тех, кто «совсем не в теме» иногда такие оргии напоминают сцены в гей-клубе «RECTUM» в фильме «Необратимость» с Моникой Беллучи. Они живут под властью своей гипертрофированной маскулинности и фалличности, взвинченности мужской энергии: больше, больше  фаллосов, больше мышц, крепче ягодицы! Да простят меня читатели, в том числе и геи за некоторое преувеличение, но с надеждой на то, что вы понимаете, что чистых типов и четких классификаций не может быть в том, что касается психологии. Каждый человек индивидуален, долой ярлыки!

Я считаю данный тип гомосексуалистов устойчивым по отношению к своей сексуальности, хотя возможные причины их выбора неоднозначны. Дело в том, что они по-разному приходят к своей гомосексуальности. Многие вырастали в полных семьях, но при этом отец мог быть дистантным или слабо представленным. В последствие, они компенсировали недостаточное наличие мужского принципа или его недосягаемость с помощью искусственной достройки своей маскулинности. Когда мужчина не совсем уверен в своей идентичности (в нем не заложена идентификация с отцом как базовое и достаточно сильное переживание), то он стремится выглядеть внешне гипермаскулинным: «посмотрите, какой я мужик!». Впрочем, отец мог присутствовать, так сказать,  в полном объеме в жизни мальчика, и быть поддерживающей и устойчивой фигурой, примером для подражания или чрезмерной зависти. В этой связи могут помочь подходы Фрейда к генитальной и анальной фиксации либидо. Не стоит упускать из виду, что маскулинные геи, в конечном счете, предпочли женские гениталии и женскую грудь, мужским гениталиям и анусу.

 Тут мы подходим к другой стороне такого гомосексуального выбора.  Вот тут опять без мамы не обошлось. Вернее обошлось без хорошей мамы. Речь идет о не оправдавшей ожиданий материнской заботе, т.е. мать не была достаточно хорошей:  возможно предстала слишком рано в холодном, отталкивающем обличии, а может быть даже в «пожирающем» и угрожающем виде. В жизни мальчика произошла «дискредитация женского, материнского начала», женский мир запечатлелся в нем не в лучшем свете, превратился во что-то пугающее, или ничтожное, от чего не стоит  ждать ничего хорошего, и поэтому от него надо бежать без оглядки, чтобы он не поглотил его. Кстати, речь может идти не только о символическом отторжении от матери и женщины, но и о буквальном неприятии женского тела. При этом мужской мир, например фигура отца, был более приемлемым, более разумным и надежным. Отцовский мир мог быть представлен и в виде воспитательного учреждения для детей сирот, спортивного тренера, старшего поколения родственников мужского пола, которые сыграли положительную роль в жизни мальчика. Возможно, мальчик пережил покинутость, брошенность, он что-то не мог простить своей матери, а значит и женщинам вообще. Мать могла предстать в виде депрессивной натуры, крайне неустойчивой или подавляющей, ненадежной, например страдающей психической болезнью, впадающей в припадки или истерики, т.е. у мальчика сформировался негативный материнский образ, а вслед за ним и образ его внутренней женщины стал негативным.

Естественно, что такой образ будет проецироваться вовне на реальных женщин, и мы получаем отрицательное или исключающее отношение к противоположному полу. Мы называем это негативной Анимой. Чувство брошенности матерью, ее неадекватная забота может быть причиной нарциссического расстройства личности, вот почему, как правило, такие мужчины геи – очень часто нарциссичны: их гомосексуальность, их принцип «Я+Я» лежит именно в этой плоскости, т.е. их однополая любовь – может служить буквальным выражением их нарциссизма. Женщина рядом с таким мужчиной может повторить несчастную судьбу Эхо, которая так любила Нарцисса, что иссохла, и от нее остался только голос. Как правило, жизнь такого гея может превратиться в отчаянное бегство от матери, и от женского мира.

Нарциссические защиты, как известно, самые сильные, так что маловероятно, что такой мужчина гей обратится к аналитику, а если уж обратится, то точно не в связи с его гомосексуальностью. Проблемы фаллоса для него нет, но и его мир, как в случае с миром фемининного гея – несколько однобокий. Дело в том, что материнский, фемининный аспект у него негативный, отторгнутый. Отвержение собственной фемининности может сделать его холодным, черствым и даже жестоким, он словно неосознанно будет проявлять образ своей матери, т.е. его взаимоотношения с миром воспроизводят отношения с ней. За его уверенностью, суровостью и самодостаточностью может скрываться базовое недоверие к миру, тайная тоска по любви и связи, которую он рассматривает как проявления «телячьих нежностей» и «бабских слюней». Он остается уязвим в глубине души, раним, и, несмотря на весь свой маскулинный лоск, он может быть не уверен в своей идентичности и мужской силе, поэтому ему приходится доказывать ее снова и снова.

Смерть, немощь, импотенция, старость пугает многих мужчин, но рядом с ними есть женщина, которая сглаживает его страх перед силой Великой Матери. Связь с реальной женщиной безопасно открывает для мужчины женский принцип, поддерживает его связь с Материнским Архетипом и, разумеется, обеспечивает проекцию Анимы на нее. В отношениях с женщиной происходит буквальная реализация взаимодействия Инь и Янь.   Гетеросексуальные мужчины, становясь отцами, видят надежду в своих детях, видят в них свое продолжение, а через это они сохраняют связь с вечностью. Маскулинные геи часто хотят иметь детей, но зачастую реализуют свое отцовство в заботе о более молодом партнере. Но негативная мать может не отпускать его до конца дней. Не надо забывать, что внутри они могут страдать по поводу своей судьбы, но их страдание вытесняется и хранится за мощными замками, чтобы вылезти наружу, при первых признаках старения, слабости или неудачи. Неосознанность истоков своей гомосексуальности, может привести к тому, что со временем, такого мужчину догоняет его внутренняя негативная мать, принося с собой сухость, нигилизм, эмоциональное онемение, депрессию и безысходность, выхолощенность, бессмысленность существования. Чтобы убежать от надвигающейся власти внутренней «карги» (именно так иногда может выглядеть его Анима), он будет искать упоение в разнообразном экстриме, оргиях, сексуальных экспериментах, будет играть со своей жизнью и жизнью других людей. При этом он может долгое время оставаться «харизматичным» и притягательным, потому что он, как «Дьявол», замкнется на себе, он станет «Кощеем», чье величие и иллюзорное бессмертие зиждется на кончике иглы. Его мужское начало превращается в одинокое созерцание мира Люцифером, иногда переходящее в хобби совращать юношей, которые на некоторое время будут давать ему силы и энергию. Его мужской мир часто бывает искаженным ибо не находится во взаимодействии с женским миром.

Повторяю, что этот образ гипертрофирован, и любой реальный маскулинный гей гораздо сложнее и индивидуальнее. А самое главное, у таких мужчин достаточно много ресурсов, чтобы быть успешными и адаптивными в нашем мире, где торжествует Нарциссизм. Я даже не знаю, есть ли в этом проблема для него самого? И что его может привести к призыву о помощи. Но вот для окружающих, такой мужчина, если он не сможет осознать свои теневые стороны, свою негативную Аниму, становится проблемой. Например, если он занимает высокое положение в обществе, или становится влиятельным. Если он приходит в политику, ему бывает глубоко наплевать на все, что связано с материнской стороной бытия: деторождением, воспитанием, с заботой о будущем и сохранением окружающей среды. Он может подчинить всю свою жизнь и силы достижению своих честолюбивых планов и амбиций, любой ценой, без ноты сострадания, живя по принципу «после меня хоть потоп», пусть даже весь этот мир разлетится вдребезги, как когда-то разбились его надежды на получении материнской заботы, любви и тепла.

Терапия с таким геем может быть еще более проблематичной и длительной, ибо трансформация его нарциссической природы неимоверно энергозатратный  процесс. Нет ничего сложнее, чем управиться с негативным материнским имаго. Однако, как ни парадоксально, именно достаточное количество его маскулииной силы, его харизмы, и волевых качеств, при условии возможности проживания и оплакивания им потери хорошего материнского объекта, а также признание женского принципа, как равного и необходимого для развития и творчества, может способствовать его внутренней трансформации. Женский мир перестанет его отталкивать, а может быть и станет притягательным на столько, что он рискнет вступить в отношения с женщиной: в творческие или ради рождения детей. Разумеется, для такого типа мужчин кажется проблематичным отказ от однополой любви. В данном случае, можно говорить скорее о коррекции чрезмерно одностороннего восприятия внутреннего и внешнего, о возможности удержания противоположных принципов, как более адекватного отражения реальности. В конечном итоге, речь идет о судьбе человека, реализации его отцовства, и соприкосновении с любовью. Также об этом можно почитать в цикле моих статей о нарциссизме: «Популярный нарциссизм», «Сердце нарцисса», «Торжество нарциссизма».

Что касается любви, то я предложу читателям самостоятельно ответить на вопрос, может ли быть настоящая любовь между мужчинами и имеют ли они право на такую любовь? Прежде чем, ответить на него, прошу учесть, что наша вера в существование любви часто определяется наличием этой любви между родителями и детьми, и в том, как она выражалась. Признаем ли мы любовь сына к отцу равнозначной любви сына к матери?

(2010 г)