Аналитический взгляд на фильмы Бергмана

Аналитический взгляд на проблемы, отражённые в фильмах Бергманао

Часы, это- повторяющийся элемент в фильмах Бергмана. Часто, это- стук за кадром. Что бы мы ни делали, у нас, с каждой секугдой, становится меньше времени, отпущенного нам. На часах можно сломать стрелки, но остановить стук сердца, с каждым ударом приближающего нас к смерти, мы не в силах. Все мы, конечно же, понимаем, что смертны. Но думаем об этом, как о чём-то далёком. Герой фильма “Седьмая печать” отыграл у ангела смерти отсрочку. По-сути, вся наша жизнь- отсрочка от смерти. Крестоносец за отпущенное время хотел убедиться в существовании Бога и дьявола. Каждый человек в течении жизни пытается понять, что там, после жизни- темнота, или итог того, как ты прожил свою жизнь. “Смерть – атрибут жизни и, в зависимости от наших мировоззренческих позиций, это либо финал, либо рубеж, за которым начинается иное состояние” (Белорусов). Работая с феноменом страха смерти, я вижу, что человек больше затронут не страхом, а сомнением: финал, или рубеж? Каждого мучает вопрос: а, что, если нет?- даже, если человек формулирует свою картину мира, как отеистическую, или религиозную.

“Я умер ещё при жизни”. О чём это? Я увидела такую жизнь, как негатив смерти: тело живо, а душа мертва. “Бог, есть- любовь”, но “Бог молчит”. Как быть священником с душой, неумеющей любить?- (“Причастие”) Он понимает, что каждое его слово- ложь. Он не способен быть адептом любви на земле. Мир превращается в мир “смерти и одиночества”. Работая со страхом одиночества, я вижу, что у людей с чрезмерной потребностью в любви другого, одиночество тождественно смерти.

“Бог везде, и Бог нигде”- В реальности Бог есть, но Бог, это- не реальность. Где же его искать? Священник из фильма “Причастие” увидел Бога в образе паука, и в пауке можно увидеть Бога, но, нельзя паука принимать за Бога.

Томас говорит, что любил жену, и умер вместе с ней. Если любовь безъобъектна, то священник, это- тот, кто своей жизнью должен показать это людям. Легко любить прекрасное, но, как любить ужасное. Как быть, если ты понимая это, ничего не можешь сделать? Как быть, если ты не веришь в любовь Бога? Если ты сомневаешься в его существовании? Он говорит жене Йоноса: “я не смог его спасти”. Он не смог помочь тому, кто невыдерживая хрупкости мира без Бога, пришёл к священнику за помошью. Йонос увидел такогоже, как он, сомневаюшегося, и от этого, страшащегося мира человека. Но, он-то шёл не к человеку, а к священнику. Но, ведь и Иесус на кресте усомнился в Боге. Похожа ли молитва Томаса в конце фильма на последнюю мольбу Иесуса? Сомнение, это то, что всегда сопровождает мыслящего человека. Даже, если мы нашли истину, мы вынуждены проверять её каждый день своей жизнью.

Ещё одна тема этого фильма, затронувшая меня: “в чём смысл страдания?”. В чём смысл такой жизни? “Жить, ради любимого”- говорит Марта. Это даёт возможность забыть о собственных ранах. “Превращать ненависть в сострадание”, может, это, и есть- путь к любви? Томасу это не удаётся, более того, для человека, неумеющего любить, невозможно принять любовь другого. Это соотносится с тем, что любовь Бога для одних становится раем, а для других- адом.

Священник же из фильма “Око дьявола” пытался увидеть Иное по ту сторону Бога. Его отношения с Богом, я увидела, как формальные, обыденные, лишённые сакральности. Я думаю, Бергман этим фильмом показал комизм фразы священника, мужа и отца: “я должен любить, что бы не случилось”. Эта мантра освобождает его от каждодневного выбора: любить, или не любить. Он не может прикоснуться ни к своим, ни к чужим переживаниям, что бы не выбирать себя заново- не изменяться. Метафора его души: “чёрт в стенном шкафу”. Что бы ад стал переносимым, его нужно держать под контролем. Его жена, видя эту ложь, как защиту мужа от реальной жизни, включилась в эту игру: “никто не знает, какая я на самом деле”. Викарий и сам чувствует, что в их жизни нет души; Говоря жене: “может ли тебя что-то тронуть, что бы ты испытала сочуствие ко мне?”. Рината, поддавшись страсти, сочувствует ему. Сочувствует, что её муж, даже в мыслях боится себе это представить. Он боится открыть дверь, что бы ничего не чувствовать и ничего не менять. И, снова- “я умер ещё при жизни”. Но, Бергман показывает, как правда, которая всё же становится очевидной, и спрятаться больше не за что- даёт людям шанс измениться.

профессор Исаак (“Земляничная поляна”), во сне реагирует на измену жены великодушием, пряча за этим страх почувствовать боль. Но, и Исаак, увидев себя благодаря рассказу невестке о своём сыне, как будто бы то же готов измениться. Я заметила, что, когда человек видит себя не через себя, а через героя книги, или фильма, это гораздо быстрее способствует изменениям. Так же, я замечала, что человек может вытеснять, что он в себе не принимает и, тогда, что бы ничего не менять, он говорит: “Вы ошиблись, у меня нет ничего общего с этим героем”. Но, если он не уходит из анализа, через несколько месяцев он соглашается с увиденным мной тождеством.

Брит-Мари (“Око дьявола”) говорит дон Жуану: “освободи меня от своего страдания”. Кому она это говорит? Думаю, матери, которая страдает от того, что пришлось запереть свои чувства, и играть благопристойную даму- Это не было её сакральнымм выбором. Родители ей выбирают такого же жениха. Жизнь этих людей лишена спантанности, т.е.- самой жизни. Брит-Мари просит дон Жуана ранить её, для того, что бы что-то почувствовать. В такой семье чувствовать было невозможно. Она думала, что “любовь” к Йоносу защитит её от желания чувствовать. Брит-Мари хочет почувствовать боль, то, что отличает живого человека от мёртвого. Жизнь в эту семью приносят грешники из ада. Получается, если нет веры, чувствовать себя живой можно только в грехе? Брит-Мари понимает, что любовь ни от чего защитить не может потому, что хрупка, и сама нуждается в защите. Такой защитой может стать вера. Здесь же, защитой становится ложь. Видимо, Брит-Мари предстоит ещё один круг к освобождению от семейного сценария.

Тема лжи, так же присутствует в фильме “Осенняя саната”. Эва во всём, что делала мать для семьи видела ложь. Это, действительно, было так! Но, Эва не могла знать, что за ложью мать прячет свою детскую боль. Она хотела, что бы дочь ей стала матерью. Музыка заменила Шарлоте то, что она не смогла получить ни в родительской семье, ни в собственной. Даже, когда она проводит время с дочерью, она через неё пытается прожить то, что не смогла прожить со своей матерью.В конце фильма Шарлота говорит: “я хотела вернуться домой, но, видимо, мне нужно что-то другое”. Думаю, она перестала искать мать, и пытается найти “иное”. В диалоге матери с дочерью мы видим, как любовь переплетается с ненавистью. Эта проблема, рано, или поздно, всплывает у всех моих клиентов, особенно при рефлексии чувств к матери, или отцу. В этом феномене мы можем увидеть одновременное присутствие и противостояние Эроса и Тонатоса.

Слабую мать мы видим и в фильме “Фани и Александр”. Она взывает к детям, что бы они не травмировали её ещё больше. В жизни, мы сталкиваемся с этим феноменом- выросший ребёнок продолжает спасать “мать”.

Во время просмотра фильма “Персона”, вспомнилась фраза, смысл которой был для меня до конца не понятен: “слово, произнесённое, есть-ложь”. На понимание этой фразы меня натолкнула героиня фильма, которая замолчала, что бы не лгать. Рефлексируя собственный опыт говорения, я увидела: как только я что-то произнесла, в ретенции, я понимаю, что это была, не совсем я, или вовсе не я. Но, что бы это понять, нужно что-то от себя услышать. Каждый день, что-то говоря, мы убеждаемся- “я не это, и это- не я”. А, где же, тогда, я. Когда мы молчим, мы удерживаем иллюзию я; а речь эту иллюзию разоблачает. Почему же, замолчала героиня? Может, она нашла что-то, устраивающее её в качестве своего Я, и не захотела с ним расставаться? Иначе, ей придётся столкнуться с тем, что “никакого Я нет”; а, это может стать невыносимым. Бергман, описывая свой опыт выхода из наркоза, сказал: “я понял, что не существую”. Существует лишь то, что мы создаём в себе и окружающем мире.

Однако, молчание говорящего, то же- игра. Молчанием, человек пытается то же что-то сказать. Он продолжает разыгрывать “свой личный театр”, изменились лишь средства. Элизабет продолжала играть для Альмы отрешённую от жизни. Что, это- игра, мы видим из её письма врачу. Её игру можно сравнить с тем, как Анна- героиня фильма “После репетиции”, описывает игру своей матери: “одним глазом плачет, а другим наблюдает”. “Постановок много, а ад один”,- говорит герой того же фильма. Мы проигрываем различные варианты одного и того же сценария под названием: моё нереализованное желание.

Сходно ли молчание героини с молчанием Бога? Если предположить, что Бог своим молчанием то же что-то сохраняет. Что? Может, нашу свободу? Свободу его создавать, а не получать готовым. Альма, оказавшись рядом с молчащей героиней, начала её создавать. Каждый из нас создаёт другого, дорисовывая недостающее знание о нём. Мы видим, что люди создают мать и отца, видят их из места своей нехватки, которая, в свою очередь, то же была создана. Дорисовывая недостающие знания об объекте, человек выстраивает понятную для себя форму бытия, мало заботясь об истинном содержании.

В фильме “Час волка” меня поразило изменение в понимании героини, что, есть- любовь. В начале фильма она говорит: я хочу видеть, как ты, чувствовать, как ты…”. В конце: “если бы я видела по-другому, я бы могла тебя спасти”. Как часто мы слышим фразы: “смотреть в одну сторону. Дышать одним воздухом”. Когда-то, я то же думала, что, это, и есть- любовь. Но, если смотреть в одну сторону, не увидишь вокруг. А, если дышать одним воздухом, задохнёшься.

Герои фильма “сцены из супружеской жизни” этого избежали. Они расстаются, но Бергман не делает из этого трагедию. Наоборот. Глядя на мир из разных точек, и под разными углами, они помогли открыть друг другу себя. Да, они не смогли “каждый день любить заново”, но они спасли друг друга от жизни по аналогии и привычке.

Именно такую жизнь Бергман показал в фильме “Женщины ждут”. Чего же ждут эти женщины? Что случится чудо, и из их жизни уйдёт ложь? Это происходит с последней парой, показанной Бергманом. Однако, открывшаяся правда, ничего не изменила в их жизни. Почему? Думаю, потому, что каждый из героев этого фильма, уходя от решения проблемы, создаёт для себя симулякр смысла, который он может реализовать в отноошениях, лишённых открытости движению на встречу друг другу и навстречу к себе. Человек не может выдерживать бессмысленность. Если у него смысла нет, он создаёт его из того, что есть под рукой.

Смыслом семейной жизни героев пьесы “Я- любовница моего мужа”, была деликатность. Супруги не позволяли себе выплёскивать накопившееся чувства и эмоции. В результате- их семейные отношения рушатся, но, позволив себе выплеснуть всё то, что накопилось после расставания, они увидели, что, если бы позволяли себе говорить правду друг другу, возможно им бы удалось изменить отношения и сохранить свою любовь.

В фильме “Лето с Моникой” Бергман показал молодых людей полных жизни, открытости тому, что она преподносит. Но, люди, лишённые порядка и запретов, в конце концов, не выдерживают реальности. Так же, как и героям фильма “Жажда”, им приходится решать: где больший ад- “жизнь с тобой, или без тебя”. Это мы наблюдаем, когда работаем с созависимыми отношениями. Что называется: “ни с тобой, ни без тебя!”

Фильм “Дождь над нашей любовью” показывает, как любовь создаётся: два человека, у которых ничего нет, и которым некуда идти. Они создают свою любовь из “подручного”. Они ни о чём не мечтают, они открыты любой возможности создать общее бытие и готовы его защищать. И тогда, показывает Бергман, в их руках всегда окажется зонт, что бы защитить их любовь от дождя. Зонт, это- общая жизнь, которую они готовы “нести” не смотря ни на что. В отличие от современных людей, они не ждут, что партнёр должен что-то дать. Каждый сам даёт то, что может.

Посмотрев фильм “Страсть”, я была в недоумении: где же здесь страсть? О какой страсти говорит Бергман? Главный герой фильма произносит монолог, где говорит, что он выжжен унижениями, и по этому, ничего не может чувствовать. Униженным может быть только гордый человек. Может под словом “страсть” Бергман имел ввиду гордыню. То, что Анна называет “рак души”- опухоль, котораяуничтожает душу. Андреас пытается сохранить остатки своей души, окружив её стеной, страдая из-за того, что не может “быть” открытым. Вопрошание, что есть- свобода для униженного: ад, или лекарство- думаю- основная идея этого фильма. Андреас выбирает жизнь, свободную от людей во избежании новых унижений, но оказывается в “холоде и темноте”. В конце фильма, он, как будто падает на колени. Возможно, он выбирает свободу от гордыни, которая станет лекарством.

В фильме “Стыд” Бергман показал, чтО о стыдно может быть не только за себя, но и за другого. Это перекликается с фразой из Достоевского: “всяк перед всяким виноват”. Героиня фильма говорит о том, что происходит с ней: “это, как будт сон, который снится кому-то другому, и, когда он проснётся, ему будет стыдно за свой сон”. Думаю, героиня таким способом говорит о своём стыде за поведение других. Бергман говорит о том, что человек- не монада, что мы не можем отделить себя от того, что делают другие; мы сопричастны тому, что происходит вокруг нас. Каждый человек, совершая тот, или иной поступок, действует не только от своего собственного лица, но и от лица человечества.

“Девичий источник”- ещё одна версия притчи об Аврааме, только более жёсткая. Отец посылает дочь в церковь по дороге через лес, это похоже на жертву. В отличие от известной притчи, Бог эту жертву принимает, он не спасает девушку. Но, возможно, он спас другую дочь, которая нуждалась в спасении. Отец говорит: “я не понимаю тебя, Господи, но ты видел, что здесь произошло и видел мою месть”. Он обещает построить Храм на этом месте, как бы принимая всё произошедшее, как волю Бога и смиряется с этим. Здесь звучит одна из основных идей любой религии- вопрос: “за что мне это страдание?”, нужно переформулировать: “для чего мне это страдание?”.

Тюрьма, это, не всегда- реальная решётка. Запереть человека может то, что повлекла его прежняя жизнь. Не всегда может получиться начать всё сначала. Если жизнь на земле стала адом, “самоубийство, лишь- способ умирания”.

Герои фильма “Двое блаженных- двое благословенных” уходом из мира ненависти и жестокости “сохраняют” свою любовь. Героиня фильма не выдерживает того, что мир не принимает её в её особенности, даже родители. Сначала, она хотела убить Бога, затем- ему помочь. И то, и другое открывает человеку его бессилие.

Одну из главных проблем Бергмана я вижу в вопрошании: Что, есть- жизнь, и что- смерть в земной жизни. Что может изменить человека, в первую очередь, для жизни? В его фильмах всегда появляется что-то, что разворачивает человека лицом к себе и своему существованию. Что-то, что ставит его перед пониманием: мы пришли в этот мир ради жизни для смерти, а не ради прижизненной смерти для загробной жизни.

В своём интервью Бергман сказал, что не верит в Бога извне: “Бог и святость в душе человека”. На самом деле, это не так уж противоречит идее религии: человек должен увидеть Бога через себя. Бергман не согласен быть “змеёй по отношению к Богу” и не хочет жить, для того, что бы поднимать себя до Бога. Но, заглядывая в себя, он встречается с Божественной сущностью в себе, подтверждая, тем самым сопричастность человека Богу. Это освободило Бергмана от страха существования, он говорит, что “нет иной цели, крометой, что бы сделать в этой жизни что-то полезное и нужное людям. С помощью своих фильмов он говорит с людьми, объединяясь с ними, проникая глубины человеческой сути.