М. Козлов. КУРС ЛЕКЦИЙ ПО СРАВНИТЕЛЬНОМУ БОГОСЛОВИЮ

<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>

После Большого Свято-Софийского собора в течение более чем 150-ти лет открытой догматической полемики между Римом и Востоком не было. Однако от Римских епископов не приходилось ожидать продолжения линии Иоанна VIII и православной экклезиологии. В то же время нарастало разобщение между Востоком и Западом, в том числе и государственное.

Если папы интересовались отношениями с западными частями империи, то главные интересы Византии были направлены на восточные границы, к которым подступил сильный враг турки-сельджуки. Византийская империя постепенно уменьшается в своих размерах и все чаще обращается за военной помощью к Западу.

В начале XI века в Европе появляется еще одна плеяда завоевателей – норманы (скандинавские племена, которые обладали самой передовой военно-морской техникой). Они завоевали Британские острова, Францию и проплывали в западное Средиземноморье. Норманам удалось создать свое герцогство на юге Италии, откуда они стали продвигаться к Риму, угрожая светскому авторитету папы.

К середине XI в. возникает общность интересов Византии и Рима в плане военного союза по изгнанию норманов из Римских и Византийских владений в Италии.

Император Константин IX Мономах предпринял попытку договориться с папой о совместной защите Италии от норманов, за что обещал вернуть в юрисдикцию папы южные итальянские епархии, входившие как часть империи в юрисдикцию Константинопольского патриархата. Но в плане государственном эти области император предпочел оставить за Византией.

Этот договор долго скрывался от тогдашнего Константинопольского патриарха Михаила Керулария. Он вступил на престол в 1043 г. Михаил происходил из знатной семьи. Во время заговора его хотели сделать императором, но безуспешно. Михаила постригли в монахи и сослали на острова. Но все преодолев благодаря своим дарованиям, Михаил становится патриархом.

Папой в то время был Бенедикт IX, и лишь в 1049 г. на Римскую кафедру избран Лев IX, который начал укрепление папства на Западе. При нем была сломана система частой смены пап, а кардиналы получили важнейшую роль при избрании пап.

Узнав о тайных переговорах императора с папой, Михаил Керуларий решил показать силу Константинопольского патриархата. По его поручению архиеп. Лев Охридский написал сочинение против латинских обрядов (в то время предметом полемики между Востоком и Западом были не догматические вопросы о папстве и "Филиокве", а обрядовые различия). Лев Охридский писал об опресноках, посте в субботу, употреблении удавленины, пении "Алиллуиа" на Пасху. В этом сказалось сужение богословского мышления Византийских епископов (это уже не уровень Фотия). За этой обрядовой полемикой Михаил скрывал защиту Восточной церкви от навязываемой ему императором капитуляции перед Римом.

Лев IX написал послание, в котором на все обрядовые вопросы Охридского он ответил до крайности заостренным вниманием на исповедании папизма. Лев писал: "Никто не может отрицать того, что, как крюком управляется дверь, так Петром и его преемниками определяется порядок и устройство всей Церкви. Как крюк водит и отводит дверь, сам оставаясь неподвижным, так Петр и его преемники имеют право произносить суд о всякой церкви, и никто, отнюдь, не должен возмущать или колебать их состояние, ибо верховная кафедра не судится ни от кого". В доказательство своей особой власти папа ссылался и на дар Константина. В заключении послания папа рисовал Константинопольскую церковь, как заблуждающуюся, грешную, скандальную, которую Римская церковь лишь по снисхождению, а не по заслугам удостоила второго места после себя.

Такая система воззрений исключала единство Востока и Запада.

Протоиерей Александр Шмеман отмечает: "Можно упрекать греков в мелочности, в частичной утрате вселенского сознания, но все это еще не может разделить Церковь по существу. Папизм же сам отлучает от себя всех, несогласных с его духовной монархией. И потому, какими бы не были грехи тогдашних восточных иерархов, не они, а именно папство есть настоящая причина разделения церквей. Что бы ни делали греки, папы все равно к тому времени отлучили от себя Восток" .

Дальнейшая переписка ничего не смогла изменить. Летом 1054 г. в Константинополь прибыли папские легаты: кардинал Гумберт, еп. Петр Амальфитанский и диаконкардинал Фридрих Лотарингский (будущий папа Стефан IX). Император Константин Мономах все еще надеялся на политическую договоренность с папой. Он торжественно принял легатов, оказывал им покровительство. Им в угоду был подвергнут духовной казни монах Никита Стифат (ученик Симеона Нового Богослова), который должен был сжечь публично на площади свои сочинения против латинян.

Патриарх Михаил Керуларий спокойно принял папское послание от легатов, ни оказал им ни какого почета, отказался видеться с ними. После пяти недель ожидания встречи с патриархом легаты не выдержали и решились на открытую демонстрацию против патриарха.

Утром 16 июля 1054 г. они вошли перед Литургией в храм Святой Софии и положили на Престол отлучительную грамоту на Михаила и на всех с ним единомысленных. Грамоту эту написал Гумберт, имея на то полномочия от папы. Она была полна фальсификаций и наговоров (греки обвинялись в изъятии "Филиокве" из Символа веры, и, попутно, грекам приписывались всевозможные грехи).

Легаты надеялись на императора, но переоценили его возможности. В Константинополе возник народный бунт, и император был вынужден ретироваться. Официально же было заявлено, что греческие переводчики извратили текст грамоты, и она была сожжена; что, мол, греческий текст был смягчен, и император, ознакомившись с ним, не увидел козней легатов, а когда узнал суть, нашел "виновных переводчиков" и наказал их.

Император занял православную позицию. 20 июля 1054 года состоялся собор под председательством Михаила Керулария в составе 2 архиепископов, 12 митрополитов и 7 епископов. На этом "домашнем соборе" были отлучены легаты и все с ними единомысленные. В решении собора не было обвинений против западных христиан даже по обрядовым вопросам. Михаил Керуларий в окружном послании сообщил о соборе и его решениях восточным патриархам, которые поддержали решение собора. Собор носил защитительный характер, а не обвинительный.

Папа Лев IX умер в 1054 г., а следующий папа был избран только в 1055 г. (Виктор II, 1055-1057 гг.). Факт отсутствия на кафедре папы позволил в 60-х годах XX столетия снять взаимные отлучения между Константинополем и Римом, так как по смерти папы должны были бы закончится и полномочия легатов. Создалась иллюзия, что последует дальнейшее сближение церквей (патриарх Афиногор до чтения Евангелия участвовал в папской мессе). Но прошло уже 40 лет, а сближения не произошло.

Католики смогли снять отлучение лишь потому, что папы в те времена не было на кафедре. И только.

Разрыв 1054 г. не был абсолютным рубежом в разделении церквей. Современниками он осмысливается как временный разрыв между двумя кафедрами, как было и ранее. Трагичности еще не было: церковные связи не были сразу и везде порваны. Династические браки, например, продолжали заключаться (французы не воспринимали латинян как еретиков; дочь одного из русских князей в XII в. вышла замуж за католика и др.), то есть не было отношения церквей друг к другу, как к запрещенным. Английский хронограф XII в., писавший летописи, не отметил разрыва 1054 г.

Окончательно разрыв перерос в разделение церквей в следующую эпоху. Решающую роль сыграли крестовые походы. Сначала византийцы надеялись, что с помощью крестоносцев они освободятся от мусульман и освободят Иерусалим, но вышло все не так.

Известно, что в 1204 г. в итоге IV Крестового похода Константинополь взят, разграблен, и на 60 лет была установлена так называемая Латинская империя. Был поставлен латинский патриарх, а сами греки ютились в Никейском и Эпирском деспотатах (княжества на севере Византии).

Именно в эту эпоху разделение церквей перестало быть спором иерархов и богословов, и вошло в плоть и кровь церковного народа. Латинство на Востоке и греки на Западе эти слова стали синонимами зла и вражды.

Теперь встречались уже не иерархи, а народные классы. И в их психологии разделение часто превращалось в стихийную ненависть, в которой верность своей вере, обиды за поругание своих святынь смешивались с элементарным отталкиванием от всего чужого без различения в нем хорошего и плохого.

Прот. Иоанн Мейендорф пишет о Ферраро-Флорентийском соборе: "Ужас разделения церквей в том, что на протяжении веков мы не встречаем почти ни одного проявления страдания от разделения, сознания ненормальности и ужаса этого раскола в христианстве. В нем доминирует не сознание невозможности единство предпочесть истине, единство отделить от истины, а почти удовлетворение разделением, желание найти все больше и больше темных сторон в противоположном лагере" (см. "Византийский временник" за 1993 г.).

В первые века было много трактатов обращения еретиков, а в отношениях латинян и греков не последовало трактатов примирения.

В Византии, кроме всплеска исихазма, не было серьезного богословия по уровню, сходному с уровнем "золотого века". На Западе тоже был невысокий уровень богословия – главным образом, повторение и схоластика.

Именно психология разделения наполняет ложью все попытки унии начиная с I Крестового похода (конец XI в.) и до самого падения Византийской империи. На Западе целью этих попыток было теократическое стремление папства, достигшего максимальной мощи при Григории V II, безоговорочно подчинить себе христианский мир. Практически это сводилось к требованию признать власть Римского епископа – и тогда весь западный мир станет союзником.

На Востоке искренних униатов было мало. Большинство же восточных униатов считали, что ради сохранения отечества можно пойти на вероучительный компромисс. Момент политики превуалировал над догматикой. Униатами были греческие патриоты – гибель отечества побуждала их идти на компромисс, но сохранить империю.

Среди униатов были выдающиеся люди, такие, как император Михаил VIII Палеолог (инициатор Лионской унии). Это выдающийся полководец, возродивший Византийскую империю на Западе, национальный герой. Под угрозой турок с Востока, латинян с Запада и Карла Анжуйского Михаил добивался унии, чтобы обезопасить западные границы. В результате он был анафематствован и Константинополем, и Римом, и погребен без обряда тайно.

Сторонником унии был и класс свободных земледельцев в Византии. Ему нужна была крепкая государственность.