О домашнем насилии

Проблема домашнего насилия катастрофична на постсоветском пространстве. И усугубляется тем, что насилие прочно встроено в нашу культуру. «Бьет – значит, любит» воспринимается как истина в последней инстанции.

О реальных масштабах явления не знает никто – просто потому, что жаловаться не принято: во-первых - стыдно; во-вторых - страшно; в-третьих – бесполезно. Потому что хотя у нас это пока не легализировано, к ответственности никто не привлекается. Ну, разве что дело дойдет до убийства – тогда, может быть…

Жертвы часто сами выгораживают насильников – и совершенно искренне. «Иногда кажется, что это два разных человека», «На самом деле он не хотел ничего плохого, просто потерял контроль», «Все считают его таким замечательным – значит, дело во мне», «Ему просто не понравилось то, что я делала», «Он плохо обращается только со мной, но при этом замечательный отец», «Он единственный, кто меня понимает по-настоящему» - и т.д., и т.п. Они пытаются найти объяснение и оправдание.

Я общалась с несколькими десятками жертв домашнего насилия. Только две (!) из них обратились с запросом «Я знаю, что все станет только хуже, и хочу уйти – помогите мне». Остальные задаются вопросом: как сделать так, чтобы этого кошмара не было, а все было так же хорошо, как и в букетный период? Дайте мне волшебную палочку.

Американская статистика жестока: каждая третья хоть раз становится объектом нападения со стороны партнера. У нас такой статистики нет. Но, думаю, она не менее ужасающая. Это приводит к попыткам суицида, употреблению алкоголя и наркотиков. Дети, если даже не переживают того же, становятся невольными свидетелями – и здравствуйте, проблемы с учебой и вниманием, агрессия и прочие «радости». Причем физическое насилие – это лишь вершина айсберга. Куда менее очевидны, но не менее травматичны оскорбления, унижения, сексуальное принуждение, экономическое насилие.

Многие уверены, что «просто оскорбители» (милое слово «просто») и «драчуны» не похожи. Это не так. Все растет из одного корня и часто смешивается. И «оскорбители» нередко со временем переходят к рукоприкладству.

Интересно, что большинство насильников не выглядят садистами. Они вполне могут проявлять доброту, чувство юмора, быть отличными профессионалами. У них может быть много друзей, которые «ни в жисть» не поверят в то, что происходит за закрытыми дверями. Причем на ранних стадиях знакомства насильник так и фонтанирует теплотой и заботой. Это делает внезапное открытие еще более шокирующим. Невозможно поверить, что этот милый, замечательный человек способен плохо с вами обращаться. Жертве кажется, что что-то случилось, ему тяжко, и нужно помочь преодолеть временные сложности.

Наибольшее замешательство связано с внезапными перепадами настроения насильника. Невозможно предсказать, с чем вы столкнетесь в каждый момент. И когда вспышка проходит, кажется, все снова стало хорошо. Увы, вспышки случаются все чаще, а просветления – все реже. И поневоле закрадывается мысль: наверное, со мной что-то не так…

Некоторые вещи способны поставить в тупик. Как правило, взгляд на события со стороны жертвы и насильника разительно отличается. И насильник совершенно искренне уверен, что проблема не в нем, а в жертве – она ВЫНУЖДАЕТ действовать подобным образом. Я же не чудовище, говорит он, мне это не нравится, просто у меня нет выбора.

Насильник может проявляться лишь в одной ситуации, а в остальных – быть вполне вменяемым. Например, обычно рациональный человек вдруг «выстреливает» вспышкой дикой ревности – настолько, что кажется безумным.

Жестокие личности успешно строят коммуникацию с другими людьми, они обаятельны и привлекательны – настолько, что окружающие охотно верят, что проблема не в них, а в их партнерах.

Во время вспышки кажется, что они утратили над собой контроль, однако в других ситуациях отличаются завидным здравомыслием.

Иногда создается впечатление, что насильник хочет измениться – или уже изменился! – но это изменение в абсолютном большинстве случаев, увы, временное.

Что же происходит в их мозгу? Исследователи (разумеется, из стран, где такие исследования проводятся) убеждены, что насильники – искусные манипуляторы. Им хочется оставаться безнаказанными – а значит, надо убедить всех (и в первую очередь жертву), что такое поведение не имеет смысла и не несет «жестачайшым» никакой пользы, скрыть собственное «я».

Насильник старается (и чаще всего успешно) убедить жертву в том, что именно ее действия – причина такого развития событий. Однако факт в том, что жертва никак и ничем не может улучшить ситуацию. Еще раз: никак и ничем. Дело вообще не в ней. Причины жестокости – особенности личности насильника. Других причин нет.