Страница 113 - Разум природы и разум человека - А.М. Хазен - Философия как наука

Понятие – разум – обсуждается человечеством на всём протяжении его истории от самых древних времён. Его определения имеют широкий диапазон, в который входит и такие термины как душа и подобное. Раци­ональные общепринятые  формулировки понятия о разуме можно свес­ти к ут­верждению [159]: 

Разум есть способность орга­низма или устройства до­би­вать­­ся некоторой степени успеха при дости­же­нии одной или нес­коль­­­ких целей в широком диапазоне заданных или изменяющихся усло­вий, вклю­чая способность для возникаю­щих при этом задач выде­лять оп­ре­де­ля­ющие переменные, па­раметры и их взаимосвязи (мо­дель) и нахо­дить мето­ды ре­ше­ния этих задач.

Понятие цели в этой форму­ли­ровке задано извне по отношению к понятию разум. В ней ос­таётся открытым воп­рос о том, с какого уровня слож­ности биологичес­ких видов или устройств можно счи­тать их разум­ны­ми. Пьявка способна достигать цели в виде насыщения кровью. В ка­кой мере она разумна?

В понятии о разуме живых организмов самый сложный вопрос – каким образом и откуда возникает цель?

Как было показано в этой работе, в природе существует единст­вен­ная цель – максимум роста энтропии-информации, включая мак­симум способности к превращениям. Даже принцип ми­нимума произ­вод­ства энтропии При­гожина удовлетворяет этой цели, так как ука­зы­ва­ет один из путей роста (пусть и медленного) энтропии-ин­формации. Ра­зум человека подчинён законам природы, он не есть ис­ключение из них. Определение разума человека должно быть основано на этой един­ст­венной цели, которая существует для природы. Но реаль­ность и важ­ность в работе разума частных целей есть факт. Поэтому оп­ре­де­ле­ние разума человека должно включать в себя способность сфор­му­лиро­вать част­ные цели. Эта работа вводит новую формулировку поня­тия о ра­зуме живых существ, учитывающую эти особенности: 

Разум человека есть иерархический синтез энтропии-инфор­ма­ции как функ­ции комплексного переменного, описы­ва­ю­щей состоя­ния нейронов и их связей, вклю­чающий в свои кри­терии запо­ми­нания принцип мак­симума производства энтропии (мак­си­­му­­ма спо­­соб­нос­ти к превра­ще­ниям). Ра­зум человека отли­ча­ется от ра­зума жи­вот­ных способностью произвольно фор­мировать абст­рак­т­ные цели своей работы.

Синтез информации является основным процессом в природе, определя­ю­щим сущест­во­вание всех её неживых и живых объектов. Этим форму­ли­ровка поня­тия разума человека подчеркивает его однородность со всеми ос­таль­ны­ми объектами и процессами в природе. Синтез инфор­ма­ции в этом определении относится к энтропии-информации как функ­ции комп­лексного переменного. Поэтому способность к использованию ло­ги­ки и её результатов  входит в сформулированное определение разу­ма в тер­ми­нах действительной составляющей энтропии-информации.

Синтез информации неизбежно приводит к тупикам равновесия. Они должны преодолеваться обычным для природы способом – с помо­щью принципа максимума производства энтропии. Включение в форму­ли­ровку понятия разума максимума способности к превращениям есть констатация общих свойств разума и других объектов в природе – спо­соб­ности неживой системы или живого организма к пре­о­до­ле­нию тупи­ков равновесия.

Отличие разума живых существ от объектов и процессов неживой при­ро­ды задано тем, что формирование абстракций есть пер­вичная ис­ход­­­ная особенность всех нервных систем. Поэтому тер­мин – абстракция – констатирует тот факт, что разум формируется в нервной сис­те­ме ви­дов жизни и в её органе – мозге. Это утверждает однородность поня­тия о разуме для всех форм жизни.

Отличие разума человека от разума остальных форм жизни связа­но с понятием цели.

Для простейших форм жизни (как в примере пьявок в параграфе 3 этой главы) цель есть выживание выживающих. Нервная система пьяв­ки с помощью отбора из случайностей, ограниченных условиями, сфор­ми­рована так, что­­бы удовлетворять этой цели.

В терминах энтропии-ин­фор­мации такая цель есть равновесие, то есть главная предельная “цель” и в неживой природе. Достижение её (если это возможно) за­дано движущей силой прог­рес­сивной эволюции жиз­ни [3], [12]. Её, в частности, реализует участие индуцированных пере­хо­дов при лю­бых формах систем, стремящихся к равновесию (см. гла­ву IV). С участием ней­ро­ме­диа­то­ров эта цель ру­ководит метабо­лиз­мом форм и ви­дов жизни. В неё входят при­меры воз­­никновения конк­ретных частных целей для живого организма, исходя из общего для жи­вой и не­жи­вой при­роды зако­на роста энтропии-ин­фор­мации (второго на­чала тер­мо­ди­намики). Нервная систе­ма работает всегда с аб­ст­­ракциями, но для орга­низ­мов в целом они при­во­дят к физико-химическим целям.

Человек в работе своего разума имеет такие же цели на уровне заим­­­ствованных у своих предшественников вегетативных отделов нерв­ной сис­темы и мозга. Но в отличие от животных, мозг человека способен фор­­ми­­ровать абстрактные цели, связь которых с выживанием далеко не пря­мая и не простая.

Отличия разума человека от разума природы в том, что

цель в работе разума сформулирована самим разумом;

прошлое восстановимо только в частных случаях;

запоминание эфемерно.

Синтез информации связан с возможностью возникновения тупи­ков равновесия. Природа преодолевает их пассивно в том смысле, что память условий существует независимо от синтеза информации.

Человеческий разум преодолевает тупики равновесия активно. Это означает, что в дополнение к внешним, не зависящим от него условиям, он вводит свои. Они существуют и запомнены эфемерно – только то­г­да, когда существуют особи, их сохра­няющие. Это есть главное от­ли­чие разума природы от разума человека.

Условия при синтезе информации в неживой природе заданы пре­ды­дущими иерархическими ступенями её синтеза. Они запомнены как ма­териальные объекты и процессы. Запоминание для форм жизни, не обладающих разумом человека, контролируется естественным отбором. Вымирание отбраковывает те условия в работе нервных систем и мозга, ко­торые несовместимы с выживанием вида. Запоминание в иерархии синтеза инфор­ма­ции при работе мозга человека – эфемерно. Запомина­ние с помощью разума условий не всегда защищает от многократного ис­­­поль­зования таких условий, которые отбор уже забраковал как нанося­щие ущерб выживанию человека. Собственно человеческий разум имеет предшественников у жи­вот­ных. Это их способность к игре – действиям избыточным по отношению к функциям выживания, в которых участ­ву­ют сложные абстракции пере­мен­ных, определяющих выживание. Эти же зачатки демонстрирует, на­пример, лю­бо­пыт­ство сорок к бесполезным им предметам или спо­соб­ность самцов пти­цы-шалаш­ника строить “дом”, не используемый потом функционально.  

Введенные в [2] – [11] и в этой книге принципы позволяют сфор­мулировать и использовать понятие о разуме природы:

Разум природы есть физические процессы иерархического синтеза энтро­пии-инфор­ма­ции как физической переменной, выраженной функцией комплексного переменного, вклю­чаю­щие в свои критерии запоминания принцип максимума про­из­водства энтропии (мак­си­­му­­ма спо­­соб­нос­ти к превра­ще­ниям).

Ещё раз подчеркну главное отличие разума природы и разума че­ловека. Оно состоит в том, что для разума природы условия при синтезе информации заданы в виде физико-химических законов (семантической информации) независимо от существования разума. Их формируют пре­ды­дущие ступени синтеза информации.

Разум человека значительную часть условий при синтезе инфор­ма­ции формирует сам. Семантическая информация для разума человека вы­­­ражается использованием им законов и результатов логики. Долго­вре­менность и однозначность условий для разума природы противопос­тав­­лена эфемерности условий для разума человека.

Филогенетически разум здорового человека заимствует однознач­ные запреты взаимо­дей­ствий, наносящих ущерб организму, характерные для разума животных. Их запоминание у животных контролировал ме­та­бо­­лизм и его результаты. Выживание выживающих уничтожает осо­би, популяции, виды, которые нарушают эти запреты. Человек может ис­поль­зовать свой разум для того, чтобы нарушить запреты, гарантиро­ва­в­шие выживание животных.

Сознание само формирует свои законы (услвоия). Они конкурент­но­­спо­соб­ны с филогенетическим наследием. Разум человека определяет в абстрактной терминологии произ­воль­но заданных аксиом самого разу­ма, что необходимо для выжива­ния выжи­ва­ющих. Эти аксиомы разные на разных уров­нях исторического и социального развития как челове­чест­ва в целом, так и его локальных сообществ.

По генетическому, образовательному, социальному уровню в тех­но­логически и социально продвинутом обществе диапазон инди­ви­дуаль­ности одновременно сосуществующих особей перекрывает исто­ри­чес­кий интервал многих тысячелетий. В результате нет гарантий, что вве­ден­ные ра­з­умом человека аксиомы будут соответствовать требо­ва­ниям выживания выживающих для человечества в масштабах Земли.

Стремление к максимуму беспорядка, разрешённому условиями, есть основной за­кон при­роды. Самоуничтожительные для жизни аксио­мы не противоречат этому закону. Но для тех видов жизни, которые не обладают развитым сознанием, участие естественного отбора ограни­чи­вает их существование. Контроль этого – выживание вы­живающих. В ре­зуль­тате самоуничтожение видов есть элементарная систематичес­кая ре­аль­­ность эволюции жизни. Более того, это домини­ру­ю­щая реальность, так как вымерло более 99,9% видов, когда-либо сущест­во­вавших на Зем­ле. Только кажется, что погибли они от внешних при­чин. Изменение внеш­них условий уничтожает вид тогда, когда в закреп­лённые реак­ции особей не входит противодействие им. Реакции особи есть выражение ра­зу­ма данного вида жизни.

Разум человека способен находить противодействие для вновь возникающих обстоятельств. В этом его преимущество. Но и в этом же его недостаток – память человеческого разума эфемерна. История чело­ве­чества многократно подтверждает это. Разум человека произволен в запоминании исходных для него аксиом как итогов предыдущих уровней иерархии синтеза информации. Он не защищён от синтеза аксиом, унич­то­жительных для жизни в целом.

Вымрет человечество, как вымирали многие виды жиз­ни на Земле, если не использует возможности своего разума для само­сохранения, несмотря на эфемерность памяти своего разума.

Запреты войн и разрушительного оружия обсуждаются тысяче­ле­тия. Это только в той степени, которая отражена в религиях и их пись­мен­ных документах. Добавлять что-либо в эти обсуждения не буду. Важ­но, что в прошлом войны и их оружие не могли привести к тотальному уничтожению человека как биологического вида (хотя это и видоиз­ме­ня­ло генофонд и даже ликвидировало популяции). Но развитие человечест­ва устранило это ограничение. При том даже в более сильной фор­ме, чем до этого снизили барьер самоуничтожения нервно-паралити­чес­кие газы и атомно-водородные бомбы. Повторю из предыдущего.

Жизнь могла эволюционировать в сторону иерархического услож­не­ния только потому, что количества информации, отличающие друг от друга бактерии, намного больше чем количества информации, которые отли­чают виды на старших ступенях иерархии жизни – измен­чи­вость и от­бор из неё для старших ступеней иерархии жизни всегда про­ис­ходят быстрее, чем для микробов.  Поэтому болезни не при­водят к тотальному унич­тожению жизни в целом. Но плата за это имела характер глобаль­но­го катаклизма в масштабах всей Земли. В главе III я писал, что за воз­ник­­но­вение терпимости к болезням и иммунитета жизнь заплатила в конце Кембрийского периода вымиранием 99% процентов возникших в нём видов. Возбудители болезней, против которых биологические виды жиз­ни не могли бороться, оказались уничтожены потому, что вместе с ними погибли сами эти виды. Слишком вирулентные бактерии вымирали по­то­му, что вымирали экологические ниши их существования. Большие ин­формационные барьеры на младших иерархических ступенях эволю­ции жизни ограничивали их возрождение на основе изменчивости.

Создавая бактериологическое оружие человек с помощью своего ра­зума и возможностей технологий за­нят тем, что искусственно повы­шая вирулент­ность известных бактерий пре­одо­ле­вает барьеры, создан­ные вымира­нием видов жизни. Но бес­спор­ный результат селек­цион­ных и генетических манипуляций человека состоит в том, что созданные им новые виды и разновидности жизни генетически неустойчивы. Они ви­до­изменяются. И очень быстро. И непредсказуемо.

Можно спорить о том, какова вероятность изменения искусствен­ных вирусов и бактерий – оружия, приводящего их к такой свободной природной форме, которая тотально уничтожительна для человека как био­логического вида. Но это цифры, которые могут иметь порядок вели­чи­ны 0,1%  –  99%. Если человек снимает барьеры изменчивости бакте­рий и вирусов, создан­ные сотнями миллионов лет эволюции жизни, то даль­ше бактериоло­ги­ческое оружие да­же не надо применять так, как для не­го запланировано. Рано или позд­но какой-то бак с бактериями прор­жа­ве­ет, кто-то забудет зак­рыть какой-нибудь кран или крышку, найдётся безграмотный пси­хи­чески больной тер­рорист на уровне индивидуума или правителя государ­ст­ва – и всё. Исправить это будет невозможно даже, если запретить все перемещения людей не только на самолётах, но и пешком. Кыштымская авария на Ура­ле в мирное время привела к ра­дио­активному заражению на тыся­челетия благодатных земель, площадь которых сопо­ста­вима с пло­щадью иных европейских государств. Её при­чи­на – самая по­вседнев­ная мелкая авария обыкновенного водопровода.

Разум человека a priori не содержит в себе гарантий выживания и процветания человечества. Для их создания он должен работать в этом направлении, преодолевать те особенности законов природы, которые поощряют самоучничтожение человечества как результат особенностей его разума. Их корни содержатся в причинах, которые направляли эво­лю­цию в сторону роста мозга и возникновения человеческого разума.