О. Крышталь. Я И МЫ – СЦЕНАРИЙ ОПТИМИЗМА

<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>

Я вышел на пробежку. Моя тропинка начинается мусорником, возле которого сегодня утром стоял и смотрел мне в глаза черный кот.

Кусты были с обеих сторон от него, но прячась, только от себя направо он перебежал бы мне дорогу. Я загадал: если перебежит, значит, мне есть к кому мысленно обратиться. И он перебежал.

Я вспомнил, что в Константинополе проповеди Иоанна Златоуста собирали толпы христиан. Но вот, начались лошадиные бега, и все ушли туда.

Вдруг мне стало ясно, где прячется черт.

Я не задаю никому никаких загадок, потому что чертей много – и однозначного ответа нет. Но мой персональный, я знаю, прячется в моей голове.

Я знаю, где он любит меня подстерегать: там, где мои мысли выходят из недоступного сознанию пространства и могут стать или не стать словом или делом.

В таинственный момент выбора он любит опередить мое медлительное Я: вмешаться и подставить ножку. А еще чаще – заставляет сделать что-то такое, о чем потом жалеешь или чего потом стыдишься. Заставляет согрешить.

Но бывает – и потому наши отношения с ним не просты – бывает, что он подсовывает мне немыслимую прежде возможность или соблазн, прибавляя к моей жизни перцу и прочих пряностей.

Воспользовавшись возможностями и вкусив соблазнов, трудно признаваться даже самому себе, что это все я, а не он.

Сейчас признаюсь: это все я.

Потому что он – это тоже Я, еще один фрагмент моего ископаемого скелета.

Мной обуяла досада.

Посмотрел я на себя, ограниченного в своих представлениях изнутри, а в возможностях – снаружи, и мое путешествие по Реке представилось малозначительным и малоинтересным. Экстаз "под пальмой" показался взглядом в иллюминатор из плавучей тюрьмы.

Не то, что я сравнил себя с другими не в свою пользу.

– С Вами все обстоит точно так же, – говорю совершенно искренне, повинуясь порыву ветра, нарушающему раннеосенний уют солнечного утра.

В ответ же некоторые из Вас ворвались в мой мир из карнавала и, осмеяв, исчезли.

Одна поцеловала меня в щеку сильно крашеными губами и нарисовала в это время помадой сердце на другой щеке.

– А-а-а-ах, – услышался вопль чьей-то страсти. Я снова осознал, что сила жизни велика.

Я вовремя ощутил твое очарование – в светлом березовом лесу.

Для желаний не было преград, потому что трава была зелена, густа и мягка, и на нее можно было упасть как на постель.

Но и это было не все, я увидел, что ты видишь себя моими глазами, и сейчас веришь в прекрасную фею, во власти которой все мое блаженство.