Аутентичное детство. Сегодня скорее идеал, чем реальность

Аутентичное детство. Сегодня скорее идеал, чем  реальность

Сибирский институт феноменологической и экзистенциальной психологии   проводит блиц-конференции – встречи на вечер с одним подготовленным тематическим сообщением и дискуссией. Первая такая блиц-конференция состоялась в офисе института в Кемерово 29 октября 2017 года. 

После обсуждения вопросов аутентичного детства (аутентичность – подлинность, действительность как для внешнего мира, так и для самого человека или явления), одна из участниц задала вопрос, хорошо отражающий популярную установку по отношению к детству и подтверждающий гипотезу нашей темы:

- «Надо стремиться к идеалу детства?»

Замечательный вопрос, помогающий выразить главную идею:

Нет! Стремиться следует от идеала. К подлинности детства.

Вот, собственно, и суть статьи: давайте стремиться от идеалов к подлинности (для этого, разумеется, идеалы надо иметь), не устремлять к идеалам детей, учеников и взрослых, а отталкиваться от идеалов в сторону  подлинности детства в том масштабе, содержании и действиях, которые нам доступны и посильны. А вообще-то конференция получилась хорошей. Внимательно слушали и честно спрашивали. Спасибо всем участникам.

Подробнее об аутентичном детстве

Много написано о том, как взрослым воспитывать детей. А мы напишем про то, как дети воспитывают взрослых и как взрослым ВОС-ПИТЫВАТЬ-СЯ у детей.

Начнем с современной проблемы. Детство, как и взрослость, как и жизнь человеческая, может быть разным: счастливым и несчастным, честным и лживым, легким и тяжелым, светлым и темным, мудрым и наивным, разным может быть детство. Но есть ли детство на самом деле? И если есть, то где? Может ли детства не быть?

Некоторые авторы утверждают, что сегодня мы отнимаем детство у наших детей, погружая их в среду обучения, развития, технологий, собственных страхов и одержимостей. Например, Михаил Казинник: https://econet.ru/articles/129507-mihail-kazinik-zabirat-u-detey-detstvo-chtoby-soobschat-im-kuchu-informatsii-eto-prestupno. Вполне справедливо и замечательно, что есть люди, показывающие образцы. Но это про то, как надо. А у нас-то не так. И при этом, мы ведь обязаны воспитывать, учить и развивать наших детей? Мы должны жить в том, что есть! И если нет той школы, той среды, про которую правильно, в принципе, но не о нас?  Ребенок не занят, плохо. Ребенок перегружен, плохо. Ребенок привязан, плохо. Ребенок равнодушен, плохо. Только на персональных страницах социальных сетей у всех все хорошо, все такие умные, успешные, открытые.

Мы ищем детство не «там, где теряем, а там, где светло»

У кого и где мы учимся жить с детьми? Что мы предпринимаем, сталкиваясь с вопросом, трудностью или проблемой? Обычно последовательность такая: сначала мы спрашиваем у «Google» (он сообщает, что вы - плохая мать или плохой отец), потом спрашиваем у специалистов (они говорят, что сегодня таких как вы много, поэтому в очередь), потом идем в магазин покупать порекомендованный «гаджет», он на время чем-то помогает, но общий ход жизни остается прежним. Разве «во всемирной паутине» (сети интернет), в психологическом, развивающем или медицинском центре, в публикациях, тем более, в магазине, есть детство? Может начинать искать ответы надо там, где детство действительно есть?

А что такое детство?

А настоящее детство?

Определение детства и небольшие комментарии, не вошедшие в этот текст, можно посмотреть в словаре: http://www.sifep.ru/images/slovar_kurs/detstvo/index.html, (может и еще что интересным покажется).

Детство – это высшая форма власти. Ребенок сам ничем не управляет, но обязывает окружающих своим присутствием так, что все вокруг сами стараются о нем  позаботиться. Если этой власти нет, то и детства тоже нет. Или детство имеет место только в той степени, в которой имеет место быть его власть. Ребенок всегда настоящий в отношении этой специфической для детства власти. В детстве ребенок идет до конца и сам становится жертвой своей власти. Взрослые заботятся о ребенке как умеют. Часто умеют меньше, чем хотелось бы. Поэтому устают от детства и детство заканчивается не то, что быстро, но часто. Ребенок еще маленький, но детства уже часто нет. Взрослые устали. Аутентичное подлинное настоящее детство не идеально и не бывает идеальным. Поэтому и стоит к нему стремиться. Но детство бывает настоящим.

Детство исчезает, заканчивается не однажды и навсегда, а каждый раз, когда мы перестаем служить его власти и подчиняемся власти иной, если и не самой низшей, то, точно уже не высшей, например, подчиняемся власти своего воображения, власти своих чувств или идей, не говоря уже о власти чужого мнения и социальных требований.

Детство не остается у нас в прошлом. Если детство настоящее, оно остается с нами навсегда и составляет наше будущее.

Так есть сегодня настоящее, подлинное, аутентичное детство или нет?

Детство то есть. Нас там часто нет.

Чтобы бывать в детстве и с детством, надо быть не усталым, не скучным, не старым. Сказать легко! А как это? Надо детством не мучиться и его не мучить, а воспитываться детством, то есть насыщаться им и толкать его вперед, впереди себя, заботясь о нем. Умаляться до его власти, сохраняя свои силы и достоинства, подобно тому, как собака умаляется перед своим хозяином в верности и службе и поэтому живет как человек, хотя собака древнее и ее хозяин – ребенок по сравнению с ней, с точки зрения эволюции. Потому и выше его (человека) власть.

Тех, кто чувствителен к действительности, реальности, подлинности детства, учить быть с детьми не надо. Да и со взрослыми они тоже не плохо умеют.

Важный тезис статьи: Давайте будем обращаться в «Без-детст-венные» пространства только с техническими, простыми вопросами за стандартными ответами. А про настоящее детство будем узнавать там, где оно есть – у людей, чувствительных к власти детства и достойных его власти. 

Три экзистенциала детства

Детство – это период максимальных обещаний, максимальной хрупкости, уязвимости и высшей власти. Эти три измерения детства требуют соответствия в мире, в ситуации, в действии:

Предельности обещаний (детство обещает все простить, все принять, все усвоить) соответствует доверие гениальности детства. Но люди (взрослые) не видят в детстве гениальности. Они считают, что гениальность – это когда памятники, публикации, цитирование, признание. Но гениальность – это, прежде всего, изначальность, первичность, инициативность. И детство гениально.

Предельной хрупкости соответствует бережность. Не давить в том направлении, где жестко, а контролировать там, где опасно и «зеленая сама пойдет». Но «взрослые» бывают слишком напряжены, торопливы, однонаправлены.

Предельности природы власти соответствует радость. Но взрослые утомлены, озабочены, скучны.

Поэтому напишем примеры несоответствий, причин неаутентичности детства.

Детство воплощает в себе три предела, три максимума, три экзистенциала

Высшая власть. Не управляя, ребенок руководит. Власть, подчиняющая свободу, веру, любовь, разумность.

Максимальные обещания. Ребенок обещает все принять, все простить, все воплотить. Ребенок гениален.

Максимальная хрупкость. Ребенок предельно уязвим.

Причины неаутентичности детства

Может показаться, что детство является настоящим само по себе, по определению. Но если мы посмотрим на детство как на явление, связанное с миром, жизнью, с большими масштабами реальности, то обнаружим, что чаще бывает как раз наоборот.  Неаутентичность детства - естественное состояние. Аутентичное детство требует особого психологического усилия от взрослого, да и от ребенка. (Случай помощи в ситуации потери: https://www.psyoffice.ru/article/90259/)

На «коротких дистанциях» взрослые чувствительны к детям. Довольно часто можно увидеть людей осторожно притормаживающих, если видят ребенка, улыбаются маленькому ребенку. Но в длительных периодах соприсутствия с детьми все несколько иначе. Далеко не всегда люди готовы разделить с детской активностью или требовательностью, с детской эмоциональностью и энергичностью,  свои время, вещи, внимание. Поэтому важным аспектом усилия к аутентичному детству является чувствительность к власти детства. Для этого надо сформировать персональную, личную иерархию власти и поставить власть детства выше всех.

Обещания требуют особой ответственности (ответа): доверия обещаниям. Для этого надо отказаться от недовольства. Но при диктатуре ожиданий, идеалов и критериев это маловероятно. Когда надо соответствовать критериям, гораздо легче имитировать, чем действительно быть. Имитировать доверие легче, чем действительно доверять. Но имитации полезны с врагами. И при повторяющихся имитациях детство становится врагом.

Странная у детства хрупкость. В некоторых направлениях детство очень «твердое». В том смысле, что не подчиняется. Казалось бы, какая махина давит на сознание, а детство остается не таким, каким его делают. И все-таки мы говорим о характерной для детства хрупкости. Может именно в том смысле детство хрупкое, что  ломаясь, оно ранит и режет всех, кто рядом. В детстве важна бережность. Не давить на те направления, где ребенок тверд, а защищать те, где он хрупок.

Итак, констатируем три главных вопроса:

- вопрос о власти (высшая власть),

- вопрос о предельности обещаний (доверие обещаниям, даже при том, что сбудутся они совсем не так, как мы ожидаем)

- вопрос о предельной хрупкости (контролировать там, где опасно, а не давить там, где жестко).

 А со случаями мы работаем в соответствующих пространствах.