Камень надежды

Боль в сердце тяжелым свинцом тянет вниз. На груди камень, который плотно прижимает Её ко дну, дну омута отчаяния. Она не может пошевелиться. Тело распластано, как мокрая тряпка. По нему словно прошлись танком. Она раздавлена. Слышит только, как доносятся Его слова, и каждое слово железным гвоздем прибивает Её к земле. Нет сил пошевелиться, даже поднять глаза. Хочется только лежать и больше ничего.

Он говорит, уверенно чеканя каждое слово. На нем белое пальто, крылья за спиной, над головой светится нимб, а на ногах ботинки со свинцовой подошвой. Под ногами лежит Она. Он Её не видит. Его взгляд устремлен куда вверх и вдаль.  Он говорит, шагая из стороны в сторону, размахивая руками, и небольшая кучка зрителей вторит возгласами одобрения и аплодисментами.  Он упоен своей верой в единственно правильный путь. Все, кто не согласен с ним, должны быть устранены с его пути. Даже если этот кто-то хочет быть рядом.

Постепенно звук его голоса становится тише, он удаляется и она погружается в леденящую тишину.    Она одна, повержена, распластана, и, кажется, почти умерла. Нет слез, нет мыслей, ничего нет. Она смотрит на рядом лежащий камень, который медленно скатился с ее груди, и видит на нем корявую надпись «Надежда».

«Вот оно что – думает она. Когда же я опять повесила на себя этот камушек?»

Она снимает с себя веревку, связывающую себя с этой надеждой, и начинает потихоньку собирать силы, чтобы оттолкнуться от дна. Рывок, толчок и вот уже она на поверхности. Оглядывается по сторонам и видит неподалеку берег. Нужно только доплыть, а там свобода. Она делает гребок, потом еще один, потом еще. С каждым взмахом руки  к ней возвращается сила и уверенность, Еще немного, еще чуть-чуть и она доберется до заветного берега освобождения…

Я из своего кресла наблюдаю за всей этой драмой. И мне хочется ей сказать: «Пожалуйста, только не останавливайся, только  не оборачивайся, смотри только вперед».

Вдруг откуда-то из соцсетей вновь послышалась песня Сирен  и предательски стали кружиться мысли: « А вдруг это еще не конец?». И тут же со дна вверх всплыла веревка камушка Надежды. Она смотрит на нее, затем  на берег, потом на меня и как-будто прикидывает в уме: «Хватит ли силы доплыть до берега с этим камушком? Хватит ли? Хватит!» – отвечает сама себе и вновь идет ко дну.

... история повторяется

Правда радует, что на этот раз она уже ближе к берегу. И вполне возможно в следующий раз или через раз, она сможет доплыть и выбраться из этого омута Надежд. Правда камушек нужно будет все же оставить.

Она приходит ко мне два раза в неделю. Мы говорим с ней о том, что ее ждет на берегу. Что важное может появиться в ее жизни, если она перестанет держаться за то, что пора уже отпустить.

Мы составляем список того, что нужно завершить, что оставить в прошлом, а что,  возможно, взять с собой в будущее. Мы оплакиваем  и  даем уйти тому, что скорее всего  уже не появится в ее жизни: рассветы и закаты с ним, разговоры за полночь, его объятия и поцелуи, тепло его тела и нежность рук.

Вместо сильной боли приходит грусть и печаль. Печаль о несбывшемся.

Мы вспоминаем с ней, о чем они мечтали, с какими ценностями именно для нее связаны были эти мечты.  Какие из этих ценностей она хотела бы сохранить и воплотить в своей жизни. К каким мечтам и целям хотела бы продолжить движение. Что она хочет и что ей доступно сделать уже сейчас или в ближайшем будущем, чтобы вновь пойти на встречу своему предпочитаемому будущему. Что или кто ей в этом может помочь. На что будет похожа ее жизнь, если она выберет эту дорогу. Кем она станет, если начнет действовать.

Постепенно она собирает свою потерянную идентичность и обретает опору. Этот процесс очень медленный и трудный, но постепенно он набирает обороты, и вот я вижу как Она наконец доплывает до заветного берега, выходит на него, смотрит по сторонам, а затем достает из кармана наушники и включает  Земфиру.

Я не буду тебя спасать, догонять, вспоминать, целовать.
Меньше всего нужны мне твои Comeback-и.