Маленькие зарисовки о маленькой девочке

Маленькие зарисовки о маленькой девочке.

            Теперь я уже взрослая женщина, мать двоих взрослых мальчиков, жена 27 лет, хороший психолог, я так думаю. Когда я была маленькой девочкой, я обещала себе, что напишу книгу о своем детстве. Тогда эта мысль помогала мне выживать и оставаться веселым, спонтанным ребенком, но рано, очень рано думающим. Сегодня настал день , я выполняю обещание.

            Здравствуй, моя хорошая! Первое, что я хочу сказать, я многое помню.

Это был летний день, тебя родители отправили за квасом.. Да, тогда у всех магазинов продуктовых продавался квас из бочки. За ним выстраивались огромные очереди. За квасом можно было простоять и 3 часа. Это было тяжеловато, хотелось ведь и побегать, но это не обсуждалось. Стоя в очередях можно было развивать любопытство. Слушать о чем говорят женщины, рассматривать, кто во что одет. Это была такая площадь, вокруг которой находились магазины, а посередине стояла бочка с квасом. И потом, когда ты гордо идешь с бидоном, а тебе навстречу кто-нибудь из твоих друзей и тебя просят угостить, ты с радостью наливаешь в крышку от бидона, даешь попить и сама пьешь. Ситуация сегодня почти нереальная. Домой ты принесешь уже не 3 литра, меньше. В тот раз, когда я пришла домой, моя семья уже пообедала. Меня слишком долго не было. Я не помню, ругала ли меня мама за то, что кваса так мало, но меня отправили за ним опять. Я пропустила удар в сердце, тук!

А еще я не любила свое имя. Все девочки во дворе были Светами, Наташами, Ленами. И хотя на Наташку можно было обзываться Наташка - какашка, а Ленка – пенка драная коленка, мое имя было самое плохое. Потому, что Лариса – крыса – это ужасно, или еще «Лариска! В карман!» Это терпеть было нельзя, за такие слова полагалось  дать в морду. Я не давала, но очень хотелось, я только говорила: «Держи карман шире!» и шла с таким видом, что в морду все-таки дала.

Летом наш двор резко пустел. Все разъезжались по лагерям и деревням. У нас не было родственников в деревне. Поэтому одна смена в лагере, остальное дома. Я любила оставаться дома. Моя подружка Ленка тоже оставалась. Ключ от квартиры на веревке и носишь его вместо кулончика. А еще можно было повесить  ключ на руку и разматывать им, частенько это заканчивалось плачевно. Он отлетал в траву. Ключи не всегда находили. За утерянный ключ ругали, но это не самое главное. Ты же старшая сестра, на твоих плечах еще две сестры, которых надо покормить вовремя, сходить в магазин, помочь маме с ужином или другие дела по записке. Вот если этого не сделаешь, тогда да, накажут По-любому. Моя соседка, видимо, жалела меня и очень не хотела, чтобы меня наказывали, поэтому всегда давала мне воспользоваться ее балконом. Мы жили на девятом этаже.  У нас была лоджия. Между балконом и лоджией примерно шаг. Я не знаю, почему я не упала ни разу. Я часто пользовалась ее добрым сердцем. Я только один раз посмотрела вниз, чтобы убедиться, что мне не страшно. Это было зимой и ночью. Он бил ее уже несколько ночей подряд. Мне было 12 лет. Мне было страшно. Я легла сразу одетая в свитер и рейтузы. Если бы он заметил – он бы убил. Я приняла решение еще днем.  Я вызову милицию. Иначе он ее убьет. Телефонная будка была во дворе. Я не знаю, как я не сошла с  ума тогда. Это сейчас обсуждаются законы о ювинальной полиции, о жестоком обращении в семье,  тогда 12-ти летний ребенок ночью, зимой на балконе не вызывал удивления. Я слышала ее «Ох!» после каждого глухого удара. Но я должна была подождать, пока уснут мои сестры. Они еще глупые и могут все испортить. Тук! Я опять пропускаю удар в сердце.  Я не помню, была ли я во что- то обута. Адреналин гнал меня , я делала все быстро. Перелезла, стучу, быстро объясняю соседке, что я делаю на ее балконе, лифт не вызываю, бегу вниз, вызываю милицию. Они слышат, что звонит ребенок. Они поверили. Я только просила их и соседку не выдавать меня, что это я вызвала милицию. Он так и не узнает до конца своих дней, что это была я. Он вернулся через три дня сутулый и с потухшим взглядом. Удивительно, как устроена психика. Мне было жаль этого тирана. Скандалы еще будут и большие, но таких смертельных побоев никогда. Мы никогда не говорили с мамой на эту тему. Она ни разу не ничего не сказала, не спросила, почему я это сделала, испугалась ли я. Она ни разу не поблагодарила и не поругала меня за это.. Тук! Тук!

Знаешь, даже если мама никогда об этом с тобой не говорила,  я тебе скажу. Ты очень смелая девочка! Ты все правильно делала.

Удивительно, как я не разучилась смеяться? Здорово, что ты осталась очень доброй, мягкой.