Мама, я стану монахом!

Вопросы религии на психологических консультациях вовсе не редкость. Некоторые из них связаны с непринятием или даже отторжением конфессиональности, некоторые, наоборот, с активным поиском себя в мире религии.

Однако есть и свои болевые моменты.

Ольга (имя изменено) обратилась ко мне в связи с расстройством по поводу сына. Он выбрал путь черного духовенства, уход в монашество.

С разрешения моей клиентки привожу ее письмо:

Сын у меня единственный, долгожданный. Родила я его почти в 43 года. До этого ни абортов, ни каких-либо противопоказаний не было. Неожиданное, нечаянное счастье. Мальчик родился здоровым, крепким. Муж, который был старше на 20 лет, поверить не мог счастью. Андрюша хорошо развивался, был смышленым, эрудированным, в пять лет уже читал. Когда ему исполнилось десять лет, нашего папы и мужа не стало...73 года. Я страдала по мужу как раненая волчица. Сын стал единственной отрадой. После смерти мужа мы с Андрюшей стали приходить в храм. Ему там очень нравилось. Надо сказать, что сын сам попросил меня сходить с ним в церковь. До этого мы редко посещали богослужения. А тут говорит, пойдем, мама. Священник очень полюбил Андрюшу, посоветовал нам ходить в воскресную школу. Сын делал успехи. В школе отличник, по шахматам занимал призовые места на олимпиадах, бассейн, разряд по плаванию. Иной раз смотрю на него, сама нарадоваться не могу - такой он у меня красавец. Вымахал под два метра, фигура атлета, красивый, девчонки так и липнут. И тут такая новость. Мама, я все решил. Буду монахом. Скоро постриг. Я обливаюсь слезами. Что делать? Так внуков хотела, ведь молодой, здоровый, сильный. Помогите, Надежда!

Читая это письмо, у меня возникло много вопросов. Вроде как все было предначертано. Глубокое горе, травмированное детство, смерть любимого отца, уход в церковь. "В церкви безопасно, спокойно, тепло...Чувствую себя умиротворенно", - пишет Ольга.

С одной стороны,церковь стала неким оплотом от разрушительных эмоций, от слез и отчаяния. С другой стороны, бегство от реальности привело к нежеланию принимать мир в его многообразии.

Если задуматься. Женщина остается одна. Сейчас Ольге 63. Как смириться с этим? И опять как-то все слишком неоднозначно. Молодой парень, 20 лет...Есть и элементы юношеского максимализма. Возможно, конфликт ценностей и приоритетов. Почему именно монастырь? Скорее всего,желание жить в некоем идеальном мире, где все соответствует представлениям о благочестии? И в глубине души закралась мысль, не связан ли уход в монастырь с разногласиями с мамой?

Отношения с сыном, как выяснилось, не самые простые. Упертый, своенравный сын, практически возведенный в недосягаемый идеал, едва ли не божество. Сын стремится к самостоятельности, но видит, что не может оказывать сопротивление.

-Готовили ли Вы его к семейной жизни?, - спрашиваю я.
- Объясняла, конечно, что да как. Он все время отца вспоминает, вот, говорит, я не могу так, как отец...Ни гвоздь забить, ни починить...
- А девушек критикуете при нем?
- У нас бывают разговоры иногда, редко. Конечно, говорила, что та или иная мне нравится, то испорченная слишком, а то как-то еще года три назад познакомился в паломничестве с девушкой-сиротой. Из детского дома. Швея, очень набожная. Но я переживать стала, вдруг, думаю, генетика. Да еще и старше на три года оказалась...Так он и перестал с ней общаться...А Вы что думаете, я виновата?

Так и оказалось, что вроде как и незаметное подавление воли сына, гиперопека, озабоченность возможными ошибками, фиксацией на их предотвращении вызвали у молодого человека силу сопротивления в ту сторону, которая "дозволена", "одобрена". Опять-таки поиск маминому соответствию. Трудно сказать, насколько осознанно решение Андрея стать монахом. Но Ольге необходимо время, чтобы переосмыслить отношения с взрослым сыном -мужчиной и достичь оптимального душевного состояния.