И. С. Кон. В ПОИСКАХ СЕБЯ | Самоуважение и последовательность Я Нет несчастней того, Кто

Самоуважение и последовательность "Я"

Нет несчастней того,
Кто себя самого испугался,
Кто бежал от себя,
Как бегут из горящего дома.
Нет несчастней того,
Кто при жизни с душою расстался,
А кругом – все чужое,
А кругом все ему незнакомо.

М.Петровых

В целостном "образе Я" важная роль принадлежит мотивационному уровню. Недаром в обыденном сознании самоописания часто отождествляются с самооценками, да и психологические исследования рефлексивного "Я" на 90% посвящены изучению процессов самооценивания и производного от них самоуважения. Потребность быть хорошего мнения о себе и чувство личного постоянства, последовательности "Я", – важнейшие мотивы самосознания. Но четкое определение элементов мотивационной сферы затруднительно.

Слово "самоуважение" в обыденной речи, а отчасти и в научной литературе подразумевает и удовлетворенность собой, и принятие себя, и сознание собственного достоинства, и положительное отношение к себе, и согласованность своего наличного и идеального "Я". Психологические тесты и шкалы самоуважения стремятся измерить и зафиксировать более или менее устойчивую степень положительности отношения индивида к самому себе. По определению С.Куперсмита, "самоуважение выражает установку одобрения или неодобрения и указывает, в какой мере индивид считает себя способным, значительным, преуспевающим и достойным. Короче, самоуважение – это личное ценностное суждение, выраженное в установках индивида по отношению к себе" [26]. В зависимости от того, идет ли речь об общей самооценке личности или о каких-то отдельных ее ролях и идентичностях, различают общее и специфическое (например, учебное или профессиональное) самоуважение. Поскольку высокое самоуважение ассоциируется с положительными, а низкое – с отрицательными эмоциями, мотив самоуважения – это "личная потребность сделать максимальным переживание положительных и минимальным отрицательных установок по отношению к себе" [27].

Высокое самоуважение не синоним зазнайства, высокомерия или несамокритичности. Человек с высоким самоуважением не считает себя лучше других, а просто верит в себя и в то, что может преодолеть свои недостатки. Низкое самоуважение, напротив, предполагает чувство неполноценности, ущербности, недостойности, что оказывает отрицательное воздействие на психическое самочувствие и социальное поведение личности. Для юношей и взрослых с пониженным самоуважением характерна общая неустойчивость "образов Я" и мнений о себе. Они больше других склонны "закрываться" от окружающих, представляя им какое-то "ложное лицо", "представляемое Я". С суждениями типа "Я часто ловлю себя на том, что "разыгрываю роль", чтобы произвести на людей впечатление" и "Я склонен надевать "маску" перед людьми" юноши с низким самоуважением соглашались почти в 6 раз чаще, чем обладатели высокого самоуважения [28].

Люди с пониженным самоуважением особенно ранимы и чувствительны ко всему, что затрагивает их самооценку. Они болезненно реагируют на критику, смех, порицание, остро переживают, если у них что-то не получается в работе или если они обнаруживают в себе какой-то недостаток. Их больше, чем других, беспокоит плохое мнение о них окружающих. Многим из них свойственна застенчивость, склонность к психической изоляции, к уходу от действительности в мир мечты, причем этот уход отнюдь не добровольный. Чем ниже уровень самоуважения личности, тем вероятнее, что она страдает от одиночества (из опрошенных юношей с самым низким самоуважением от одиночества страдают две трети, а с высоким – только 14%). В общении такие люди чувствуют себя неловко, заранее уверены, что окружающие о них плохого мнения (так думает каждый четвертый юноша с низким самоуважением и только один из ста – с высоким). Пониженное самоуважение и коммуникативные трудности снижают и социальную активность личности. Люди с низким самоуважением принимают значительно меньшее участие в общественной жизни, реже занимают выборные должности. При выборе профессии они избегают специальностей, связанных с необходимостью руководить, а также предполагающих дух соревнования. Даже поставив перед собой определенную цель, они не особенно надеются на успех, считая, что у них нет для этого необходимых данных.

Люди, являющиеся лидерами в своих группах, обычно обладают более высоким самоуважением и чувством уверенности в себе, чем рядовые участники. Индивиды с высоким самоуважением более самостоятельны и менее внушаемы. Положительно относясь к себе, они обычно "принимают" и окружающих, тогда как отрицательное отношение к себе часто сочетается с недоверчивым или недоброжелательным отношением к другим людям.

Люди с высоким самоуважением значительно больше удовлетворены своей жизнью. Низкое самоуважение – один из характерных спутников депрессии. У обследованных в рамках Мичиганского лонгитюда 2213 юношей – десятиклассников низкое самоуважение коррелировало с многочисленными эмоциональными расстройствами: отрицательными эмоциональными состояниями, переживанием "несчастья", соматическими симптомами и агрессивными побуждениями [29].

Американский психолог Г.Каплан на основе обобщения научных данных и собственного 10-летнего лонгитюдного исследования 9300 семиклассников пришел к выводу, что пониженное самоуважение положительно коррелирует едва ли не со всеми видами отклоняющегося от нормы поведения: нечестностью, членством в криминальных группах и совершением правонарушений, наркоманией, алкоголизмом, агрессивным поведением и различными психическими расстройствами.

Но как измерить уровень самоуважения? Первоначально исследователи этой проблемы, опираясь преимущественно на данные медицинской психологии, считали главным показателем пониженного самоуважения расхождение образов "наличного" и "идеального" "Я". Но оказалось, что такое расхождение вполне нормально; часто самооценка снижается, потому что повышаются требования к себе. Такая рассогласованность важнейший стимул самовоспитания и самосовершенствования. Кроме того, самоуважение зависит от соотношения позитивных (принятие себя, самовозвышение) и негативных (отвержение себя, самоуничижение) установок, которые до некоторой степени автономны.

Уровень самоуважения и факторы, от которых он зависит, с возрастом меняются. Самоуважение подростков и юношей еще во многом зависит от условий семейного воспитания, отношений с родителями: родительская забота и любовь способствуют росту, а чрезмерная суровость, частые наказания – снижению самоуважения. С возрастом влияние на самоуважение этих факторов, как и школьных отметок, заметно снижается. У большинства старшеклассников, независимо от их успеваемости, уровень самоуважения растет. Рост продолжается и после окончания школы, когда трудовая деятельность перевешивает отрицательный семейный и школьный опыт. Впрочем, и в детстве связь между уровнем самоуважения и реальными достижениями неоднозначна.

В целом же общее самоуважение – черта весьма устойчивая, и его снижение может иметь долгосрочные последствия, порождая целый ряд трудностей в сфере общения и межличностных отношений.

Самоуничижение, отрицательное отношение к себе, как уже говорилось, тесно связано с девиантным, отклоняющимся от принятых норм, поведением и является одной из главных психологических причин преступности среди молодежи.

Сравнивая динамику долгосрочного самоуважения подростков, начиная с 12-летнего возраста, с их участием или неучастием в девиантном поведении, Г.Каплан выявил, что у подавляющего большинства подростков позитивные самооценки превалируют над отрицательными, причем с возрастом эта тенденция усиливается, а самокритика, недовольство собой помогают преодолевать замеченные недостатки и тем самым повышать самоуважение. Однако у некоторых подростков это не получается, они постоянно чувствуют себя неудачниками. Их негативное самовосприятие проистекает из трех источников:

Они считают, что не имеют личностно – ценных качеств или не могут совершить личностно – ценные действия, а, напротив, обладают отрицательными чертами или совершают отрицательные действия.
Они считают, что значимые для них другие не относятся к ним положительно или относятся отрицательно.
Они не умеют эффективно использовать эго – защитные механизмы, позволяющие снять или смягчить последствия двух первых элементов субъективного опыта.

Потребность в самоуважении у таких людей особенно сильна, а поскольку она не удовлетворяется социально-приемлемыми способами, они обращаются к девиантным формам поведения. Каплан сравнил уровень самоуничижительного отношения к себе 12-летних подростков с их последующим участием в 28 различных формах девиантного поведения. В 26 случаях корреляции оказались статистически значимыми: из числа школьников с низким, средним и высоким самоуничижением (при первом тестировании) в мелких кражах год спустя или позже признались соответственно 8, 11 и 14%, исключались из школы 5, 7 и 9%, думали или угрожали совершить самоубийство 9, 14 и 23%, выходили из себя и ломали вещи 21, 27 и 31%.

Дело, конечно, не только в индивидуальных свойствах. Чувство своей неадекватности предъявляемым требованиям способствует образованию у подростка ассоциативной связи между неприятными, мучительными для него переживаниями и той социальной средой, из которой исходят эти требования. Желание соответствовать ожиданиям коллектива, общества ослабевает, а желание уклониться от них, напротив, растет. Вследствие этого установки группы, на мнение которой подросток ориентируется, и его собственное поведение становятся все более антинормативными, а принадлежность к девиантной группе дает ему новые способы самоутверждения, позволяет максимизировать свое "Я" уже не за счет социально – положительных, в которых он оказался банкротом, а за счет социально – отрицательных черт и действий. Бывший минус становится в его сознании плюсом, в результате чего уровень самоуважения повышается.

Разумеется, это не лучший и тем более не единственный способ избавиться от чувства своей неполноценности. "Высокое самоуважение" преступника большей частью проблематично, в нем много напускного, демонстративного. В глубине души он все-таки не может не измерять себя общесоциальным масштабом. Кроме того, компенсаторные механизмы самоуважения так же многогранны, как и сам "образ Я", и большей частью специфичны для той или иной ипостаси "самости". Например, сомнение в своей мужественности может побудить подростка начать курить или пить, и это повысит его мнение о себе как о "крепком парне", но данный сдвиг не обязательно распространится и на другие его самооценки.

Как видим, здесь завязан целый клубок психолого-педагогических проблем.

Учителя и родители часто любой ценой стараются "замкнуть" самоуважение ребенка на учебной успеваемости, не принимая во внимание его достижений в других сферах деятельности. Но тем самым они придают его жизненным целям и его самосознанию опасную односторонность, которая в случае неудачи в учебе может обернуться долгосрочным чувством личной неполноценности, потенциально чреватым психопатологией. Особенно важно учитывать фактор самоуважения при воспитательной работе с так называемыми трудными подростками.

Второй, значительно менее исследованный внутренний мотив – потребность в постоянстве, устойчивости "образа Я". Поскольку, как было показано выше, реальная степень постоянства личностных черт у разных людей различна, их представления о своей изменчивости также варьируются.

Одни охотно признают свою изменчивость. Р.Роллан писал в своих воспоминаниях: "Когда через сорок лет перелистываешь сокровенный "Дневник" своей юности, часто изумляешься: там находишь человека, о существовании которого уже успел забыть. Он кажется совсем чужим... Я вижу перед собой странного мальчика, носящего мое имя и похожего – нет, не на меня (я не узнаю в нем себя!), а на кого-то другого, мне знакомого... Кто же он?" [30].

Другие люди склонны скорее преувеличивать, чем преуменьшать постоянство своих черт. 56% 13-17-летних подростков, описывая свое нынешнее "Я" и то, какими они были 3-5 лет назад, нарисовали практически один и тот же образ; существенные изменения в себе признали лишь четверть опрошенных [31]. Чувство личного постоянства характерно и для большинства взрослых и пожилых людей.

Даже самые изменчивые, непредсказуемые индивиды склонны считать свое поведение вполне последовательным [32]. Люди гораздо легче воспринимают и лучше запоминают информацию о себе, которая соответствует их "образу Я", нежели ту, которая с ним расходится. А люди, признающие свою изменчивость, кажутся хуже социально приспособленными и более тревожными, чем те, которые особых изменений в себе не замечают, причем это верно как для подростков, так и для взрослых.

Спор о стабильности или, наоборот, пластичности рефлексивного "Я" нередко основан на подмене понятий. Частные самооценки, локальные, специализированные "образы Я" действительно весьма изменчивы. Но их изменение не означает общего изменения "Я-концепции", составляющей ядро личности. Ситуативные сдвиги в "образе Я" исчезают так же быстро, как и появляются. Информация о себе, расходящаяся с собственными представлениями субъекта, принимается во внимание и всерьез учитывается только в том случае, если субъект не может отвергнуть и обесценить ее. И хотя возрастной период стабилизации представлений о себе проблематичен, "образ Я" взрослого человека (начиная с 25 лет) отличается высоким постоянством и мало изменяется вплоть до глубокой старости. При этом самооценка и оценка человека близкими ему людьми (например, супругом) нередко бывают сходными.

Большей частью мотивы самоуважения и последовательности "Я" совпадают. Но как объяснить случаи, когда личность упорно лелеет отрицательный "образ Я", отказываясь прислушиваться к положительным суждениям о себе? Это противоречит теории максимизации "Я" и дает аргументы в пользу теории когнитивной последовательности, в свете которой поддержание существующих представлений о себе для личности важнее, чем ее оценочный тонус. Думается, однако, что противопоставление когнитивных и мотивационных факторов в этом случае, как и в других, неправомерно.

Человек с пониженным самоуважением ценит положительные отзывы выше и страдает от отрицательных отзывов даже сильнее, чем тот, кто уверен в своих достоинствах. Но он склонен меньше доверять положительным оценкам. Причем, как это ни парадоксально, самоуничижение часто бывает средством поддержания самоуважения. С одной стороны, отказываясь пересматривать общее самоуважение в свете частной положительной информации, субъект как бы утверждает этим свою честность (пусть другие хвалят меня, но я-то знаю, что это незаслуженно). С другой стороны, сохранение негативного "образа Я" уберегает и от риска новых проверок и испытаний в столкновении с реальностью. Таким образом, индивидуально-личностные черты (готовность бороться, преодолевать трудности или, напротив, склонность уходить, тушеваться) снова переплетаются с социально-психологическими (ценностные критерии самоуважения).

Итак, индивид должен принимать и уважать себя. Тот, кто этого не может, трудный человек как для себя, так и для окружающих. Но трудный не обязательно плохой. Грань между пониженным самоуважением и повышенной самокритичностью, уверенностью в себе и самоуверенностью, удовлетворенностью собой и самодовольством подвижна и далеко не всегда очевидна. Недаром проблема самооценки особенно остро стоит у творчески одаренных людей.

Творчество невозможно без веры в себя и самостоятельности. Но "езда в незнаемое", используем образное выражение В. Маяковского, напряженный, бескомпромиссный поиск предполагает также большой и мучительный разрыв между "наличным" и "идеальным" "Я". Гибкость и самобытность часто сочетаются у творческих натур, особенно художественных, с повышенной ранимостью, быстрой сменой настроений и неудовлетворенностью собой. Правда, в отличие от невротического самоуничижения, оправдывающего выключение из активной деятельности, творческая личность постоянно стремится к самосовершенствованию и преодолению новых рубежей. Тем не менее, две души Фауста не могут жить в согласии, и это делает его самосознание противоречивым. За творческим подъемом, возвышающим человека, следуют глубокие падения:

Но вновь безволье и упадок,
И вялость в мыслях, и разброд.
Как часто этот беспорядок
За просветленьем настает! [33]

Далеко не каждый может совладать с такими перепадами. Многие великие поэты и художники, открывшие нам глубины человеческой души, – Петрарка, Гоголь, Достоевский, Блок, Флобер, Шуман, Гофман, Кафка, Врубель и другие – не отличались душевным здоровьем. "Мы наслаждаемся чудесной музыкой, прекрасными картинами, всем, что есть на свете изящного, но мы не знаем, что творцы расплачивались за это бессонницей, рыданиями, истерическим смехом, нервной лихорадкой, астмой, падучей, смертельной тоской, а это уже хуже всего..." [34] – писал Пруст.

Разумеется, среди великих художников были люди разного психического склада, и отождествлять гениальность с болезнью не следует. Но и гордиться своим житейским реализмом, приспособленностью и психической уравновешенностью, за которой стоят врожденные особенности нейро-динамической конституции, не стоит. Эмоциональное "приятие" или "неприятие" себя может зависеть от общего баланса положительных и отрицательных переживаний, склонности к самообвинительным или внешнеобвинительным реакциям и т.д. Самоуважение личности есть нечто большее, за ним стоит вопрос: "Имею ли я моральное право на уважение?" В его основе лежат определенные представления о человеческом достоинстве и его критериях. Психологическая рефлексия перерастает в рефлексию нравственную, в которой эмпирически-реальное сопоставляется с идеально-должным без всяких скидок на смягчающие обстоятельства.

<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>