Похоть как объект. 2. Конфликт

                                                                            Георгий Сергацкий

                             (Из книги «Изнанка любви, или Опыт трепанации греха...»)

                                                       Тело – это общая почва, на которой встречаются  

                                                 секс и личность.

                                                                                                                           А. Лоуэн                                                    

                                                        Тело – метафора «радикальной негативности». 

                                                                                                                  Ж. Бодрийяр                                                                                                               

«Любовь – сложный комплекс, в котором в прямое соприкосновение приходят, казалось бы, взаимоисключающие качества, на самом деле питаемые из единого источника» (И. Гарин). «Психоаналитическая работа дала нам правило, что люди заболевают неврозом в результате фрустрации. Фрустрация, которая имеется ввиду, – это  невозможность удовлетворения их либидозных желаний... То есть для того, чтобы начался невроз, должен быть конфликт между либидозными желаниями человека и той частью его существа, которую мы называем эго...» (З. Фрейд). 

«Поэты и философы всех времен знали, что жертвой психических расстройств никогда не становится безмятежный, уравновешенный человек, но всегда человек, раздираемый внутренними конфликтами» (К. Хорни). Мы будем говорить о любви «в связи с теми чувствами и конфликтами, которые возбуждает секс» (Э. Гидденс), «внутренней войне» (Ф. Ницше), об озабоченности и тревоге по поводу аморальности полового влечения, опираясь на оценки чувствительных людей, которые как лакмусовая бумажка, чувствуют конфликт похоти с совестью. «Нужно каждый день вести крестовый поход против самого себя. Победа и завоевание крепости уже касаются не тебя, а истины – но  и твое поражение не должно смущать тебя!» (Ф. Ницше).

«Результаты известных в психологии исследований показывают, что инстинкты никогда не проявляются «сами по себе». Изначально они всегда находят одобрение или отрицание у человека» (В. Франкл). Со времен, когда «виной всему было тело как носитель греха» и «самые мерзостные греховные страсти были переданы через образ блудодейственной души», цветисто пишет О. Жукова, половой акт чище не стал.  Человек – заложник неуемной силы, которая толкает его на сделку с совестью. С одной стороны то, «что доставляет наслаждение, есть добро само по себе» (Г. Лейбниц), с другой,  наслаждение унижением другого, для совести добром не является.  «Осознание греховности того, что мы делаем отравляет полученное нами удовольствие! В моменты ухаживания, затем – объятий, тем более при приближении оргазма о грехах мы, понятно, не думаем, но все равно это в нас сидит. Нравственные принципы, которые заложены в нас с детства, очень живучи, и полностью отделаться от них почти невозможно» (Б. Шипов). Прежде чем делать человечеству прививку от жестокости, следует разобраться, как каждый человек видит ее в самом себе, то есть в какой степени он способен испытывать удовольствие без раскаяния, не наносить себе, по выражению Фрейда, «нематериальные повреждения».

«Чтобы научить людей любить справедливость, надо показать им результаты несправедливости» (А. Смит). В половом акте люди получают  удовольствие от насилия или его имитации: овладеть, подавить, пригвоздить...  Принимая мысль о неврозе как о болезни, вызванной аморальностью полового акта,  «кажется не лишним подчеркнуть, что слова «анормальный» и «невротический» используются только в отношении культурных ограничений, налагаемых обществом, а не природой. Слово «невротические» используется в том смысле, что ...влечет за собой душевные конфликты, возникающие вследствие чувства вины, приводящие в результате к психосоматическим расстройствам» (Ф. Каприо). 

Еще А. Августин в поисках нравственной стерильности безуспешно пытался «отличить светлую чистую любовь от мрачной грязи похоти». В наше время Д. Элиот каким-то образом пришел «к отделению сексуальной чистоты от брутальной сексуальной реальности» (Б. Обама). Удивительно само словосочетание – «сексуальная чистота». Так и живет человек «в своей бессовестной и жалкой низости» (З. Гиппиус) будучи «твердо убежден в своей исключительности...» (С. Моэм).

«Человек отказывается от своей личности, (унижая ее), когда употребляет себя лишь как средство для удовлетворения своих животных инстинктов»(И. Кант). «Именно  совокупление оскорбляет чувствительность» (Ж.-К. Грисманс). Мы же считаем, что человек,  упиваясь унижением другой личности, вовсе не отказывается от себя. Носитель  скверны, практикующий ее извержение на другого, и есть он сам.

 «Дабы не потеряться в широте вопроса» (Ю. Эвола) о добре и зле, напомним, что «зло не вне, а внутри нас; оно пребывает в нашей душе» (Сенека). «...Линия, разделяющая добро и зло, пересекает сердце каждого человека. И кто уничтожит кусок своего сердца?» (А. Солженицын).

 «Главное, что отличает человека от животного – воображение. Поэтому у нас половое влечение не может быть слепым» (А. Камю). Подозреваем, что даже так называемая истинная или романтическая любовь, славящаяся своей слепотой и «о которой все говорят, но мало кто ее видел» (Ф. Ларофушко),  не так уж и слепа. В любом случае «любовь является прикрытием для насилия» (Р. Лейнг).

Психиатрические клиники и монастыри не переполнены жертвами похоти, но если есть  стыд, то есть и понимание греха. Если не попытаемся разобраться в сущности этого греха, наши знания о самом себе, «в отличие от развития точных наук, идущих вперед семимильными шагами»        (Т. Батлер-Боудон), будут топтаться на месте.

Чтобы увидеть грязь, достаточно иметь «хороший глаз» (В. Розанов). «Как художник – спаситель мира, оживляющий его красотой, так психоаналитик не столько ученый или врач, сколько кудесник, волхв, великий поэт, давно ощутивший разврат в собственном сознании» (И. Гарин). «Озабоченность сексом, насилием и чувством вины» (Спид-инфо) – нравственная болезнь, вызванная повышенным чувством справедливости.       «Несовпадение, разобщенность, антагонизм идеальной романтической любви и низменной телесной сексуальности... не может не влиять на обыденное сознание» (И. Кон). Вопросом, почему некоторые индивиды воспринимают противоположные инстинкты как конфликтующие, а также почему одни испытывают беспокойство, другие же совсем не ощущают конфликта, задавался не только  Фрейд.

Если давать «психологическое объяснение истокам или природе порочных инстинктов... с душевной, а не с физической стороны, то переживание самих себя различно» (П. Гуревич). Суть нравственного конфликта в том, что в переживании за использование объекта любви «...мужчины часто относятся к сексу как к чему-то порочному: на этом держится их влечение» (Ю. Романов). Более того, похоть есть выражение  гнусности человеческого естества. 

«Секс – это язык тела, которым мы говорим о нежности и любви, обиде и негодовании, превосходстве и зависимости более конкретно, чем делаем это вслух, используя неизбежно абстрактные понятия и неудачные фразы». «Если не брать в расчет сексуальную страсть, то психологический аспект любви для обоих полов является чрезвычайно сильной эмоцией власти доминирования или обладания» (М. Кэтс де Врис). «Должно быть ясно..., что «душа» ... имеет фемининный характер у мужчины и маскулинный характер у женщины» (К. Юнг). Разделение полов не абсолютно. «Двигать зоной женских гениталий в мужской манере явно выдают активное качество ощущения удовлетворения» (П. Федерн). «Более слабому партнеру остается только стать покорным слугой сильнейшего, предоставив в его распоряжение гениталии» (С. Блекберн).

«Фрейд так же, как и многие другие ученые, равно как и люди, ничего не понимающие в науке, считал сексуальное желание главной составляющей романтической страсти. А те, кто изучал «Камасутру», знают, что само слово «любовь» пришло в английский из санскрита и происходит от слова libh («лобха»), означающего «вожделение».

В том, что романтическое чувство неразрывно связано с сексуальным желанием, есть четкая логика. В конце концов, если любовь была дана нашим далеким предкам для того, чтобы заставить их сосредоточить всю свою чувственную энергию на определенном объекте, по крайней мере, до момента оплодотворения, то возвышенное чувство непременно должно сопровождаться вожделением.

Результаты нашего исследования подтверждают эту догадку: 73% мужчин и 65% женщин мечтают о сексе со своими возлюбленными» (Х. Фишер).

 «Конфликт совести» переживают, как указывалось, далеко не все люди. Среди них и пишущие о нем. Автор наделавший много шума книги «Любовник леди Чаттерлей» Лоуренс пишет: «Есть, конечно, на свете немало людей, у которых любые сексуальные побуждения, даже самые естественные, вызывают неподдельное отвращение. Но это, как правило, люди с психическими отклонениями, ненавидящие своих ближних, вечно всем недовольные, разочарованные, страдающие комплексом неполноценности, и таких людей, увы, наша цивилизация породила великое множество. Интересно отметить, что эти люди, как правило, втайне удовлетворяют себя какими-нибудь изощренными и ненормальными формами секса» (Д. Лоуренс). Но все не так однозначно: люди стыдящиеся своих сексуальных побуждений и фантазий, ведут себя более сдержанно, психических отклонений, как правило, не имеют, своих ближних любят беззаветно благодаря своей чувствительности, а весь их комплекс неполноценности – милая краска стыда и лишь в крайнем случае психическое расстройство. Конечно «извращенцы претворяют в жизнь то, о чем невротики лишь фантазируют» (З. Фрейд). Однако, причислять к больным людей, испуганных побуждениями собственной плоти, по меньшей мере опрометчиво. Ведь речь идет о чувствительных и стыдливых, которые, как известно, более других способны к сочувствию и состраданию.

«Гений болезни неизмеримо выше гения здоровья»¹ (Т. Манн). Шизофреник – это прежде всего правдолюбец, чрезмерно чувствительный ко всякой несправедливости.  Именно перед «великим сердцем» Гете «склоняет колени». Полагаем, что  Лоуренс потому и взялся не за свое дело – описание половых ощущений женщины, – что  счел себя психически здоровым, предлагая напевать песенку:

«Все то, во что не верю я –

То для меня галиматья».

Без комментариев. Но вот проблеск в «фантазиях на тему о бессознательном».

      «Никогда женщины не узнают и не почувствуют того, что знают и чувствуют мужчины. Точно так же мужчины никогда не почувствуют и не узнают того, что – динамически – знают и чувствуют женщины» (Д. Лоуренс). Не значит ли это, что описание Лоуренсом чувств женщины есть галиматья? Диагноз он устанавливает себе сам: «что касается романиста, то обычно он – бормочущий лжец».

Далее. «Стоит нам только проглотить наживу психоанализа, как мы окажемся на крючке аморальности».

Как вы думаете, не перепутаны ли здесь причина и следствие?

«Что за хлам оказался в той пещере! Лучше бы нам не видеть этого! Мы не увидели ничего другого, кроме огромного, скользкого змея по имени секс, кучи экскрементов и мириад мерзких, маленьких страхов, кишащих между сексом и экскрементами». «Здесь и мании с кляпом во рту, связанные по рукам и ногам, и всяческие сексуальные комплексы, и торможения, связанные с фекальными отправлениями, – все эти монстры из сновидений... Мы пытаемся от них избавиться – но куда там, они уже тут как тут, они зримы, конкретны и осязаемы. Эти скопища отвратительных уродов пожирают наши души, становясь причиной неизлечимых неврозов.

Неужели это и все? Неужели Великое и Таинственное Неведомое, называемое нами Сном, не содержит в себе ничего, кроме этого? Неужели там, в изначальных сферах нашего бытия, нет хоть сколько-нибудь привлекательных духов? Увы, ни единого! Даже трудно вообразить себе тот невыразимый ужас, который испытывает человек, когда перед ним не только разворачивается весь процесс вытеснения, но и торжественной поступью дефилирует вереница чудовищ, им же самим и «вытесненных» (Д. Лоуренс).

Пассаж хорош как вклад в художественное описание травмоопасных фантазий. Мы не будем опровергать утверждения  Лоуренса о том, что «маленькие грязные секреты» бесценны только для «людей из толпы» или его уверенность в том, что, если сделать «сексуальную тему открытой, говорить о сексе естественно, просто и откровенно», то чувство преступления исчезнет. Как по-вашему, намерение совершить половой акт – сознательное или бессознательное? «Мы теперь хорошо знаем, насколько сильными и неодолимыми бывают наши бессознательные намерения. Зачем вменять человеку в вину сознательные намерения и оправдывать намерения бессознательные – этого я не могу понять: ведь намерения у каждого из нас в основном бессознательные, а не сознательные. Я есть тем, чем я есть, а не тем, чем я себя считаю» (Д. Лоуренс).

Закончим признанием: «...человеческую психику мы не начнем понимать, прежде чем не осмелимся ступить на темный континент сознательного» (Д. Лоуренс).

«Страшно, когда человек говорит и не знаешь, зачем он говорит, что говорит и кончит ли когда-нибудь» (М. Салтыков-Щедрин). «Отвратительно, когда писатель говорит, пишет о том, чего он не пережил» (А. Камю). В своем знаменитом романе Лоуренс описывает то, чего сам не испытал, – ощущения женщины. Точно также он занялся не своим делом, взявшись объяснить «бессознательные намерения», хотя похоть его не коробила, стыда он не чувствовал. Отсюда другая несуразица. По его логике, полная публичность совокупления избавила бы человека от стыда и тогда об интимности можно было бы не беспокоиться. Лоуренс не чувствует, что интимность – производная стыда, а не наоборот. По сути это призыв к порнографии, «где самое интимное становится публичным, где люди могут совокупляться на глазах у других...» (С. Жижек). Ленин тоже был не дурак²,когда вслед за Марксом не поверил в неискоренимость в человеке «зоологического индивидуализма» (М. Горький) и, следуя учению Маркса, ликвидировал частную собственность. Но он, хотя и с запозданием, признал ошибку, введя НЭП. Лоуренс и Фрейда читал и Дильтея цитировал – «природу мы объясняем, а душевную жизнь понимаем», – но  из путаницы не выбрался. «Половые отношения у Золя отличаются большей правдивостью и человечностью, чем любой половой акт, описанный Лоуренсом» (Л. Идель).

«Ум есть продукт души и способности ощущать» (К. Гельвеций). «... По моему мнению, существуют другие люди, которые считаются здоровыми, но на самом деле являются душевнобольными, которые могут представлять такую же или еще большую опасность для самих себя и других, но которых общество не считает психически ненормальными и не помещает в дурдом» (Р. Лейнг). Информированность или просто знание еще не означает понимание, о чем свидетельствует изобилие компиляций. «Мы объясняем посредством чисто интеллектуальных процессов, но понимаем посредством сотрудничества всех сил разума в постижении» (В. Дильтей). «Вопрос о том, насколько верна та или иная точка зрения, насколько она последовательна или интересна, гораздо менее содержателен по сравнению с вопросом о том, почему именно мы оказались на той или иной позиции, почему именно ее мы отстаиваем, что она дает нам и от чего она нас защищает...» (Д. Батлер).

Мы остановились на Лоуренсе не для того, чтобы расписаться в неэтичности, критикуя человека, который уже не может  нам ответить. На его примере хотелось еще раз показать, о каком внутреннем конфликте идет  речь.

По-пастырски. «Когда человек использует в той или иной степени сексуальный импульс, он, вместе с тем, разрешает – верно или неверно – отношение к объективным целям своего бытия, к тем как раз целям, которые связаны с импульсом. Таким образом, сексуальный импульс имеет не чисто либидоистический, но экзистенциальный характер. Человек не может искать в нем исключительно libido, ибо это противоречит его природе, противоречит сути человеческой. Субъект, обладающий таким «нутром», субъект, являющийся личностью, не может переложить всю ответственность за сексуальный импульс на инстинкт, ориентируясь только на наслаждение, он обязан взять на себя полную ответственность за использование сексуального импульса. Эта ответственность составляет основное жизненно важное слагаемое сексуальной нравственности человека». «...Нельзя руководствоваться одним только «расчетом удовольствия» там, где в игру входит отношение к личности – личность никоим образом не может быть объектом использования. Вот истинный стержень конфликта» (Иоанн Павел II).

По научному. «Существует постоянный конфликт между конвенциональной нормой и приватной моралью, которую каждая пара выстраивает для себя как элемент своей целостной сексуальной жизни; эта мораль подразумевает неконвенциональную степень свободы, которую пара должна отвоевать для себя. Хрупкий баланс между сексуальной свободой, эмоциональной глубиной и системой ценностей, отражающий функционирование зрелого Супер-Эго, – сложное завоевание человека, обеспечивающее базис для глубоких, страстных, противоречивых и вместе с тем удовлетворяющих и обладающих потенциалом прочности отношений. Интеграция агрессии и полиморфной перверсивной инфантильной сексуальности в стабильные любовные отношения – задача как для индивидуума, так и для пары. Эту интеграцию невозможно осуществить путем социального манипулирования, но, к счастью, и подавить можно лишь посредством общественных норм в самых экстремальных обстоятельствах» (О. Кернберг).

Комментарий. В отношении психического здоровья в половой жизни мы скорее согласимся  с Расселом, который определял ее «как совокупность безумий», а не с определением Всемирной Организации Здравоохранения.

_________________________

[1] «За последние пятьдесят лет нормальные люди убили, вероятно, сто миллионов своих нормальных собратьев» (Р. Лейнг).

[1] «Вот ведь какое гнусное почти правило – как подлец, негодяй, предатель, хапуга, человек злой, коварный – умен, обязательно умен! А среди добряков, среди милых, среди хороших – днем с огнем поищи-ка умного. Редчайшая редкость» (А. Мариенгоф).