По статистическим данным, в 1998 г. в целом по России было осуждено 663 лица, страдающих психическим расстройством, не
исключающим вменяемости. Доля преступлений сексуального характера среди них
составляет 6,4% (Аргунова Ю.Н., 1998, 1999).
Объектом данного исследования стали 34 испытуемых,
совершивших сексуальные правонарушения за период 1997-2002 гг., из которых 24
были признаны «ограниченно вменяемыми» (1-я группа), 10 — вменяемыми (2-я
группа).
Используемые в данном исследовании клинико-психологичес-кие
методы позволяют изучать представления о полоролевых стереотипах и оценивать их
участие в процессах самооценивания и регуляции полоролевого и сексуального
поведения (м-ки «МиФ», «Кодирование»).
Результаты исследования
Полоролевая идентичность. У испытуемых первой группы
обнаружено достоверно более выраженное расхождение между параметрами
«Я-реальное» и «Мужчина должен быть», что может свидетельствовать об
ограниченности участия «мужского полоролевого стереотипа» в процессе
самооценивания (р<0,01).
Обнаружено большее расхождение между идеальной и реальной
самооценкой по полоролевым качествам, что также может
отражать трудности участия полоролевой я-концепции в
регуляции поведения в ситуациях сексуального взаимодействия (р<0,01).
Представления о полоролевых стереотипах. Для испытуемых
первой группы характерно представление о «мужчине» как более маскулинном
(р<0,05). Однако для них характерно избегание демонстрирования женщинам
черты, свойственной женской роли (р<0,05), что может отражать неуверенность
в собственном поло-ролевом статусе и стремление соответствовать внешним
проявлениям маскулинного поведения.
Представления о паттернах полоролевого поведения. По
сравнению с группой вменяемых испытуемые первой группы в меньшей степени
стремятся демонстрировать женщинам и мужчинам поведение в соответствии с
мужской половой ролью (значительное расхождение между параметрами «женщины считают,
что я»/«муж-чины считают, что я» и «мужчина должен быть» р<0,05), что может
отражать трудности участия полоролевых стереотипов в регуляции полоролевого
поведения.
Таким образом, проведенное сравнение показывает, что у
испытуемых Первой группы выявлено восприятие мужской роли как более формальной,
для них обнаружены характерные трудности участия представлений о мужской
половой роли в регуляции полоролевого поведения, а также в процессах
самооценивания; кроме того, расхождение между реальной и идеальной самооценкой
может отражать трудности участия структур полового самосознания в регуляции
сексуального поведения.