IV - Мой Бог. Опыт трансимманентной философии (Петергоф - Озёрск, лето 1988 г.) - Сергей Борчиков - Философия как наука

23 июля                                  [Сад и Я. Я и Всё. Никия и богоникия.  Я – сад явлений для Бога.  Бог и материя.]

Еще одно поэтическое творение прорвалось и выформилось.

Петергофский сад

                Устав от чувственных услад,

                К которым я, как к меду, лип,

                Спустился в Петергофский сад

                Побыть среди дубов и лип...

                О, сад!

                Люблю твоих аллей тенистую прохладу,

                Листвы дубов и лип игривый шепоток.

                Люблю бродя вкушать садовую балладу,

                Которую несет спокойных вод поток.

                Фонтаны не люблю и тьмы зевак пугаюсь:

                Мне трели соловьев в их шуме не слышны.

                Я в одиночестве с тобой, мой друг, общаюсь

                И стихотворствую, напившись тишины.

                Морской волны накат мои ласкает думы,

                Просвет аллей манит в мерцающую даль,

                И как бы ни были мои мечты безумны,

                Я верю, ты поможешь победить печаль.

                О, сад! Ты Бог мой, ты моих очей услада!

                Тебе пою я песнь, крича по ветру вслух.

                В тебе я есть – мне больше ничего не надо.

                Ты есть во мне – как вечно необъятный дух!

Я окончательно вжился в Петергофский сад. Я брожу по его тенистым аллеям и, глядя на дубы, липы, ели, кусты, траву, пруды, ручьи, море, птиц, белок и даже ежа, думаю: во Всём есть Я. Это Всё – мое Я. Я во Всём – и не то что Я в этом дереве, еже, соловье, ручье, – нет, как раз в чем-то отдельном я себя не нахожу, а именно так, что Я во Всём, Я в том числе и в дереве, еже, соловье, ручье. Постигать себя во Всём – это величайшее блаженство, дарованное человеку.

Я обладаю предикатом бытия в самом себе: Я есть. Но я не обладаю предикатом бытия в каждой вещи, в каждом явлении, в которых я есть. Точно так же все эти вещи и явления обладают предикатом бытия вне связи с предикатом моего бытия, хотя их общая сущность, которая является через их являемости, собственно, и есть предикат моего бытия, через постижение и усвоение которого и я наращиваю бытие и Всё получает свою форму.

Я во Всём – при том, что меня там нет, и Всё во мне, хотя, кроме меня, во мне ничего быть не может.

Фиксируя эти парадоксально-диалектические отношения, которые, на первый взгляд, могут показаться мистическими, я абсолютно убежден, что это не мистическая инкрустация, а самая что ни на есть чистейшая рациональная истина. Я убежден в этом, с одной стороны, благодаря сигналам никии, с другой – благодаря сигналам дополняющего её блаженства, указующего, что так оно есть и иначе быть не может. Этот довесок блаженства – от нового Бога, его нерв, его струна – богоникия.

Богоникия – в связи Бога и Я.

Бога во Всём нет. Бог только в Я. Бог – концентрированная вершина Я. А Я во Всём. Следовательно, и Бог есть во Всём, хотя, по-видимому, не весь, а той своей частью, которая реконцентрируется в Я. Ведь отношения Я и Всего аналогичны отношениям Бога и Я, где Я по отношению к Богу – это сад явлений для воспринимающего их божественного ума.

Бог – в каждом феномене моего Я, при всём при том, что там его нет. Я – в каждом явлении мира, при всём при том, что там меня тоже нет. Следовательно, Бог тоже во Всём, хотя его дважды там нет: ни в явлениях материи, ни в реальности духа, познающего материю. Вместе с тем факт того, что меня нет во Всём, оставляет Богу возможность быть там, ибо бытие Бога есть вне предиката бытия, который есть во мне.

Таким образом, двойное, с одной стороны, усиливает, оттеняет функцию, с другой – ослабляет, притупляет её, способствуя инверсии к бытию противоположности.

Бог есть не потому, что он есть, или нет его не потому, что есть материя. Бог есть потому, что есть материя. Это закон.