Об отвержении, нарциссической капитализации и собственной ценности

Встреча с отвержением – хороший повод задуматься о собственной ценности. А это, в свою очередь, вполне подходящая форма для того, чтобы отвержение прожить.

Но в начале несколько слов о свободе выбора – важной вещи для полной, творческой и качественной жизни и немаловажном механизме в формировании реакции на отвержение. Эта свобода, в том числе, предполагает право определять ценность отношений, выборов и предметов. Если она есть, то, на первый взгляд, все выглядит замечательно. Но не стоит забывать о том, что другие люди тоже ею обладают. Они тоже свободны выбирать чем дорожить, а чем нет. И вот тут появляется второй взгляд. Заключается он вот в чем – если кто-то другой мне важен (я его или ее выбираю, при этом совершенно не важно, почему или для чего), то для того чтобы гарантировать собственную ценность в их глазах, я должен вести себя определенным образом. Чтобы мной дорожили, я должен подчиняться определенным правилам, играть соответствующие роли, делать или иметь что-то определенное. Например, быть общительным и понимающим, иметь машину и некоторое количество денег или обладать определенными знаниями и навыками. В общем, любыми доступными способами увеличивать свою собственную нарциссическую капитализацию.

Получается своего рода игра в соблазнение – насколько велика моя нарциссическая капитализация и на что я готов пойти, увеличивая ее, чтобы другие люди соблазнились ею. И тогда, возможно, благодаря всем этим своим стараниям в награду я получу то, что другие все-таки соблазнятся, обменяют некоторую часть своей свободы выбора и, тем самым, признают мою ценность. Но все течет, все меняется. В какой-то момент моей капитализации может стать недостаточно, признание ценности (в данном случае – сама ценность) улетучивается и приходит оно, отвержение.

И вот тут самое время перейти к тем механизмам, которые запускаются когда происходит встреча с отвержением. Оно захватывает полностью – создается ощущение, что отвергают меня всего целиком. Если следовать предыдущей логике, то в этот момент я перестаю быть ценным, в принципе. Такой, какой я есть сейчас, я перестал существовать для другого человека. Это очень сходно с ощущением стыда, когда я, такой какой я есть, не имею права и перестаю существовать.

Вслед за стыдом приходит злость, а подчас и ярость. Как же так? Я так много сделал, чтобы повысить собственную ценность. Меня категорически нельзя просто взять и не выбрать или перестать выбирать. Моя следующая возможная реакция – отвергнуть (обесценить) право выбора другого человека (Они еще не знают, что теряют. Потом будут локти кусать). И где то в глубине души мне очень жалко всех тех усилий, которые я приложил, чтобы мной дорожили. Я вижу перед собой два выхода, ярко подсвеченных неоном. Первый – я отчаянно и бессмысленно пробую доказать тому, кто меня отверг, что я еще могу повысить свою нарциссическую капитализацию и тогда он (она) не сможет не выбрать меня снова. Второй – я ищу кого-то еще, кто признает мою ценность и будет мной дорожить. И я снова буду существовать в сладкой иллюзии собственной ценности для другого. Круг замкнулся. Занавес.

Но из зала есть еще один маленький и очень узкий выход. Узкий потому, что протиснуться сквозь него очень сложно. С собой можно взять только все самое необходимое. А нарциссическую капитализацию придется оставить, парадоксальным образом осознав собственную бесполезность для другого. За этим выходом – моя экзистенциальная территория собственной врожденной ценности. И эта ценность не есть показатель моей привлекательности и не право другого человека мою ценность определять. Эта ценность – мое собственное достоинство и самоуважение, опираясь на которые я могу прожить отвержение как не встречу. Не встречу, которой никак нельзя помочь.