Кризис среднего возраста. Миф или реальность?

Что мы знаем о кризисе среднего возраста? В этой теме правит прочно укоренившийся стереотип. 40 лет, любовницы (ки), красные кабриолеты, седина в бороды, черти в ребра и гори оно все синим пламенем. Так ли это на самом деле и правда ли, что все там будем, разбираемся сегодня. 

Начнем с того, что такое возрастные кризисы. Это этапы развития, которые проходит каждый из нас. Лестница, по которой мы вскарабкиваемся по жизни, останавливаясь подолгу на каждой ступеньке, дабы освоить все навыки и умения, что там располагаются. Исчерпав сокровища и послушно уложив их в голове, поднимаемся дальше. А там уже новые задания. Таким образом, у каждого возрастного кризиса есть свои задачи, которые мы должны решить. Дело это длиною в жизнь, потому как человек это процесс и все время находится в развитии. Жизни у всех разные, а вот ступени развития одинаковые. Детских кризисов касаться не буду, сегодня все по-взрослому. 

В периодизации возрастных кризисов Эрика Эриксона, которая считается классической, вообще нет понятия кризиса среднего возраста. 

Есть ранний взрослый период, основная задача которого формирование близких отношений, создание пары, закрепление в трудовой деятельности. В общем, построение своей жизни и поиск того, с кем ее разделить. 

Есть период зрелости. Когда у человека уже есть изрядно подросшие дети, прочный род деятельности. Время застоя, в котором человек выбирает для себя новые векторы деятельности и развития. По сути, это состояние называют "синдром опустевшего гнезда". Даже если дети все еще живут с родителями, тот огромный объем заботы, который человек готов отдать, им уже не нужен, и тогда наступает момент, когда ее нужно куда-то перенаправить. Это и есть задача данного кризиса. Выбор между активностью в социальной среде и застоем - зацикленностью на себе и своих потребностях. 

А что, если вроде бы задачи раннего периода взрослости решены? Мы оперились, из родительского гнезда вылетели, на ногах стоим прочно. Жизнь построили, партнера нашли, детей может даже народили. До выполнения задач кризиса зрелости далеко, но не покидает ощущение, что что-то не так. Не хватает какого-то важного элемента. Как будто застряли на плато и хочется куда-то двинуться, а куда не понятно. Даже внутри не нащупать. Очень похоже на возрастной кризис, но какой? 

Тут к нам на помощь приходит юнгианский взгляд на взрослость. Там она представлена, как процесс познания человеком своей самости - целостности, индивидуальности, уникальности.
Изначально, взрослой жизнью каждого человека управляют механизмы, которые он приобрел в процессе формирования в своей родительской семье. Они образовались как реакция в ответ на поведение родителей. Эти механизмы формируются до пяти лет и как серые кардиналы влияют на нашу жизнь, будучи неосознанными. Позднее сюда добавляются социальные ориентиры взрослости, такие как брак, дети, работа. Все силы уходят на то, чтобы организовать себе психологическую и социальную устойчивость, пройти Эриксоновский кризис раннего взрослого периода. 
К тому времени, как мы обрели устойчивость, у нас появляется возможность сделать паузу. Остановиться, оглядеться и почувствовать себя. Именно в этот момент человек начинает осознавать и пересматривать все, что раньше было так важно. Осознает, что его уже не устраивают те способы взаимодействия с миром, которые он усвоил в первые пять лет жизни. Подвергает сомнению все социальные маркеры, пересматривает ценности. 
Часто это ощущение сопровождается потерей смысла, ведь все что, двигало человеком в первую половину его жизни перестало быть актуальным. Там много тревоги, потерянности и страха. 
Ведь это некое "чистое" восприятие себя вне контекста родительской семьи, вне социальных ролей и привычных ценностей. Все это уже выполнило свои функции - помогло нам вылететь во взрослую жизнь и закрепиться в ней. Джеймс Холлис в своей книге "Перевал в середине пути" называет этот период "второй взрослостью". Когда человек перестает подражать и начинает выстраивать свою жизнь так, как чувствует. Из нее исчезает инертность, автоматизм и зависимость от социальных норм. Но появляется осознанность, уверенность в своих желаниях, внутреннее знание о себе и своей жизни, с которым мы сверяемся, как с компасом. 

Именно этот процесс так нещадно клишировали киноделы. "Бросил жену, уволился с работы и уехал на Бали с молодой любовницей" или "Ушла с высокой должности, уехала в деревню и выращивает огурцы". И это точно не похоже на пересмотр ценностей. Больше на подростковый бунт против них. 
На самом деле, это долгий и мучительный процесс внутренней трансформации, когда все ненужное отмирает и рождается новое Я. Часто именно в этой точке своей жизни люди приходят на терапию. 
Процесс этот не привязан к конкретному возрастному периоду и может быть как в 30, так и в 60 лет. Другое дело, что не выполнив задачи этого процесса, мы не сможем двинуться дальше в своем развитии. Например, не присвоив себе свою жизнь, мы не сможем пережить кризис поздней зрелости по Эриксону. Наша старость будет полна сожалений, сетований и горя от ожиданий которые не оправдались. 
В общем, как бы не называли кризис среднего возраста, это точка поиска собственного Я, в которой рано или поздно оказываемся мы все. И точка эта очень сложная. 

Это то место, где я не тот, кем хотел быть. 

Где я не тот, кого из меня делали. 

Где я не тот, кем мог бы быть. 

Я тот, кто я есть. 

Но кто же я? 

Кризис среднего возраста, это не уход в отрыв и обесценивание всего, что было дорого. Это путь обретения себя. Сложный, болезненный, но безусловно стоящий и увлекательный.