Глава 4. Отношения полной противоположности. - Искусство понимать себя и окружающих - Е. Филатова

По схеме Юнга мы имеем здесь четыре одинаковые функции разной «вертности» в одинаковых каналах. И в то же время — ни одного канала коммуникации по идентичным функциям. Отсюда следует, что у партнеров нет ни одной значительной области, в которой было бы достигнуто полное взаимопонимание и присутствовали одинаковые взгляды на проблему.

Там, где один уделяет внимание внешним процессам (по экстравертной функции), другой ориентируется на внутреннюю (интровертную) установку, и наоборот. В результате партнерам трудно понять друг друга и договориться, разве что они сознательно захотят увидеть проблему с противоположных точек зрения — это также бывает необходимо в творческом поиске.

Случается, что при знакомстве такие партнеры привлекают друг друга своей «загадочностью». Таким образом, к сожалению, скоропалительные браки нередко заключаются и между людьми, находящимися в отношении полной противоположности. Неудивительно, что жизнь супругов в таких семьях довольно-таки напряженна и часто балансирует на грани развода.

Эти отношения, однако, также имеют разные варианты. Вот один из них.

Есенин рассказывает о своих отношениях с Гексли:

(Есенин — Гексли)

У нас с моей младшей сестрой пять лет разницы в возрасте. Между нами часто возникают ссоры. Бывает, что я пытаюсь научить ее жить на мой лад, но ей это не нравится. Недавно она мне рассказала, как вместе с одноклассницей отправилась в гости к одному мальчику. Он поставил кассету, включил музыку, но девочки стали просить еще и напоить их чаем.

На столе стояло облепиховое варенье, но девочки от него отказались, сами залезли в холодильник и достали варенье из ранеток. Этот рассказ сестры мне ужасно не понравился, я начала объяснять ей, что нельзя так вести себя в гостях, что это — некрасиво. Она недослушала, резко повернулась и ушла... Часто возникают у нас конфликты из-за того, что в комнате беспорядок. Мне в одиночку трудно поддерживать постоянную чистоту, хотя и хочется этого. Если я начинаю уборку, то обязательно требую, чтобы и сестра положила свои вещи на место. Ей это не нравится. Бывало, что мы шли на компромисс, но чаще это все таки заканчивалось ссорой.

Всю неделю я живу в общежитии, а на воскресенье приезжаю домой. Не успеваю я зайти в квартиру, как на мою голову обрушивается словесный шквал тех новостей, которые накопились у сестры за неделю: ее широко раскрытые глаза горят, руки отчаянно жестикулируют... Я не выдерживаю этого напора и ухожу из нашей комнаты на кухню к маме. Чувствую себя виноватой, да и сестра, конечно, обижается. Правда, она вскоре забывает, что обиделась, и бежит скорее сообщить очередную новость, которую только что вспомнила. Тут уж я принуждаю себя сдерживаться и слушать очень внимательно, даже если эту «новость» я уже слышала от нее несколько раз. После этого наши отношения налаживаются до следующей размолвки...

Здесь можно увидеть две основные причины, вызывающие конфликт. Во-первых, огромная разница в уровне энергетики. Сестра (Гексли) обладает, по-видимому, мощным темпераментом, угнетающим мечтательного и малоэнергетичного Есенина. Во-вторых, — это касается уборки комнаты, — деловая логика у Есенина — «болевая» функция и нуждается в поддержке, но не находит ее, потому что у партнера, в данном случае, это также слабая функция! Непоседе Гексли, конечно, скучно заниматься уборкой, а к ответственности младший ребенок в семье, как видно, не приучен.

Еще пример: две девушки — Драйзер и Гюго.

Рассказывает Гюго:

(Гюго — Драйзер)

У нее потерялась тетрадь по алгебре как раз накануне контрольной работы по этому предмету. Она ее долго искала и не могла найти. Тут я засмеялась и вслух предположила, что, вероятно, это та самая тетрадь, которую мы выкинули, так как она вымокла в компоте и сметане, когда упал стеллаж.

Не знаю почему, но мне было смешно. Она же раскричалась и сказала, что мы не имеем права так поступать с ее вещами.

Гюго, который старается уйти от любых стрессовых ситуаций, предпочитает видеть мир в праздничных и светлых тонах, находя, где это только возможно, радость. Конечно же, он не в состоянии понять Драйзера с его гипертрофированным чувством ответственности, повышенной боязнью всяческих экзаменов и контрольных работ и стремлением максимально тщательно выполнить любое задание.

Еще пример: Дон Кихот рассказывает о своих отношениях с Бальзаком.

(Дон Кихот — Бальзак)

Сидим мы с нею вдвоем и обсуждаем какую-то задачу по алгебре. Вроде бы все нормально. Но вот я начинаю увлекаться, забываю о первоначальной задаче, прихожу в восторг, если появляются какие-то интересные мысли. Она же смотрит на меня недовольным взглядом и говорит:

— Интересно, почему ты ничего не делаешь? Имей в виду, до конца семестра не так уж много времени осталось!

Меня эти замечания неприятно задевают. Похожие отношения у меня складываются с моим братом психотипа Бальзак. Я понимаю, что его советы правильны и своевременны, но они до меня как-то «не доходят». Я все равно сделаю по своему, а до того, в чем он прав, я дойду как-нибудь своим умом. Его же уверенность в том, что из меня ничего не выйдет, меня просто раздражает. Конечно, он об этом не говорит, но я хорошо чувствую эту его убежденность. Ее не поколебать никакими моими успехами. Это не дает мне возможности самоутвердиться, также и не дает эмоциональной поддержки, что для меня очень важно.

В этом примере хорошо заметны неадекватные действия ведущих блоков обоих партнеров. Дон Кихот, приверженец всего нового и необычного (ЧИ), готовый тут же создать новую теорию (БЛ), не находит поддержки у Бальзака, который ждет подходящего времени (БИ), чтобы сделать сугубо практическое дело (ЧЛ), и никогда не упустит возможности, чтобы охладить неуместный, по его мнению, пыл партнера своими критическими замечаниями.

Теперь мы приведем рассказ об отношениях двух девушек психотипов Наполеон и Дюма:

(Наполеон — Дюма)

Расскажу о своих подругах. Мне они обе казались неплохими девочками, но когда они собирались вместе, немедленно начинали спорить — как правило, из-за пустяков. Потом обе начинали жаловаться друг на друга.

— Она такая самоуверенная! — жалуется Дюма. — Всегда считает, что она права. Хочет, чтобы я обязательно делала так, как она считает нужным, а если я говорю, что лучше сделать по-другому — только фыркает. Вот вчера попросила у меня посмотреть, как я задачу решила. Посмотрела и говорит: «Так неправильно, нужно по-другому!» Я ей объясняю, что эту задачу можно тремя способами решить и что этот способ мне больше других нравится. А она твердит свое. Я, конечно, рассердилась, отобрала у нее тетрадь и ушла, так она мне вслед еще крикнула: «Дурацкое у тебя решение!»

Наполеон, со своей стороны, жалуется мне на Дюма:

— Ну почему она такая размазня? Ничего никогда сделать толком не может. Все время стесняется что-то потребовать, если даже права. Вот вчера, например, у нас в школе субботник был и она мыла подоконник. Окончила мытье, позвала учительницу — принять ее работу, а та говорит, что, мол, плохо помыла. Она заново стала мыть, и опять учительница ее работу не приняла, и что ты думаешь? Она стала мыть в третий раз! Я бы давно возмутилась...

«Размазня» возражала на это так:

— Ну что ты все время норовишь мной командовать? По-твоему, я должна была возмутиться, — ну и что бы из этого вышло? Я весь бы день себе испортила. А так — руки у меня не отвалились, зато настроение в порядке!

Здесь, конечно, сенсорика ощущений Дюма, склоняющая его к мягким уважительным отношениям, к комфорту не только телесному, но и душевному, сталкивается с волевой сенсорикой Наполеона, уверенного в своей правоте, стремящегося, несмотря ни на что, доминировать и быть всегда правым. Особенно тяжелыми такие отношения могут оказаться в семейной жизни — тут не так просто уйти и «хлопнуть дверью».

И все же есть случаи, когда отношения полной противоположности оказываются вполне терпимыми, даже плодотворными. Вот пример подобных отношений среди ученых:

(Джек — Робеспьер)

Нам очень удобно работать над одной и той же проблемой, мы смотрим на нее с противоположных точек зрения, и это нам дает почти стопроцентную уверенность, что мы ничего не упустим. Но все же я отдаю себе отчет в том, что, кроме работы, нам говорить просто не о чем; сама же работа идет на удивление хорошо.

Предложения обычно вношу я (Джек). Он их осмысливает, а потом либо поддерживает, либо решительно отвергает.