Почему нравится фильм "Зеленая книга

Настоящее кино - это кино увлекательное и непонятное, как сон, который, как известно, всегда посвящен запретной любви, глубоко запрятаной в знакомых для сновидца декорациях его жизни. Людей,  готовых смотреть такие фильмы, обычно называют "синеманами" - они способны наслаждаться фильмами, в которых почти нет действий, но много запутанных ходов, отрывочных кадров и странных разговоров - примером такого кинематографа могут служить фильмы Тарковского или Линча. Это фильмы "не для всех".

Почему же простой и понятный, на первых взгляд, фильм "Зеленая книга" Питера Фаррелли, который на днях получил главный приз американской киноакадемии -Оскара, что вроде бы не удивляет, так как он повествует о ритуальной для современного американского кинематогрофа дружбе  "белого" и "черного", "гетеро" и "гомо", вложенную в историческую канву борьбы против расизма, вызывает прилив чувств практически у всех зрителей, и у синеманов, и у людей далеких, и даже враждебных перечисленным темам?

При попытке разобраться, появляется понимание бесконечной, мифологической глубины киношедевра: за первым планом - реальной историей, произошедшей с двумя далекими друг от друга людьми в далеком же 1962 г., возникают планы, остраненные от реалий: это рассказ об успешном преодолении тесных и глухих границ этнического сообщества, своей социальной и культурной группы, а вместе с ними -  преодолении родовых запретов, в которых человек лишен субъективности так как сам является объектом воздействия культуры, "одним из" (итальянцев, эммигрантов, мафиози и т.д.) и выхода в иной, широкий мир, в котором он сам становится иным - гораздо более живым и человечным, а его культура - всего лишь одним из его свойств, а не его властелином.

Это фильм о культурном герое, но, скорее, не о черном и изысканом, попираемом обществом белых негодяев, а о белом и грубом, но имеющем потенциал ( в данном случае потенциалом послужило итальянство, которое предполагает чувствительность к красоте, к искусству, к музыке), который находит себя через контакт с иным, прежде опасным и отвергаемым. Это и есть запретная любовь, без которой сон не являет себя сновидцу, а, значит, кино оказывается настоящим, правильным сном.

В этом смысле, выбор для изображения культурного героя актера Вигго Мортенсен, хотя и неузнаваемого в новом своем облике ( он набрал 20 кг для съемок), великого Короля Арагорна, Эллесара, из кинотрилогии Властелин колец, лучшей героической сагги последнего времени, основанной на эпическом произведении Толкина, кажется вполне обоснованной - но это всего лишь еще одно свойство души и характера Тони, простого водилы из Бруклина.