Я себе не нравлюсь...

Величайшее счастье для человека – быть самим собой.

Эразм Роттердамский, 1469 - 1536

         

          Мне не нравится  мое отражение в зеркале. Оно не такое, каким должно быть, чтобы понравилось. Мне не нравится, значит и другим не нравится.

          «Мне не нравится» - что скрывается за этим? Что со мной происходит в этот момент у зеркала? О чем я думаю? Что я ощущаю? Скорее всего, что-то неприятное.  Было бы полезным для меня сейчас повнимательнее отнестись к собственным мыслям и чувствам, воспоминаниям, ассоциациям. Способна ли я переключиться с обусловленного имеющимся опытом восприятия на непосредственное и безоценочное  восприятие себя? Если бы была способна, то дальнейшее повествование не имело бы смысла. 

          Я себе не нравлюсь, потому что я - …толстая (допустим).

          А что это значит  «быть толстой» для меня? Это значит, что я не похожа на остальных девочек в классе, они все худые. Быть как все для меня – это быть «своей», ощущать принадлежность к группе. Однако, если в этой группе важнее всего мои физические параметры, а не то, к примеру, как я умею поддержать другого человека, остроумно пошутить или справиться с какой-то задачей, то нужна ли мне эта группа? Хочу ли я на самом деле чувствовать себя там «своей»? Совпадают ли групповые ценности с моими собственными ценностями, соответствуют ли мои качества и способности тому, что пользуется здесь «спросом», «популярностью»?

              Если совпадают, то есть я искренне считаю, что пока не достигну определенных физических параметров, я – человек второго сорта, то я могу жизнь положить на их достижение. Только вот жизнь у меня одна, а групп может быть много. И в следующей среде может оказаться ценным совсем другое мое качество, которое я ранее забросила за ненадобностью. И я снова себе не нравлюсь.

              Если же мои ценности не совпадают с групповыми, тогда у меня есть два пути (как минимум). Первый путь – адаптироваться через отвержение себя. Если опыт отвержения для меня привычен (мои ценности и особенности никогда не были важны близкому окружению, или  я вообще о них ничего не знаю), тогда я легко пойду по этому пути. Он чем-то похож на предыдущий сценарий обращения с собой, но еще опаснее. Так как у меня появляется внутренний конфликт между моими убеждениями, способностями, особенностями и требованиями группы, которые им противоречат. Конфликт сопровождается болезненными (токсичными) чувствами – например, токсичным стыдом.  В этом случае я не просто буду изнурять себя диетами, спортзалом и пробежками, а скорее всего, заимею буллемию или анорексию. Или еще так может быть:  мне не нужен алкоголь для того, чтобы быть веселой, но в компании он нужен всем, значит и мне нужен. Все однокурсники уже курили травку (а некоторые и про другой кайф рассказывают), а я поему нет? Опять «не такая», опять «не своя». Все подруги вышли замуж, и я пойду, да вот хотя бы за этого алкоголика (игромана, бабника, альфонса – не важно). Как раз будет, чем заняться, чтобы о себе не вспоминать, буду каждый день справляться с жизнью и «спасать свою семью». Ведь семья – это тоже группа, где  я могу чувствовать себя «своей».

Мне как не было до себя дела, так и нет. Я запрограммирована соответствовать внешним групповым ориентирам. Если соответствую – нравлюсь себе, если нет – не нравлюсь.  

          Кстати, откуда я знаю, какой я должна быть, чтобы понравиться себе? Во-первых, конечно, от родителей. От матери, которая могла быть критикующей, обесценивающей, от того, какой она сама была женщиной, и как к ней относился отец. От отца, который в пьяном виде мог обложить матом и пройтись в грязных ботинках по моей личности (с тех пор я ненавижу пьяных людей и опьянение, но «пью за компанию» регулярно). Это с одной стороны. А с другой стороны – красивые сюжеты, в которых «Он» - брутал - одиночка, «Она» - нежная красавица, жизнь которой обретает смысл только с появлением «Его». «Ее счастье» связано с принадлежностью.

          Предположим, что все не так безнадежно и нашелся в моем окружении взрослый (психологически зрелый) человек, который сказал: «Дорогая моя, эти сюжеты – полная хрень, лживый коммерческий проект. Это не про жизнь. Про жизнь – это самостоятельно искать свой смысл и себя. Или не искать, но тогда ты никогда не сможешь себе понравиться, так как даже не познакомишься с собой». В этом случае появляется шанс выбрать второй путь (хотя его выбор не обязательно связан с тем, то мне кто-то что-то сказал, возможно, я сама по себе такая сообразительная, своя собственная)

          Второй путь – ориентироваться на собственные ценности, способности и уникальные особенности. В этом случае вполне возможно, что я окажусь изолированной от группы, в которой я «не своя». И я могу испытать страх, даже ужас, почувствовав себя изгоем. Я приму свой страх, пройду через него, хорошо, когда есть с кем: с любящим родителем (родителями), с  психотерапевтом, с духовником, с близким другом. Хуже, если рядом никого нет. Пройдя через этот страх (Э.Фромм пишет о нем в «Бегстве от свободы»), преодолев его, я получаю шанс познакомиться с тем, что я собой представляю. 

          Важно почувствовать интерес к своей собственной жизни, в том числе к тому, с кем на самом деле я постоянно вступаю в отношения, и как я это делаю. Моя личность появляется в творчестве и в отношениях с другими людьми. При этом творчество всегда присутствует и в отношениях – в виде фантазий о других людях, ожиданий, проекций. Творчество присутствует и в выборе, который я постоянно делаю в ту или иную сторону – света или тьмы, греха или добродетели, невежества или знания.

          Познавать себя, замечать себя – это значит принимать себя. В тех дозах, которые могу сейчас переварить. Таким образом, я перестаю себе нравится или нет в бесконечных оценочных категориях, я начинаю себя безусловно любить. Свою суть, свой центр.  И это уже следующий путь.