Блаватская Елена Петровна » Теософия - 1. Разоблаченная Изида. Том I

Кто только не помнит возбуждения, вызванного каких-нибудь двадцать пять лет тому назад открытием анестезии? Закись азота, серные и хлорные эфиры, хлороформ, «веселящий газ», кроме различных других комбинаций, приветствовались страждущей частью человечества, как небесное благословение. Как обычно в таких случаях скромный доктор Гораций Уэлс, из Хартфорда, в 1844 г. был открывателем, а доктора Мортон и Джексон пожали на этом открытии лавры и выгоды в 1846 г. Анестезирующие средства были провозглашены «величайшим открытием, какое когда-либо было сделано». И хотя знаменитый летеон Мортона и Джексона (состав серного эфира), хлороформ сэра Джеймса И. Симпсона и азотистый веселящий газ, введенный в употребление Колтоном в 1843 г., и Данхемом и Смитом, подверглись задержанию вследствие фатальных случаев, все же последнее обстоятельство не помешало тому, что теперь этих джентльменов считают благодетелями общества. Их успешно усыпленные пациенты иногда больше не просыпаются; но какое это имеет значение до тех пор, пока другие получают облегчение? Врачи нас уверяют, что теперь несчастных случаев происходит опасительно редко. Возможно, что это бывает потому, что благодетельные анестезирующие средства так скупо применяются, что половину времени не успевают оказывать своего воздействия, парализуя страждущего пациента всего лишь на несколько секунд, в его внешних движениях, причем, он испытывает такую же острую боль, как обычно. В целом, однако, хлороформ и веселящий газ являются благотворными открытиями. Но являются ли они, строго говоря, первыми анестезирующими средствами, какие когда-либо существовали? Диоскорид говорит о Мемфисском камне (lapis Memphiticus), и описывает его, как малый камешек – круглый, отполированный и весьма искрящийся. Будучи измельченным в порошок и приложенным в виде мази к той части тела, которую хирург собирается оперировать своим скальпелем или огнем, он предохраняет от боли только ту часть тела. В то же время это средство совершенно безвредно для организма пациента, который полностью сохраняет сознание во время операции, причем, это средство действует до тех пор, пока оно соприкасается с данной частью тела. Если это средство принять вовнутрь, смешав с водою или вином, всякое чувство страдания от боли совершенно прекращается. Плиний также дает полное его описание [56 , кн. xxxviii, гл. vii].  

С незапамятных времен брахманы обладали секретами такой же ценности. Вдова, склонная к самопожертвованию путем самосожжения, называемого «сахамарания», ничуть не боится боли, ибо самое свирепое пламя пожрет ее, не причинив ей никаких страданий. Священные растения, увенчивающие ее чело, когда ее поведут церемониально к погребальному костру; священный корень, вырытый в полуночный час на том месте, где Ганг и Юмка смешивают свои воды; натирание тела жертвы топленым маслом из молока буйволицы и священными маслами после того, как она искупалась во всей одежде со всеми украшениями, – являются магическими анестезирующими средствами. С их поддержкой она собирается расстаться со своим телом; три раза она обходит кругом своего огненного ложа; и после прощания ее бросают на мертвое тело ее мужа, и она оставляет этот мир без единого мгновения страданий. Миссионер-писатель, бывший очевидцем нескольких таких церемоний, рассказывает:  

«На костер выливают полужидкое масло из молока буйволицы, оно моментально воспламеняется, и „опоенная“ вдова быстро умирает от удушья еще до того, как пламя добирается до ее тела» [361 , т. i, с. 358].  

Ничего подобного, если только эта священная церемония проводится строго по правилам. Вдовы никогда не опаиваются в том смысле, как мы привыкли понимать это слово. Принимаются только предохранительные меры против физических мук – страшной агонии сгорания. Ее сознание остается ясным, как всегда, и даже более ясным. Она крепко верит в обещание будущей жизни, и весь ее ум сосредоточен на созерцании приближающегося блаженства – блаженства «свободы», которое она вскоре достигнет. Обычно она умирает с улыбкой небесного блаженства на лице. И если кому-то предстоит страдание в час возмездия, то не ей, набожно преданной своей вере, но коварному брахману, который вполне осведомлен, что такой жестокий обряд не был никогда предписан. Что же касается жертвы, то после того как она сгорела, она становится сати – трансцендентной чистоты – и посмертно канонизируется.  

Египет – родина и колыбель химии. Кенрик доказывает, что корень этого слова кеми или кем является названием этой страны [Псалмы , CV, 22]. Химия красок, должно быть, была хорошо известна в этой стране. Факты есть факты. Где же еще мы найдем таких художников, которые могут украсить стены неувядающими красками? Века после того, как наши пигмейские здания превратятся в пыль, и заключающие их в себе города станут бесформенными кучами кирпича с забытыми именами, – долго еще после этого будут стоять залы Карнака и Луксора (El-Uxor), и прекрасная фресковая живопись, несомненно, будет столь же свежа 4000 лет спустя, какою она была 4000 лет тому назад и какая она сегодня.  

«Бальзамирование и фресковая живопись», – говорит наш автор, – «не являлись случайными открытиями у египтян, но возникли из определений и умозаключений, как любой вывод Фарадея».  

Наши современные итальянцы хвастают своими этрусскими вазами и живописью; декоративные окаймления, находимые на греческих вазах, вызывают восхищение всех любителей древности; они приписываются грекам, тогда как в самом деле «они только копии египетских ваз». Изображенные на них фигуры можно увидеть в любой день на стенах гробницы времен Аменхотеп I, то есть периода, когда Греции даже еще не существовало.  

Где мы в наше время можем указать на что-либо, что можно сравнивать с высеченными в скалах храмами Ипсамбула в Нижней Нубии? Там можно увидеть сидячие фигуры высотою семьдесят футов, высеченные из утеса. Торс статуи Рамзеса II в Фивах обладает размерами 60 футов в плечах, а в других местах пропорционально. Рядом с такой титанической скульптурой наши скульптуры кажутся пигмеями. Египтяне знали железо, по меньшей мере, задолго до построения первой пирамиды, что происходило, по Бунзену, более чем 20000 лет тому назад. Доказательство этому пролежало скрытым многие тысячи лет в пирамиде Хеопса, пока полковник Говард Вайс не нашел его в виде куска железа в одном из блоков, куда, очевидно, его засунули в то время, когда приступили к постройке пирамиды. Египтологи приводят много указаний о том, что древние в доисторическое время были хорошо знакомы с металлургией.  

«До сегодняшнего дня мы находим на Синае большие кучи шлаков, окалины от плавок».  

Металлургия и химия, практиковавшиеся в те дни, были известны, как алхимия, и составляли основу доисторической магии. Кроме того, Моисей доказал свое знание алхимической химии тем, что превратил золотого тельца в порошок, который затем рассыпал над водами.  

Если мы теперь обратимся к мореходству, мы будем в состоянии доказать, основываясь на достоверных источниках, что Нехо II снарядил на Красном море флот и послал его на исследования. Этот флот отсутствовал более двух лет и вместо возвращения через Ваб-эль-Мандел, как обычно, вернулся обратно через Гибралтарский пролив. Геродот вовсе не поспешил, когда приписывал египтянам такие мореходные достижения.  

«Они», – говорит он, – «распространили слухи, что, когда возвращались домой, солнце восходило с правой стороны; вещь для меня невероятная».  

«И все же», – продолжает автор вышеупомянутой статьи, – «это невероятное утверждение оказалось неопровержимым, что понятно каждому, кто огибал морем мыс Доброй Надежды».  

Таким образом доказано, что люди отдаленнейшей древности совершили подвиг, который, спустя много веков, был приписан Колумбу. Говорят, что на своем пути они только два раза бросали якорь; они посеяли кукурузу, пожали ее и с триумфом держали путь домой через Геркулесовы столбы и дальше по Средиземному морю.  

«Были люди», – добавляет он, – «гораздо более заслуживающие название «veteres», чем римляне и греки. Греки, молодые в своих познаниях, трубили в трубы перед ними и призывали весь мир восхищаться их способностями. Старый Египет, поседевший в своей мудрости, настолько был полон сознания своих достижений, что не стремился вызывать восхищение и заботился о мнении легкомысленных греков не больше, чем мы заботимся о мнении каких-то островитян Фиджи».  

«О, Солон, Солон», – сказал старейший египетский жрец этому мудрецу. – «Вы, греки, всегда как дети; у вас нет издревле установившихся мнений, нет дисциплин, выдержавших испытание временем!»  

И, действительно, очень был удивлен великий Солон, когда жрецы Египта растолковали ему, как много богов и богинь греческого пантеона были замаскироваными богами Египта. Истину сказал Зонарас:  

«Все это пришло к нам из Халдеи в Египет, и оттуда перешло к грекам».  

Сэр Дэвид Брюстер дает блестящее описание нескольких автоматов, и восемнадцатый век гордится этими шедеврами механического искусства, «игроком на флейте Вокансона». Та малость положительной информации, которую нам удалось собрать по этому предмету от писателей древности, подтверждает веру в то, что ученые механики дней Архимеда (а некоторые из них жили значительно раньше великого сиракузца) никоим образом не были невежественнее или менее изобретательными, чем наши современные изобретатели. Архитас, уроженец Тарентума в Италии, наставник Платона и философ, выдающийся своими математическими достижениями и чудесными открытиями по практической механике, построил деревянного голубя. Должно быть, это был чрезвычайно хитроумный механизм, так как он летал, хлопал крыльями и значительное время держался в воздухе. Этот искусный человек, живший за 400 лет до Р. X., кроме деревянного голубя еще изобрел винт, подъемный кран и различные гидравлические машины [362 , lib. X, cap. XIII].  

Египет давил свой собственный виноград и делал вино. В этом нет ничего замечательного пока что, но он также варил собственное пиво и притом в больших количествах, – так продолжают утверждать наши египтологи. Рукопись Эберса доказывает, вне всякого сомнения, что египтяне потребляли пиво за 2000 лет до Р. X. Их пиво, должно быть, было крепкое и превосходное – как все, что они делали. Стекло вырабатывалось во всех его разновидностях. Во многих египетских скульптурах мы находим сцены стеклодутия и бутылки; во время археологических исследований обнаруживаются стаканы и изделия из стекла, и кажется, что они были очень красивы. Сэр Гарднер Уилкинсон говорит, что египтяне резали, обтачивали стекло, гравировали и обладали искусством вводить золото между двумя поверхностями стекла. Они производили стеклянные имитации жемчуга, изумруда и всех драгоценных камней с великим совершенством.  

Точно также большинство древних египтян культивировало музыкальные искусства и хорошо понимали воздействие музыкальной гармонии, ее влияние на человеческий дух. В старейших скульптурах и в резных работах мы находим сцены, где музыканты играют на различных инструментах. Музыка применялась в отделе исцелений при храмах для лечения нервных расстройств. Мы находим многие памятники с изображениями оркестров, дающих концерт, причем дирижер отсчитывает время, хлопая в ладони, поэтому мы можем утверждать, что они знали закон гармонии. У них была священная музыка, домашняя и военная. Для концертов священной музыки употреблялись лира, арфа и флейта; для празднеств – гитара, одиночная или двойная, свирели и кастаньеты; войска в течение военной службы пользовались трубами, тамбуринами, барабанами и тарелками. Ими были изобретены различного рода арфы, например: лира, самбук и ашур; некоторые из них имели более 20 струн. Превосходство египетской лиры над греческой – установленный факт. Материал, из которого изготовлялись такие инструменты, очень часто был дорог и представлял собою редко встречаемое дерево; инструменты украшались прекрасной резьбой. Иногда они привозились из очень далеких стран; некоторые были расписаны, выложены перламутром и украшены цветною кожею. Как и мы, для струн они пользовались кетгутом. Пифагор учился музыке в Египте и сделал музыку предметом науки в Италии. Но египтян в древности считали самыми лучшими преподавателями музыки в Греции. Они знали в совершенстве, как извлекать гармоничные звуки из инструмента прибавлением к нему струн так же, как умножить ноты укорачиванием струн у его шейки, каковые знания свидетельствуют, что они далеко продвинулись в музыкальном искусстве. Говоря об арфах, обнаруженных в одной из гробниц Фив, Брюс заявляет, что они опрокидывают все высказывания, какие делались до сих пор по поводу состояния древней музыки и музыкальных инструментов на Востоке, и что они своей формой, украшениями, диапазоном представляют неоспоримое доказательство, более сильное, чем тысяча греческих цитат, что геометрия, черчение, механика и музыка достигли величайшего совершенства в то время, когда они были созданы, и что период, который мы считаем временем возникновения этих искусств, был только началом их нового возрождения.  

На стенах дворца Аменхотепа II в Фивах этот царь изображен играющим в шахматы с царицей. Этот монарх царствовал задолго до Троянской войны. Известно, что в Индии играли в эту игру 5000 лет тому назад.  

Что касается их познаний по медицине, то теперь, когда найдена одна из утерянных Книг Гермеса и переведена Эберсом, египтяне говорят сами за себя. Что они знали о кровообращении, видно по некоторым целительным манипуляциям жрецов, которые знали, как оттягивать кровь книзу, остановить на краткое время циркуляцию крови и т. д. Более тщательное изучение их барельефов, где изображены сцены, происходящие во врачебных залах разных храмов, – легко это докажут. У них были свои дантисты и окулисты, и ни одному доктору не разрешалось практиковать более, чем в одной специальности, что несомненно говорит в пользу мнения, что они теряли меньше пациентов, чем наши врачи теперь. Некоторые авторитеты также утверждают, что египтяне были первым народом, учредившим у себя суд присяжных заседателей; мы сами в этом сомневаемся.  

Но египтяне не были единственным народом далеких эпох прошлого, чьи достижения отводят им такое выдающееся место перед потомством. Кроме других, чья история в настоящее время сокрыта мглою далекой древности, например, доисторических рас двух Америк, Крита, Трои, лакустриан, затонувшего материка легендарной Атлантиды, считающейся теперь мифом, – деяния финикийцев отмечают их печатью, характеризующей их почти как полубогов.  

Автор статьи в «Национальном квартальном обозрении», которого мы цитировали раньше, говорит, что финикийцы были самыми ранними мореходами в мире, что они основали большинство колоний по берегам Средиземного моря и совершали путешествия во все необитаемые земли. Они посещали арктические области, откуда привезли сведения о постоянном дне без ночей – сведения, которые Гомер сохранил для нас в «Одиссее». Из Британских островов они ввозили в Африку олово, и Испания была их излюбленным местом для колонизации. Описание Харибды настолько точно соответствует описанию Мальстрема, что, по словам этого писателя, «трудно представить, что оно может иметь другой прототип». Их исследования, кажется, велись по всем направлениям. Их паруса белели в Индийском океане так же, как в норвежских фиордах. Различные писатели приписывают им поселки в отдаленных местностях, тогда как все южное побережье Средиземного моря было занято их городами. Утверждают, что значительная часть Африканской территории была населена племенами, изгнанными Иисусом Навином и детьми Израиля. В то время когда писал Прокопий, в Мавританской Тингитане стояли колонны с финикийскими письменами следующего содержания:  

«Мы те, кто бежали от разбойника Иисуса, сына Навина».  

Некоторые полагают, что эти закаленные мореплаватели по Арктическим и Антарктическим водам стали предками тех племен, которые построили храмы и дворцы Паленки и Уксмала, Копана и Арика. Брасье де Бурбург дает нам много сведений о поведении, обычаях, архитектуре и искусстве, и, особенно, о магии и магах мексиканцев древности. Он повествует нам, что баснословный герой и величайший из их магов, возвращаясь из долгого путешествия, посетил царя Соломона во время строения храма. Этот Вотан кажется идентичным со страшным Кецалькоатлем, который появляется во всех мексиканских легендах; довольно любопытно, что эти легенды поразительно напоминают библейские повествования евреев о хивитах, потомках Хета, сына Ханаана. Записи сообщают нам, что Вотан «снабдил Соломона наиболее ценными деталями, что касается людей, животных, растений, золота и драгоценного дерева страны Запада», но категорически отказался что-либо сообщить о морском пути и способах достижения этого таинственного континента. Соломон сам рассказывает об этом собеседовании в своем «Повествовании о чудесах вселенной», причем глава «Вотан» аллегорически фигурирует под именем «Змей мореходства». Стивенс, проникнувшийся надеждами, «что будет найден ключ, более верный, чем розетский камень, при помощи которого можно будет прочесть американские иероглифы» [363 , т. II, с. 457], говорит, что существует поверье, что потомки касиков и ацтекских подданных все еще живут в неприступных твердынях Кордильеров,