Почему Питер Пэн так и не вырос?

Помните, как родители в детстве говорили: «Хочешь скорее вырасти – ешь кашу», «Будешь хорошо есть, вырастишь большим и сильным»? Но что, если для роста и развития одного хорошего питания недостаточно?

Наш организм постоянно растет и обновляется. Важную роль в обеспечении роста и строительства клеток нашего организма играет гормон роста соматотропин. Поскольку процесс роста является очень энергозатратным для организма, то во время стресса он приостанавливается.  Стресс мешает нормальному развитию организма, угнетает рост скелета. Пережитый в раннем детстве сильный стресс делает человека более уязвимым для ряда болезней на протяжении всей последующей жизни.

Уже начиная с эмбрионального периода наш организм «изучает» окружающий мир и учится на него реагировать определенным образом. Например, существует такое понятие как «метаболическое программирование», когда на поздних стадиях беременности эмбрион благодаря организму матери узнает, сколько еды есть в окружающем мире. И если мать голодает, то организм эмбриона усвоит это и в его метаболизме произойдут изменения («каждую крошку нужно запасать»). В дальнейшем организм такого человека на протяжении всей жизни будет  склонен к запасу питательных веществ. А отсюда и склонность к сердечно-сосудистым заболеваниям, сахарному диабету, ожирению и т.д. При этом,  чем меньше вес новорожденного ребенка (с учетом роста), особенно если это сочетается с недоношенностью, тем больше риск проблем с метаболизмом будет у него во взрослой жизни.  

Если мать часто сталкивается со стрессами во время беременности, вследствие чего в ее организме усиливается выработка глюкокортикоидов, эмбрион также это ощущает на себе. И его организм также начинает понимать, что окружающий мир полон стрессов и опасности, что приводит к увеличению в собственной выработке этих гормонов. В результате рождается ребенок, у которого изначальный уровень глюкокортикоидов будет повышен в течение всей жизни.

Пренатальный стресс не только программирует человека на более высокий уровень глюкокортикоидов во взрослой жизни. Оказалось, что может страдать и репродуктивная система. И снова это было показано на многострадальных крысах. Если беременные крысы подвергались стрессу, то это приводило к «феминизации» мужских эмбрионов. Такие детеныши, становясь взрослыми,  были менее сексуально активными, а их гениталии  были менее развитыми. Также пренатальный стресс способствует развитию повышенной тревожности. Относительно человека таких данных пока недостаточно, но подобная тенденция также наблюдается.

Как же стресс в раннем детстве ребенка влияет на его последующее развитие? Серьезных экспериментальных исследований пока не так много. Например, установлено, что смерть кого-то из родителей в раннем детстве увеличивает риск развития клинической депрессии во взрослой жизни. Также стресс в детстве (в том числе жестокое обращение) увеличивает уровень глюкокортикоидов и снижают размер и активность лобной коры.

Известно, что дети, которые стали жертвами насилия, с большей вероятностью будут склонны к жестокому обращению по отношению к другим во взрослом возрасте (такая же тенденция наблюдается у серийных убийц, пострадавших от жестокого обращения и насилия). И эти исследования показывают нейробиологическую природу подобной связи (т.е. речь идет не просто о психической травме, а об изменениях в лобной коре, которая отвечает за способность к сознательному контролю своего поведения). Также повышенный уровень глюкокортикоидов наблюдается у детей, которые долгое время провели в приюте (исследование проводилось на воспитанниках румынских приютов).

Существует связь между замедлением в нормальном развитии ребенка и сильным хроническим стрессом в детстве. Как правило, речь идет о крайнем эмоциональном пренебрежении, физическом и психологическом насилии.

В литературе можно встретить такие термины как «синдром лишения матери», «синдром депривации», «задержка в развитии, не связанная с органическими причинами». Эти понятия относятся, прежде всего, к младенцам. Когда же речь идет о «стрессогенной карликовости» (она же – психогенная или психосоциальная низкорослость), то это относится к детям более старшего возраста (как правило, от 2-3 лет). Но этот синдром встречается достаточно редко.

Как выглядят эти дети? Это истощенные и эмоционально лабильные дети, которые на несколько лет отстали от нормальных показателей роста и умственного развития. Как правило, это дети из неблагополучных семей, которые подвергались постоянным унижениям и насилию. Чаще всего это т.н. «одичавшие дети». Если такие дети до начала пубертатного периода будут перемещены в благоприятные условия, а стрессогенные факторы будут устранены, то функция роста у них восстанавливается (но определенная степень интеллектуальной и личностной незрелости сохраняется на протяжении всей жизни).

Стрессогенная карликовость связана с очень низким уровнем соматотропина в организме ребенка. Этот гормон очень чувствителен к психологическому состоянию. Тактильный контакт, проявление заботы по отношению к детям способствуют повышению у них уровня соматотропина. Это было продемонстрировано на младенцах в отделениях неонатологии. Те дети, к которым медсестры чаще прикасались, поглаживали и помогали им двигать ручками и ножками, росли быстрее почти на 50%, а также были более активными, чем те младенцы, которые не получали такого тактильного контакта. Отсутствие тактильного контакта – один из самых разрушительных стрессоров в жизни ребенка.

Приведу описание одного известного исследования, в котором приняли участие воспитанники двух разных сиротских приютов Германии после второй мировой войны. Оба приюта не отличались по условиям содержания, питанию и т.д. Но было одно отличие. Руководителем первого приюта была доброжелательная женщина, которая постоянно контактировала с детьми. Руководителем второго приюта была женщина, демонстрирующая противоположные черты: она была малоконтактной, постоянно критиковала и наказывала воспитанников на глазах у других. В этих двух приютах дети демонстрировали очень разные показатели роста. Дети из второго приюта росли и прибавляли в весе медленнее. Но произошли неожиданные для экспериментаторов изменения. В связи с повышением по должности  руководителя первого приюта (доброжелательной женщины), ее пост заняла руководитель  второго приюта (та самая недоброжелательная женщина). И вскоре показатели роста детей в бывшем приюте стали выше, а в новом – ниже.

Есть другая история... В одной многодетной британской семье  старший сын накануне своего 14-летия погибает в результате несчастного случая. Мать, оплакивая потерю, много лет не вставала с постели и не проявляла внимания к другим детям. Строгий и отчужденный отец также практически отсутствовал в жизни детей. Особенно страдал от отсутствия внимания 6-летний сын, который рос с ощущением своей ненужности. В то редкое время, когда мать с ним общалась, она говорила, что единственным ее утешением является то, что старший сын умер, когда был еще неиспорченным мальчиком и не успел отдалиться от матери. Чтобы облегчить горе матери, этот 6-летний мальчик  стал подражать своему погибшему брату и носить его одежду. В итоге мать утешилась, представляя, что любимый сын остался навсегда ребенком, чтобы не покидать мать. Когда этот мальчик встал взрослым, его рост составлял всего 160 см. У него был один краткосрочный виргогамный брак и не было своих детей. Но он стал известным на весь мир детским писателем, подарив волшебную историю о Питере Пэне. В книгах Джеймса Барри часто можно встретить детей, которые не растут, потому что им посчастливилось умереть в детстве, и они превратились в призраков, чтобы навещать своих матерей.

Завершая последние строки, в голове крутится известный мотив из песни: «All you need is love…».  

При написании статьи были использованы материалы из книги Р. Сапольски «Психология стресса», 2020 г.