Зависть к пенису?

После дня наполненного консультациями родилась тема для поговорить. Весьма обыденная тема, с которой вы точно сталкивались. "Родители хотели мальчика".Вы уже догадались, что я буду говорить о девочках.У меня нет богатой выборки по мужчинам, поэтому я могу только предполагать, что "хотели девочку", тоже будет созвучно. Что же кроется в этой фразе?

В психической боли невозможно ненавидеть или любить, или думать. Существует только чувство неволи, которое отнимает Я у себя самого. Она (боль) является страданием, постоянно причиняемым краями нарциссической раны.

А.Грин. "Мертвая мать"

Ожидание и ожидания 

Хотели мальчика. Ждали мальчика. А появилась Я.  

Занавес.

Эта история, которую я слышала с десятки  раз

Мой папа тоже мечтал о мальчике.  Это не значит, что он меня не любил или не баловал. Просто так говорят семейные предания, «хотел мальчика» , ничего больше.

«У всех в семье первенцами были мальчики», Так говорят семейные предания, ничего больше. Это не значит, что моя семья не носилась со мной, как с чудом света.

После смерти отца у моей мамы была депрессия - она «разучилась улыбаться». Ничего больше. Это не значит, что мама меня не любила.

Для меня взрослой это просто информация, но что это было для маленькой девочки?

Я задумалась про то, как это быть желанной. Я желанна. Именно Я. И как это важно именно в начале жизни, где это я формируется. И каким оно сформируется, опираясь на фантазии, отражения значимых взрослых и семейные предания.

Нет, я не говорю про страшные истории, где ребенка не хотели, все детство унижали- били и т.п. Я говорю про простую, достаточно хорошую семью, где просто ждали чего-то другого.

Догадки

Самое страшное, что никто об этом никогда на прямую бы не сказал: «Ты не самый желанный вариант из двух возможных». Не в этой семье. Это нечто неосознанное, неоформленное. Бессознательное. Но мы-то знаем, что ребенок знает все про это довербальное пространство.  

Внезапная потеря любви. Катастрофа. Преждевременное разочарование, больше,чем возможно вынести сейчас.  И нет никакого смысла: почему это происходит? Что я сделал не так? Понятно, что если ребенок переживает себя как центр вселенной, то решит, что дело в нем. Он виноват. Что-то не так с его желаниями. И это конечно же приведет к  диссоциации между телом и душой. Ребенок будет пытаться восстановить отношения с матерью, бороться с ужасом разными средствами: ажитация, бессонница, ночные страхи, навязчивое поведение. Но факт остается фактом: «ему запрещено быть». «Не будь собой» - так звучит одно из приказаний в транзактном анализе.

И как тогда тот, кому «по званию положено» быть центром вселенной, может пережить это состояние «вечно второго». Это иногда случается с сиблингами: родился малыш и старший отходит на второй план. Но тут-то никто не родился, тогда почему ты вечно второй, после того ребенка-призрака, о котором все мечтали – спасителя семьи, который бы точно смог, сумел, стал, добился.

А ты не он, не стоит и пытаться (депрессивная позиция).

Или стоит? Стоит вступить в борьбу за внимание, конкурировать? Ничего, что у меня нет пениса, у меня есть ум, амбиции, вечное недовольство собой, чувство юмора и зависть. Фрейд бы намекнул на зависть к пенису…Но мне вспоминается Грин:  

«Нередко бывает, что, спонтанно рассказывая историю своей личной жизни, пациент невольно заставляет психоаналитика задуматься о депрессии, которая должна бы или могла бы иметь место там и в то время в детстве, которой сам субъект не придает значения. Что до классических неврозов, то они имеют второстепенное значение, у психоаналитика возникает ощущение, что анализ их не даст ключа к разгадке конфликта. На первый план, напротив, выступает нарциссическая проблематика, в рамках которой требования Идеала Я непомерны. Налицо ощущение бессилия. Бессилия выйти из конфликтной ситуации, бессилия любить, воспользоваться своими дарованиями, преумножать свои достижения или же, если таковые имели место, глубокая неудовлетворенность их результатами»

 И вот ребенок мучает вопросом: «Ты меня любишь? Ты меня больше любишь , чем…» Чем кого? Он и сам не знает, просто что-то чувствует. Что-то не так.

И вина подвисшая в воздухе. Вина  родителей, которые ошиблись: непонятная, неявная, толкающая на жертвы во имя любви к чаду.

Вина ребенка не оправдавшего ожидания самых важных людей. Родиться не таким.    Это то, что невозможно исправить.

Фантазии 

Это то, что невозможно исправить. Но можно об этом фантазировать и в параллельном мире жить жизнью того не родившегося мальчика- юноши-мужчины.  Поиск потерянного смысла запускает механизм защитного фантазирования: преждевременное развитие интеллектуальных способностей Я.  Развитие игровой деятельности происходит не в игре, а в воображении.  Так формируется привычка думать, которую мы впоследствии назовем интеллектуализацией и рационализацией. Но сейчас это не важно. Сейчас есть  ребенок, который  пережил жестокий  своей зависимости. Отныне он посвятит свои усилия угадыванию или предвосхищению. Сверхконтроль!

И говоря про фантазии, я вдруг вспоминаю старую сказку про волшебную страну, где можно было никогда не взрослеть. Питер Пен.  Что если история про Питера Пена -это история не о мальчике,  который все никак не хочет вырастать. Что если эта история о девочке-Венди,  которая слишком рано повзрослела, была достаточно смышленой,  чтобы понять,  что она была большим или не очень большим разочарованием,  которая была достаточно одинокой,  чтобы научиться придумывать миры и населять их жителями,  с которыми можно было бы играть,  жить,  не чувствовать непонятного одиночества и пустоты,  которая рано узнала о том,  что быть белой скво не айс,  а вот маленьким мальчикам можно все.   И узнав это создала маленький мир из фантазий и грез  в котором могла быть тем,  кого точно любили…  вечным мальчиком Питером,  который может  все…  даже летать.

Ясно, что мы имеем дело с попытками совладать с травматической ситуацией. Но все защиты рушатся, когда дела касается любви. В этой области любое действие разбудит психическую боль. А значит, всякая попытка любить станет разочарованием, возвращением к знакомому чувству неудачи и бессилия.

Остается нечто,  что проникает в Неверлэнд из реальности - пустота,  которую невозможно заполнить ворованными  маленькими мальчиками и приключениями.
Именно тут происходит разлом.

Драгоценный 

«У всех в семье первенцами были мальчики», папа «хотел мальчика». Мама «разучилась улыбаться» , потому что со мной было что-то не так. И спустя 20, 30 , 40 лет сомной все еще что-то не так. Может быть это проклятье, порча, сглаз?

Есть некая связь между моделью привязанности (надежной ненадежной) и способностью взрослого человека проявлять себя в мире: проявлять инициативу, рисковать, влюбляться, достигать успеха, получать удовольствие от секса, быть желанным: в компании приятелей, в постели, в бизнесе, в кабинете аналитика. Не извиняться  за свое присутствие, не пытаться быть полезным, радовать или что-то там еще, что может как-то оправдать существование, как-то загладить вину. Не думать , что «со мной что-то не так». Недоступная  роскошь.

Дилемма уличного котенка, взятого в теплую квартиру. Мечется по углам и никак не может решить, куда срать – на коврике в гостиной или под ванной. И знаете, в чем заключается злая ирония - оба варианта неверные. Но если копать глубже, то можно задуматься о том, что движет котенком, который носится по квартире в год поисках того, не знаю чего. Ведь он еще не в курсе про лоток. Страх совершить ошибку - роковую ошибку, за которую его выставят за дверь. Так думают котята с улицы. У них уже есть подобный опыт.

Возможно, уверенность в собственной желанности помогла бы котенку сделать выбор, пусть даже не самый верный. И пережить разочарование. В конце концов, безнаказанно срать в тапки могут только самые любимые.

И мне думается, что Питер, обнаруживший вместо знакомой Венди, взрослую Венди Петровну, был бы, мягко говоря, разочарован.
И еще мне думается, что чтобы интегрировать некую спрятанную в разломе часть, волшебному всемогущему мальчику придется умереть... Время вернуться домой.

И тут я понимаю, что не хочу сражаться с ветряными мельницами, конкурировать, доказывать, что не хуже или лучше, и не хочу пенис (если это не пенис любимого мужчины).  И еще я отчетливо слышу, как маленькая девочка внутри меня отчаянно кричит своему отцу: «Я хочу, чтобы ты хотел девочку!»

Да, детка, твой папа облажался по-крупному. Иногда это происходит с лучшими из нас. Если бы он мог, он бы все исправил, но есть слова, которые невозможно взять назад. Даже Муми-мама может исправить не всё. Но ты знай, что если бы он был рядом, он бы сказал, что ему жаль, что он бы хотел… что он хочет.

 На этом остановлюсь.

Как всегда буду рада вашим откликам. Может быть, кто-то сталкивался с ситуацией "хотели девочку" - интересно узнать, что там такое прячется.

Оригинал статьи взят с моего сайта