Навязчивое повторение, как самоуспокоительный прием.

Переживание опасности может

использоваться как способ самоуспокоения.

Ж.Швек

В случае, когда психические защиты не справляются с внутренним возбуждением, то есть противовозбуждающая система терпит поражение, психика ищет другой источник возбуждения, путем компульсивного влечения к смертоносному навязчивому повторению, как самоуспокоительный прием.

Самоуспокоительный прием через поиск возбуждения – это поиск успокоения в борьбе специфического повторяющегося возбуждения над травматическим. Самоуспокоение – это отреагирование, которое снижает возбуждение, но не ведет к его переработке, к получению удовольствия. Отказ от неудовольствия – не эквивалент получения удовольствия. Самоуспокоительный прием путает возбуждение внутри с возбуждением, идущим из внешнего окружения. Он помещает в окружающую среду то, что должно было бы быть психически переработанным, вытесненным. Таким образом, враждебное окружение превращается в место концентрации нерепрезентированных травматических образов, где господствует диффузный страх, тоска и ужас. В результате чувствительность, в купе с телом занимают место системы противовозбуждения. Получение внешнего возбуждения в этом случае характеризуется чрезмерностью – желание погрузится в искаженные пространственно – временные отношения и выйти за пределы обыденной реальности.

Чрезмерность. Что могло бы побуждать человека искать экстремальные ситуации беспомощности, отчаяния, страдания, где он сталкивается с чувством ужаса? Повторение состояний ужаса, отчаяния, полного крушения свидетельствуют о фиксации на травме и о несбыточном стремлении избавится от нее. Искомое состояние опасности воспроизводит травматическую ситуацию, когда Я угрожает перегрузка возбуждением. Повторение травмы – попытка связать психически эту прожитую, но не пережитую травму, переработать, связать это диффузное, безобъектное перевозбуждение.

Одновременно с этим, самоуспокоительный прием можно считать приемом воссоединения расщепленного. Он не появляется, когда послание об угрозе  передается в хороших условиях, хорошей матерью, способной выражать свое беспокойство. Возникает лишь тогда, когда материнское послание отрицается матерью и вызывает сексуальное возбуждение. Не способность матери выражать безопасное беспокойство приводит к тому, что детская психика ищет самоуспокоительный прием для обуздания возбуждения, характеризующийся навязчивым повторением и запрограммированностью. Он направлен на изгнание возбуждения не психическим путем, а особым моторным поведением. Младенец, отвергающий свою мать, использует моторную активность для того, чтобы справится с возбуждением, которое он чувствует при контакте с ней и которое та не способна унять по причине не только нарушенных объектных отношений, в которых мать не в состоянии успокоить своего ребенка, но и по причине своей физической боли, болезни, которую она не может успокоить.

Таким образом моторное возбуждение ребенка – это преждевременно развитое самовспомогательное поведение, потому что оно направлено на обретение независимости от матери, когда он еще не достиг определенной степени зрелости. Это связано с отсутствием у ребенка способности эффективно использовать галлюцинаторное удовлетворение, с недостаточным развитием аутоэротических действий и символизации. Младенец, отвергающий свою мать, ищет возможность успокоить возбуждение моторным способом. Так как оно носит повторяющийся характер и исключает мать – это не аутоэротическое действие, это самоуспокаивающий прием (самоукачивание, самоубаюкивание, вплоть до монотонных ударов головой о стену). Младенцы, отказывающиеся от ласки своих матерей, предпочитают пережить кошмар одиночества, нежели травму из – за страха, от которого они не находят успокоения возле матери, являющейся ее источником. Они предпочитают выходить из ситуации сами, а не взбираясь на руки матери, оказавшейся НЕДОСТАТОЧНО НАДЕЖНОЙ. Они предпочитают быть теми, кто бросает ее или нападает.

Переход от аутосадизма к садизму – есть признак сплетения влечений, который составляет основу ментализированного психического развития.

Если самоуспокоительные приемы и исчезают, то только потому, что пациентам удается создать садомазохистические фантазии, что свидетельствует о связывании непреодолимого влечения к смерти, о его сексуализации и появлении символического мышления, а с ним изменяется восприятие смысла жизни. Придать смысл -  означает найти и назвать объект тревоги. это означает переход от диффузной тревоги-отчаяния к страху – сигналу опасности, который обьективизируется.  

Литература:

Жерар Швек Добровольные галерщики. Очерки о процессах самоуспокоения. 2016.