Принцип героя: сам построил — сам сломал

Я — сын великого народа. Моя страна занимает шестую часть суши, омывается двумя океанами, проходит через одиннадцать часовых поясов и четыре климатических. Мои предки победили Гитлера, Наполеона, шведов, тевтонцев и ордынцев. Я — наследник  гигантского вклада в мировую науку и культуру, в освоение космоса и атома.

Если эти слова вызывают у вас резкий приступ гордости или раздражения, вы зашли по адресу. Сильный эмоциональный отклик на подобные высказывания обусловлен причастностью к весьма распространенному в России мифу. Обозначить его можно примерно так: «Я – потомок героев, поэтому и сам должен быть героем». Может казаться, что это относится исключительно к так называемым ура-патриотам, но на деле они – лишь верхушка огромного айсберга. Черт с ней, с общественной, частная жизнь насквозь пропитана идеями героизма. «Муж пьет и бьет, но я сохраню семью ради детей». «Не хватает времени на близких, но я вкалываю, чтобы семья была хорошо обеспечена». «Мне не нужны неопределенные отношения, я ищу настоящую любовь». Как часто это приходится слышать! И во всех случаях одно и то же: ты – никто, если в твоей жизни нет высокой цели, ради которой обязательно нужно эту жизнь угробить.

Истоки явления, в общем, понятны. Это только кажется, что Великая Отечественная давно отгремела. Наши деды и прадеды, бабушки и прабабушки гибли на фронте, испытывали невообразимые лишения в блокадах, на износ работали в тылу. Потому что было надо. Потому что иначе никак. Это было жесткое требование времени. Но время прошло, ситуация изменилась, а это«надо» перекочевало в семью. Ветераны войны и труда, титулованы они или нет, завоевали непререкаемый авторитет перед потомками. Их детям не могла даже мысль прийти, что родителей можно критиковать, что они не во всем правы, что им можно не подчиняться. А люди, воспитанные в авторитарной семье, стремятся и свою создать по тому же принципу. И тут возникает новая сложность: как обосновать свою высокую позицию, если геройствовать уже негде, да и незачем? С этого момента и начинается время индивидуальных лишений, личных жертв, локальных подвигов, передающихся через поколения. Я болел, терпел, преодолевал, экономил на себе, вкалывал, как проклятый, – все это ради тебя. Соответствуй. Не подведи. Верни. А подвиг нельзя вернуть, его можно только повторить. Тем и живы.

Самое интересное в том, что героизм действительно требует определенных условий. Должно быть объективно плохо, настолько, чтобы исправить это можно было только ценой выдающейся жертвы. И в этом парадокс трагедии героя: чем лучше условия существования, тем ему тяжелее проявить себя. От этого он страдает, впадает в депрессию и начинает разрушать сам себя. Чтобы избежать внутреннего дискомфорта, он начинает искать внешний, либо самостоятельно его создавать. Порой смотришь на человека и удивляешься: что же ты делаешь? Зачем ты так себя загоняешь? Неужели настолько глуп, что не видишь, в какое болото себя затаскиваешь? А он вовсе не глуп и все прекрасно видит. Просто в болоте он знает, что делать, как выбраться. Но не имеет ни малейшего представления, как жить потом.

Поэтому мы радуемся кризисам, как дети. Нет, все, конечно, с серьезными лицами, но как глаза горят! «А я говорил, я знал, я готовился». Как только все плохо, так сразу все понятно. Поэтому мы ищем самые мрачные новости. В них все правильно. Я как-то читал замечательную статью, в которой описывался эксперимент одного локального издания. Редакция решила неделю печатать только позитивные новости. И за это время потеряла две трети своих читателей. Две! Трети! Поэтому мы любим чернушные фильмы. Какая разница, что там правда, а что — частный взгляд отдельного режиссера? Главное – там все в соответствии с ожиданиями.

Самое забавное, что вот это все вы тоже прекрасно знаете. Никакого открытия. Так почему ничего не меняется? Я вижу как минимум две весомых причины. Первая — в том, что противоположный полюс героизма определен неверно. Многие думают, что это пассивность. Но быть, извините, терпилой – это немалый героизм. Это ведь тоже лишения и тоже зачастую ради высокой и великой цели. А вторая — в том, что действительная противоположность слишком скучна, неэмоциональна и абсолютно дискредитирована. Труд. Не тот понятный, выдающийся и жертвенный, которым гасят пожары, а тот ежедневный и незаметный, которым их предотвращают. Даже звучит уныло, да? Тем, что просто хорошо работаешь, сложно вызвать сочувствие и уважение. Этим не заслужить ни авторитет, ни восхищенный взгляд. Даже в разговор застольный не вклиниться, потому что никому это не интересно.

Но именно труд – то, что сейчас действительно нужно и обществу в целом, и его ячейкам типа семьи, и просто отдельным людям, чтобы что-то изменить, начать двигаться вперед. Это значимый шаг от детского «сам построил, сам сломал, сам порадовался» к более взрослому «построил себе – помоги другу, порадуетесь вместе».

И я говорю сейчас не только и даже не столько про профессию или какое-то дело жизни. Я вообще про все. Отношения, брак, воспитание детей, саморазвитие, творчество – все это требует ежедневного труда, кропотливой работы над собой. Здесь никакого секрета, не нужно искать «сто быстрых способов добиться чего-то». Нужно вложить усилия и время в свое дело, и это гарантированно даст результат. Впрочем, если нравится быть героем, кто я такой, чтобы этому мешать? Только, придумывая великанов, не ломайте мельниц.