Путь Анны Карениной к самоубийству, что ее влекло и кто мог остановить?

Эпиграф к роману «Мне отмщение и Аз воздам». Тезисно освещает содержание романа и предупреждает, что происходит при нарушении духовных законов.В настоящей работе исследуя жизнь Анны Карениной и все происходящие с ней события, я буду опираться на экзистенциально – феноменологическое понимание переживаний, описанное английским психиатром Рональдом Лейнгом. В частности будет подробно освещаться концепции «узла» и «системы фантазии». А также такие формы межличностного взаимодействия как комплиментарная идентичность, подтверждение и неподтверждение, негласная договоренность и безвыигрышная позиция.

Лев Николаевич Толстой благодаря своему таланту, подводит читателя к главной героине постепенно. Приоткрывая жизнь, мысли, надежды устремления ближайшего окружения Анны. Мы также не будем спешить, и пойдем вслед за Л. Н. Толстым.

Вначале показан брат Степан Аркадьевич Облонский в трудной для него ситуации, через которую нам видны его допущения и способ реагирования на конфликт.
- Да! Она не простит, и не может простить. И всего ужасней то, что виной я, а не виноват, в этом вся драма.

- Всему виной, эта глупая улыбка, ну что же делать, что же делать, - говорил с отчаяньем он и не находил ответа.

«Кроме общего ответа, который дает жизнь в самые сложные и неразрешимые вопросы. Ответ этот… надо жить потребностями дня, то есть забыться… Забыться сном уже нельзя… стало быть нужно забыться сном жизни. Там видно будет».

В вышеприведенных цитатах можно увидеть способы взаимодействия Облонского с реальностью. Про – является механизм уклонения от совершенного действия, который ставит Стива в безвыигрышную позицию, (виной я, а не виноват, в этом вся драма). Выйти из этой ситуации не представляется возможным для Степана Аркадьевича, ибо это обозначало бы принятие своей вины, и действия которые должны будут произойти после принятия решения. Что является слишком обременительным для него, любящего удовольствия и комфорт, которым пришлось бы поступиться, нарушить безмятежность. Обычный маневр – уклонение. Способ выйти из конфликта без принятия решения.

Более внимательный взгляд на Стиву, связан с родственным статусом последнего. Часто в семейной структуре заложен похожий способ межличностного взаимодействия, и механизм совладания с тяжелыми жизненными ситуациями.

Разговор Анны с Долли при прощании повторяет тот же паттерн.

-Ты знаешь, отчего Китти не приехала обедать? Она ревнует ко мне. Я испортила… я была причиной того, что этот бал был для нее мучением, а не радостью. Но право, право, я не виновата, или виновата немножко.

На девятнадцати первых страницах до появления Анны, все основныезавязки романа свершились. Показан «узел», основные предписания и атрибуции, царящие в данном обществе. Если исходить из самого понимания «узла» Лейнга, каждый член которого не является автономной единицей, а имеет единую душу. Некто, устанавливающий и блюдущий правила, отторгал мятежников, после чего перешедшие в разряд изгоев погибали.

Правила высшего света. Это негласная договоренность. Таинственный некто диктующий правила и законы – высший свет.

Первый путь Анны к самоубийству это путь изгоя, решившего идти против правил света, но не обретшую собственную индивидуальную душу. В этом случае спасением было бы обретение собственной души, и смелость жить по другим законам, но это очень трудное поприще. Второй вариант – если бы одобрение на свободное сожительство дало бы светское общество и его яркие представители. Как таковой Вронский был не слишком значим, в роли спасителя. Ему это не по силам.

Второй путь анны к самоубийству можно соотнести с православным трактованием вовлечения в грех.

1 прилог

2 сочетание

3 сложение

4 пленение

5 страсть

«лицо Анны было особенно ласково и нежное, серые глаза смотрели внимательно, дружелюбно, будто она признавала его».

«Странное чувство: удовольствие и страха шевельнулось в сердце..»

«Его лицо было испуганным и пристыженным»

«Они чувствовали себя наедине в этой полной зале»

«На лице Вронского было выражение потерянности и покорности похоже на выражение умной собаки, когда она виновата».

«Всякое слово в разговоре с ней приобретало особое значение»

Путь выхода из этого омута – путь духовного трезвления, что Анне тоже не по силам.

Весь текст пронизан двойными посланиями. Уклонение - когда Анна притворяется что не влюблена, потом притворяется что перестала притворяться что влюблена, и вроде бы возвращается в первоначальную точку. Которая разделена тонкой, но непреодолимой стеной. Чем больше уклонений, тем больше путаницы, спираль уходящая в бесконечность.

«Выход наружу через дверь, почему никто не пользуется этим способом?» Конфуций

«Выходя в окно, дверь можно не закрывать» А. Алексейчик

Соответственно выход через признание себе в первую очередь, потом смелость признаться другим. Таким человеком в окружении Карениной был Левин и Китти. Тот, кто мог бы показать путь, пример. И самое интересное то, что Анна предала Китти, через нее она могла бы и спастись.

С другой стороны именно благодаря предательству Анны, Китти получила возможность выйти на другой уровень. И она воспользовалась им.

Можно увидеть третий путь – социальный. Сужение круга социальных контактов. Как постепенно от нее отворачивались значимые люди. Оставляя ее в том полном отчаянье, по Кьеркегору, которое не понимает где находится.

Толстой гениально описывает состояние Анны в последние недели перед самоубийством. Полифония модальностей сна, фантазии, опыта, воспоминаний. Культивирование жалости к себе. Нагнетание, нет времени вздохнуть, остановиться. Победа даже страшной ценой: «Я так близка к ужасному несчастью и боюсь себя». « Но зная, что губит себя, не могла сдержаться, не могла покориться ему».

У меня возникает ощущение, что Анна провоцирует Вронского, выводит на одну ей нужную эмоцию, благодаря которой она успокоится и сделает то, что задумала. Приближение конца. Анна находится полностью в фантазии, так как находящийся в фантазии человек не воспринимает то, что находится в фантазии. Лишь благодаря части не входящей в фантазию, можно было понять где находишься.

«Он ненавидит меня, это ясно. Я хочу любви, а ее нет. Стало быть все кончено ». «Одна мысль не оставляла ее, которая все разрешала. Да, умереть».

Переходы от мыслей о смерти, до невообразимой нежности и полного примирения. Раскачивание качелей. Эмоций требуется все больше, накал должен быть сильнее. Подозрительность. Анна была в сомнениях все ли кончено или еще возможно примирение. Состояние особого разобщения, в котором человек не способен увидеть реальную сторону вопроса. Нет точки опоры, т. к. чтобы понять позицию которую занимает человек в мире, нужно знать ощущение изначального положения в мире, с которым происходило его становления.

Сон, где старичок с взлохмаченной бородой, не обращая на нее внимания, копался в железе над ее головой. Отрывочные воспоминания, недавних событий. Путанность мыслей. Которым можно было предать любой контекст. Маниакальный выход всемогущества. По Лейнге, щелчок пальцами и реальность такова, какой я ее хочу видеть.

Вронский не мог ей помочь, он был в фантазии, пробовал реагировать и действовать по разному, но в одной модальности опыта.

«Мне остается только одно, – а я не хочу». Этот момент, почему ей остается только одно? Как в этом состоянии помочь Анне?

«Не надо думать, надо действовать». Пройдена точка невозврата, скорость набрана, впереди обрыв, хоть Анна и пытается зацепиться за слабые сухие травинки рукой, (письмо к Вронскому, отъезд к Долли, встреча с Китти), стебли крошатся под пальцами, скорость возрастает. «Разве можно другому рассказывать то, что чувствуешь?.. Все гадко. Зачем эти церкви, этот звон, эта ложь? Только для того чтобы скрыть как все мы ненавидим друг друга. Ей хотелось уйти от тех ужасных чувств, которые она испытывала в этом ужасном доме…. Все вызывало в ней злобу и отвращение, давило какой-то тяжестью… запах съестного противен… все были противны и раздражали. «Анна обратила теперь в первый раз тот яркий свет, при котором она видела все на отношения.. теперь это были не предположения - она ясно видела это в том пронзительном свете который открывал ей теперь смысл жизни и людских отношений». Это все. Свершилось. Теперь дело времени. «Все обман, все ложь все неправда, все зло..»

Почему же Китти не помогла ей? Могла ли? В силах ли была? Анна так и не раскрыла своих чувств у Долли. Что же ей помешало?

Рональд Лейнг предлагает в безвыходной ситуации увидеть основные допущения, которые лежат в основе. В ситуации Вронского с Карениной мы видим: «Раздражение, разделявшее их, не имело никакой внешней причины, и все попытки объяснения не только не устраняли, но увеличивали его. Это было раздражение внутреннее, имевшее для нее основанием уменьшением его любви, для него – раскаяние в том, что он поставил себя ради ее в тяжелое положение, которое она вместо того чтобы облегчить, делает еще более тяжелым. Ни тот ни другой не высказывал причины своего раздражения, но считали друг друга неправым и при каждом предлоге старались доказать это друг другу».

Здесь можно ясно увидеть основные допущения, которыми они руководствовались. Но они были не проявленными, вслух об этом не говорилось. Терапия подобных случаев заключается в освещении и признании этих допущений, и участники встают каждый перед своим конфликтом. А конфликт уже можно решить и соответственно выйти из ложного положения.

Анна во всех своих тяготах винила Вронского, в разлуке с сыном, в мучительном ожидании развода, в нерешительности Алексея Александровича, в своем уединении. «Если бы он любил он понимал бы всю тяжесть ее положения и вывел бы из него». Полная передача ответственности Вронскому , без учета собственного вклада в ситуациюВ этом случае можно было бы сделать акцент на несовершенстве и человечности Вронского, о его слабости и не всесильности.

Путь Анны к самоубийству ясно показан в круговом движении ее мыслей. От обвинений до оправданий. Обвинения начинаются, когда Анна вспоминает о его желании сделать ей больно и разрушить ее мир, с трудом построенный ею себе.

Мысль о смерти оформилась в ее сознании при воспоминании о чувстве своем после родов и болезни : «Зачем я тогда не умерла?»

Чуть позже проявляется тема мести и наказания Вронского: «Теперь было все равно: - ехать или не ехать в Воздвиженское, получить или не получить от мужа развод. Нужно было одно – наказать его».
Сделать ему больно, как он, по мнению Карениной, делал ей.