Нарцисс: поиск себя, бегство от себя

Легковерный, зачем хватаешь ты призрак бегучий?

Жаждешь того, чего нет; отвернись - и любимое сгинет.

Овидий. Метаморфозы

Каждая культурно-историческая эпоха навязывает нам способы структурирования себя и взаимодействия с себе подобными. Основные особенности современного общества - потеря возможности и мотивации чувствовать, возрастающая отчужденность от самого себя и плененность соблазнительными и ирреальными образами и императивами медиапространства. 

Рождение психоанализа было отмечено любовными страстями, сексуальностью, на которые был наложен запрет. Снятие запретов повлекло за собой разрушение желания связей с людьми, на его место пришло мощное желание восполнять себя вещами, заменяемыми объектами, которые не вызывают тоски или жалости. Нарциссическая патология хорошо капитализируется на всех уровнях рыночной культуры, отсюда тотальный бессознательный сговор - обществу выгодны те, кто на какое-то время насыщается вещами, а затем вновь пускается в погоню за новыми. Сейчас в кабинете психоаналитика все чаще звучит голос Нарцисса - продукта современной эпохи, законодателя моды, теоретика и практика консьюмеризма, создателя эффектных и ярких концептов arte de vivre. 

Современная психология также подстроилась под нарциссов, ибо нет более эффективных и талантливых потребителей, чем они. Многочисленные тренинги личностного роста (нарцисс должен всегда расти и двигаться вперед), повышения эффективности и продуктивности (частая фантазия нарцисса о себе как о совершенном, но выхолощенном механизме), популярные у женщин тренинги по завоеванию и удержанию нужного, питательного мужчины и открытию в себе женского источника - вот они нарциссические предложения на рынке современных психологических услуг. Все это более или менее удачная адаптация под реальность и основные запросы нарциссической личности, которому не легко решиться на длительную работу с себой и вдумчивый, глубокий анализ своих мотивов и желаний. Нарциссу нужна реальная, осязаемая вещь, которую можно купить и которой можно насытиться, на время утолив яростный голод любви. Если нарцисс и добирается до кабинета аналитика, то часто уже после того, как им испробованы разные тренинги личностного роста, но все равно остается нечто, куда он периодически проваливается с высоты своего пьедестала. 

Нарциссы - яркие анализанты, у них много планов, идей, событий, историй, картинок, друзей-знакомых. Но как только последовательность предъявлений исчерпывается, возникает пугающая пустота, от которой им хочется защититься и сбежать. Часто на этом этапе анализант может на какое-то время  исчезнуть (или уйти) из терапии, повинуясь голосу своего сопротивления. Сделать шаг в пустоту - поистине мужественное решение. И терпеливое ожидание готовности анализанта сделать этот шаг всегда вознаграждается. Это тот этап, когда в кабинете происходит столкновение с самим собой, свой сущностью. Пустота затягивает, высасывает силы, которые требовались на поддержание видимости успеха и состояния равновесия. В пустоте нарцисса нет опоры, другого, который, словно зеркало, отразил бы его. Вместо тёплых, живых глаз - пустые глазницы бытия. 

Отсюда и основные запросы нарциссического бытия - какой Я? Я - никчемный или грандиозный? Дай имя моей пустоте - вот что лежит за постоянными требованиями оценок и характеристик. Это приглашение сыграть в знакомую детскую игру, в которой аналитику отводится роль постоянно оценивающего другого с его условной любовью. 

Как только в кабинете сместился акцент с эффективности и успешности, зазвучали вопросы - кто я, какой я, что я чувствую, можно сказать, что терапия и анализ начались. Это может быть долгий путь для анализанта, но именно с нарциссами этот путь стоит того. Терапия и анализ становятся плодотворным пространством, дающим потрясающие дивиденды. Успехи в терапии достигаются засчет тех положительных сторон нарциссизма, которые часто игнорируются и не используются в качестве структурирующих и базовых ресурсов. Часто берутся во внимание только патологические, мешающие проявления нарциссизма, тогда как здоровый нарциссизм является неотъемлемой частью личности, без которой невозможно развитие Я, индивидуальности, ощущения себя причастным к миру. Без нарциссической сборки не происходит вхождение человека в культуру, субъект не в состоянии дифференцировать себя из потока бессознательного. Поэтому говоря о нарциссизме в клиническом смысле, всегда идет речь о сбое, нарушениях нормального здорового нарциссизма. 

В обыденном представлении нарцисс - это самовлюбленный, эгоистичный и самодовольный человек. Эта кажущаяся любовь к себе на самом деле очень уязвима. Капнув глубже понимаешь, что истинная драма нарцисса не в том, что он не имеет возможности любить другого, а в том, что другого он любит также плохо как и самого себя. За поглощенностью собой скрывается очарованность своим идеальным образом. Это любовь к утраченному брату/сестре-близнецу: к своей плоти и крови, к такому похожему, но невозможному идеальному Я. 

В Метаморфозах Овидия юноша Нарцисс пленен собой, своим отражением, которое он видит, словно, впервые. Нимфы, влюбленные в Нарцисса, не внушили ему веры в то, что он любим и прекрасен. Их любовь для него - всего лишь Эхо. И только когда он увидел себя в зеркальной глади воды, он стал рабом губительной, потусторонней страсти. В этой встрече Нарцисса со своим отражением происходит первая встреча со своим желанием - постоянно меняющимся и неуловимом. О такой любви мечтают все нарциссы, они ждут ее всю жизнь - роковую любовь к своему утраченному, невозможному близнецу. Лишь в такой любви нарцисс мечтает раствориться, слиться с идеалом, обрести, наконец, все то, чего он был несправедливо лишен - всемогущества, бессмертия, безграничности. 

На этом стремлении к преодолению своих ограничений строятся достижения нарциссичных людей. Чаяния о бессмертии и открытии новых горизонтов - вот то, что позволяет им на какое-то время проникнуть по ту сторону зеркальной поверхности. Отсюда увлечение всем тем, что выходит за рамки их возможностей - экстремальные виды спорта, скорость - постоянное желание ходить по тонкому лезвию между жизнью и смертью. Вообще, экзистенциальные вопросы существования - это следущий этап в анализе/терапии нарцисса после того, как найдены ответы кто я и какой я. Женщина, каждое утро смотрящая в зеркало и улавливающая в нем изменения своей внешности, которые побуждают ее искать новые способы удержания красоты и соблазнительности юности. Мужчина, спускающийся на огромной скорости по опасной горной трассе и вечером пересаживающийся в свой спортивный автомобиль. Стремление к вечной молодости и проживанию жизни на высоких скоростях - это не желание быть как можно дольше сексуальным и любимым и не стремление обрести как можно больше социальных контактов. Все это различные вариации на тему бегства от жизни, факта конечности своего существования. Именно нарцисса жизнь особо остро сталкивает с четырьмя экзистенциальными данностями: смертью, свободой, одиночеством и бессмысленностью. Поэтому если удается перехитрить воплощения смерти - старость, беспомощность, преодолеть опасность, нарцисс на время ощущает мир и гармонию в своей душе. Битва жизни и смерти ненадолго утихает. 

В любовных отношениях нарцисс ищет идеального партнера - не-человека, свою неуловимую фантазию, наделенную совершенным телом, особыми параметрами ума и души. Главный бессознательный запрос к партнеру - он должен постоянно меняться и ускользать от нарцисса, не давая удовлетворения его желанию, а значит не позволяя ему приблизиться к собственному желанию. Подобно образу на глади воды - ветер и течение меняют его, потому Нарцисс Овидия прикован к нему навечно. Как только образ обретает устойчивость, плоть, Нарцисс в ужасе бежит от него: нимфа Эхо была невидима для него и недоступна, являлась ему лишь в обрывках его же слов и он искал встречи с ней. Как только она вышла к нему навстречу, он обернулся в бегство. Нарциссу не нужны отношения, его питают и соблазняют фантазии о них. Пока желает и приближается он - не существует тревоги, как только нарцисс осознает себя желанным, контроль над ситуацией утрачивается. Нарцисс бежит от столкновения с желанием другого, потому как это желание может быть узурпирующим, парализующим, тотальным.

Если нарцисс все таки вступает в отношения, то партнер либо восполняет нехватку того, чего был несправедливо лишен нарцисс (партнер как нарциссический костыль) и тогда выбирается по принципу дополнения, либо выбирается партнер-контейнер, в которого можно слить свои отвергнутые, неприемлимые части самого себя, те, которые отвергались родителями и сейчас не принимаются самим человеком. В первом случае нарциссическая личность будет выбирать себе самого красивого, успешного, статусного партнера. Во втором случае, наоборот, выбирается не самая красивая девушка и не самый успешный мужчина, но лишь для того, чтобы по истечению некоторого времени (конфетно-букетного периода) поселить в партнере мысль о его никчемности и недостойности любви. Так нарцисс создает в своей жизни расщепление на плохой и хороший объект, которое избавляет его от конфликтов: он такой ценный и достойный обратил свое внимание на кого-то обыкновенного. Он исцеляет его своей любовью, облагораживает, делает лучше. Нарцисс вкладывает всего себя в эти отношения и ждет, что партнер будет податлив, но при этом ни коем образом не ограничит его свободу своими желаниями и потребностями. Нехватка партнера для нарцисса невыносима. Самые прочные и долгие отношения нарцисс способен выстроить со схожим по травме нарциссом - каждому интуитивно понятно, что требуется другому, известны рычаги воздействия и болевые точки. Идеальный другой в теле противоположного пола. Гипотетическая возможность слиться с ним - значит обрести преимущества обоих полов, воплотить в себе всемогущество мужского и женского, быть неуязвимым, то есть не испытывать никаких желаний. 

Карьера, увлечения, любовные истории анализанта всегда отсылают нас к его детству. Как правило, отношения со значимыми другими всегда были для нарцисса непредсказуемыми, а любовь зависела от многих условий. Он должен был быть лучшим сыном, талантливым пианистом, математиком, врачом, любовником. И каждого следующего достижения все равно было мало для того, чтобы просто быть любимым. И так до бесконечности, до столкновения с тем ужасом невозможности, недостижимости любви, которое и обратило нарцисса в бегство от желания другого. Другой всегда любит не его, а того, кем он может стать, если постарается, покориться  и откажется от себя, своих желаний, стремлений, своей природы. Другой не оставляет ему возможности расслышать голос собственного желания и здесь кроются корни не-любви нарцисса к себе и к окружающим. Его самолюбование ни что иное как попытка не допустить чтобы кто-то увидел его истинное Я. Так нарциссы могут всецело сосредотачиваться на внешней стороне жизни, игнорируя, а, скорее, скрывая от других, существование у себя горячих подводных течений. Внутренняя жизнь нарцисса может быть чрезвычайно богата и наполнена, но хрупка, оттого и сокрыта под толщей льда. Попытка растопить этот лед всегда встречает сопротивление - нарцисс должен понимать, какая польза будет ему, если оголяться его нежные, живые части души. Возможно ли довериться человеку, сидящему напротив - выдержит ли он лавину чувств из любви, ненависти, зависти, тревоги? Справится ли со страхами и глубокими депрессивными переживаниями нарцисса? Ибо провал аналитика в данном случае знаменует собой и очередной провал нарцисса, его крушение в попытке обрести того, кто выдержит натиск его собственных желаний и влечений, не навязывая своих. Терапия нарциссической личности всегда во многом импровизация. Только так можно показать анализанту отношение к нему - как к индивидуальности, общение с которой хоть и подчинено определенным аналитическим правилам, но всегда оставляет место для свободы, запускающей возможности творчества и любви.