"Любим или нет – не знаем, мы порой в любовь играем, а когда ее теряем, не судьба! – говорим»
Многие их нас, наверное, бывали в таких отношениях.. Когда и вместе плохо, и порознь – никак. Медленно растущее отчаяние в таких случаях часто перерастает в непреходящую тревогу, депрессию и разного рода соматические заболевания. Ощущение человека, попавшего в любовную зависимость, можно сравнить с ощущениями больного, плотного сидящего на каком-то лекарстве, которое уже давно не приносит былого облегчения.. Но отказаться от него в сознании пациента - все равно что умереть.
Еще до курса по любовным зависимостям в Институте клинической психологии я уже начитала немало книг на эту тему. Особенно меня тронула одна из них – «Женщины, которые любят слишком сильно», написанная Робин Норвуд. Надо сказать, что само чтение этой книги является терапией, и для женщин, находящихся в изнурительных созависимых отношениях это может оказаться службой спасения 911. На курсе же мы подробно разобрали сценарии «игры», в которые попадают любовные аддикты, безошибочно находящие для себя аддиктов избегания и другие невротические комбинации. Открытий было несколько…
Итак, любовный аддикт и аддикт избегания – это два «перевертыша», идеально подходящие друг другу своими психотравмами. Если у первого в сознании ярко проявлен страх покидания, потери или отдаления партнера, а в подсознании – страх здоровой интимности, то у второго как раз все наоборот. На поверхности у аддикта избегания можно обнаружить страх интимности, поглощения, потери свободы в отношениях… Но глубоко внутри он боится, что его могут покинуть. Самый большой страх кроется именно в бессознательном, и поэтому все, что успокаивает этот страх, нас притягивает.
Пока любовный аддикт ходит в «розовых очках», идеализируя партнера, отрицая очевидное и растрачивая энергию в навязчивых мыслях об отношениях, аддикт избегания старается уйти от интенсивного общения. Он отдаляется, проводя время с другими людьми и в других компаниях, периодически подкидывая тлеющие угли в огонь отношений с любовным аддиктом. Боясь, как бы костер не разгорелся и ему не пришлось столкнуться лоб в лоб со своим страхом интимности, он не дает отношениям развиваться и постоянно играет в «далеко – близко».
Сценарий развития таких отношений никак нельзя назвать счастливым. У психологически здорового человека нет желания слиться с партнером или убегать от него под разными предлогами, чтобы ощутить свою автономность. Однако во многих русских песнях именно такая страдальческая история выдается за большую любовь. Вспомним, например «И трудно мне тебя не ждать, весь день, не отходя от двери.. За это можно все отдать!».
Постоянными спутниками соаддиктивных отношений становятся обида и вина. Вспомните двух детей, которые не могут поделить игрушки в песочнице, и вам станет понятно, откуда эти чувства берутся.. Центром личности любого аддикта является детское травмированное «Эго», и наш биологически взрослый партнер может постоянно регрессировать в свои детские состояния. В лице психолога он часто будет искать спасителя, взрослую фигуру, которая придет в его жизнь и избавит, наконец, от страданий. На самом деле от него самого требуется очень большая внутренняя работа – «дородительствовать» самого себя, научиться по-взрослому себя любить, уважать, ценить и не вступать в нездоровые, никуда не ведущие отношения. Интересно, что в них мы можем неосознанно вступать для того, чтобы отвлечься от существующей депрессии. Нервные, неясные, эмоционально заряженные отношения поначалу сильно отвлекают от внутреннего дискомфорта, снижают апатию и тревогу за будущее.. Но очень ненадолго и со множеством неприятных последствий.
Почему они убегают? Аддикты избегания, сексуальные аддикты, разные новомодные пикаперы, как правило, являются мужчинами, имеющими нездоровые отношения со своей мамой. Здесь возможны два сценария. В первом из них мама бессознательно является самой лучшей женщиной, и мужчина испытывает к ней сильную привязанность. Они часто общаются, навещают друг друга или живут вместе. При этом мужчина втайне хочет разорвать пуповину и стать взрослым. Но так как с мамой он проделать этого не может, то отыгрывает сценарий «бросания и разрывания пуповины» с другими женщинами. При этом аддикт избегания испытывает чувство облегчения. Во втором сценарии у мальчика была холодная дистантная мать, не выражавшая по отношению к нему свои теплые чувства. В этом случае вырастает мужчина, также не способный дать женщине душевного тепла (алекситимия) и живущий с глубоко затаенной обидой на всех женщин. Он может им мстить. Либо любит недоступных женщин, отыгрывая хорошо знакомый с детства сценарий. Кстати, его можно переложить и на женщин, имевших жестких холодных отцов и имеющих впоследствии те же проблемы, что и вышеупомянутые мужчины.
Поскольку склонность к соаддиктивным отношениям имеет мощные корни, идущие из детства, то и перейти на здоровый формат партнерства далеко не просто. Можно уйти от отношений вообще, жить в одиночестве, но тогда это не победа над болезнью, а всего лишь бегство от нее. У самого человека часто возникает ощущение, что он оказался в заколдованном круге, его жизнью управляют неведомые силы, ему по жизни с мужчинами/женщинами не везет и т.д. При работе с психологом такой человек начинает понимать, что склонность к таким отношениям – не приговор, не смертельная болезнь наподобие рака, а всего лишь вирусная программа, которой можно научиться управлять.
Нужно понять, как ведет себя вирус, на каких людей реагирует, как можно его нейтрализовать. Последнее представляет собой целый комплекс приемов, рассчитанных на работу с мыслями, эмоциями и телом. Радует и то, что помимо главного результата такой работы – способности выстраивать взрослые отношения, строящиеся на открытости, искренности, чуткости, доверии и уважении, - человек как будто впервые в жизни «обретает самого себя». Критерием такого «обретения» становится способность одинаково радостного проживания жизни как с возможным партнером, так и без него.