Страница 32 - Разум природы и разум человека - А.М. Хазен

Дарвинизм словами самого Дарвина есть утверждение: “…я смотрю на все существа не как на результат отдельных актов творения, а как на непосредственных потомков немногочисленных существ, живших задолго до отложения первых пластов кембрийской системы…” (опять курсив мой).

В пределах аксиоматики, выраженной этой цитатой, Дарвин прав и прошедшие более чем полтора столетия только немного уточняют его. Но над дарвинизмом давлеет парадокс – Дарвин и дарвинизм исключают акты творения как основу возникновения жизни, но “акты творения” содержатся в нём как аксиоматическая предпосылка (не имеющая того смысла, который вкладывают обычно в это словосочетание креационисты). Могу объяснить хорошо, но не всё – это смысл работ Дарвина.

Такой смысл и такая методология лежат в основе всех классических научных результатов. Если эти результаты действительно научные, то будущее не опровергает их, а только устанавливает ограничения области их применимости и строит новые модели, составляющими которых являются старые результаты.

В своих предыдущих работах [2] – [11] и в этой книге я утверждаю, что устранил парадоксальную ключевую причину споров вокруг дарвинизма – принцип максимума производства энтропии и участие индуцированных переходов в возникновении мутаций (глава IV, параграф 6 в этой книге) указывает каким образом, в частности для жизни и разума, возникает принципиально новое, которое явно или неявно требовало для объяснения “актов творения”.

Отсутствие у Дарвина и его последователей принципа максимума производства энтропии (максимума способности превращений) и роли индуцированных переходов для возникновения мутаций при объяснениях ими возникновения и эволюции жизни и разума, есть причина противоречивости эволюционной теории Дарвина. С учётом принципа максимума производства энтропии и индуцированных переходов противоречия дарвинизма только подтверждают дарвиновский подход к эволюции жизни и разума. Дарвинизм есть модель, которой уже больше полутора веков. Её пересмотр неизбежен, но это её не порочит как модель.

В силу рассказанного в предыдущих главах, эволюционный переход по ступеням иерархии синтеза энтропии-информации, который происходит с помощью принципа максимума производства энтропии, обязательно связан с возникновением объектов с новыми свойствами – парадоксальным образом непрерывная эволюция возможна только c участием скачкообразных переходов по ступеням иерархии. Скачки наблюдаемых признаков в живой природе, эволюционно необъяснимые при эмпирическом подходе, есть воплощение реально возможной на уровне РНК и ДНК непрерывной эволюции жизни.

Часто говорят, что дарвиновский отбор есть просто – выживание выживающих. Это действительно так. Но такое выражение есть оценка положительных качеств дарвиновской теории, а не упрёк в тавтологии в её адрес, как нередко трактуют. Цепочка: Случайности – Условия – Запоминание, то есть синтез информации, есть описание возникновения и эволюции всех форм жизни. В этой цепочке выживание выживающих есть конкретное выражение её составляющей – запоминания.

Выживание выживающих в природе, однако, имеет две принципиально отличные реализации.

Для первой из них определяющий есть принцип максимума производства энтропии в виде критерия запоминания рис. 1.4. При возникновении на его основе новых таксономических единиц от надцарств до типов, классов, отрядов, семейств важно само выживание выживающих – запоминания нового путём экспоненциального размножения. Любые (совместимые с выживанием) издержки неоптимальности метаболизма и взаимодействий с окружением в этом случае значения не имеют.

Объект, возникший на основе принципа максимума производства энтропии, имеет комплекс своих свойств. Ими задан новый уровень иерархии роста энтропии-информации, новые условия взаимодействия объектов этого уровня между собой. В их пределах опять происходят случайные изменения. Но ситуация принципиально отлична от предыдущей – теперь запоминанием управляют критерии рис. 1.2, в частности, в простейшей форме принцип И. Пригожина минимума производства энтропии, а в полной строгой форме критерии устойчивости 5 рис. 1.2. Это есть возникновение новых объектов (динамически равновесных). Оно происходит в процессе стремления к равновесию. По определению это есть изменения, оптимизирующие взаимодействия с окружением. Выживание выживающих, без которого не может быть запоминания (то есть синтеза информации), в этом случае использует даже малые преимущества во взаимодействиях с окружением.

Эта вторая реализация выживания выживающих есть дарвиновский отбор в его классической форме оптимизации – приспособления к окружающей среде. В его основе стремление таксономической градации к равновесию с окружающей средой и соседними видами жизни.

Чем ближе к равновесию приближаются новые виды путём эволюционной оптимизации, тем меньше вероятность того, что случайности смогут усовершенствовать оптимизацию – вечное равновесие невозможно. Критерии самоорганизации рис. 1.2 этим свои возможности исчерпывают. Начинается образование новой ступени иерархии энтропии-информации. Опять решающим становится принцип максимума производства энтропии и синтез информации на основе выживания выживающих, не зависящего от оптимальности (см. главу I и рис. 1.4).

Сосуществование этих двух принципиально отличных реализаций дарвиновского естественного отбора трактуют как его ошибочность – дарвинизму навязывают способность однородно описать два принципиально разных класса процессов и удивляются, почему природа не хочет руководствоваться ошибками человека в её описании.

Для того, чтобы было понятно насколько фундаментальные и застарелые парадоксы и противоречия в задаче о возникновении и эволюции жизни разрешены в работах [2] – [11] и в этой книге, надо обратиться к работам по эволюционной теории и её истории, например фундаментальные обзоры [74] – [79]. Исходный для этой работы итог истории вопросов – эволюция, скачки, наследственность – в самом сжатом виде на основе [80] сформулирован ниже.

К первым эволюционистам относят француза Бенуа де Малье. Он считал, что природа порождает самые разные формы жизни, но каждая из них проходит отбор на жизнеспособность, результат которого выражается её размножением. Эта точка зрения присутствовала и в античной науке. Она близка к предложениям этой книги, но, естественно, не содержит подробностей. Работа Малье была опубликована в 1748 году.

Попытки конкретизации такого подхода к эволюционизму берут начало от работы 1749 г. Жоржа Луи Леклерка графа де Бюффона (сделанной всего 250 лет назад, то есть тогда, когда возникли реальные истоки многих других областей современной науки). Он вводит интуитивное предположение о необходимости общего предка для всех форм жизни.

Продолжение идей Малье и Бюффона  это и есть то, что создал Дарвин. Среди своих предшественников он упоминает Ламарка, но подробнее о нём в конце этой главы.

Как я пояснил выше, Дарвину была понятна неизбежная парадоксальность рабочей гипотезы об “актах творения”, то есть о том, что пока необъяснимо и поэтому оставлено до лучших времён. Но даже его преданные приверженцы в этом его не поняли. Например, Томас Гексли (современник и друг Дарвина) формулирует эту же гипотезу уже в виде абсолютной альтернативы – “Пророк Моисей или Дарвин, третьего не дано”. В его время такую альтернативу ещё можно было бы понять, но в той или иной мере именно такое “извращение чужих мыслей” продолжает и сегодня давлеть над всем, что связано с возникновением и эволюцией жизни. Удивительно, но находятся профессора-биологи (не имеющие религиозного воспитания и традиций, которыми психологически это можно было бы оправдать), которые не стесняются творение в религиозном смысле возвращать в научную биологию. Об академиках не биологах даже не говорю, тем более, что писал в [81].

Крупнейший в истории науки механик Пьер-Луи Мопертюи (1698  1759 г.г.), автор одного из первых вариационных принципов в механике, пытался сформулировать эволюционизм жизни на основе скачкообразных изменений, естественного отбора и последующей изоляции. Но взаимное непонимание биологов и математиков-механиков не есть характерное только для сегодняшней науки. В частности, Дарвин не знал о Мопертюи и его работах про эволюцию жизни.

Психологически Мопертюи был, несмотря на “вольтеровский” просвещённый век, в котором он жил, гораздо ближе к концепции творения, чем современные академики и профессоры. Не следует забывать о названиях глав его классической математической работы [82], в которой он вводит свой вариационный принцип механики. Они типа  “Нужно искать доказательство существования Бога в общих законах природы”. Вольтер в связи с этим едко над ним издевался.

Однако именно Мопертюи выдвинул в механике на первое место переменную  действие  и вариационный принцип наименьшего действия. Как показано в исходной составляющей этой работы [11], действие есть мера информации в механике. Траектории процессов, удовлетворяющие принципу наименьшего действия, есть тавтологично траектории, соответствующие максимуму действия-энтропии-информации (при использовании правила знаков Больцмана). С этим связаны критерии самоорганизации 1 – 5 рис. 1.2. Принцип максимума производства энтропии как основа образования старших таксономических градаций при эволюции жизни есть вариационный принцип, сформулированный по отношению к действию-энтропии-информации.

Биология относилась к сфере профессиональных интересов Мопертюи, но со своим вариационным принципом он её не связывал.

Жорж Кювье был одним из родоначальников палеонтологии и морфологии. Он автор предложения о типе в систематике. И его не миновала альтернатива “творение – эволюция”. Однако он не смог примириться с тем, что четыре типа животных – позвоночные, членистоногие, мягкотелые и лучистые – невозможно описать как происшедшие друг от друга или от общего предка. Это сделало его для потомков классическим антиэволюционистом. В 1830 году он победил в дискуссии по этому вопросу с эволюционистом Этьеном Жоффруа Сент-Илером. Крайность! Но её объективная основа та же, что в предпосылке Дарвина.

Это всё после работ [2] – [11] и этой книги есть только история. Принцип максимума способности превращений и индуцированные переходы при мутациях объясняет то, что требовало “актов творения”. Исчерпывающий ответ дан и на вечный вопрос всех эволюционистов – что направляет эволюцию жизни, куда и как? Но это надо прочесть и понят. Поэтому будем двигаться дальше, не забывая, что не надо “искажать чужие мысли”.

Страница 32 - Разум природы и разум человека - А.М. Хазен - Философия как наука