Бегство от себя.

Когда приходит время обратиться внутрь себя, немногие из нас отваживаются это сделать. В конечном счете, жизнь такая сложная штука, к тому же она одна, да и закончиться она может в самый неподходящий момент. Зачем все усложнять? Правда, иногда ворох накопившихся внутренних проблем начинает неимоверно давить, почва уходит из-под ног, рушатся планы, близкие отворачиваются, исчезают друзья, - тогда нам приходится останавливаться, часто мы просто спотыкаемся, падаем: нас словно придавливают к земле, обездвиживают, бросают на дно психического колодца. И тогда мы вынуждены направить свой взгляд внутрь в поисках опоры, ответов и смыслов.

Посмотреть на себя в зеркало бывает порой не очень приятно, иногда страшно. Обрести более ясное мышление, адекватную самооценку, освободится от зависимостей, навязчивых состояний, пустых мечтаний и бестолковых мыслей бывает трудно и энергозатратно, словно приходится разбирать завалы, чтобы продолжить путь, или вернее сказать, освобождать психическую реку от запрудов и плотин. Но ведь не для садомазохистического танца участников процесса, а для того, чтобы двигаться дальше, чтобы дать возможность нормально течь реке жизни.

В терапии бывает больно, очень больно, так больно, что сам клиент не в состоянии в полной мере ощутить свою собственную боль, и вместо него ее часто ощущает аналитик. Аналитик иногда едва сдерживает слезы, которые принадлежат не ему, а должны быть в глазах клиента, но там бывает так много боли, что сам клиент защищается холодной, равнодушной маской. Да, нам приходится вести клиента постепенно, едва заметно, но настойчиво к его собственной боли, чтобы исцелить его душу. За это мы получаем гнев, иногда ненависть, иногда нас за это любят, иногда бросают терапию, но все же очень часто удается пройти этот рубеж. Облегчение, слезы, прозрения, благодать, инсайты – это все потом. Но труден путь через тернии к звездам.

В конце концов правда о себе – это всегда выбор. Помните про красную и синюю капсулы в «Матрице»? Что лучше проспать всю жизнь во сне и быть рабом своих демонов, или чужой воли, чужих стереотипов, рабом страха и глупости, или жить с ясным сознанием и смотреть жизни прямо в лицо? Мы все знаем, что это трудно… Но поверьте, посмотреть на мир и увидеть смысл в свете сознания, это словно подняться на вершину горы, взлететь, перестать быть безропотным молчаливым псом, не понимающим куда его ведут, за что его бьют, и на кого он лает. Когда выходишь на свет из темной комнаты – ты слепнешь, и инстинктивно отворачиваешься, уклоняешься, закрываешь глаза. И есть соблазн снова вернуться во мрак. Так и в терапии: иногда просто не хватает воли и мужества: и мы бежим, бежим от  нас самих, нас – настоящих, бежим от реальности, потому что она кажется нам невыносимой.

Когда клиент сворачивает на пол пути, когда он отчаивается,  или у последней черты срывается и бежит, аналитик может опустить руки. Иногда он даже не успевает вернуть человека, и очень сильно переживает потерю, потерю возможностей. Будет искать причины в себе, искать поддержки у коллег, вытягивать из себя тянучки оптимизма: мол, значит, не пришло время, значит так лучше. В конце концов, человек убегает, но уже окрепшим, повзрослевшим, убегает не как ребенок, а как взрослый: взрослые ведь тоже иногда трусят, бояться. Бывает… Прошлые программы, подаренные нам  родителями, социумом и травмами – очень живучи, а новые нужно еще выработать, они должны окрепнуть. На это требуется время, терпение, если хотите - вера. Мы так привыкли получать все и сразу, и лечиться под сильным анестетиком. С психикой так нельзя. Любые анестетики в терапии – это всегда ловушка.

Вот и получается, что аналитик после долгого времени работы хорошо видит клиента, понимает его, и предчувствует, в какой момент он может сорваться. Иногда это действительно происходит неожиданно, и клиент на полном ходу пытается остановить поезд анализа, нажав стоп кран. Причины бывают разные, но мы знаем, чем эти тормоза могут закончиться: новые программы не окрепли, а старые все еще могущественные. Клиент стремительно восстанавливает старые заторы, завалы, и, как правило, ложь. Он бежит от себя в одиночку уверовавший, что он уже «вылечился», а мы не в силах его остановить, да и собственно не имеем право. Нам лишь остается надеяться на то, что с нами он стал чуточку сильнее, свободнее и сможет, наверное, лучше справиться и с лютыми морозами, и  с бешенным весенним паводком. Возможно, даже оставит узкую потаенную тропку к настоящему себе, к своей Душе.

(Москва, 9-02-12)