Тётенька, пожалуйста не надо!

Она везла свою дочь шести лет к ЛОР врачу на операцию по удалению миндалин. Чувствовала она себя мерзко по этому поводу. Даже не просто мерзко, а чувствовала она себя предательницей, которая везет свою любимую, ничего не подозревающую доченьку к палачу, который будет делать ей очень больно. ОЧЕНЬ БОЛЬНО!

Но что она могла сделать, если по всем показателям дочери нужно было их удалять? Дочка так часто болела и просвета между гландами почти не было. Только этот факт мог подтолкнуть мать к решению о возможной операции. Но психологически мать чувствовала себя палачом, который везет свою дочь на расправу. Она помнила свою операцию по удалению миндалин и аденоидов в 9 лет:

Она была очень болезненным, тихим и очень послушным ребенком. То, что происходило у неё внутри, никто не знал. Её положили в больницу, и мама сказала, что будут делать операцию, так как она много болела очень тяжелыми ангинами. Ей удалят миндалины и аденоиды, но зато потом ей дадут много-много мороженного. И ей не будет больно, так как мороженное заморозит горлышко.

Её взяли на операцию первой. Она вошла в предоперационную и очень полная и низкая тётя, напоминающая шкаф, сунула ей мензурку с марганцовкой и равнодушным тоном приказала: «Полощи горло».

Далее её ввели в операционную. Это была очень большая белая комната со множеством столиков с инструментами и огромное кресло, куда её тётя-шкаф посадила и начала привязывать поочередно руки, а потом ноги. «Будет больно, - застучало в тельце девочки, - раз привязывают». И всё внутри сжалось от страха. А этот шкаф своими маленькими толстыми пальцами крепко схватила её голову и зафиксировала так, что даже сглотнуть нахлынувшие слюни было невозможно.

В это время пришла врач и тоже приказным тоном велела открыть рот. Девочка открыла.

Раньше операцию проводили так: делали обезболивающий укол куда-то в горло, потом вырезали с корнем эти гланды по кусочку, потом видимо зашивали. Операция длилась больше часа.

Ей сделали местную анестезию, запихнули в рот кучу длинных инструментов и начали операцию. Сначала всё шло нормально. Но в какой – то момент, видимо начала отходить заморозка и стала нарастать боль. Сказать врачу об этом девочка не могла, полно инструментов во рту, и она начала стонать и пытаться объяснить это врачу. Зажим повис на сосуде и ощущался десятикилограммовой гирей. Врач не понимала её или не хотела понять, а только стала кричать, чтоб она немедленно прекратила стонать и плакать.

Эта боль и крики врача длились бесконечно! За это время девочка не услышала ни слова поддержки или сострадания. Наоборот, её ругали за крики, за то, что она распугала остальных детей. Ей говорили, что взяли как самую тихую, а она тут концерты закатывает. А девочке было больно, очень больно и страшно!

Наконец с гландами было покончено. Но еще нужно было удалять аденоиды, и девочка об этом помнила. Злая врач достала большую длинную штуковину с кольцом посередине, при помощи которой она должна была проникнуть через рот в нос. Девочку охватила паника. Она тихо взмолилась: «тётенька, пожалуйста, не надо, я маме ничего не скажу, только не нужно вырывать аденоиды, ПОЖАЛУЙСТА!». Но врач приказала девочки открыть рот, и послушная девочка его открыла…раздался треск, хлынула кровь, от которой чуть не захлебнулась маленькая девочка.

Маму к ней не пустили, мороженного ей не дали. Было больно физически и от того, что врач продолжала её ругать за ужасное поведение. И никто не пожалел её. Правда была одна совсем маленькая девочка, которая долгое время трясла её кровать, как-бы укачивая, что делало её боль еще сильнее. Но у девочки не было сил и смелости остановить её. Она лежала, терпела и не понимала, в чём она провинилась.

В дальнейшем, будучи взрослой, при виде слова "операционная" у неё холодело всё внутри, начинало звенеть в ушах, и она тихо сползая вниз теряла сознание. Так продолжалось всю её сознательную жизнь.

И вот сейчас её дочери предстоит пережить все тоже самое, думала она.

Но в этот раз было по-другому: её дочь не была тихим, безмолвным человечком, она настояла, чтоб врач объяснил, что будут делать; врач показал металлическую петлю и сказал, что это будет очень быстро и ей не будет больно, так как побрызгают специальной жидкостью; операцию делают в присутствии мамы; а потом обязательно дадут мороженное.

Вы помните, что мама падает в обморок в операционной, а сейчас ей предстояло держать дочь за руку, чтобы той не было страшно. И она держала, и сама держалась из последних сил, даже когда уже звенело в ушах и темнело в глазах. Она держала дочь за ручку и спасала её от того травматического опыта, которому подверглась сама. И потом, когда все уже почти было сделано, практически отползая в коридор долго дышала, плакала, стонала, опустив голову как можно ниже и пыталась не потерять сознание.

Берегите своих детей, будьте рядом с ними всегда, не позволяйте другим людям кричать на них, разделяйте их страхи, целуйте и обнимайте их. Оберегайте и защищайте их, они так нуждаются в нашей защите!

Любви вам и добра!