глава Разговор с самим собой часть 2 Книга Татьяны Чурсиной "Жизнь Человеческая"

Первая боль – заставляет тебя так отчаянно и иступлено, так запоздало любить ее, так жадно ловить проблески еще не погибшей ее любви к тебе. Ты суетливо пытаешься спасти то, что еще у вас осталось, стараешься восстановить близость и единство с ней наедине. Я видел, как горела и замирала ее душа, когда она вспоминает что-нибудь из вашей жизни, говоря о вас как об идеальной паре…

   Вторая боль рождает в тебе жгучее желание сбросить тяжелые рога, как-то смыть, снять жгучее чувство оскорбленности. Она придает страстность тому, что ты делаешь…

-    Какая к черту страстность, если я просто подыхаю!

-    Не кипятись, ты еще жив. Слушай меня. Сейчас мы с тобой постараемся придумать, как тебя вылечить,  себя и вашу любовь.

-    Говори!

-    Что для тебя любовь? Ты ведь умница, растолкуй мне.

-    В идеале: Я люблю – это значит, что в любой ситуации я могу позаботиться о ее самочувствии. Это определение – минимум.

-    Сейчас твоя любовь не идеальна, но она есть и она достаточно сильна, чтобы ваша связь сохранилась и принесла вам счастье. Это я вижу ясно, ведь мне изнутри виднее…скажи, что должно быть обязательно и безусловно в вашем желанном будущем?

-    Ей должно быть хорошо и спокойно со мной.

-    Ты делаешь для этого что-нибудь?

-    Да, конечно. Я очень стараюсь, но не очень получается.

-    Почему?

-    Я все время в чем-то прокалываюсь: то ляпну что-нибудь не то, то забуду о чем-то, то не пойму ее, то струшу, испугаюсь ее гнева. А самое отвратительное – то, что Злой часто берет меня в свои черные объятия, и я начинаю ей мстить за то, что мне больно. Бывает, что в один миг я разрушаю все, что создал за несколько дней. Это правда, что я испытываю две боли. Первая дает мне силы любить, вторая заставляет меня мстить и ненавидеть.

-    Любить без боли можешь?

-    Да. Раньше было именно так.

-    А мстить и ненавидеть?

-    Нет.

-    Если пройдет боль, что останется?

-    Только любовь!

-    Когда пройдет первая боль?

-    Как только я увижу, что ей хорошо со мной, увижу ее счастливые глаза, услышу, как она бежит к двери на мой звонок, как только она перестанет скрывать от меня что-то, перестанет прятаться от меня с телефоном в туалете, как только сможет говорить мне правду, как только…

-    Ты сам, одной своей любовью, можешь этого достичь и унять первую боль?

-    Уверен, что да!

-    Ты можешь мне обещать, что ты готов и будешь делать это сам в одностороннем порядке, не предъявляя ей претензий и не требуя от нее никакой компенсации?

-    Да.

-    Значит, ты заявляешь, что у тебя хватит любви и великодушия, чтобы согреть вас обоих?

-    Да!

-    В чем же тогда проблема?

-    Вторая боль.

-    Когда же пройдет она?

-    Когда прощу…

-    Спасибо за то, что не произносишь слов «подлость», «предательство», «измена». Это тоже – великодушие.

-    От этого боль не утихает!

-    Но ведь и не усиливается!

-    Когда как.

-    Ты можешь один, без ее помощи, унять вторую боль?

-    Нет!

-    Что она должна сделать, чтобы помочь тебе?

-    Я должен увидеть ее искреннее раскаяние.

-    Тогда простишь?

-    Да.

-    Должен тебя разочаровать. Никакого раскаяния, скорее всего не будет. Твое желание невротично.

-    Она не чувствует себя виноватой?

-    Нет, чувствует.

-    В чем же дело?

-    Нашла коса на камень. Ты не можешь любить пока не простишь, она не сможет действительно почувствовать необходимость в раскаянии, пока не будет чувствовать себя любимой тобою безусловно. Пока не начнет чувствовать себя с тобою совершенно безопасно, пока не сможет полностью доверять тебе. Вот так, у тебя – коса, у нее – камень. На самом деле, она все понимает, но, так же как и ты, не может преодолеть свой барьер, который, кстати говоря, у нее выше.

-    Почему?

-    Потому, что раскаяться труднее, чем простить. Раскаяние не гарантирует прощения. Тем более, что ты позволяешь Злому с его мстительными припадками уничтожать ее надежды.

-    А ты не думаешь, что все эти наши рассуждения на тему раскаяния и прощения – это исключительно мои – твои галлюцинации? Она, скорее всего, вообще не видит такой проблемы, этот вопрос для нее не существует.

-    Не думаю. Но требовать от нее такого взгляда на это – жестоко и малодушно с твоей – моей стороны.

-    Как же быть?

-    Кто-то из вас должен оказаться великодушнее другого. Я думаю, что это – ты- я.

-    Но мне больнее!

-    С чего ты это взял?

-    Не я ей изменил, а она мне!

-    Да наплевать, кто из вас кому изменил! К черту разница, если все погибнет? Пойми ты, дурак, что мужчина и женщина, наделены природой принципиально разными сексуальными инстинктивными программами, никогда друг друга не поймут, если будут доказывать что-либо друг другу относительно своего сексуального поведения и реакций! Она действительно не понимает, каким оскорблением является для тебя ее измена, она действительно не понимает, что любовь не является для тебя оправданием, она действительно не понимает, какой страшной вещью для тебя является ложь и скрывание связи с другим… Язык не поворачивается назвать это мужчиной. Она действительно не понимает, что ты испытываешь сильнейшее, до рвоты физическое отвращение к этому ублюдку и ко всему, к чему он прикасался! Уймись, глупец; у нее принципиально нет способности разделить с тобой эти чувства, потому, что у нее они свои и они – другие! Она столько раз тебе об этом говорила!