Эмоции терапевта

Понимаю, что я просто в ужасе. От истории клиента, от несоответствия его эмоций и содержания.

Злюсь на тех людей, которые вели себя подобным образом.

Восхищаюсь силой человека напротив, его стойкость, желанием жить. Он не только смог справить в одиночку с ситуацией насилия, но и нашел силы как-то жить дальше, реализовываться. И преуспел в этом, раз дошел до меня.

Сочувствую, сожалею и печалюсь. Потому что понимаю, что для выживания пришлось научиться не замечать себя, свою боль. Точно так же, как и те люди не замечали ее когда-то. Но с годами боль никуда не девается, если никак с ней не обходиться. Боли становится только больше, она наслаивается и запутывается в тугой клубок безысходности. Игнорировать который все сложнее. Именно поэтому этот человек сейчас здесь.

Если считаю полезным, я могу поделить с ним, как реагирую на его историю, эмоционально откликнуться. Бывает, слышу такой ответ: 

«Вы так говорите, потому что специалист, вы обязаны». 

Он мне даже понятен. Если с детства был, в основном, опыт насилия и игнорирования, сложно поверить, что другому человеку не все равно, что у него есть живые теплые чувства ко мне. И у меня родился на эту фразу ответ:

«Не все, что я чувствую, я говорю. Но все, что я говорю, я чувствую».

Правда, человеку, который не привык доверять людям, который не знаком с внутренней кухней подготовки психологов-практиков, может казаться, что психолог обязан. Обязан на сессиях называть какие-то специальные эмоции и реакции, которым его научили. Но это не так.

Скажу о гештальт-терапевтах, потому что работаю в этом направлении. Но, в некоторой мере, это относится ко многим психологам из других направлений, с которыми я общалась.

А так как каждый человек уникален, каждое общение уникально, то и универсальной формы, которой можно научить - нет. В данном случае, психолог опирается на не какие-то шаблоны, а на свои чувствительность, осознанность и здравый смысл. Именно их психолог, гештальт-терапевт развивает в процессе своего обучения, супервизий и личной терапии.